***
— Майя! — Райли встревоженно дергает подругу за рукав, — с тобой точно все хорошо? Харт обернулась. На секунду на ее лице можно было заметить замешательство, но потом, она кивнула и преувеличенно бодро сообщила: — Все прекрасно, поезд отправляется в Райлитаун! Райли улыбнулась, а затем, увидев в дверном проеме Лукаса, заспешила к нему. Майя вздохнула и села за свою парту.***
«Сразу же видно: эти двое идеальная пара. Здесь уже ничего не изменишь. Так должно быть, потому что это судьба. Их судьба. Потому что они обязательно будут счастливы вместе. Просто потому, что по другому быть просто не может. Это как правило, в котором не бывает исключений.» — Привет, Черничка, — улыбнулась Майя, когда Лукас сел за свою парту. Тот удивленно на нее посмотрел, слегка улыбнулся и перевел взгляд на Райли. — Так и должно быть, — прошептала Майя в пустоту, словно сейчас не существовало ни класса, ни урока истории, ни вечно опаздывающего мистера Мэттьюза, словно Майя была один на один со своими чувствами и мыслями. И такой поворот Харт явно не нравился. — Что так должно быть? — к несчастью слова Майи расслышала Райли и уставилась на подругу. — Все, что происходит сейчас, именно так и должно все быть, — повторила Харт, обернувшись на Лукаса, беседующего с Зеем. « Иногда Райли меня удивляет своей наивностью. И как не странно именно за это я ее очень сильно люблю. Потому что часто она доверяет не просто сухим фактам, а своим чувствам и своему сердцу. Да, она немного странная, но это делает ее привлекательной. Это ее своеобразная изюминка. Всем Райли нравится такой, какая она есть. Ей не нужно менять свою личность, чтобы понравится кому-то. Она такая, какая она есть. Часто Райли даже не подозревает, что на самом деле она не обычная. Она отличается…» Звенит звонок, который заставляет Майю вздрогнуть и вернуться к действительности. Слишком много всего навалилось на нее именно сейчас, поэтому Харт придется все как следует обдумать. Забавно, что обстоятельства чаще всего складываются по какому-то заранее условленному плану и очень тяжело этот план изменить. А Майе его точно придется изменить, потому что дружба с Райли ей слишком дорога, и когда так происходит, то у блондинке есть одно решение. Побеждает дружба. Потому что дружба с Райли не идет ни в какое сравнение с влюбленностью или симпатией, потому что дружба с Райли составляет невероятную конкуренцию даже самой настоящей любви. И если подумать, то все — таки перевесит дружба. Майя прекрасно знает, что Райли очень дорог Лукас, и она снова отступит, потому что выбор только один. Это отказаться от своих желаний. — Итак, сегодня мы поговорим о том, чем каждый из нас жертвовал ради кого — то или чего — то, — это был еще с детских лет знакомый Майе голос мистера Мэттьюза, их бессменного учителя истории. — Кто-то жертвует своей мечтой ради другого, кто — то своими желаниями, кто-то… — Райли начала свой длинный монолог, но ее перебила Майя. — Кто — то жертвует своим счастьем, мистер Мэттьюз, жертвует им ради счастья другого, — проговорила Харт. Все удивленно на нее уставились. — Ты права, Майя, — кивнул Кори, — каждому из нас приходится идти на жертвы ради тех, кого мы очень любим, иногда даже не осознавая этого. — То есть, ты жертвуешь частичкой себя во имя другого человека, — сказал Лукас. — Возможно, — покачал головой мистер Мэттьюз, — когда ты отдаешь что любишь во благо другого человека, ты отдаешь ему немного себя. — А почему это мы заговорили об этом? — насторожилась Райли. — Многим правителям приходилось чем-то жертвовать для процветания своего государства, — сказал мистер Мэттьюз. — Можно вопрос? — неожиданно подняла руку Майя, — что делать, если понимаешь, что от этой жертвы никуда не деться? — Ты задала очень хороший вопрос, Майя, — проговорил Кори, — с тобой все в порядке? — В полном, — кивнула Харт. — Тогда, я отвечу тебе так, — улыбнулся мистер Мэттьюз, — человек сам решает, как ему поступить, он решает это разумом, совсем забыв о том, что чувствует сердце. Ведь только сердце подскажет тебе то, что так старательно упускает разум. — Но причем здесь вопрос Майи? — спросил Фаркл. — Не беспокойся, Фаркл, — сказал Кори, — Майя Харт сама все поймет, когда придет время. Обязательно все поймет. — И когда же это время придет? — поинтересовалась Райли. — К сожалению, я повелеваю только учебным временем, — усмехнулся мистер Мэттьюз, — а время обязательно настанет, да Майя? - Майя лишь кивнула и снова ушла в свои мысли.***
За окном была не самая лучшая погода. Лил проливной дождь. Люди спешили попасть домой или хотя бы укрыться в помещении. Мелкие капли попадали на стекло и струйкой спускались вниз. Майя немного понаблюдала за этой удручающей картиной, а затем взяла обычный лист и начала что — то рисовать. «Всем известно, что после дождя из-за облаков всегда выглядывает ласковое солнышко. После черной полосы в жизни наступает белая. Так заведено самой природой, законы которой увы неподвластны человеку. И, когда за нас решает жизнь, возможно, лучше смириться с этим.»***
— Красивый набросок, — улыбнулась Райли, рассматривая вчерашнюю зарисовку Харт. — Пока это только набросок, но поверь, эта картина еще заявит о себе, -усмехнулась Майя в своей привычной манере. — А скромность это явно твое, — проговорил Лукас, подошедший к девочкам. — Ну это уж точно не твое, Ковбой, — показала язык Майя и вновь обратилась к Райли, — ты же знаешь, после дождя всегда появляется солнце. — А еще радуга! — радостно добавила Райли. — Ты не исправима, — улыбнулась Майя и похлопала подругу по плечу. — И ты тоже, — сказала Райли. — Ну что, Ковбой, обнимешь нас? — спросила Харт, — хотя нет, постой, куда же Мистеру Идеалу до таких как мы. — Не драматизируй, — улыбнулся Лукас и внимательно посмотрел на Майю. Та смутилась и отвела взгляд. Затем последовала небольшая заминка и дружные обнимашки.***
После уроков Майя решила остаться в кабинете рисования и закончить свой набросок. Она села за чертежный стол, и принялась прорисовывать тени людей, спешивших найти укрытие от дождя. Она была абсолютно спокойна и сосредоточена на своем занятии, пока дверь в кабинет не приоткрылась. За дверью стоял Лукас Фраер собственной персоной. — Чего тебе? — спросила Майя, отрываясь от эскиза. — Ничего, я просто пришел сюда, — ответил Фраер. — Зачем? — последовал новый вопрос от Харт. — Я что, не могу прийти сюда после уроков? — удивился Лукас. — С каких пор тебя волнует кабинет рисования после уроков? Лукас молчал. — Ты сейчас должен быть с Райли, верно? — задала вопрос Майя, в надежде получить хоть какое-нибудь объяснение от Ковбоя. — Верно, — сказал Лукас, — ты права. Он вздохнул и хотел выйти из класса, но голос Харт его остановил. — Постой, Черничка! Лукас резко развернулся и уставился на Майю. Та смутилась, что было совсем не похоже на нее. «Что ты творишь, Харт?! Это все ни к чему хорошему не приведет! У него есть Райли, он с ней счастлив. Не тешь себя бессмысленными надеждами. Вы — не пара. Вы — не подходите друг другу. Вы — не можете быть вместе.» — Ты когда-нибудь жертвовал чем-то ради счастья другого человека, -спросила Майя и подняла глаза на Лукаса. — Когда я приехал сюда из Техаса, я знал, мне придется начать свою жизнь с чистого листа. Хотя, я понимал, что это будет не легко. Меня исключили из школы, родителям пришлось приехать сюда, а я…я хотел остаться в Техасе. Потому что там был мой дом, мои друзья, родные. Но, я тут, с вами, потому что пожертвовал Техасом. Я хотел начать жить по другому. И я смог это сделать. — Ты молодец, Черничка, — кивнула Майя и улыбнулась Ковбою. Лукас взглянул на нее, затем подошел к чертежному столу и увидел уже почти завершенный эскиз Харт. — Нравится? — спросила Майя. Лукас кивнул. — И все же, тебе лучше пойти к Райли, — сказала блондинка и вернулась к наброску. Лукас опять кивнул, но с места не сдвинулся. — Эй, Веселые Шпоры! Иди к Райли, она тебя ждет, — улыбнулась Майя и показала Фраеру на дверь. Тот улыбнулся в ответ, еще раз взглянул на Харт и вышел из кабинета. «Наивный Ковбой. Он сам не понимает, что чувствует к нам обеим. Треугольник никак не может прекратить свое существование. Но выход только один: Райли. Лукас должен быть с ней. Он ее любит. Она его любит. Никаких проблем, только все это немного приторно, и возможно, чересчур сладко.»