Греховный Спикер

~***~

      В доме Арахны, в Саду Одинокого Вампира, при свете нескольких красных свечей, едва освещавших комнату, за резным деревянным столом угрюмо сидели Ранитко и ее душитель. Уже полчаса они безуспешно пытались найти Арахну при помощи маятника.       Разложив на столе предметы личного обихода Арахны и карту Города Ночи,Тамара держа в руках цепочку, направляла острое окончание заговоренного камня от вещей к карте. Маятник кружился и замирал, вращался по и против часовой стрелке. Когда упрямый камень упал на стол, словно отказываясь продолжать поиски, Ранитко гневно выдохнула. - Ну все, мне это надоело! Я лучше по старинке опрошу прохожих, а если никто не знает, спрошу у Слушателя. Рани поднялась из-за стола, и сердито глядя на Тамару, свернула карту. Тамара понимающе посмотрела в ответ и в ее голубых глазах отразилась печаль и задумчивость. - Спикер, извините, что ничего не вышло. Я все делала так, как она научила, я клянусь. - Не вини себя. Ведьмино — ведьмам, у меня уже все эти магические штучки в печенках сидят. - Ободряюще улыбнулась Рани, и засунув карту подмышку, скрылась за дверью.       Не обнаружив присутствия живых и неживых сестер и братьев на тропинках и лавочках Сада, залитого сумеречным алым светом, Рани зашла в «Легкий Укус». Появляться в квартале Черной Руки желания не было, но карту необходимо было возвратить владельцу. Столы в таверне были пусты и посетители отсутствовали.       Вспомнив слова Тамары, Рани надеялась встретить Луизу Летруш, - прекрасного мясника, талантливую убийцу и до кучи невесту Фарциэраля, которая могла бы передать ему его карту. Луизы не было, и Рани, заказав себе вина Тамики, в задумчивости уставилась на стойку, разглядывая отблески горящих свечей на отполированной деревянной поверхности. Алидофрен, молчаливо наливший вина в бокал, поставил его вместе с бутылкой перед Рани. Он хотел было что-то сказать, чтобы как то разбавить обстановку и отвлечь своего любимого спикера, как дверь с тихим скрипом открылась, и к Рани подошел Набериус.       Имперец-вампир в доспехах Скрытности и глубоком черном капюшоне вновь показался Рани очень красивым. Тонкие дуги черных бровей превосходно подчеркивали его большие, выразительные красные глаза, в которых сейчас ясно виднелись огни страсти, а не ненависти. Чувственные губы имперца были чуть подернуты полуулыбкой смущения и ожидания. Разглядывая лицо и фигуру Набериуса, Рани продолжала отмечать внешние данные брата, которых он не был лишен, не смотря на проклятье вампиризма, и невольно начала строить ему глазки, сама не понимая, для чего. Набериус это быстро заметил, широко улыбнулся, обнажая белоснежные зубы, и плавно приблизившись, тихо обратился: - Спикер. Могу я поговорить с Вами наедине? Это важно, прошу Вас. По улыбке и тону, напоминающему нежность шелка и тепло бархата, прилегающего к обнаженной коже, Рани тут же догадалась, что такое важное он желает ей сообщить, и кивнула на дверь позади себя. - Конечно, брат, заходи, я сейчас приду. - Нет, пожалуйста, Вы должны пойти со мной. – Вампир посмотрел на Рани очень выразительно, и замер, молчаливо ожидая согласия. - Ну, хорошо... Идем. – Рани ради приличия сделала вид, что немного растерялась, и оставив на стойке недопитое вино, вышла из трактира.       Они прошли через Площадь и переходы на улицу Страха в полном молчании. Набериус казался немного смущенным, но то и дело замедлял шаг и «невольно» касался руки данмерки своей рукой.       За время пути Рани перебрала в голове все возможные варианты того, куда темный брат ее ведет и почему. Решив, что дело в ее новом подарке от брата-некроманта и довольствуясь этим, она на ходу стала придумывать оправдания для разрушений или шалостей ездового скелета Харекришны.       На улице Страха было как всегда тихо. Мрачные фасады домов, благоухания ядовитых цветов и трав, тщательно подобранных и привезенных из разных уголков Сиродиила и Обливиона, создавали незабываемую атмосферу величия и красоты смерти и разрушения. Набериус все больше заинтриговал Рани, когда толкнул рукой кривую дверь заброшенного недостроенного дома, и вошел внутрь, исчезнув во мраке.       Рани быстро оглянулась, по привычке убийцы, тайно проникающего в дом жертвы, и прошмыгнула следом за братом, предвкушая, что в темноте может спокойно схватить Набериуса за его симпатичный зад, и никто ничего не узнает. Не успела она войти, как в нос ударили запах затхлости и пыль, которая поселились на стенах и мебели повсеместно. Было очевидно, что дом был заброшен давно и основательно. Скорее всего его владелец погиб, так и не передав право на дом кому-то из братьев, и никто из жителей города Ночи о нем предпочитал не вспоминать. Рани поморщилась, и часто заморгала, пока Набериус зажигал свечи, стоявшие на полу и на ящиках, позволяя осмотреть нелицеприятный интерьер. Оглядевшись, Рани еще больше взволновалась о причинах прихода в этот дом, но вид имперца-вампира, заботливо что-то делающего, вызвал на лице данмерки улыбку. - Обожаю такие неожиданности! – Негромко, но с чувством выпалила она, - Даже не смотря на грязь. - Здесь не так уж и плохо, верно?       В свете все новых загоравшихся свечей Рани различила, как здорово каждый элемент дополняет всю картину. Если тут стояли ящики, то необычные, окованные фигурной ковкой, если висело пыльное зеркало, так огромное в раме с рисунком, притягивавшем взгляд. У стены стояло два стула с ручками, обитых красным бархатом. На низком столике стояла ваза с яблоками и бутылка с двумя бокалами.       Обводя комнату взглядом, отмечая тщательность и старания брата, организовавшего романтическую обстановку в забытом Ситисом здании, Рани вопросительно уставилась на Набериуса. Блондинка не могла понять свои чувства. Желание сбежать отсюда боролось с желанием остаться в этой обстановке с очаровательным имперцем-вампиром навсегда. - Спикер, я хотел с Вами поговорить. – Серьезным, полным страсти голосом, обратился Набериус, замерев в нерешительности и выжидая. - Да-а, меня уже давно мучает вопрос, о чем же? – Рани опять поймала себя на том, что заигрывать с этим братом доставляет ей огромное удовольствие.       Она ждала его эмоций и смятения. Ей отчего-то хотелось его все время соблазнять, заставлять нервничать и заикаться. Чутко чувствуя природу людей и меров и успешно этим пользуясь на приемах у графа и иных вельмож, Рани интуитивно подстраивалась под собеседника, медленно уводя его порывы и мечты в сторону собственных намерений. Однако Набериус с момента их первой встречи, походил на глыбу льда, внутри которой бушевало пламя. Рани так и подмывало растопить лед и посмотреть, что же за огонь сжигает брата изнутри и желание это, как и в большинстве случаев, поглощало, заставляя наплевать на последствия. Рани не спеша сделала несколько шагов навстречу, пристально глядя на Набериуса с луковой улыбкой. - Вам здесь удобно говорить? – Неожиданно быстро спросил вампир, и, отшагнув, схватил с низкого столика бутылку Сурили, - Позвольте Вас угостить вин...вином. Рани ликовала в душе, видя трепет этого красавца-убийцы перед собой, улыбка на ее лице стала еще шире, а голос стал тягучим и сладким: - Да-а, - Повторила она, - Здесь мне удобно говорить... А ты уверен, что хочешь именно поговорить? Рани плавным движением забрала из рук Набериуса бокал, в который он налил ей вина, и опустилась на пыльный стул с ручками, все так же буравя вампира похотливым взглядом. - Я так больше не могу, - Выдохнул Набериус, сделав два шага навстречу, - Я все время думал о том, что произошло в Бруме. - А что произошло в Бруме? – Рани округлила глаза. Что-то вылетело из ее памяти за ненадобностью, и это срочно нужно было вспомнить. - Как? Вы не помните? – Со вздохом спросил шокированный Набериус.       Для вампира, известного ходока по юным девицам, впервые влюбившегося в Луизу Летруш, которая разбила ему сердце выбрав Фарца, Рани была и лекарем душевных ран и объектом его новой непомерной страсти и влечения. С того самого неудавшегося поцелуя после приема в Бруме, Рани занимала все его чувства и мысли. С ее именем он просыпался и засыпал, убивал, ловя себя на том, что делает это не во имя Ситиса, а ради нее, все более фатальной и недоступной. - Ах, ты про это...- Рани сначала вернула себе тот же тон, затем улыбку, и только после вспомнила, что он ее пытался поцеловать на приеме в замке Брумы. Рани настолько была уверена в том, что это неправильно, что забыла про это, словно ничего не было.       Теперь же она увидела, что действительно полностью отвлекла Набериуса от невесты Фарциэраля и приковала все внимание к своей нескромной персоне. Кем был Набериус, чем он жил, она понятия не имела и никогда не вспоминала о нем. Он вызывал у Рани только желание при первой же возможности совратить. - Да, - Едва ли не таким же тягучим голосом, ответил вампир, - про это... И еще кое-что. Все попытки вампира выглядеть искусителем проваливались, не успев как следует показаться на свет. Набериус трепетал в присутствии Рани, и это было видно даже в свете нескольких свечей. Его грезы и мечты напрочь расходились с реальной встречей с объектом обожания, и нужно было импровизировать. - Мне... Я готов служить Вам до конца своих дней! – Выпалил он, готовый сорваться с места в ту же секунду, - Я убью для Вас любого, я сделаю все, что Вы прикажете, только прикажите! Рани замерла, вскинув бровки. Набериус, словно натянутая тетива Кровавой Охоты был смертельно опасен и притягателен. - Хм-м, - Рани поставила бокал на ящик, который был ближе, чем стол, и поднялась, - дорогой брат, ты только что рассказал мне третий Догмат, и я очень рада, что ты так хорошо его усвоил.       Блондинка подошла к Набериусу, взгляд ее стал ускользающим и потерянным. Вампир никак не мог сосредоточиться, глядя по сторонам и желая с досады провалиться сквозь землю. Тон, слова блондинки никак не соответствовали ее движениям и взгляду, это приводило в замешательство. Рани же, в душе еще больше ликуя, состроила весьма холодный и даже надменный вид на лице, распрямила плечи, и взглянув на ассасина, добавила: - Если это все, что ты хотел, я должна вернуться к своим делам. - Нет! – Вскрикнул в полный голос Набериус, и схватив Рани за руку, тут же отпустил, пылающим полным восхищения взглядом глядя в ответ,- Нет, не уходи, - Переходя на гулкий шепот, попросил он.       Рани уже не могла сдерживать внутренние порывы. Этот темный брат казался ей все более привлекательным, ей хотелось ласкать его тело, видеть его эмоции, чувствовать его страсть. Набериус в глазах Рани просто создан был для того, чтобы заниматься любовью, заставлять убивать людей, и опять заниматься любовью. Она сделала шаг навстречу, и, на этот раз, Набериус не отступил назад, но не решался начать первым. Рани скользнула рукой по его руке, и погладила щеку. - Есть кое-что...- Она приблизила свое лицо к его настолько, что чувствовала отражение своего дыхания, - что я хочу поручить тебе прямо сейчас, - Шепотом проговорила Рани, рассматривая его губы, идеально правильной формы.       Вампир не ответил, замерев на месте, когда Рани второй рукой провела по его ноге, но не схватила за зад, как еще недавно хотела, а перевела руку, с ощутимо сжала все его чувства, уже давно налившиеся в правой штанине, и гарантировавшие действительно исполнение любой прихоти на высшем уровне.       Рани издала тихий звук, довольная своей находке, и широко улыбнулась. Набериус крепко, но деликатно обхватил ее голову, и притянул к себе. Рани ответила тем же, обвив рукой его шею, и поощрила инициативу жарким поцелуем. В тот же момент она ойкнула, дернув головой. - Что это еще за фокусы? – Раздраженно и капризно спросила она, чувствуя, что из ее языка сочится кровь. - О, извини, я не хотел. – Самым обычным, но в такой ситуации очень правильным тоном ответил Набериус, вновь прильнув к губам данмерки, двумя руками удерживая ее лицо. Вкус ее крови хотелось запомнить, поэтому этот поцелуй Набериус никак не мог прервать. Перейдя от слов к действию за минуту, отвечая на страстные поцелуи и немного дикое движение языка, ласкавшего ее рот, Рани все гладила и сжимала рукой через штанину мужское достоинство Набериуса. - Сядь, - Отстранившись, сказала Рани, и вампир послушно сел, в одну секунду пододвинув к себе стул, на котором она сама только что сидела, - Молодец, - Не успела похвалить Рани, как Набериус быстро схватил ее за руку и с силой потянул на себя. - Еще какой молодец. – Сквозь бурю эмоций отозвался тот, запуская обе руки под полы перешитой робы Черной руки и с силой сжимая ягодицы блондинки.       Рани улыбалась, понимая, что может вытворять теперь с ним, буквально, что угодно, и такой шанс упускать не собиралась. Рани знала, что во время любовных игр все ее мужчины подчинялись быстро и ради ее ласк были готовы терпеть что угодно и сколько угодно. А тут выходило, что она в любом случае могла повелевать Набериусом, учитывая их ранги. Чувство вины за то, что все это было не совсем правильно, как будто превышение полномочий, только подливали масла в огонь. Это чувствовали оба, но не говорил никто. Быстрыми движениями Рани отстегнула на вампире два ремня, которые удерживали наплечник, и повесила их себе на шею. - Сейчас посмотрим, какой.- Коварно усмехнулась данмерка, и пристегнула одним из ремней руку вампира к подлокотнику. - Да, да... Нет, нет, что это? Ну, зачем? – Сквозь рвущуюся наружу страсть повторял Набериус, стараясь улыбаться, а не хищно оскаливаться.       Рани молча пристегнула его вторую руку, и спокойно уселась на нем верхом, торжествуя. Набериус умолк, и только закрыв глаза, поднял голову вверх, когда Рани сняла с него капюшон и начала плавно двигаться, лаская руками его щеки, играя с его волосами, и надавливая бедрами на ноги и пах. Из уст вампира раздался тихий звук, когда блондинка стала целовать его лицо, повторяя, что считает его очень привлекательным. Набериус дернулся вперед, раскрыв рот на шее Рани. - Нет, не сейчас. – Строго ответила данмерка, выпрямившись, и когда тот опять закрыв глаза откинул голову назад, срезала остальные ремешки, и спустила вампиру штаны, - Ого! Брат, да я вижу что ты и правда, м-м-м, готов на подвиги. – Язвительно заметила Рани, очень довольная увиденным. - Мамочки. – По-детски сказал Набериус, ощущая касание теплых нежных рук самого необычного Спикера Темного Братства прямо на своем стволе. Рани это очень рассмешило, и она опять придвинулась к нему. - Ну что ты, малыш, все хорошо. Все очень хорошо. – Успокоительный голос Рани должен был расслабить Набериуса, но вместо этого он опять сделал рывок и попытался впиться в ее шею своим фирменным вампирским поцелуем. Рани вновь отстранилась, но случайно поцарапала плечо. - Ах ты негодяй... – Тягучим голосом проговорила она сквозь довольную улыбку, - тебе же сказали – нельзя. Ах ты непослушный мальчишка. Рани встала перед Набериусом, от чего тот едва ли не заметался, но тут же опустилась перед ним на колени, аккуратными движениями кончиков пальцев начала, лаская, скользить по его бедрам. - Это стоит запечатлеть на холсте... Это действительно заслуживает внимания, - Рани в упор смотрела на вздымающуюся страсть. - Да, да, я прошу, удели этому свое внимание. – Задыхаясь пробормотал Набериус, глядя вниз на бесчинства спикера.       Когда Ранитко нескромно погрузила все стоявшие перед ней проблемы в свой искушенный ротик, Набериус терпел не менее двух минут, за что получил похвалу. Рани же впервые в жизни понимала, что ее любовник самый настоящий вампир, и ей все было интересно, особенно его острая реакция на малейшие детали, на даже самые незаметные движения. Тело вампира как струна арфы отзывалось на малейшее прикосновение руки или языка. Вкус страсти напомнил Рани замороженный сладкий лед, о котором она слышала в детстве от посетивших Солнсхейм подростков. - Отвяжи меня, - Уверено сказал Набериус, когда Рани закончила, - отвяжи меня, пожалуйста, прямо сейчас.- Повторил он, глядя на Рани и замер в своем каменном оцепенении.       Рани намеренно громко поцеловала низ живота Набериуса, подняла голову, и внимательно посмотрев в ответ, улыбнулась и развязала сначала один, затем второй ремень, державший руки имперца.       В ту же секунду, с непредсказуемой для его габаритов скоростью, Набериус подхватил блондинку на руки, и прижав к себе, со страстным поцелуем, посадил на пыльные большие ящики. Рани только успела ахнуть, когда одним движением он разорвал прекрасную перешитую робу Черной руки, но вот с мефриловым нагрудником, входившем в комплекс, к удивлению, проделать то же самое не удалось. Немного злорадно, растягивая время, Рани защелкала замочками, избавляясь от элемента доспеха на себе, когда Набериус хищно, как волк поглощающий трапезу и застигнутый врасплох, обернулся на дверь. - Сюда идут. Двое. – Сухо заметил он, схватил свою «добычу» и с молниеносной скоростью перенес Рани на руках в соседнюю комнату без двери, на уровень ниже, и посадил на неожиданной притаившийся диван.       Рани только посмотрела назад, в комнату, где она только что была королевой Набериусов, как вампир уже затушил все свечи и вернулся к ней, решительно взяв под колени, и притянул к себе.       В дом действительно вошли, точнее сказать вломились двое. И то, как они шумели при входе, громыхая дверью, позволило скрыть то, как шумно отреагировала Рани на внезапный и сильный вход возбужденной страсти Набериуса, после которого оба замерли и прислушались к царившему наверху. - Зачем ты меня сюда притащил? Мы тут не одни. – Раздался гулкий голос главного в Темном братстве некроманта.       Кристофер был зол на этот день, и на все последние дни. Арахна, от которой он мечтал избавить свой дом, уехала, и без нее дом казался пустым, как и все часы, что он ждал ее незваного визита, казались пустыми и безрадостными. Он собрал нового питомца для спикера, взамен Пушка, но спикер оказалась занята и толком ничего не оценила. И Арахны с ней не было, а была Тамара. Кристофер был зол, и когда к нему вошел разъяренный Дуальтэ Снишеч, некромант от скуки быстро согласился «выйти поговорить» без свидетелей. - Где Арахна? – Раздался голос Сапфира.       Рани тут же округлила глаза и поморщилась. В голове ясно нарисовалась картина, на которой ее брат разрывает Набериуса сначала морально, а потом и физически. При этом сам Набериус и не думал останавливаться, замерев лишь на миг. Своими решительными действиями он одновременно волновал и успокаивал. Прижав к себе Рани как можно теснее, он стал целовать ее шею и продолжал двигаться внутри ее тела, не обращая внимания на происходящее вокруг. - Она уехала с тобой в Нибенейскую бухту. – Сквозь зубы процедил некромант, - Объяснись. - На Топале за день погибло очень много людей, сгорел корабль и Арахны там нет. Есть идеи? – Сапфир исподлобья посмотрел на Кристофера, и потом обернулся через плечо, осмотрев «ночным глазом» комнату. Чутье подсказывало внимательному к деталям Сапфиру, что они в доме не одни. - Есть. Она мертва по твоей вине. – Кристофер отшагнул, стиснув зубы от злобы и досады.       Вместо ответа Сапфир схватил его за горло и приподняв над полом, швырнул в угол. Некромант к всеобщему удивлению, очень эффектно приземлился на ноги, и согнув в локте руку, произнес какое-то слово с избытком шипящих согласных: - Маара-рах-шшша-кар! - Думаешь, тут есть мертвецы, которые восстанут защитить тебя? – Сквозь улыбку произнес Сапфир. – К твоему сожалению, в этом доме покойников нет, и восставать тут некому. Так что я спокойно набью тебе морду. Ты ведь и драться то не умеешь, я угадал? От произнесенной некромантом фразы, в доме действительно не восстал ни один скелет или зомби, только вот Набериус странно замер, и беззвучно икнул. - Ты что? – Рани обхватила его лицо ладонями. – Только не сейчас, даже не думай об этом. – Срываясь с ласкового и успокаивающего голоса на строгий, прошептала Рани. - Я не могу. – Испуганно прошептал Набериус, отстраняясь. – Все понимаю, но не могу! Скампов некромант. - Эй, они сейчас уйдут, пойдем в другое место? – Рани была близка к оргазму, и ей так хотелось, что она готова была прямо сейчас открыто выставить брата и Кристофера из дома, чтобы завершить начатые телодвижения.       Набериус бесшумно оделся, не глядя от стыда в глаза Рани, посмотрел на выход, откуда лился тусклый свет фонарей, проникающий сквозь щели потрескавшихся от времени оконных ставен. Рани тоже, глядя на него, оделась, и бросила быстрый взгляд на первый этаж. Происходящее было не видно, но очень хорошо слышно. Сапфир и Кристофер дрались врукопашную, и пока не прибегали к «грязным» приемчикам. У одного и второго темного брата, что называется, накипело внутри, и они, бурно размахивая руками и ногами в сторону друг-друга, выплескивали эмоции наружу. - Мне нужно уйти. – Глядя в пол, сказал шепотом Набериус. - Тут я решаю, что тебе нужно. Не забывай о своем статусе, убийца. – Как можно сдержанней, но все равно с обидой ответила Рани.       Общее внимание привлекла открывшаяся на улицу дверь, и голос Верховного Спикера. Рани мгновенно накинула на себя Лунную Тень прежде, чем успела об этом подумать, словно это был рефлекс на этот голос. - Уходите отсюда. – Коротко сказал Винсент, придерживая дверь открытой. Громко топая, фыркая и шмыгая носами, Сапфир и Кристофер вышли, коротко и недовольно приветствовав Верховного Спикера. - Все уходите.       Поймав на себе прямой взгляд Верховного Спикера, поднявшийся из подвала, Набериус, еще больше смутившись, вышел следом. Рани замерла и не дышала. Это сработало, потому что Винсент закрыл дверь, проводив взглядом неугодных его обществу в данный момент. Не решаясь выйти вслед за братом-вампиром, Рани через «ночной глаз» огляделась, и, увидев неприметную длинную лестницу, перебралась на ней на чердак. - Ой. – Только и сказала она, растерянно глядя на сидящую в уголке на лежанке Арахну. - Привет. – Кротко улыбнулась брюнетка. - Я тебя нашла. – Ответила с улыбкой Рани, - что ты тут делаешь? Тут грязно и мерзко. - А куда мне еще идти? В саду караулят, и наверняка сразу утащат в тюрьму, Кристофер потребует отношений, недонежить чудная. Куда? Сапфира нагрузили работой да и он сам нигде не живет. Ты неизвестно где была. Одна я, никому не нужная. Убегай, авось явится Ярость Ситиса, хоть какое-то развлечение. Брюнетка говорила уверенно, но в ее голосе явно чувствовалась горечь и обида. - В какую тюрьму, почему? – Рани похлопала глазами, - Насколько я поняла, Сапфир с ног сбился тебя ищет, вон уже ворует братьев и допрашивает. Кристофер сейчас тоже бучу поднимет о том, что Сапфир тебя потерял. Что у вас там вообще произошло? – Начиная улыбаться, Рани подсела к Арахне, сидевшей на длинной лежанке из льняной ткани. - Винсент меня ищет. За то, что у него от зелья так нервы расшатались, он меня наказывать будет. Так Великий объяснил. А я не хочу в тюрьму и чтобы он меня наказывал. Это сугубо ваше с ним развлечение. – Арахна говорила сбивчиво, и поняв, что до блондинки не совсем долетел смысл, быстро сменила тему: - А ты, как Сапфир, братьев воруешь и допрашиваешь? – Не сдержавшись, Арахна тоже улыбнулась и ущипнула Рани за руку. - Ау, нет! И вообще ты ничего не знаешь про меня и этого убийцу. Я спикер и недосягаема ни для кого, понятно? А то перестанет обожать. – Рани капризно отвернулась, - слушай, что это за колдовство лютое Кристофер там сделал, что у Набериуса мгновенно эм-м, пропало настроение и голова разболелась? - Это просто заклинание странно сработало, наверное на вампиров так действует, - Арахна пожала плечами, - Что было в крепости у вас с Винсентом? – Арахна очень азартно придвинулась и приготовилась слушать. - Ты не переживай, нас тут только Отец Ужаса услышать и найти сможет. - Я об этом хочу забыть, - Мрачно ответила Рани, - Я вообще была в крепости у Гассилдора, и ожидала, что он вот-вот сделает меня своей невестой, но там был только этот Винсент! Я вообще не знала! И говорить об этом не хочу. - Ну чего ты, м? – Арахна погладила сестру по руке, накладывая умиротворяющие чары, - Расскажи, что между вами было-то. Я создатель зелья и имею право знать, как все прошло. - Ты со своими зельями приворотными кого угодно психом сделаешь! – Громко зашипела Рани. В ней еще бушевала страсть, не нашедшая выхода с симпатичным ассасином, и блондинка еле сдерживалась от ссоры или истерики. - Да сколько вам повторять это был лайт, короче не совсем приворот! Стала бы я к тебе его привораживать! – Так же громко ответила Арахна, и опять тем же любопытным тоном спросила: - Ну, так что было то? - Хорошо, расскажу! – злобно ответила Рани, - Только сперва нужно проверить, что все ушли. Никто не должен об этом знать. Рани аккуратно приоткрыв дверь, посмотрела в щелочку. Внизу, справа от входной двери, в нескольких шагах стоял Верховный Спикер и какая-то женщина. Их разговор Рани услышала сразу, но слова разобрала только когда приоткрыла дверь. - ... И поэтому я имею полное право не только находиться здесь, но и требовать от тебя чего угодно, когда это будет угодно мне.       Незнакомка, выглядевшая как фарфоровая куколка, одетая в дорогущее платье, говорила очень и очень приятным голоском. Ее кожа была мраморно-белой, а волосы черные как Бездна, усыпанная мириадами звезд. Она была невысокая, и обладала шикарной фигуркой. Рани заинтересованно смотрела на нее, и справедливо полагала, что если сейчас она не видит Винсента, то и он ее конечно тоже не видит. В этом на удивление она была права.       Верховный Спикер был целиком поглощен беседой с неизвестной, и никого и ничего кроме нее не видел, не слышал и знать не хотел. Сейчас ему хотелось эмоций, хотелось быть немножко живым, как все. Винсенту едва хватило терпения вышвырнуть отсюда братьев, присутствие которых он почувствовал, даже не прибегая к «зрению охотника», и теперь он мог разобраться с неожиданной гостьей, так внезапно нагрянувшей и спокойно прошедшей сквозь всех стражей Города Ночи.       Когда она говорила, Винсент поражался своему равнодушию, ведь еще лет десять назад эта встреча принесла бы ему бурю эмоций, плохих или хороших. А сейчас он удивлялся тому, что сам заставляет себя будить в сознании чувства. Его разум теперь указывал, какие чувства стоит подключать, разум руководил. И самое страшное – чувства никак не включались. Вампир не испытывал ровным счетом ничего – ни страха ни злости ни смятения, ни радости, с того момента, как проснулся в своей крепости. Теперь он был совершенно бесстрастным, и эмоции приходилось играть, чтобы донести для других то, что нужно.        За те дни, что он вернулся, он еще ни разу не питался, и его внешность на это прямо указывала, но и голод обычно делавший его таким «живым» королем атмосферных вздохов, пробуждавший чувства, не помогал. Девушка, стоявшая напротив него, которую он знал и помнил, сейчас казалась насекомым. Она что-то говорила, но Винсент все более отчетливо осознавал что его лишили чего-то и оттого теперь в сознании беспристрастие и тьма. Рани же, стоявшая за дверью, наоборот, почувствовала волну эмоций. Прежде всего - страшную злость. И в том, что случилось с Набериусом, точнее не дошло до финала между ними, винила только Винсента, которому вздумалось беседовать с новенькой девочкой именно тут и сейчас. Блондинка налилась злобой и ядом, но незнакомка не переставала говорить, не замечая ничего вокруг. - За восемьдесят с лишним лет ты не удосужился даже поинтересоваться, как мои дела, жива я или нет! Ты меня даже не искал! Темное братство – вот что главное для тебя? Отказаться от остального тебе придется, будь ты проклят Вальтиери! Я ненавижу тебя больше, чем кого-либо на этом свете, и оставлю тебя с тем, что ты так обожаешь! Я объявлю кругу о твоем уходе. Ты целиком принадлежишь Темному Братству теперь. - Позволь напомнить о том, что это ты, всего лишь информатор, убежала со своим отрядом недоумков, и лучшее, что я мог сделать, это не искать тебя и убедить всех в том, что ты умерла. Круг не прервался, поскольку они вписали к себе меня, хотя я не просил об этом. - Вышел из размышлений Верховный Спикер и ответил девушке. - Ты сгниешь в нищете, и посмотрим, кто из твоих обожаемых братьев будет в это время рядом. Ты никому из них не нужен, точно так же, как не нужен больше мне.       Девушка задрала нос и сделала шаг в приоткрытую дверь на улицу, не дожидаясь ответа. Рани резко хлопнула дверью на чердаке, сделала акробатический пас и буквально выпрыгнула из дома. Блондинка хотела было сперва повыяснять отношения, в словесной тираде поставив девушку на место, а потом, возможно, они подружатся. Но какая-то неведомая сила, прерванное свидание с Набериусом и слова, что говорила эта незнакомка в адрес Винсента, заставили Рани поступить по-другому.       Она просто выхватила черную катану, и полоснула по спине так и не успевшей обернуться дамы. Девушка с фарфоровой кожей ахнула, и оскалившись обернулась. Ее личико было очень красивым, но этот оскал напугал Рани, и следующим движением она со всей дури врезала Огненным Штормом так, что даже, вышедший следом за Рани Винсент отшагнул на три шага, и немного опалил рукава рубашки. Незнакомка от удара не успев вскрикнуть, обратилась в милую кучку пепла.       Рани замерла, хлопнув глазами всего один раз, и в этот момент ее крепко схватила за руку, выбежавшая в своей недосягаемой «невидимости» Арахна, и данмерки побежали что есть мочи из квартала. Рани бежала напрямую, как мастер акробатики перепрыгивая все подряд, и уже сама тянула Арахну за руку. - Уезжай отсюда поскорее! Ко мне в особняк Бенируса в Анвиле! Помнишь? – Рани на бегу спросила сестру. - Помню, но тут мои вещи! Мне нужно забрать. – Арахна было потянула в другую сторону. - Какие вещи, сама говорила, что тебя ищут все! Я во всем потом разберусь и вещи тебе привезу или Тамару попрошу. Давай быстро, чтобы никто не видел! Теньку не бери, а то Великий вычислит, бери Харекришну, он из костей. – Последнее, что сказала Рани, буквально выпихивая брюнетку за каменную дверь на Перекресток.       Теперь нужно было как-то уладить ситуацию с Винсентом и убийством белоликой незнакомки-информатора, и единственным, кто мог защитить от гнева Верховного Спикера был Великий Слушатель. Рани что есть мочи побежала в квартал Черной Руки. На ее удачу, Слушатель сам шел ей навстречу, но только она подбежала, Лашанс толкнул ее в первую попавшуюся дверь и вошел следом. «Как неудачно!» - Подумала Рани, оглядываясь. Они находились в комнате Винсента, и вид у Лашанса был таким жутким, что Рани отбежала к стене и взглядом искала пути отступления, чувствуя себя виноватой во всем вообще. - Где Арахна? Я знаю, что ты нашла ее. – Очень громким непривычно грубым голосом спросил он. Рани немного пришла в себя, и ответила первое, что пришло в голову: - Да что вам всем от нее надо? Исчезла, испарилась, какая разница? Она вам ничего не должна! - Она зачинщица всего этого, и должна заплатить. – Прошипел Лашанс, доставая из ножен меч. - Всего это чего? Того, что у Винсента чердак потек она не виновата, виноват только чердак и его владелец! – Выпалила Рани, и только теперь заметила в руках Лашанса меч. Этот простой серебряный одноручный клинок ясно дал понять, когда, как и кому говорить. Лашанс сделал несколько неспешных шагов навстречу, буднично положил руку на плечо блондинке, и приставил к ее горлу меч. - Она зачинщица, а ты – исполнительница. Твой поступок будет рассмотрен в отдельном порядке, если ты доживешь, Ранитко Снишеч. - Отдыхать имеют право все! – Невпопад сквозь проступившие слезы ответила Рани, - мы тебе не муравьи в муравейнике и не пчелы в пчелейнике! Мы просто поехали отдыхать втроем, а потом меня похитили и привезли в крепость, а потом Винсент... Лашанс не изменился в лице, не отпустил блондинку и не опустил руки с мечом, благосклонно дав ей перевести дух. - Я позабочусь о ней. Я не причиню ей вреда. – Негромко, вселяющим ужас своим холодом голосом, сказал Слушатель, прожигала блондинку взглядом. – Чего не могу требовать от Винсента, если он найдет ее первым. Я не смогу причинить ей вреда, это же не требует понимания, так? - Она в особняке Бенируса. – Сдавленно ответила Рани, быстро переводя взгляд с лица Слушателя на лезвие меча и обратно. Лашанс опустил меч и отшагнув, убрал его в ножны. - А я? Что мне делать? – Опять невпопад спросила Рани. - Никому не говори, где она. – Сказал Люсьен и растворившись в воздухе, исчез. Рани трясущимися руками налила себе вина, сев за стол. - Какой ужасный день. И что теперь? А если он ее убьет? Надо расцепить Сапфира и Кристофера. Надо найти дом. А если он правда ее убьет? Как же я хочу домой, в Скинград. – Бормотала себе под нос Рани, беглым взглядом окинув стол с прекрасным обедом на нем. - Довелось тебе родиться и жить в интересное время, сестра. - Вспомнила слова Очивы из своего прошлого Рани, тогда аргонианка печально и оценивающе посмотрела на нее и ушла без объяснений. - Какой неожиданный сюрприз. Ну, здравствуй. – Голос Винсента, который совершенно спокойно вошел в свою комнату, заставил Рани подавиться вином и сильно закашляться, - ты меня ждешь? Да, теперь ты можешь заходить ко мне, я готов опять видеть тебя... Что Винсент говорил дальше, Рани не разобрала, она в это время вставала со стула, чтобы убежать, но запуталась в ногах и в стуле, и с грохотом уронила этот стул на себя упавшую. Резкая боль в колене заставила вскрикнуть. - Где же твоя ловкость, Рани? – Винсент с явно натянутым спокойствием и любезностью помог данмерке подняться, и даже вручил ей тарелку с виноградом, - вот, угостись, у себя в комнате. Уходишь? - Мне нужно найти шкатулку Гетто. Это в районе Румаре. Наверное. Я видела ее во сне. - Ступай в тени Ситиса, сестра. – Тем же тоном ответил Винсент, провожая ее взглядом. - Какой-то филиал Дрожащих Островов, а не жемчужина Темного Братства. – Пробурчала Рани, заходя в свою комнату.       Ее перешитая роба Черной Руки была разорвана, и Рани переоделась в простой кожаный доспех, и даже переобулась в кожаные сапоги. Ни есть, ни спать она не хотела. Взглянув на статую Отца Ужаса, Рани замерла. Она услышала в голове шум, переросший в тревожный шепот. Кто-то повторял «скорее, скорее...». В ту же секунду Рани сорвалась с места и помчалась из квартала. Она бегом миновала Площадь и Перекресток, и выбежав на улицу, наплевала на отсутствие Тенегрива и Харекришны. Мастер акробатики, Рани всегда предпочитала передвигаться пешком. Тем более в удобной обуви она очень быстро преодолевала все препятствия, перепрыгивая и неслышно приземляясь.

***

      Тем временем, немного промокнув под моросившим дождем, Арья добралась до Анвила. Отдав приказ замысловатому созданию Кристофера, управление которым Арахна усвоила быстро, возвращаться к хозяину, она прошла в город. Особняк Бенируса был непривычно красив, свежепокрашен и с ровным газоном вокруг. Вскрыв отмычкой дверь, Арахна поспешно проскользнула внутрь и плотно закрылась.       Внутри дома было так же чисто, но чувствовалось, что тут давно никого не было. Дом был холодный.       Разведя огонь в камине гостиной, и зажигая свечи вдоль полок и стен, Арахна ходила по дому и раздумывала. Поведение ее, мягко говоря, нельзя было назвать адекватным и виной тому, очевидно, послужили эмоции, которые взяли верх над здравым смыслом и подобно волне, увлекли все существо данмерки за собой. Ей нужно было немного времени, чтобы оценить ситуацию и взглянуть все под другим углом. Нужно было побыть одной.       Откупорив бутылку сиродильского бренди и заедая горечь напитка фруктами, найденными на кухне, Арахна пыталась согреться у огня камина и ждала, прикидывая и анализируя всевозможные варианты развития событий. Кто-то невидимый беззвучно проскользнул в дом и поцеловал Арахну в шею. - Думала от меня сбежать? - С ухмылкой спросил Люсьен и, приняв видимый облик, сел рядом, наливая себе бренди во второй стоявший у бутылки бокал. - Проще укрыться от смерти. - Ухмыльнувшись ответила Арья и стукнула своим бокалом по бокалу Люсьена. - Прости меня, я отвратительно себя веду в последнее время. Все эти эмоции. Жизнь среди людей и меров так непривычна, так порой выбешивает... Эх, где родные леса и пустоши и спокойное одиночество?.. Великий Слушатель постоял, переводя взгляд с огня в очаге на данмерку, и сел в соседнее кресло. Он прервал молчание, когда тяжесть дороги и чувства, всколыхнувшиеся при виде Арахны, отступили. - Да...- Имперец сделал глоток, выдержав паузу, - «...И ты сам подобен ожившему камню и идешь только вперед!.» Помню... Ты к этому привыкнешь. Я же привык. Надо возвращаться! - Ласковым, но приказным тоном сказал Люсьен и нежно посмотрел на Арахну. - К тюрьмам и пыткам? Я не согласна. Если хоть кто-нибудь до меня дотронется — убью или умру! Я сердце остановлю, меня тетка научила, - Вполне серьезно пригрозила Арахна, но в ее глазах нежность и радость при взгляде на Слушателя ни чуть не уступали тем, что горели в его глазах. - Никто тебя пальцем не тронет. Обещаю. – Люсьен перешел на свой обычный уговаривающее-убедительный бархатный тон, что указывало на то, что он уже пришел в себя, - Поехали, у нас много работы. Сама знаешь, видящая моя. - Люсьен поднялся, выдерживая фирменные паузы. Поправляя пояс с ножнами, он подошел к Арахне, которая молчала в ответ, и поцеловал в губы, после чего, немного поразмыслив, принял окончательное решение: - Утром поедем домой. - Люсьен поднял Арью на руки, и понес по лестнице в спальню.

***

      Неприветливый пригород Столицы. Нищие и люди рабочие, неизвестно зачем и почему обитающие здесь. Рани приехала к знакомой таверне в отвратительном настроении и промокла до нитки под неустанным дождем, который от редких капель в Чейдинале превратился в ливень, не прекращающийся до самого Имперского города.       У входа стоял Роули. Приветственно кивнув брату и стряхнув капли воды с доспехов, Рани прошла внутрь таверны Ваунет. Роули, увидев, что Спикер вся промокла, засуетился с подбором сухой одежды и доспехов, а Нерусса подбросила дров в огонь и поспешила приготовить ужин и отменную выпивку редкой гостье, пока Рани грелась и сушилась у импровизированного камина.       Приготовив комнату, рюкзак с базовыми снаряжениями, доспехи и расстелив дорогое бархатное платье на кровати, поставив туфли на полу, Роули кивком позвал Рани и пригласил переодеться перед трапезой. Когда Рани наконец-то переоделась, почувствовала себя более комфортно, и спустилась вниз, Роули и Нерусса ждали ее за столом, накрытым дымящимися и вкуснейшими блюдами местной кухни. Сев напротив них и принявшись за ужин, Рани стала расспрашивать про шкатулку и шахту. Нерусса, после второго бокала вина «Теней» вспомнила про таинственного купца, семенившего бодрым шагом в шахту на берегу, а Роули обязался сопроводить Спикера до входа. Отужинав и выспавшись, Рани отправилась на поиски.       Отыскать заброшенную шахту Рани смогла с первого раза. Роули четко привел ее ко входу и остался сторожить. Припомнив, что Гетто упомянул гоблинов, Рани радостно поздоровалась с этими существами при помощи школы разрушения и черной катаны. Наконец, оставшись одна в этой заброшенной шахте, Рани осмотрелась.       Кругом были разнообразные камни – поросшие мхом и голые, серые. Грязные и сверкающие, с прожилками железной руды. Блондинка обходила пещеру-шахту раз за разом, пока не зажмурилась и не вспомнила сон. Увидев, откуда во сне вышел Гетто и куда он шел, со шкатулкой в руках, Рани повторила его путь. На этом пути возвышалась гора камней под самые своды пещеры. Во сне этой горы не было. Рани обошла и обругала эти камни и пнула ногой.       Постояв в позе двемерской сахарницы, блондинка вдруг вспомнила звук, с которым открывался полый камень, в котором ее тогдашний Спикер Люсьен Лашанс прятал для нее контракт. Сообразив, наконец, что шкатулка где-то в этих камнях, Рани несколько раз обошла гору, залезла на нее, покопалась внизу. Ничего не найдя, данмерка устало облокотилась о замшелый бок каменной глыбы. Неожиданно, раздался тот самый звук приоткрытого тайника!       Камень, который часто Рани подпирала спиной, оказался полым, и внутри блондинка нашла ее! Идеально ровную шкатулку, совсем такую, как она видела в своем сне! Такую же, что передал ей во сне странно одетый Винсент.       Покрутив вещь в руках, Рани за пару минут расковыряла пальцами «вход» и шкатулка раскрылась сама! Внутри лежал прекрасной работы портрет мужчины. Рани бы не ручалась сказать, как выполнен портрет, но это не был рисунок. Словно часть реальности застыла на липкой бумаге. Так же, в шкатулке лежала согнутая железная штуковина, которой она во сне стреляла в Винсента, и видимо, дополнительная деталь к согнутой штуке, цилиндрической формы. Отложив портрет, Рани взяла в руки штуковину и деталь, покрутила в руках и привинтила одно к другому. Все подошло идеально, и Рани захлопала в ладоши.       На дне шкатулки лежала еще одна небольшая коробочка с красиво выбитым надкушенным яблоком на ней. Непонятный трепет охватил блондинку, и она наиаккуратнейшим образом извлекла из коробочки самую прекрасную вещь, что она видела в жизни! Это была утолщенная пластина, размером немного больше ее ручки. С одной стороны было черное идеально ровное зеркало, а с другой металлическая стенка, нежно-золотистого цвета, маленькое стеклянное окошечко, круглое углубление по центру и тот же знак надкушенного яблока, выгравированный серебром.       Блондинка лишилась дара речи. Она поняла, что держала в руках нечто потустороннее, нечто, без чего вся ее прошлая жизнь была незначительной. Эта явно двемерская пластина гипнотизировала, и увеличивала волю, которая явно взлетела до небес. - О, как я без тебе обходилась, не представляю. – прошептала Рани. На самом дне лежал контракт, самый обыкновенный, написанный самым обыкновенным почерком Винсента, с припиской о том, чтобы она ему позвонила, как только «перестанет течь». - Это же вещь из другого мира, - зачарованно сказала Рани, прижимая к себе пластину, тяжелую согнутую штуку и перечитывая контракт. Теперь предстояло обо всем этом оповестить Гетто, который явно будет рад знать, что Рани смогла открыть неоткрываемую шкатулку.       Запихнув все найденное в походный мешок, Рани пошла к выходу. Не рассказывая ничего Роули, чтившему и понимающему важность задания Спикера, Рани еще некоторое время попользовалась должным почетом и уважением темного брата и Неруссы в таверне «Ваунет». Выспавшись и наевшись и на рассвете третьего дня, Рани отправилась Домой.

***

- Что за ведьма поселилась в Темном Братстве? Почему с ней, как с «писанной торбой» носится вся верхушка? Арахна... Тоже мне имечко, скука... - Вслух рассуждал Афкар, подъезжая к Бруме. Уничтожить жертву тихо и без свидетелей требовал контракт и особенный ассасин города Ночи жаждал все сделать в лучшем виде. Наблюдение и слежка. Самый скучный этап задания. Жертва жила в Северной башне и будни ее и дела были серы и не интересны. - Вот как так? Почему?! Мне поручают убить уборщицу?! - Негодовал Афкар, наблюдая из тени, как жертва моет полы и шлифует ботинки вельмож.       Понаблюдав несколько дней и узнав все нужное, Афкар закапал вытяжку цветов сонного папоротника, беладонны и паслена, сонный яд, придуманный неизвестной ведьмой-сестрой, в ночной стакан воды жертвы и, убедившись в принятии напитка, на рассвете заменив воду в стакане на обычную, стал дожидаться результата. Жертва не проснулась. Просто, без следов убийства или вмешательства. Упокоилась вечным сном. Внутренне ликуя, Афкар покинул свой наблюдательный пост и уже достигнув Эплтвотча внезапно услышал окрик и словил стеклянную стрелу в плечо. От внезапного нападения и следующей стрелы, попавшей в коня, конь вздыбился и, скинув наездника, ускакал прочь. - Далеко ли собрался, малой? - Услышал Афкар над собой голос, пока валялся в снегу и силился вытащить стрелу из своего тела. Подняв глаза, Афкар увидел грузного бретонца в доспехах из шкур снежного волка. Бретонец продолжал держать лук и стрела в нем на этот раз целилась прямо в лоб Афкару. - Что тебе надо?- Сквозь зубы процедил Афкар, сдерживая боль и восходящую ярость. - Спокойно брат, я тоже из Темного Братства. А нужно мне всего-ничего. Где находится Город Ночи? - Бретонец отвечал невозмутимо и даже как-то игриво, но продолжал целится в лоб Афкару. - Кому надо, тот знает. Отвали! - Афкар вытащил стрелу и невольно взвыл от боли, из раны стала струйкой литься кровь, обагряя доспех и снег под ассасином. - О! Попал в вену. Сейчас залатаю, ты только скажи пароль-то у вас какой для входа? Тишина или еще какой? - Невозмутимо продолжал бретонец, глядя на муки Афкара. - Пошел к Скампу! Я никого не сдам! - С последними силами выплюнул слова в, уже невидимого от боли, собеседника ассасин и потерял сознание. - Придется действовать по-плохому. Однако я давал ему шанс. Ситис свидетель. - Все также невозмутимо отрапортовал бретонец, перемотал рану Афкара и, погрузив спящее тело брата на коня, двинулся в ближайшую пещеру.