***
Неожиданность — редкий гость в жизни Проула. Даже обычно непредсказуемые, эксцентричные мехи — первыми на ум приходили Джаз и близнецы — не удивляли стратега. Он знал, что они делают необычные вещи, и поэтому эти вещи стали «обычными» по определению. Квирк — интересное исключение из этого неписаного правила. Впервые в жизни Проул не знал, чего ждать от кого-то. Спустя орн, как человек поселился в доме, Проул сделал попытку кормить его из рук (чтобы тот скорее привык к его присутствию). И, несмотря на это, спустя два орна Квирк все еще отказывался подходить к нему самостоятельно без катализатора в виде еды. При этом к Квирку можно было приблизиться, если не делать резких движений. Разумеется, случилось несколько моментов, когда он отшатнулся, перепутав Проула с предыдущим владельцем, пока не понял, что опасности нет. Сегодня, спустя два с половиной орна, как человек перешагнул порог дома Проула, чтобы остаться там навсегда, он впервые подошел к нему сам. Единственная постоянная вещь в этом человеке, к которой привык Проул — не беспокоиться о том, где он. Он хорошо питался, регулярно спал (он взял подстилки и постелил их между двумя стеллажами, создав для себя уютное укрытие), а иногда блуждал по дому, чтобы найти новые укрытия, избежать встречи с хозяином или использовать сосуд для отходов. На последнем пункте Проул крайне удивился: мех не ожидал, что человек помнит эту часть дрессировки; оказалось, помнит. Однажды Проулу пришлось сделать паузу в работе над основными документами по новому делу и покинуть свой стол, ведь он обнаружил, что Квирк дремлет у его ног. Поначалу экс-автобот был счастлив, что не наступил на питомца, когда поднялся. Это была бы катастрофа! Затем он задался вопросом, как долго человек мог быть там. А затем он начал беспокоиться о том, почему не обнаружил приближение человека, когда бы это ни произошло. Вопросы остались без ответа. Проул отступил от стола, оставив питомца в покое. … Спустя два брийма после инцидента нашелся повод еще сильнее обеспокоиться: пока он готовил куб энергона в моечной, землянин выглянул из-за дверного косяка и уставился на него. Такое поведение — не ново. Проул уже видел, как человек осторожно исследует комнату, чтобы убедиться, что входить безопасно. Чего он не видел — как человек задерживается, обнаружив Проула в комнате. В течение первых двух с половиной орнов он вообще избегал помещений, где его хозяин отдыхал или работал. Но сегодня, даже видя, что Проул стоит в комнате, заправляя системы, Квирк остался. Более того: он зашел в комнату и обошел ее по кругу. Проул изучил беспрецедентное поведение с большим интересом; светловолосый самец поднял глаза, встретившись взглядом с оптикой. Как если бы он пытался сказать: «Я знаю, что ты присматриваешь за мной. Я присматриваю за тобой тоже. Я знаю, что это место твое. Теперь оно и мое тоже». Проул еще не наблюдал, чтобы травмированный человек вел себя так «смело». Он обнаружил, что доволен переменами. И в награду решил подарить угощение, привезенное непосредственно с Земли — маленький трюк от Бамблби, который таким образом и расположил животных к себе, — которое Квирк принял, практически не колеблясь. После крепкого сна между двумя стеллажами, длящегося не больше полтора джоора, первое, что сделал Квирк — продолжил следить за Проулом. В это время Проул и на наносекунду не сомкнул оптику, проводя радиоконференции с несколькими группами мехов, участвующими в колониальном расширении. Затем он вернулся к своему столу. В отличие от предыдущих циклов, Квирк уже поджидал его там. Квирк не смотрел на него, когда подходил, но Проул предположил — белковый знал, что за ним наблюдают. Питомец притащил с собой одну из квадратных подстилок для сна. Только когда он подошел на расстояние вытянутой руки, то посмотрел на своего хозяина, с любопытством склонив голову на бок. Проул моргнул. Он смотрел, как маленькое существо плюхнулось на пол возле выдвижных ящиков стола. Квирк ворочался, складывая квадратную ткань в импровизированное гнездо, пока не почувствовал себя достаточно удобно. Проулу нужно было работать, поэтому он вернулся к экрану. Ему удалось добавить еще несколько предложений и рассчитать кое-какие цифры, прежде чем его отвлекло неприятное ощущение, что за ним наблюдают. Квирк смотрел снизу вверх. Человек задумчиво склонил голову набок, а потом понял — его заметили. Проул мог бы прокомментировать странные действия питомца, если бы не знал, что затея бесполезная. Бессмысленно сидеть и пытаться говорить с людьми, словно они волшебным образом все поймут и ответят, поэтому лучше держать мысли при себе. Вот если бы существо могло ответить, то экс-автобот спросил бы про внезапные перемены в поведении, что он сделал, чтобы вызвать доверие и/или привязанность у пугливого землянина, и еще множество вопросов касательно предыдущего владельца. Стратега коснулась чуждая его натуре чуткость. Проул ни в коем случае не был абсолютно бесчувственным: он просто привык уравновешивать эмоции, по возможности не впадая в крайности. Однако прошло много времени с тех пор, когда он в последний раз ощущал такой прилив нежности; и застало врасплох то, что происходит это от одного взгляда на любопытного маленького белкового. Он был… рад… что приютил Квирка. Между прочим, это чувство усилилось на протяжении следующих нескольких циклов, когда Квирк принялся следовать за ним попятам с определенной периодичностью. Например, Квирк провожал Проула, когда тот шел заправляться топливом. Человек слонялся по комнате, бормоча себе под нос, а затем сопровождал Проула обратно. Потребовалось всего несколько циклов, чтобы это превратилось в почти рутину («рутина» — не совсем верное определение, поскольку Квирк варьировал время, когда считал нужным преследовать владельца; иногда эта небольшая затея занимала всего брийм, иногда упорно длилась целый джоор; иногда он держался на относительно безопасном расстоянии, а иногда всерьез вознамеривался взобраться на одну из ног меха). Проул предпочел бы узнать, чем Квирк занимался от цикла к циклу, его поведение всегда забавляло и — как минимум — интриговало. В памяти Проула навсегда останется один случай, который смог превзойти все остальные. Запасшись стопкой из примерно шести датападов, которые нужно было пересмотреть для подготовки к предстоящему собранию по расширению колонии, Проул приготовился к вечеру чтения. Обычно это длительный и муторный процесс, так что он настроился на поставленную задачу, не планируя отвлекаться ни на что другое до конца ночи. Приблизительно через три или четыре-пять брийм по его стулу кто-то тихонько постучал. Проул посмотрел вниз. Непрестанно постукивая по стулу, за ним наблюдал Квирк, неаккуратно запихнув под переднюю конечность квадратный отрез постельной ткани. Метод исключения дал понять, что человек хочет наверх. Черно-белый мех был не против, хотя сомневался, что Квирк позволит себя поднять. Человек удивил, едва вздрогнув, когда его подняли. Затем, под бдительный взгляд оптики, он постелил ткань поразительно близко от места, где Проул работал. Они некоторое время смотрели друг на друга. Проул предположил, что столь пристальному вниманию обязан голоду, поэтому достал один из пакетов с кормом, который он предусмотрительно хранил в субпространстве. Квирк взял его беззвучно. Загруженный работой мех вернулся к чтению, решив, что его внимание питомцу не требуется. Проул успел прочесть полтора экрана текста, как его свободной руки коснулось что-то невесомое. Быстрый взгляд показал, что это белая ткань, которую человек подмостил совсем близко. После некоторой возни и встряхивания ткани, Квирк нечаянно прижался к предплечью меха; границей между спиной и металлом служил лишь тонкий слой ткани. Осознание контакта с мехом заставило Квирка замереть в нерешительности; Проул не трогал — он не отстранился. Немногие существ — не считая редких исключений — осмеливались так близко «знакомиться» с Проулом. Такая непосредственность его очаровала. Всю оставшуюся часть цикла Проул читал в компании. Ситуация необычная, безпрецедентная и не имеющая ничего общего с излюбленной Проулом логикой. Самое удивительное, что Проул находил компанию милой. Он осмелился подумать, что необходимый, но муторный процесс чтения стал… чуточку приятнее.***
На такой работе, как у Бичкомбера, не стоило расстраиваться из-за того, что приходится долгое время находиться вне дома. Впрочем, «дом» — понятие растяжимое. Если «дом» — это там, где твоя искра, то у Бичкомбера таких домов много, и тот, что он разделил с Бамблби — лишь один из них. А если «дом» — место, где ты проводишь больше всего времени, то тогда Бичкомбер не уверен, есть ли он у него вообще. Стараясь разложить по полочкам всю имеющуюся информацию, он пришел к выводу, что шестьдесят пять-семьдесят процентов времени он пропадал где-то в другом месте, и почти девяносто процентов времени его даже не было в колонии! Итак, Бичкомбер — как и следовало ожидать — находился в разъездах, ведомый ничем иным, кроме долга. Ему нравился Бамблби и все такое, но он никогда особо не страдал от необходимости надолго расставаться, потому что знал, что ничего в друге не поменяется за время отсутствия. Би — это Би, и таким он оставался на протяжении многих ворн. Проще говоря, Комбер ничего не пропустит за время отсутствия. Сигнал и Комплемент слегка пошатнули уверенность по этому вопросу. Сейчас Бичкомбер находился «дома». Один из людей пытался вырвать проволоку из его пальцев, а второй — проделывал тоже самое с Бамблби. Это занятие длилось около брийма. Сигнал устал от игры быстрее, чем самка, и, как только Бичкомбер проверил время, самец с рычанием швырнул конец проволоки и упал на пол в поражении. Мехи с восхищением наблюдали, как Комплемент немедленно повернула голову на шум. Она позвала, чем и привлекла его внимание. Они обменялись серией звуков и жестикуляций, и вскоре Сигнал вновь оказался на ногах. Он присоединился к подруге в игре, но перед этим на мгновение обхватил ее руками (покровительственно?), обнимая. — Оу-у, — промурлыкал Бамблби, подпирая голову рукой и наклоняясь. — Очаровательно, не правда ли, Комбер? Они поддерживают друг друга. — Один из лучших примеров социального взаимодействия, какой я только видел, — вызнал он, ярко улыбнувшись. Он осторожно позволил проволоке проскользнуть сквозь пальцы, чтобы люди подумали, что побеждают. Сигнал снова зарычал, вызвав у меха смешок. — Это, безусловно, интереснейший вид, который я имел удовольствие знать. Бамблби согласно кивнул. Он протянул руку, погладил все еще влажную голову Комплемент — полджоора назад люди снова купались — и улыбнулся тому, как она повернулась, отреагировав на прикосновение, и быстро успокоилась, когда убедилась — это всего лишь он. От касания она качнуть головой. Кончики темных волос нечаянно хлестнули Сигнала по лицу. Она заметила это и принялась что-то мелодично щебетать (возможно, извинялась?). Самец издал очередную серию гневных восклицаний, адресованную Комплемент. Она смотрела на него мгновение, а затем дернула головой, словно на этот раз намеренно пытаясь задеть его волосами. Мехи с весельем наблюдали, как Сигнал тщетно копировал действия подруги, вскоре осознав, что его куцым волосам не хватает длины для достижения тех же результатов. Бамблби внимательно рассматривал волосы своих людей. Пряди заметно отросли — очевидно, мертвые клетки имели свойство постоянно удлиняться. Сигнал потерпел более значительные изменения: первоначально волосы у него не доходили до ушей, а теперь переросли их. В каком-то смысле Би сожалел о подобных переменах: ему больше нравилась та внешность, с которой он их купил. Также это заставило его задуматься — откуда у людей вообще взялась их первоначальная длина волос? Ни Сигнал, ни Комплемент не предпринимали никаких попыток самостоятельно укоротить их себе, поэтому Би сомневался, что подобное для них естественно. Или, возможно, если они это и делали, то использовали что-то из своей среды обитания, чего у них здесь не было (а может, имели место какие-то сложные симбиотические отношения с другим земным животным — Би не собирался подобного исключать). Может быть, Дропкик или кто-то из охотников придал им такой внешний вид? Если так, они смогут сделать это снова, верно? Что важнее, оценят ли люди такие усилия или они предпочтут, чтобы их волосы росли свободно? Этот вопрос нужно изучить. В конце концов, люди устали от игры даже несмотря на то, что им позволили выиграть. Би решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы побаловать их — за то, что раскрыли еще один любопытный аспект своего поведения. Он вытащил из субпространственного кармана два красных шарика — любимое угощение его людей, как он выяснил — и отдал их Сигналу и Комплемент. Они вкушали подарок спокойно, неторопливо, почти все время переговариваясь. Бичкомбера, который из-за долгого отсутствия не привык к их поведению во время приема пищи, позабавили смешные звуки, которые получались у Сигнала и Комплемент, пока они пытались высосать излишек сока из питательных закусок. — Я рад, что ты решил их приобрести, — сказал Бичкомбер, выпрямляя спину и садясь ровно. — Я рад, что ты подал мне идею, — ответил Би. Он вспомнил тот самый разговор, после которого идея засела в процессоре, а затем то, сколько усилий затратил, чтобы убедиться, что знает об уходе за человеком все и проверку квартиры для безопасности будущего питомца. По правде говоря, питомцы находятся с ним не так долго, не так долго, как, например, он сам проживает в Верита Пакс, но он уже не мог представить, как раньше жил без них. В обозримом будущем он не собирался с ними расставаться. Бичкомбер отвел оптику от Сигнала, который закончил с закуской и аккуратно положил ее остаток на пол. — Когда я вернулся на днях, то видел некоторых мехов, выгуливающих своих людей. Ты когда-нибудь брал их с собой? — Нет, без переноски никогда, — ответил Би. — Я вроде и хочу, но нервничаю — как они отреагируют. Ну… Не хочу рисковать, чтобы они убежали, или испугались и кинулись в укрытие, прежде чем я смогу до них добраться, или какой-нибудь мех не заметит, подойдет слишком близко, поранит или испугает их. Он с тревогой наблюдал за своими питомцами. Он хотел бы попробовать погулять с ними, действительно хотел, но наихудшие сценарии постоянно напоминали о себе, вспыхивая в электронных цепях. К тому же… он беспокоился, что оказавшись на улице вновь, они испугаются после всего, что пережили с Молом и Типтопом. — Не знаю, Би. Думаю, тебе стоит попробовать. Людей становится все больше и больше, поэтому тебе сложно будет найти меха, который к настоящему времени не научился обращению с ними. А что касается их побега… я сомневаюсь, что они это сделают. Я уверен, что они не бросят тебя, напуганные или нет. Скорее именно к тебе побегут за защитой. Они, кажется, очень тебя любят. К слову, люди закончили трапезу и откинули объедки. Теперь они переглядывались с одного меха на другого, словно старались уследить за беседой. — Ох, надеюсь на это. Я просто обожаю этих малышей. Не знаю, что бы я без них делал, — сказал Бамблби. Чтобы проиллюстрировать свои слова, он подхватил их на руки и прижал к груди так, словно обнимал турбо-лиса. Бичкомбер думал, что, скорее всего, ошибается, но ему почудилось, что Сигнал и Комплемент улыбнулись друг другу, выглядело так, словно они смеялись, и сразу же обняли хозяина в ответ.***
Бежево-черные ноги с раздражением и настойчивостью быстро шагали по коридору. Темно-красная оптика выражала безудержное опасение и гнев. Яркие потолочные светильники создавали чрезмерно длинную тень, которая неслась по плитке так же быстро, как и сами ноги. Мех резко повернул за угол и распахнул дверь, находящуюся сразу справа. В комнате два меха уже яростно спорили. Первый — в основном серебристой окраски — резко и угрожающе жестикулировал, не сводя оптику с собеседника. Второй — оранжево-фиолетовый — вел себя намного спокойнее, хотя его раздражение было столь же очевидным. — Они были в системе! Они были в системе, я это знаю! Они хакнули ее, забрали наши записи, они собираются прикрыть торговлю в ближайшее время! — воскликнул серебристый, иначе известный как Афтербёрнер. Он навел горящую оптику на новоприбывшего. Свиндл спокойно провентилировал, и тоже взглянул на бежево-черного меха. — Драйв! Тебе же лучше, чтобы новости были хорошими. — Боюсь, что нет, — мрачно ответил Террадрайв. Афтербёрнер зашипел, практически пропустив последующий доклад. — Некоторые криптологи говорят, что, по их мнению, к их системам был осуществлен доступ. И у некоторых наших контактов в Айконе есть основания подозревать, что Прайм провел тайную встречу незадолго до того, как мы что-то заподозрили. — В топку это все! Этот шлаков благодетель имеет на нас компромат, наверняка! — яростно отрезал экс-дес. Свинлд в символическом жесте выставил руку между мехами. — Полегче, Афтербёрнер. Это же не вина Террадрайва. И если бы ты не вел электронные отчеты со свободным доступом, как я предлагал тебе, когда мы только начинали бизнес, сейчас это не было бы проблемой. — Хитрый спекулянт говорил спокойно, подавая пример, но было ясно, что в данный момент к Афтербёрнеру он питал особую злобу. Для Афтербёрнера это оказалось личным оскорблением. — Ни на одном файле, который я где-либо хранил, нет ничего напрямую компрометирующего! И ни одна база данных не была «в свободном доступе»! Команда Прайма наверняка хакнула ее. Ненавижу шлакоделов, но автоботы явно владеют некоторыми навыками, — буркнул он. — Я не знаю, когда они начали воспринимать слухи, как нечто большее, но очевидно, что кто-то их предупредил. — Необязательно, — вмешался Террадрайв. — Они доброискровые. Если бы хоть один мех подал им идею, что мы настолько плохо обращаемся с их драгоценными человеками, они бы захотели разобраться с этим. Прайм же не идиот, чтобы открыто обвинять нас. Это было бы ужасным ударом по общественности, — он просиял. — Может быть, нам следует сообщить новости об их взломе? Свиндл резко покачал головой. — Нет. Мы ничего не скажем. У нас нет никаких догадок, о чем была их предполагаемая встреча, и была ли она вообще. Поспешное обвинение их в клевете на нас — сильно снизит продажи. Пусть автоботы-любители-белковых повеселятся. Если они хотят выполнить праведную миссию — не мешайте им. Если мы действительно не оставим следов разумности белковых, то единственное, за что они могут нас притянуть — это нарушение правил, и в таком случае мы прогнемся под принципы их руководства ровно до тех пор, пока не скинем их с хвоста, — Свиндл хоть и говорил с товарищами, но не обращал на них никакого внимания, смотря в сторону. — Мы не знаем наверняка, что именно они ищут. Поскольку у них нет причин подозревать, что люди разумны — насколько мне известно — думаю, можно с уверенность предположить, что они будут обеспокоены только тем, что во время поимки и транспортировки мы не обращаемся с людьми так, как мы должны по их мнению. Не будем торопиться. Для Афтербёрнера этого было недостаточно. Вент-система спустила горячий воздух, который слишком долго циркулировал, перегревая разъяренные механизмы. — Что, если они исследуют их разумность? Что, если они планируют проводить экспедиции, когда или если найдут более существенные доказательства? Вся система торговли вокруг Земли будет раздавлена, и как в итоге будет выглядеть ситуация с энергоном? Так же плохо, как было до того, как мы нашли планету! — Верно, — сказал Свиндл, наконец, взглянув на них. Террадрайв задумался, Афтербёрнер все еще кипел. Однако его гнев начал ослабевать, обнажив подлинное беспокойство за свою репутацию и благополучие. Фиолетово-оранжевый мех побарабанил пальцами по броне на внутренней стороне руки. И моргнул. — Хорошо. Мы проследим за их верхушкой. Думаю, что сейчас лучше всего будет свести к минимуму близость к любым особям. Пускай наши мехи зорко глядят оптикой и держат сервоприводы наготове, чтобы в любой момент вмешаться. Да, это должно сработать, подумал Свиндл. Тактика может показаться сдержанной и тонкой, но очень эффективной. Держать Прайма и его ближайших подчиненных из тактического отдела — Проула, Рэд Алерта, Джаза и им подобных — под лучшим наблюдением, которое только можно организовать. На мгновение оба показались удовлетворенными. Затем Террадрайв оглянулся по сторонам, словно в поисках объяснения. Свиндл устало поинтересовался, в чем проблема. — Что, если у них уже есть человеки? Я знаю, что у некоторых есть. Это огромный риск для безопасности, особенно, если они начнут смотреть в правильно направлении. Мы не можем минимизировать их взаимодействие с собственными питомцами. — О, еще и как можем, — широко ухмыльнулся Свиндл. — Сложно взаимодействовать с тем, чего больше нет. На то, чтобы вся троица прониклись идеей, ушло несколько астросекунд, заставив их улыбнуться, каждого по-своему. — Бёрнер, свяжись с Лидфутом. Он всегда умел взламывать и проникать. Он — идеальный мех для этой работы.***
Четыре меха, сидевшие за столом, обменялись задумчивыми взглядами. Оптимус сидел во главе стола дебатов (стол был круглым, так что вопрос о наличии у него «главной стороны» оставался открытым), остальные трое равномерно распределились по серебристому периметру. Красный мех с синей оптикой сидел справа, грязно-коричневый мех с почти белой оптикой — напротив, а слева — черно-красный мех с алой оптикой в тон. — Звучит разумно? — спросил Прайм, только что предложив то, что считал рабочим компромиссом между тремя мехами. Сидящие перед ним личности собрались по одной причине — некоторые осложнения в связи с расширением месторождения полезных ископаемых на недалекой от Кибертрона мелкой колониальной планете, более известной, как Айкор. Кроме ископаемых и больших залежей руды, планета была мало чем известна, хотя некоторые смелые и выносливые мехи предпочли остаться жить на ней на поздних этапах войны и реконструкции Кибертрона. Трейсер — единственный бывший десептикон в группе — кивнул первым; он представлял область, изначально предназначенную под расширение. Его взгляд по очереди скользнул от Прайма к Хэвитриду и Страфу, затем обратно. — Да, звучит вполне разумно. Хэвитрид, грязно-коричневый мех, медленно кивнул; он представлял соседний объект и не желал, чтобы земли Трейсера вплотную прилегали к его, иначе в будущем он сам потеряет возможность расширить владения. — Полагаю, да. Я мог бы попытаться оспорить, но знаю, что это бессмысленно. Вероятно, это самое справедливое решение. — Согласен, — пошел на уступку красный мех Страф, кивнув; он представлял Айкоранское Гражданское Общество, которое стало крайне насторожено относиться к новостям о расширении полей с потенциальной возможностью вторгнуться в их частные земли. Опасаясь за свою собственность, Общество немедленно отправило представителя для отстаивания интересов в неизбежных переговорах. — Это поможет моим мехам уйти подальше от полей и позволит их предприятиям развиваться без преград. Такая стратегия должна сработать. Оптимус удовлетворенно вздохнул. — Хорошо. Я рад, что мы так своевременно пришли к общему консенсусу. Свобода наших граждан важна, но и поставки материалов строителям тоже, особенно в такое нелегкое время, — он приятно, хотя и формально улыбнулся троим мехам. — Я хотел похвалить вашу рассудительность. Нынче такое встретишь нечасто. — Нет смысла впадать в крайности из-за чего-то подобного, — заметил Трейсер, передернув плечами. — Сейчас все, что ни делается, должно быть направлено на благо нашей цивилизации, а не отдельной личности. — Отлично сказано, — похвалил Прайм с еще одним кивком. — Трейсер прав. Сейчас не время для мелких ссор, которые так легко разрешаются, — поддержал Страф. — Думаю, что скажу от имени всех, выразив свою благодарность за то, что вы выделили время в расписании, чтобы проследить за этим. Благодаря вам, мой Прайм, дальше мы сможем сами уладить это дело. Во время благодарственного обращения коммлинк Оптимуса вдруг ожил, получив срочный вызов. Он дождался, пока Страф закончит, прежде чем ответить: — Без проблем. Но сейчас я получил от своего друга важное сообщение. Если это не проблема, то прошу меня извинить. Как вы сами сказали, с этого момента вы сможете все уладить сами. Каждый из троих кибертронцев на свой манер ответил «Конечно». Напоследок попрощавшись и поблагодарив, Оптимус встал и покинул комнату. Он послал ответный сигнал адресату — естественно, Джазу — извиняясь за задержку и объяснив, что собирается уединиться в своем кабинете. Разведчик с пониманием ответил по частично открытому каналу связи. Как только Оптимус закрыл дверь кабинета, он полностью открыл канал связи. — / Джаз, спасибо, что подождал. Я весь внимание. / Он сел за стол, и со смешанными эмоциями искоса взглянул на ждущую его там стопку датападов. — / Все хорошо, Босс-бот. Хотя… нет, не все хорошо, / — расслабленно поприветствовал Джаз, затем становясь заметно серьезнее. Думая, стоит ли взять запасной датапад для записи информации, Оптимус в конце концов решил, что и памяти хватит. — / Какие новости? С момента, как ты отправился на миссию, прошло не так много времени. / — / Эх, да, много времени это не заняло, / — подтвердил незримый мех, звуча в эфире нехарактерным для себя тусклым тоном. — / Мы уже обнаружили по меньшей мере четыре серьезных нарушения и если продолжим — обнаружим еще. / — Он сделал паузу, позволяя кибертронскому лидеру ответить, но Оптимус не знал, как отреагировать на это откровение. — / Самое важное, как мы считаем, это состояние объекта при поимке. Все указывает на то, что мехи действительно агрессивно охотятся на их вид, а не пассивно отлавливают по установленному регламенту или типа того. Это обязательно навредит людям, особенно, если они используют те инструменты, которые, как мы уверены, они используют. / — / Травмы — отдельный разговор. Помнишь же, что наши ребята установили ограничения на некоторые материалы, запретив их использовать при лечении органических повреждений? / — / Естественно, / — сказал Прайм, хорошо помня закон. Он запрещал использовать концентрированные химикаты для ухода за органическими. — / А они используют с избытком, и люди страдают больше, чем должны. Основной, который они применяют, полностью вырубает существ на долгое время, такое для них определенно нехорошо. Еще Файрволл считает, что в некоторых отраслях бизнеса применяются опасные электромагнитные методики. / Оптимус тяжело вздохнул. Такие грязные методы, возможно, сокращали путь к получению прибыли. Получение прибыли, эксплуатируя другое живое существо… — / А другие нарушения? / — / Не такие вопиющие, как я полагаю. У одного непрозрачный список клиентов — стандартное нарушение торгового бизнеса, а у второго — отсутствуют сохраненные файлы, что есть явным игнорированием приказа о введении прозрачного и легкого отслеживания. Само собой, эти нарушения мы обнаружили сразу же. / — / Само собой, / — повторил Прайм. Он практически слышал, как Джаз пожал плечами по ту сторону коммлинка. — / Они довольно хорошо фальсифицировали и сводили к минимуму файловый след своих нарушений. Стоит отдать им должное. / — / Ты прекрасно сработал, Джаз, все вы, как всегда. Не знаю, как отблагодарить тебя за проделанную работу, / — тяжело молвил Прайм. Он не удивился подтверждению своих опасений, но был — отчасти — удивлен той скоростью и эффективностью, с которой Джаз провел операцию. Впрочем, возможно, этому тоже не следовало удивляться. — / Я на высоте, Босс-бот, и ты это знаешь. Но, Оптимус, мы с Кроссвайзом не уверены, что на этих нарушениях все закончится… / Оптимус выпрямился в кресле. — / Я тоже подобное подозреваю. Как показала история: за одним неверным шагом наверняка пойдет и второй. Каковы твои предположения? / — / У меня есть причины думать, что коррупцией пронизан весь путь до Земли, дальше дела о торговле людьми. Было несколько безумно закодированных, зашифрованных сообщений от мехов с Земли. Некоторые из них лишь мельком проскочили сквозь системы обработки, которые были нам нужны, так что, вероятно, они относились к дочернему бизнесу — например, сбор энергии, / — сказал Джаз с некоторой долей отвращения. — / Есть подозрения, что они не соблюдают там законы межпланетного поведения и правила сохранения среды. Смысл в этом есть. Их прибыль так высока, потому что они обходят запреты. / Прайм тоже беспокоился этими цифрами с тех пор, как запреты начали минимально влияли на статистику их бизнеса. — / Неожиданностью это не станет, / — мрачно признал он. На его взгляд справиться с этим можно было только одним способом. — / Я буду ждать твоего возвращения в Айкон для дальнейшего изучении нарушений, зафиксированных твоей командой. Затем мы обсудим позицию в расследовании на основе твоих подозрений. Привлечения внимания общественности к этим нарушениям должно дать торговцам достаточно причин для беспокойства, чтобы обеспечить тебе прикрытие для любой планируемой на будущее операции. / Прайм даже на расстоянии почувствовал, как Джаз улыбается. — / Определенно. У меня уже есть несколько идей для самостоятельного расследования. Да и ваще… с радостью побываю на планете, которая вызвала такой переполох. /