Шоу иллюзиониста

— Приведи мне святошу, чьё нутро грязнее помыслов Дагона и Молаг Бала, — когти ворожеи мазнули по бледной щеке воспитанницы в прощальном жесте.       Конь нёс маленькую всадницу в Рифтен, заметённый первым снегом. Тяжёлый плащ с меховой обшивкой скрывал едва одетое тело волшебницы, перехваченное не то лентами, не то ремнями, и капюшон не давал увидеть лицо наездницы. Стражники города беспрекословно открыли ворота, едва гостья спешилась и приблизилась; только молодой конюх, украдкой обернувшись, заметил искры заклинания, сыпанувшие из раздражённо дёрнувшейся руки незнакомки. — Воды, — стряхнув припорошенный снегом капюшон с головы, потребовала молодая женщина, усевшись у стойки в «Пчеле и жале» и прямо глядя в змеиные глаза Киравы, хозяйки заведения. — И комнату, разумеется.       Аргонианка кивнула прислужнице, и та отправилась во двор, чтобы набрать талой воды для такого редкого пожелания. — Не желаете ли подкрепить с-силы, уважаемая? — обратилась Кирава к новоприбывшей, пока та жадно глотала принесённую воду. Волшебница, помолчав некоторое время, согласилась на жареную птицу и овощи, наотрез отказавшись от алкоголя. — Тален-Джей проводит Вас-с в Вашу комнату, когда прикажете.       Волшебница уткнулась в свою тарелку с горячим ужином, стараясь незаметно оглядеться: кроме неё, в таверне было битком народу. Галдели картёжники, преимущественно данмеры, нудно гудели норды над какой-то бумагой, по-видимому, картой, два имперца в углу что-то горячо обсуждали, то и дело опрокидывая в себя местный мёд. В конце концов один отрицательно мотнул головой, махнув рукой для пущего эффекта, и его собеседник поднялся. Элки проглотила последний кусочек щедро приправленного мяса и отодвинула тарелку, выкладывая положенные монеты на прилавок. Кирава когтистыми пальцами сгребла оплату и позвала своего помощника. Тален-Джей, прошипев стандартные фразы вежливости, попросил гостью следовать за собой, и волшебница, стараясь не наступить на переливающийся чешуйчатый хвост, зашагала за аргонианином. Она уже поставила ногу на первую ступеньку лестницы, ведущей на жилой этаж, когда её окликнул один из споривших имперцев: — Погоди-ка! Ты не маг случаем?       Элки обернулась и взглянула на мужчину. Необычно светловолосый и высокий, незнакомец вопросительно смотрел на неё в ответ, хмурясь и нетерпеливо барабаня пальцами по столу. — Вряд ли тебе будет толк от моей магии, дорогуша, — ухмыльнувшись, ответила она. — Ты мне скажи, маг или нет, и чем владеешь, а там я уже сам решу, — резко поднявшись, произнёс имперец. — Иллюзия, дорогуша, ил-лю-зи-я, — по слогам, как для слабоумного, проговорила Элки.       Мужчина вдруг улыбнулся и, обогнув стол, приблизился к ней. Он протянул к ней повёрнутую кверху ладонь, и волшебница, поколебавшись, выпростала свою руку из складок плаща, мелькнув на мгновение полуобнажённым телом. Имперец взял её кисть своей горячей ладонью и повернул запястьем к себе, прижавшись губами к просвечивающим сквозь бледную кожу венкам. Элки выдернула свою конечность, задохнувшись от неожиданности, а мужчина, нисколько не смутившись, представился: — Солустий, — и отвесил ей лёгкий поклон. — Мне нужен как раз иллюзионист. Элки произнесла своё имя и добавила: — Господин работодатель желает вот сию же секунду обсудить свои дела, или лошади позволено хоть немного отдохнуть, чтобы не пасть? Имперец сверкнул светлыми глазами и тихо ответил: — Дело подождёт до утра, Элки, — и проследил, как силуэт новой напарницы исчезает в полумраке верхнего этажа.       Промозглая сырость не дала волшебнице выспаться, и даже накинутый сверху дорожный плащ не мог унять её дрожь. Еле затеплив в руках огонёк и поминая магию разрушения на чём свет стоит, Элки опутала своё тело замысловатым одеянием и набросила на плечи меховую накидку, укрывшую её до пят, свернув плащ и уложив его в сумку.       Вода для умывания оказалась ледяной, а умения поддерживать огонь у волшебницы не хватило, и потому Элки скорчила злобную рожу своему отражению в посеребренной миске. Спина ныла, и Элки потянулась, прислушиваясь к хрусту позвонков. Так себе отдых.       Внизу слышалась неторопливая игра на лютне, нежно ворковала флейта. Вчера из-за гама Элки даже не успела рассмотреть местного барда, а ведь в каждом городе это весьма одиозная личность. Приподняв полу накидки, волшебница спустилась по лестнице в полутёмный зал.       За прилавком стояла незнакомая прислужница: видимо, Кирава отдыхала. Элки уже собиралась потребовать себе отвар из пушицы, абсолютно не заботясь о том, огорошит это девушку или нет, как почувствовала прикосновение к своей укутанной мехом талии — Солустий бесцеремонно развернул её лицом к себе. Элки отступила на шаг, отводя его руки: — Полегче, красавчик, я ведь не стала твоей рабыней, нет? — имперец покачал головой, безмятежно улыбаясь и примирительно поднимая ладони. — Поговорим о деле? — волшебница кивнула и хотела было забраться на полюбившийся высокий стул, но Солустий потянул её в угол, где вчера гудели картёжники. Пара забытых карт и сейчас валялась в углу, но, как подозревала Элки, это могли бы быть и тузы из рукава. — Поговорим…