Она моя душа

Я поглядываю то на стрелки настольных часов, то на еще не четкие линии туфель с премиум линейки для дома Dior. Секундная стрелка отчетливо слышится в ночной тишине. Последний взмах грифеля. Взгляд на часы. И я быстро откладываю эскиз в сторону, хватаю радионяню и быстрым шагом, стараясь не шуметь, иду в спальню к своему сыну. Без двух минут два часа ночи и это первое ночное кормление. Благо, его спальня рядом с нашей. Ночник, который проецирует звезды на потолок, достаточно освещает спальню, чтобы увидеть, как малыш уже ерзает в своей кроватке. Ставлю приемник на пеленальный столик и подхожу к кроватке, беру своего карапуза на руки, нежно поддерживая его головку. Он подсовывает крепко сжатые кулачки к своему рту, сонно мотая головкой. - Голодный? – шепчу я, поворачиваясь и направляясь к двери. Если я не успею донести его за минуту или две к источнику молока, то он проснется и мне придется с ним играть всю ночь. - Дефне, - тихо говорю я, открыв дверь нашей спальни. Лишь от произнесенного ее имени, она поворачивается на бок и, не открыв глаза, начинает отстегивать бретельку бюстгальтера для кормления. Подношу к груди сына, медленно кладу его на кровать. Глаза Дефне открываются, но на мгновение, пока она не укладывает сосок в рот сыну. Как только он начинает сосать, ее глаза закрываются. Конечно, она не спит, но держать их открытыми моя спящая принцесса не может. Мои уголки губ невольно плывут вверх, глядя на этих двоих. Ночью, мы с Дефне работает как слаженная машина, что не удивительно. Мы оттачивали их в течение семи месяцев до идеальности, хоть в космос лети. Подношу руку к пряди вьющихся волос Дефне и смахиваю их с ее лица, от чего она немножко улыбается. Из-за занятости она не часто выравнивает свои волосы, что чрезвычайно мне нравится. Медленно провожу подушечкой указательного пальца от виска к линии челюсти. Она откидывает голову назад, открывая пространство своей шеи. С удовольствие провожу по ее шее, ключице и плечу, где и останавливаюсь. Если мы будем шуметь, Эмин заинтересуется звуком и откроет глаза, что чревато, снова-таки, бессонной для меня ночью. Малыш начинает замедляться. А спустя несколько сосательных движений и вовсе отпускает грудь. Дефне застегивает бретельку бюстгальтера и отодвигается на свою сторону кровати. Эмин вольготно развалился на том месте, где ел. Ручки заведены вверх, а ножки развел в стороны. Губки еще шевелятся, видимо, продолжая смаковать молоко. Кладу ладонь на его полный животик: “Наслаждаешься свободой?” Ох, малыш, как же я тебя понимаю. Не очень хорошо спать запеленатым. Перед моими глазами проноситься воспоминание, когда в две недели от его рождения я пеленал его для сна. Он смотрел на меня такими жалостливыми глазами, а слезы, которые скапливались в уголках ее глазок, просто выбили из меня дух. Для пущего эффекта он это делал, даже не кривясь. Как? Как может спокойно лежащий ребенок производить слезы? К слову, я тогда его и не запеленал. Просто не смог. Видит Бог, это было выше моих сил. - Не может быть, - восклицает Дефне. Как сейчас вижу перед собою. - Что не может быть? - Это, - она пальцем указывает на Эмина. - Не понимаю, - я вытягиваю его руки из-под пеленки, и малыш тут же начинает улыбаться. Фух, кажется, угроза миновала. - Великий, грозный и ничем непоколебимый Омер Ипликчи не может вынести пеленания, - поворачиваю голову к Дефне, крепко держа Эмина за туловище, чтобы он не упал. - Все я могу вынести, - как то не убедительно говорю я, хотя стараюсь сделать тон голоса достаточно ровным. - Ага, ты видел себя в зеркало? – упс, не вышло. - Просто, - вздыхаю. – Ты видишь эти слезы. - Да, и? – тут же отвечает она. Я начинаю хмуриться. У нее вообще есть материнский инстинкт? Какая мать может вынести эти слезы? Господи, даже я не могу это сделать. - Давай, я сделаю, - она отталкивает меня от пеленального стола. Я делаю шаг в сторону, но угол белой пеленки с голубыми звездочками остается у меня в руке. А, что если, я выброшу это орудие пытки в мусорное ведро, а может в камин? Поздно! Мое обдумывание длилось слишком долго. Дефне берет пеленку и начинает укутывать его ручки. Господи, у меня сердце кровью обливается. - А может, мы его так оставим. Он же совсем крошечный, - Дефне начинает улыбаться, и как то это выглядит не достаточно мило, а совсем наоборот - коварно. Видимо, мой голос сейчас не такой убедительный, как обычно. Несколько ловких движений и мой малыш уже упакован в нежнейшую ткань. И, откровенно говоря, находясь в руках своей мамы, он не выглядит настолько несчастным, каким был несколько минут назад в моих руках. “Эмин, ты умеешь притворяться” – слышится у меня в голове. - Омер, ты же понимаешь, что если мы этого не сделаем, то он не будет спать. А значит, он не выспится, следовательно - и я. Никто из нас двоих не будет счастлив. Что означает и ТЫ не будешь счастлив. Ладно, хороший довод. С тех пор к пеленанию я больше не приближался. А у Дефне появился единственный козырь меня раздражать этим своим “Может запеленаешь?” Неся в руках спящего ребенка, вздрагиваю от воспоминаний. Склоняюсь, чтобы уложить его в кроватку, как его глазки, словно две пуговички открываются. Тело напрягается. Формируется маленькая морщинка между бровями. А затем характерный звук. - Эмин, ты наложил в подгузник? – счастливая улыбка появляется на лице моего малыша, демонстрируя два нижних белых зуба. Несу его к пеленальному столу. Расстегиваю его пижаму, снимаю грязный подгузник. Вытираю все влажными салфетками, которых требуется немало в данном случае. А затем надеваю чистый, и застегиваю все кнопки на пижаме. - Эмин, - беру его на руки. – Давай засыпать. Ты же не хочешь, чтобы твой папочка был на работе сонным? Но Эмина не впечатляет мое предложение. Он трогает своими пухлыми ручками мою бороду, которая отросла чуть длиннее, чем обычно и серьезно разглядывает меня своими глазками. - Ты сытый, чистый и хорошо пахнешь, - кладу его себе на плечо, поглаживая спинку медленными круговыми движениями, немного покачиваясь. – Завтра, ты вновь будешь играть своими игрушками. Мама будет тебя баловать, носить на руках, вкусно кормить. Потом, вы позвоните мне по Фестайму и мы с тобой пообщаемся. А сейчас самое время нам с тобой уснуть. Правда? – по моим ощущениям он стал тяжелее, дыхание ровное. Опускаю его на согнутый локоть и… и, карие глазки внимательно смотрят на меня. Ладно, у меня еще есть один трюк в запасе. Кладу его головку себе на ладонь, а тело на вытянутую правую руку и начинаю укачивать. Не имея возможности повернуть головку, он внимательно рассматривает звездное небо. И так серьезно, как будто он открывает новую звезду. Веки начинают тяжелеть, и глазки полностью закрываются. Ручки опускаются вдоль тела, и, как мне кажется, неудобно для него свисать. Тихонько подхожу к кроватке и перекладываю его. Подтягиваю голубое одеялко к груди. Как только я выпрямляюсь, его глазки вновь открываются, и улыбка появляется на его личике. Замираю. Эмин заводит руки себе выше головы, образовывая почти прямые углы. И закрывает глаза. Без сил падаю в кровать рядом с Дефне и накрываюсь одеялом. Мои глаза плотно закрыты, но, кажется, мозг еще продолжает работать. Я переоделся? К черту. Если даже нет, то и ладно. Подумать только, а еще семь месяцев назад я бы не допустил такого. Вдруг раздается какой-то шум. Завожу руку под подушку и достаю телефон, который сигнализирует о подъеме. Боже, 5 утра. Еще секунду назад было 2 часа. Кладу телефон на тумбочку, голова продолжает лежать на подушке. Господи, какая же мягкая эта подушка. Провожу щекой по мягкой-премягкой ткани, рука, которая держала телефон на тумбочке, безвольно падает, ударяясь об пол. “Омер, просыпайся. Тебя сегодня ждут великий дела и Корай” – кричит мой внутренний голос. Открываю один глаз, затем второй. Поднимаю тело на вытянутой руке, а затем сажусь, опустив ноги на пол. Я даже не пытаюсь не шуметь, зная, что никакие звуки в мире не разбудят мою жену. Поворачиваю голову назад. Дефне лежит на спине, голова слегка запрокинута назад, рот приоткрыт. Мне хочется послать все к черту и присоединиться к ней, такой теплой и уютной. А учитывая, что ребенок будет спать еще два часа, то эта идея становится все более привлекательной. “Омер, если ты опоздаешь, Корай тебя съест на завтрак” Снова звенит будильник. Я его выключаю. Хватаю спортивную сумку и иду в спортзал. На работу я приезжаю вовремя. У стойки рецепшина, строго по центру стоит Корай. Его руки сложены на груди, так, что левая, которая с часами, покрывает правую. Он смотрит на них, затем выпячивает правое плечо вперед, левую бровь – вверх, хмыкает и уходит в свой кабинет по длинному коридору. - И тебе доброе утро, - усмехаясь, кричу я. - Когда-нибудь ты опоздаешь и съемка моя, - кричит он и скрывается за угол офиса. “Нет, Корай. Съемку для Dior, ты делать не будешь” – думаю я. К сожалению, у нас контракт только на дизайн и эксклюзивное производство. Мы будем иметь право упомянуть это в своем резюме и все. Но, Корай не сдается. Чтобы не проспорить, я в течении трех месяцев сплю по 3-5 часов. Еще один месяц и я буду свободен. - Доброе утро, господин Омер, - говорит Дарья, протягивая мне список дел на сегодня. – Сегодня без происшествий? - Да, - улыбаюсь я. Посматривая папку со встречами. И она пуста. Супер. - Господин Корай, был тихий сегодня, - Боже мой, это плохой знак. Значит, что-то меня ждет завтра. - Может, сегодня обойдется? - Это вряд ли, - вздыхает Дарья. – Вы же знаете, как он хочет фотографировать. - К сожалению, знаю, - закрываю папки и передаю их ей. – У меня сегодня свободный день. - Кажется. Двойной эспрессо? – махаю головой в знак согласия и прохожу в свой кабинет. Откидываюсь на спинку стула, отпихиваясь ногой, поворачиваюсь к источнику солнца и закрываю глаза, пока жду свой утренний кофе. Когда открываю глаза, то кофе стоит у меня на столе, чуть остывшее. Но это теперь не беда для меня. Залпом выпиваю содержимое. Открываю свою секретную папку для Dior и продолжаю работать над коллекцией. Четкие линии, яркие краски, стразы Сваровски, причудливый и лаконичный акценты делают мои туфли идеальными. Завожу точеный грифель моего любимого карандаша вверх, вырисовывая тонкую шлейку возле щиколотки, как слышу звук. Глазами ищу источник шума – черная папка на моем столе, а подняв глаза, вижу, как Синан усаживается в гостевое кресло, раскидывая руки на подлокотниках. - Посмотри, - говорит Синан, с явно довольной улыбкой на лице. Я открываю папку. И первое, что читаю – Дениз Транба. Не видя всего отчета, понимаю, что информация будет в нашу пользу, иначе Синан не сидел бы с этим выражением лица передо мной. Черная папка и Дениз Транба – ну не идеально ли? Пробегаю по тексту и цифрах, быстро листая страницы. - Омер, вот скажи. Как может человек предсказывать будущее. - Не знаю. Оно само так вышло, - последняя строчка финансово-экономических показателей с убытком составляет больше 2 млн. дол. Дениз-Дениз. Нужно было уходить, когда я просил по-хорошему. - Конечно-конечно. А эти твои коварные мыслишки и умные ходы совсем не причем, - я вскидываю плечом, сигнализируя о пустяке. - Просто, когда мысли человека настолько черные, что он не видит дальше своего носа, то его легко обвести вокруг пальца. Вот и все, - закрываю папку и отпихиваю Синану. Он же ее не забирает. А открывает на последней странице и протягивает мне. - Посмотри. Наши юристы уже на этом этапе могут делать ему предложение по купли доле. Нет смысла ждать дольше. Иначе нам придется больше усилий приложить, чтобы удержать на плаву корабль “Транба”, - смеется он. Я притягиваю папку и смотрю цифры. Да, он прав. Если купим долю сейчас, то сил на восстановлении компании придется приложить меньше, нежели спустим его цены на акции ниже. Ну, что ж, аргументы Синана достаточно веские, чтобы купить дороже, но с более лучшим финансовым состоянием, нежели дешевле, но никчемную. В нагрудном кармане вибрирует мобильный телефон. Я достаю его, активирую сообщение от Дефне: “Он такой же, как и ты” Под текстом видео. Я нажимаю на кнопку “Проиграть”. На экране Эмин, который тянется к своей игрушке, но она далеко, чтобы ее взять. Он, кряхтя, на локте подталкивает свою тяжелую попку и заваливается вперед, падая лицом на диван. Подняв головку, он протягивает руку и хватает игрушки в руку, поднося высоко в руке над головой, как будто демонстрирует трофей. Похваставшись, тут же ее облизывает. А затем с умным выражением лица рассматривает то место, которое облизал. Перекладывает игрушку в другую руку и тянет ее в рот, но с другого места. Затем вновь рассматривает облизанное место. - Вкусная игрушка, - слышу голос Дефне за кадром. Эмин в ответ улыбается. Видео останавливается. “Это у него от тебя” – пишу ей в ответ. И честно говоря, это правда. Если бы она была нетерпеливой и не такой упрямой, то вряд ли бы я сейчас смотрел видео своего сына. Вряд ли у меня была спокойная душа. Вряд ли я был сейчас на этом месте. И вообще дышал. Кладу телефон на стол, и возвращаюсь к документам. Рассмотрев десятую станицу баланса и отчета о прибыли и убытках начинаю прикидывать стоимость акций. - Как Эмин? – если купим акции сейчас, то убыточность будет около 3-5%. - Отлично, - а может спустить цены на акции до уровня 0,20 центов? - Ты же на родах вместе с ней был? – а, что если мы купим по курсу 0,50 центов, то… - Конечно, - вложить придется больше, но у меня еще останется достаточно личных денег, и я не буду на мили. - И как тебе понравился процесс? – понравился… процесс? Поднимаю голову вверх, возвращая свои мысли с финансового мира. - В смысле понравился процесс? – морщусь я. Как-то не по душе мне его вопрос. - Ну, ты понимаешь, - теперь уже морщиться он. – Ну, схватки, крики, кровь, - при последнем слове он делает такое выражение лица, как будто съел тысячу лимонов. Вот уж не думал, что он боится вида крови. Стоп. - Ясемин беременна?- кивок головы. – И хочет тебя видеть на родах, - кивок головы. Моя улыбка растет до ушей. – Синан, поздравляю Вас, - встаю из-за стола и направляюсь к нему. Когда я равняюсь с ним, он тоже поднимается и я его крепко обнимаю, хлопая по спине. – Ясемин у себя? Хочу и ее поздравить. - Да, - его глаза, как два чайных блюдца, от страха. – Пожалуйста, она меня убьет, если узнает, что я тебе рассказал. Еще рано. Только два месяца. - Рад за Вас. Поверь. Все это стоит того. - Ага. И утренняя тошнота тоже, - на этих словах я делаю два шага назад, так как мысль от того, что я пропустил первый триместр беременности Дефне и ее токсикоз вызывает у меня стыд. - Поддерживай ее. Это все, что от тебя требуется, - я сажусь в гостевое кресло. - Это невозможно, - Синан разводит руками. – От смеха до слез расстояние в секунду. Удивительно, что в один и тот же момент, одно и тоже событие, ее может веселить и расстраивать, - я улыбаюсь, вспоминая Дефне. - Да, такое бывает. - Как ты справлялся? – в следующий час, я рассказываю Синану все, что знаю с книг, форумов и собственного опыта. Когда он уходит, я возвращаюсь к своим эскизам и работаю до окончания рабочего дня. Выйдя из офиса, на стоянке меня встречает Шюкрю. Он открывает для меня дверь, а когда я сажусь – ее закрывает. Через минуту мы отправляемся в путь, которые теперь занимает чуть больше времени, нежели в наш дом, до рождения Эмина. Открываю своим ключом дверь. Снимаю пальто и кладу на столик свою папку с эскизами. Позже я ее заберу в свой кабинет на втором этаже. А сейчас я хочу обнять и поцеловать свою жену и карапуза. Войдя в просторную гостиную, которая соединена с огромной кухней в стиле хай-тек и начинена огромным количеством бытовой техники вижу Дефне. Она стоит спиной ко мне, около газовой плиты и держит Эмина в руках, который, видя меня, начинает ерзать у нее в руках. - Сладенький, тихонько. Скоро придет папа. Ты уже соскучился? – говорит Дефне. - Папа уже пришел, - говорю я. Видя их двоих своими глазами, наполняет мое существо счастьем. Теплая нега расплывается по всему моему телу, когда я приближаюсь к Дефне. Она оборачивается на звук моего голоса и сладко улыбается. - Любимый, ты дома, - я склоняюсь над ее лицом и сладко целую ее уста, ощущая вкус рагу. – Сейчас будем ужинать. - Любимая, не стоило беспокоиться. Мы бы заказали еду на дом. А ты бы отдыхала, - она выглядит уставшей, с темными кругами под глазами. Хоть я и гуляю ночью с малышом и провожу время с ним вечером. Но все хлопоты по дому и ребенку Дефне несет на своих плечах. - Омер, как можно, - журя, говорит она. Эмин тянет ко мне свои ручки. – Иди к своему папе, - я забираю Эмина и покидаю кухню. Малыш хватает меня за бороду и сильно тянет щеки в стороны. Я надуваю губы, создавая звук “бррр”. Сын смеется, и я сеюсь вместе с ним. Затем я подкидываю его в воздух и ловлю. После этой забавы, садимся на диван, где лежат его бесчисленное количество игрушек. Из всего обилия он достает ту самую игрушку, которую я видел на видео, и демонстрирует мне со звуков “О”. - Это твоя любимая игрушка? – Эмин облизывает ее. – А значит вкусная, – он начинает улыбаться. К восьми часам, постоянной игры, ребенок начинает вредничать. Любая моя затея вызывает у него злость и крики. Из кухни выходит Дефне с улыбкой на устах. - Давай я его покормлю. А твой ужин на столе. Приятного аппетита. - А как же ты? – она пожимает плечами. - Я уже поужинала. Ты же знаешь, что он один не будет сидеть тихонько. Да, теперь мы редко вместе ужинаем. Всегда, кто-то один должен играть с Эмином. Я ужинаю в одиночестве. Затем мою за собою посуду. Забираю свои эскизы и отправляюсь к себе в кабинет. Еще вчера пришла посылка с образцами кожи. Открываю посылку и достаю каталог. Затем внимательно его изучаю, представляя, как та или иная коже будет подходить к туфлям. Около десяти часов вечера, у меня начинают слипаться глаза. Я закрываю каталог и иду в свою спальню. Дефне в ней нет, значит у Эмина. Иду в гардеробную, которая смежная с нашей спальней. Переодеваюсь в пижамные брюки и укладываюсь в кровать. Подушка просто манит меня своей мягкостью и приятной прохладной. Ставлю будильник на 5 утра. Погасив экран, как он тут же вибрирует в руках. Активирую и вижу единичку над входящей почтой. Это от модного дома Dior с эскизами коллекции весна-лето 2020. Сразу же его открываю и начинаю просматривать рисунки, мысленно сравнивая с предыдущими. - Еще работаешь, - слышу сладкий голос Дефне. - Да, пришлось, - отрываюсь от телефона, переводя взгляд на свою жену, которая стоит в дверном проеме. Господи Боже, что на ней надето. Кружевное черное белье, состоящее из шортиков и бюстгальтера без тканевых вставок, который не скрывает ее плоть. Черт, черт, черт… Она хочет меня убить? Такое белье вряд ли можно одеть под спортивные брюки и бесформенную футболку, которую Эмин обслюнявит через десять минут. Моя плоть в пижаме дергается и начинает твердеть. Сгибаю ногу в колене, чтобы выпирающее достоинство не выдало меня с потрохами. Дефне отталкивается от дверного косяка и направляется в кровать. Опускаю глаза к ее промежности… К тому, месту, которое страстно хочу. И хоть оно прикрыто лоскутом кружева, моя фантазия все делает сама. Сердце набирает обороты, а телефон начинает выскальзывать из-за потных ладоней. Она в этом собирается спать? Ну тогда сон не для меня. После того, как моя жена уснет, мне придется пойти в ванную и удовлетворить самого себя. Отвожу от нее взгляд. Благо, есть для этого повод – телефон, экран, которого уже погас. Но из-за влажных ладоней, я не могу его активировать. Вытираю о ткань одеяла руку и активирую телефон. Диван прогибается под весом Дефне. “Омер, не думай, не думай. Смотри в телефон” – уговариваю сам себя, но перед глазами я уже раздеваю Дефне и вижу ее полную грудь с прекрасными розовыми пиками сосков. Склоняюсь над ней, чтобы вобрать одну из вершин… - Я уложила ребенка спать. Надеюсь, он проспит всю ночь, - картинка обрывается. Дефне ложиться рядом с моим боком, где я чувствую тепло ее тела. Господи, это просто пытка. Не понимаю… сексуальное белье, томный голос без намека на сонливость. Что она хочет этим сказать? Что она… или же нет. Не может быть. Мы не были вместе с момента рождения ребенка. В памяти всплывает случай пятимесячной давности, когда я попытался с ней сблизиться, но тогда она ответила мне отказом, ссылаясь на усталость. Через некоторое время я вновь попытался, и тогда она призналась, что у нее проблемы со швами. На этом мои попытки соблазнить ее закончились, отдав инициативу в ее руки. А может это и есть инициатива? Семь месяцев прошло… Дефне рукой скользит вдоль моей груди к животу и начинает очерчивать кубик на моем прессе. Мышцы моментально напрягаются так, что становиться трудно дышать. Так хорошо, что я боюсь застонать и дать ей повод думать, что такие движения могут вызвать у меня сексуальное желание и смутить ее, зная, что она не готова к чему-то большему. Внимательно изучаю картинки в телефоне, хотя каждое нервное окончание пылко следит за ее движениями ладони, которая уже приближаются к пупку. Указательным пальцем она очерчивает вокруг него. - Дефне, что ты делаешь? – не выдерживая накала, шепчу я, переводя взгляд на нее. - А на, что это похоже? – шепчет она мне в ответ. Дефне привстает на локте, нависая надо мною. И мне приходиться убрать руку с телефоном в сторону, а затем этот поцелуй. Интимных отношений у нас не было, но мне не запрещалось ее целовать. И я целовал до тех пор, пока мог это вынести и не возбудиться. Поэтому эти поцелуи были похожи на что-то невинное. Дефне прикасается к моему рту своим и сразу же углубляет поцелуй. Мой язык сладко сталкивается с ее, и тут я слышу стон. Не мой, ее. Боже, мысленно молю я, пусть это будет то, что я думаю. Иначе меня хватит инфаркт в мои неполные 35. Дефне опускает свое хрупкое тело на мое, и я готов выть от нахлынувших чувств. Выпустив из рук телефон, я прикасаюсь к ее нежной коже спины. В то время как мы чувственно целуемся, провожу указательным и средним пальцем вдоль ее хребта и останавливаюсь на пояснице, сжимая ее. Левой рукой провожу вверх по спине к тонкой шее и зарываюсь пальцами в ее волосы. Не знаю, где начинается Дефне, а где я. Переворачиваю Дефне на спину, теперь уже я нависаю над ней. Отрываюсь от ее сладких полных губ. Она нехотя меня отпускает, продолжая тянуться головой к моим губам. Мне нужен лишь один ее взгляд, чтобы понять, как действовать дальше. Я смотрю в ее глаза. Нет ни единого сомнения. Ей нужен я, а мне – она. Мы целуемся дико, сумасшедше и неистово. Как будто наши рты это воздух и каждый хочет надышаться. Прикусываю ее подбородок. Дефне запрокидывает голову назад. Кончиком языка провожу влажную дорожку от подбородка по горлу вниз к яремной впадине. А затем с силой всасываю ее кожу на верхней части грудной клетки, оставляя за собою красные пятна. Знаю, что завтра эти места станут темными и болезненными, но не могу остановиться. Дефне стонет, зарываясь пальцами обоих рук мне в волосы. Рукой отодвигаю тонкое кружево с правой груди. Дефне выгибает спину, предоставляя мне себя. Ее возбужденный сосок торчит острым пиком, просто моля прикоснутся к нему. Я вбираю его в рот, теребя языком, сменяя покусывающими движения. - Пожалуйста, - стонет Дефне. Я в таком состоянии, что не могу осознать своих действий. Пожалуйста, что? Не выпуская сосок изо рта, освобождаю другую грудь из плена кружева. Сжимаю полушарие всей ладонью, зажав сосок между пальцами. От таких ласк Дефне ерзает подо мною, потираясь своими бедрами об мой пах. В ответ, я толкаюсь об ее бедра. Дефне проскальзывает ладонью под резинку и оборачивает ладонь вокруг головки, сжимая ее и легонько проводит вдоль всей длинны. Я сцепливаю зубыи начинаю толкаться ей в кулак. - Дефне, еще несколько поглаживаний и я не выдержу… Мой взгляд затуманен похотью, в ушах шумит кровь, и я хочу лишь одного – быть в ней. Завожу за ее спину руки и расстегиваю застежку на ее белье. Медленно, наслаждаясь открывающимся видом, стягиваю бретельки по ее рукам, а затем резко отбрасываю его в сторону. После рождения ребенка, я никогда не смотрел на ее грудь с вожделением, когда она при мне кормила ребенка. Но теперь, когда Дефне в моих руках лежит такая нетерпеливая от желания, я смотрю на нее иначе. Груди увеличились в размере, ореолы стали темнее, а соски еще больше вытянулись. Опираясь на руки, по обе стороны от ее тела, я склоняюсь и целую дорожки между ее грудьми, дразня ее. Хотя отчетливо знаю, где она хочет моих поцелуев. Я так долго не был с ней, что хочу познакомится вновь с ее телом. Опускаюсь к ее животику, прикусывая и посасывая места на своем пути. И чем ниже я опускаюсь, тем Дефне становится громче. Открываю глаза, я смотрю на ее лицо. Ладонью она закрывает свой рот, пытаясь уменьшить тон своих умопомрачительных звуков. Но я хочу слышать ее. Нет ничего более сексуального, чем слышать, как моя женщина стонет от моих действий. Переводя свой вес на левую руку, правой - убираю ее руку ото рта. Мы встречаемся взглядом. Она облизывает сухие губы и приоткрывает рот в новом стоне, когда мой язык уже блуждает около черного кружева ее нижнего белья. Дефне всасывает свою нижнюю губу себе в рот, зажимая ее между зубами, а затем отпускает. Она высовывает кончик острого языка, и проходиться вдоль нижней губы. Я тоже хочу прикоснуться к ее рту. Большим пальцем прохожусь там, где остался влажный след ее языка, а затем проталкиваю его в рот. Дефне чувствительно зажимает палец между зубами, обводя языком подушечку пальца. И тут уже я не могу сдержать свой стон. Это толкает меня к точке невозврата. Перекатываюсь на край кровати. Открываю свою тумбочку и достаю презерватив. Встаю, чтобы раскатать латекс по своей длине, которая уже болезненно пульсирует в ожидании. Дефне смотрит на меня с широко открытыми глазами от удивления. Мы ни разу не использовали презервативы и я не заводил еще разговор о том, что второго ребенка не хочу. То есть хочу, не смогу больше допустить даже малейшую вероятность того, что Дефне еще раз может пройти через роды. Хоть она и удивлена, но происходящее не комментирует. Позже, уверен, она обязательно заведет об этом разговор. Снимаю с нее трусики и ложусь вновь в кровать, привлекая ее к своему телу. Но теперь, Дефне чувствуется в моих руках не такой, какой была минуту назад. Ее движения скованы, а, может, она и вовсе дрожит. - Дефне, все в порядке? – и, если это не так, то я остановлюсь. - Да, - она кивает головой в знак согласия. – Просто… поцелуй меня. Незамедлительно выполняю ее просьбу, целуя ее лишь касанием губ – медленно и нежно. Чувствую ее ладонь на своем предплечье, медленно перемещаясь к плечу и ключице. Она заводит руку за мою шею и надавливает на нее. Я усиливаю свой натиск на ее губы. Дефне приоткрывает рот и я проникаю туда языком, встречаясь с ее. Вторую руку она кладет мне на спину, лаская всю ее поверхность. Все это схоже с ощущениями первой брачной ночи. Ставлю левое колено между ее колен, ожидая, что она разведет ноги, чтобы я мог поместиться, но этого не случается. Мое колено продолжает быть зажатым. “Дефне, что не так?” – так и хочется спросить. Но знаю, что этим я разрушу момент. Опускаю голову до уровня ее шеи и целую место, где шея переходит в ключицу. Мелкими и медленными поцелуями, чтобы она могла прочувтсвовать каждое прикосновение, поднимаюсь вверх к уху, и, достигнув его, прикусываю мочку. Зажимаю его между зубов, и легонько тяну. Слышу срывающийся с ее губ стон. Обвожу языком ушную раковину и нежно шепчу: - Я люблю тебя. Легонько сжимаю ее грудь, потирая сосок, не переставая целоваться. Хватка ее ног слабеет. Осознанно, а, может, и нет, она разводит ноги шире, и я размещаюсь между ее бедер. Придерживая основание своего мужского достоинства, я направляю его в нее и медленно начинаю входить. Чувство безграничного блаженства начинает затуманивать мой разум. Погрузив лишь головку, чувствую, как ноги Дефне начинают сильнее сдавливать мои бока. Она замирает, в ожидании моих толчков. Участок кожи на моей спине, к которой прикасается Дефне становиться влажным. Ей больно? Выхожу из нее, но остаюсь у ее входа. Опускаю руку к клитору и начинаю плавно его потирать. Секунда и Дефне издает тихонький стон, запрокидывает голову назад, а руки притягивают мою голову к ее шее. Я начинаю посасывать кожу, не забывая уделять вниманию более нежному местечку внизу живота. Дефне начинает ерзать подо мною. Я делаю новую попытку войти в нее, и на этот раз мне это удается. Глаза закатываются. Я делаю глубокий вдох от полученных ощущений. Это невероятное смешение удовольствия, блаженства и нирваны. Дав секунду ей привыкнуть к вторжению, начинаю двигаться в ней. Всего лишь несколько движений, а я уже знаю, что это не продлиться долго. Слишком чувствительно… слишком захватывающе… слишком … Дефне начинает громче стонать. Ее руки блуждают по всей моей спине. Я выпрямляюсь на руках, чтобы увеличить силу толчков, что, несомненно, нравиться Дефне. Она разводит ноги шире, чтобы мне было удобнее двигаться в ней. Стоны… наши стоны наполняют всю спальню, сливаясь воедино. Внизу живота формируется чувство чистейшего удовольствия. Кровь кипит в моих жилах, заставляя двигаться быстрее и резче. Я ничего не вижу и не слышу перед собою, в ожидании взрыва, которое вот-вот сдетонирует. И вот оно. Я падаю на Дефне без чувств, пряча голову в изгиб ее шеи. Она гладит мою спину, тяжело дыша. Когда оргазм исчезает, оставляя лишь послевкусие, поднимаюсь на локтях, выходя из нее. Открываю глаза, и картинка перед моими глазами удивляет меня. Дефне смотрит на меня с широко открытыми глазами. Она тщательно изучает мое лицо, как читает страницы книги. Вся же она напряжена, что видно, по сведенным бровям. - Тебе было хорошо? – заливаясь румянцем, спрашивает она. Мне было хорошо? О чем, черт возьми она говорит? Теперь уже я хмурю брови, а потом они взлетаю до линии роста волос на лбу, когда до меня доходит смысл ее слов. Конечно, если я правильно ее понимаю. - Дефне, ты не?.. - А тебе было хорошо со мной в этот раз? – еще тише говорит, опуская мой вопрос. Почему мне не должно быть хорошо с ней в этот раз? Может, она и вкладывает скрытый смысл в этот вопрос и он где-то между строк, но я его не понимаю. Единственное, что я отчетливо осознаю, что моя женщина не достигла оргазма. Что же я за мужчина, если так увлекся собой, что не заметил, как Дефне осталась наедине с собою. Чертовски плохой мужчина, вот кто я! “Но тот оргазм нельзя было остановить” – отчетливо говорит мое уязвленное эго. Дефне ждет своего ответа. Но у меня все время крутиться ее фраза “Тебе было хорошо?” Одна часть хочет встать и допросить ее об этом вопросе. Узнать всю подноготную, но постель не место для выяснения такого рода отношений. Она не достигла удовольствия. Вот, о чем я должен сейчас позаботиться. Я склоняюсь над ней, резко прикусываю нижнюю губу, пропуская ее сквозь свои зубы. Дефне смотрит на меня удивленными глазами, но не выдает ни слова. - Что ж, - шепчу я ей на ухо. – Я знаю и другие способы довести тебя до оргазма, - Дефне пытается увильнуть, подаваясь вперед, но я намного больше и сильнее ее. Моя рука, крепко вжата над ее плечом, не позволяя ей сдвинуться с места. Прохожусь языком по груди, всасывая на своем пути твердый сосок. Я хочу уже направиться к тому месту, которое желаю облизать, но решаю задержаться и терзать ее соски. Что и делаю, отдавая всего себя этому процессу. Дефне, наконец-то, сдается. Она зарывается мне волосы и направляет мою голову ниже груди. Привстаю, развожу ее ноги, как можно шире, сильно удерживая их руками. Склоняюсь и провожу языком по клитору – лишь легкое касание. Дефне выгибает спину, руки заводит за голову, а затем недовольно стонет из-за паузы. Но, мне нужно знать, что я движусь в правильном направлении. Вновь прикасаюсь к ее клитору, делая несколько круговых движений. Дефне расслабляет ноги, самостоятельно удерживая их. Рукой, я раскрываю ее складочки, глубже проникая к клитору. Поток стонов и всхлипов сопровождает каждое мое касание. Боковым зрением вижу, как Дефне начинает комкать простыню сжитым кулаком. Она очень влажная, что позволяет мне ввести в нее сразу два пальца. Слегка сгибаю их, чтобы сделать ее удовольствие более интенсивнее и начинаю ими потирать ее чувственное место внутри нее. Язык все еще на клиторе. - О…м…ер, - членораздельно произносит она. Ее ноги начинают дрожать. Ее спина отрывается от матраса, руки с силой сжимают мою голову. А сама она почти кричит. Вот! То, что я хотел. Как только ее тело успокаивается от оргазменных содроганий, она падает на матрас и тяжело дышит. Я высовываю пальцы, покрытые ее влагой. Она лежит с закрытыми глазами и с улыбкой на лице. В ванной избавляюсь от презерватива. Мою руки и свое лицо. А когда смотрю на себя в зеркало, то перед глазами ее вопрос “Тебе было хорошо…”. Перевожу дыхание, и направляюсь в спальню. Дефне уже укрыта одеялом, а верх ее тела скрыто футболкой. Она приподнимает край одеяла, приглашая к себе. Ложусь на спину, заведя левую руку себе под голову, а правую – оставляю вдоль своего теле. Дефне пододвигается ко мне, и устраивается на моей груди. “Тебе было хорошо…” – словно эхо в моих ушах. Дыхание Дефне выравнивается. Значит уснула. Я смотрю в потолок, как слышу плач ребенка из динамиков радионяни. Смотрю на настольные часы – два часа ночи. - Я схожу. Можешь спать. Дефне уходит кормить сына. Но я не могу продолжать спать, так как и до этого не спал. Я все это время раздумывал, почему Дефне была такая скованная и тот ее вопрос… - Дефне, почему ты спросила меня – было ли мне хорошо во время секса? – спрашиваю я, когда жена возвращается в постель. Она замирает. Некоторое время смотрит на меня. - Просто, после рождения ребенка, - пауза. – Может… - она набирает в легкие воздух. – Может, я уже не так желанна и там уже не так… - она обрывает свою речь, ладонями закрывая свое лицо. Так вот, в чем дело! Она думает, что рождение ребенка может отбить мое влечение к ней? Вот же она себе нафантазировала! Поэтому она была так напряженна, волнуясь за мое удовольствие, что не могла сконцентрироваться на себе. - Дефне, я не знаю, что должно случиться, чтобы ты не возбуждала меня, - пододвигаюсь к ней ближе, убираю ее руки от лица. Она тут же прячется у меня в изгибе шеи. Я обнимаю ее одной рукой, крепко прижимая к себе. - Правда? – на шее чувствую ее дыхание. - Любимая, очень сложно верить словами, поэтому я покажу на деле. Она выныривает из-под моего подбородка, удивленно глядя на меня. Пока она не опомнилась, снимаю с нее футболку и хлопковый бюстгальтер. Всасываю напряженный розовый сосок. Она седлает меня сверху, раскачиваясь на мне, удерживая свое тело с помощью своих рук, которые цепко держать за мою шею. Когда я начинаю потирать ее второй сосок пальцами, она начинает что-то произносить. Среди разного бормотания я могу разобрать “Да” и “Пожалуйста.” Дальше – мы сочетание сплетенных рук и ног. И в этот раз, мы получаем оргазм вместе. Когда я открываю глаза и смотрю на будильник, то не могу верить увиденному. На них – 7 утра, а на работу к 8. Я быстро поднимаюсь с кровати и направляюсь в ванную. Подхожу к зеркалу и когда вижу свое отражение, на меня накатывает странное чувство “ничего-не-делания”. Ну, я же собственник бизнеса, как ни как. Медленно открываю колпачок зубного тюбика, выдавливаю пасту и чищу зубы, как будто сегодня суббота, а не среда. Затем надеваю на себя костюм тройку и спускаюсь в низ. Эмин сидит в своем манеже, склонив голову над пластиковой коробкой, куда нужно запихнуть звездочку. В этот момент он такой серьезный и такой сладкий. Я выхватываю его из заточения, целую в пухлые щечки и трусь об его носик своим. Он начинает заливаться смехом, а потом подкидываю его в воздух и ловлю. - Омер, - строго говорит Дефне. – Зачем ты это сделал. Он сидел в манеже. Занимался ответственным делом. А сейчас ты его развеселил и мне придется играть с ним. - Ну, что я могу сделать. Он такой сладкий. - Ох, я это знаю, - улыбается она. - Эмин, нам с мамочкой нужно поговорить. Поэтому будь серьезным мужчиной и поиграй со своей игрушкой, а позже мамочка с тобой поиграет, – я даже не удивляюсь, когда он сводит бровки вместе и кивает мне. А затем вновь смотрит на свои игрушки. Вот и молодец. - Почему ты меня не разбудила, - целую Дефне в макушку. - Ну, кто-то вчера вымотался, - она поднимает на меня взгляд, а щечки тут же становятся румяными. - Хм, - подхожу к ней, привлекаю в свои объятия, и склонив голову над ее ушком, шепчу. – Кто-то вчера был настолько сладкий, что я потерял голову. Может, и сейчас повторим, коль я могу опоздать на работу. - Омер, - шипит она, щипая меня за спину. – Здесь же Эмин, - мы оба смотрим в сторону сына, который мирно играется в манеже. - Ладно-ладно. Не буду тебя смущать, - я выпускаю ее из своих объятий, а когда она поворачивается ко мне спиной, легонько шлепаю по попке. – Лучше сделаю это ночью. - Угрозы – угрозы, господин Омер, - вот так так. Подхожу к столу, где лежат несколько глянцевых журналов. - Что это? – беру журнал и начинаю его листать. - А, это каталог гардин. Поможешь выбрать для нашей спальни. Еще столько нужно сделать в этом доме. Но, знаешь. Я его люблю. Хотя думала, что буду скучать за нашим прежним. - Конечно. У тебя уже есть что-то? - Да, но сначала выбери ты. После завтрака я направляюсь в свой офис. По счастливой случайности я не опаздываю. Корай в этот раз уходит ни с чем. Около шести вечера я выхожу из своего кабинета и направляюсь на стоянку сам, так как Шюкрю попросил отгул. Огибаю угол, и вижу возле водительской двери стоит Дениз. Он крутит на указательном пальце какую-то вещь. Нога заложена за ногу, а вторая рука в кармане брюк. - Дениз? - Думаешь это твоя победа? – говорит он. - Нет, Дениз. Это твой проигрыш. - Вот уж не думал, что великий Омер Ипликчи будет играть по-черному? – О чем он говорит? Сцепливаю зубы и подхожу, чтобы мне было видно его глаза. - Дениз, ты чертов сумасшедший. Ты устроил тот пожар, чтобы украсть мои эскизы. И это был не первый раз. В том здании были тысячи людей. И каждый мог погибнуть из-за твоей больной головы. Я просто сделал хорошее дело человечеству. - Ты не заберешь у меня фирму, - походя вплотную ко мне, шипит он. - Это уже не обговаривается. В это время мои юристы покупают твои акции. Ты будешь обычным исполнителем совета директоров. И это если ты будешь хорошо себя вести, - он толкает меня в грудь, и я отшатываюсь назад. - Ты не посмеешь этого сделать, - глаза дикие и бегают по всему моего лицу. - Дениз, - поправляю пиджак, - я уже это сделал. И ты это заслужил. - Это не конец, - кричит он, удаляясь. И в этот раз он тоже ошибается. Пересекаю порог дома, где меня встречают два любимых человека. Дефне несет Эмина на руках, который уже протягивает ко мне свои ручонки и раскачивается у Дефне. - Иди, иди к папе, - говорю я. Взяв ребенка на руки, склоняюсь и целую любимую в губы. Мы проходим вглубь дома, а затем на кухню, где аромат печенного мясо дразнит мои рецепторы. - Дефне, давай поплывем на Хаят? – она смеется. - Сейчас же зима. - И? - Вода мерзлая и холодно с ребенком будет. - Тогда давай поедем в горы. Снимем шале. Поживем месяц, - Дефне отрывается от сервирования стола и теперь уже не улыбается. - Я согласна, любимый. Что может сделать одинокую душу живой? Любовь, счастье, биение сердца, улыбка ребенка, поддержка любимой. И это все у меня есть. Дорогие читатели! Спасибо, что были со мной в течение двух лет. Мне было приятно писать этот фанфик, который, как мне кажется, не самый плохой. Мне чрезвычайно нравилось выдумывать всю эту историю, находить острые сюжеты, придумывать постельные сцены. Если честно, я сама не понимаю, как так у меня получилось. Я просто садилась и начинала писать, а сам сюжет стоял перед глазами (сюжет с Транба). Я хочу Вам рассказать, почему я начала этот роман. Бороздя просторы интернета два года назад, я наткнулась на эту страничку и начала читать фанфики. Тогда было несколько романов и размещались они на одной страничке. Один особенно мне понравился. А там Дефне была беременная. И я автора попросила уделить процессу родов особое внимание. Не знаю, мне как-то нравиться видеть мужчину в этом деле. Он как-то тут показывает себя настоящего что-ли. Так вот. Автор написала мне в ответ, что в процессе родов нет ничего интересного, а если мне так хочется, то я могу написать фанфик сама. Ну вот тогда я и поняла, что в чужих романах я не получу, то, что мне хочется почитать. И на это обижаться нельзя. Ведь автор пишет, то, что хочет сам показать, а не выполняет просьбы читателей. И первая глава, которая пришла мне в голову была с процессом родов (это вроде две главы назад). Получается, что потребовалось два года, чтобы осуществить желаемое. Конечно, если бы я уделяла больше времени фанфику, то он написался бы намного быстрее. Но, иногда лень или работа брало надо мною верх. Я рада, что Вы были со мною. Я ставлю на этом фанфике “Закончен”, но свое обещание сдержу и выкладу главы от лица Дефне в новом фанфике. Может, выйдет что-то цельное на 5 глав. Хочу сообщить, что я думаю над новым романом. Своим.