Рождественская традиция

— Что такого особенного в Рождестве? — девушка недовольно морщит нос от мороза, покалывающего щеки, и рассматривает витрину одного из продуктовых магазинов. Здесь, освещённые ярким светом висящих ламп, возвышались целые горы красных крепких яблок и апельсинов. Стояли правильные пирамиды мандаринов, нежно золотившихся сквозь окутывающую их папирусную бумагу. Протянулись на блюдах, уродливо разинув рты и выпучив глаза, огромные копчёные и маринованные рыбы; ниже, окружённые гирляндами колбас, красовались сочные разрезанные окорка с толстым слоем розоватого сала… Бесчисленное множество баночек и коробочек с солёными, варёными и копчёными закусками довершало эффектную картину, глядя на которую, Маринетт облизалась, ведь с самого утра в её рту не было ни одного крохотного кусочка. Поняв, что стоя у витрины с жадными глазами, Дюпэн-Чэн привлекает большое внимание, девушка отошла подальше. Одновременно подавив тяжелый вздох и кинув последний влюблённо-жадный взгляд на гастрономическую выставку, Маринетт торопливо пошла по улице. Иногда сквозь запотевшие окна какого-нибудь дома она видела ёлку, которая издали, казалась громадной гроздью ярких, сияющих пятен, иногда она слышала даже звуки весёлой песни… Но она упорно шагала по снежной, отоптанной тропинке, хоть и без цели. По мере того как шла девушка, всё малолюднее и темнее становились улицы. Прекрасные магазины, сияющие ёлки, рысаки, мчавшиеся под своими синими и красными сетками, визг машин, праздничное оживление толпы, веселый гул окриков и разговоров, разрумяненные морозом смеющиеся лица нарядных дам — всё это ужасно раздражало юную героиню Парижа. Не будь на ней камня чудес, из-за злобы в неё точно бы вселилась Акума. Потянулись пустыри, кривые, узкие переулки, мрачные, неосвещённые косогоры… Наконец она добралась до слишком малолюдного парка. На самом деле, все уже просто разбежались по Рождественским хлопотам: кто-то старался успеть до закрытия магазинов купить подарки своим близким, кто-то бежал в гости, чтобы поздравить близких и дорогих людей, но лишь одна Маринетт, выделяющееся из толпы, шла маленькими шажками по парку, то и делая, что стряхивая со своего зимнего пальто снежинки. Легкий ветер поднимал в воздух маленькие кристаллики и запускал прямо в лицо юной героини, нарочно заставляя морщить нос от покалывания. Тёплый пар изо рта встретился с зимним холодом, создавая потухший костёр, что больше напоминало неудачное извержение пламени дракона. Маринетт взглянула на часы, что располагались в парке на одном из фонарных столбов; и отметила, что до Рождества остался всего час. Но видимо праздновать этот чудный праздник ей придётся в одиночку, так как ещё неделю назад, кое-как Дюпэн-Чэн удалось заставить родителей съездить к тете Беатрисс и отпраздновать там Рождество. Конечно, она могла бы отправиться и с ними, но на ком останется защита Парижа? Кто будет отлавливать демонов? Кот Нуар явно не сможет этого сделать… «Кстати о Коте Нуаре, интересно, как он там? Наверное, он празднует со своей семьёй…» — вздыхает героиня и продолжает идти дальше. Резко тормознув буквально в середине безлюдного парка, Дюпэн-Чэн чуть не свалилась лицом в сугроб. Она бы запросто могла предположить, что на скамейке никого нет, а ей просто мерещится тень от большого снежного дерева, но эту малозаметную тень выдавали два ярко искрящихся зелёных ока. Бесспорно, в нескольких шагах от Маринетт, сидел Кот Нуар. Подавив в себе желание убежать из парка, дабы не попасться под взгляд своего напарника и узнать о его самочувствие, Дюпэн-Чэн все же выбрала второй вариант. Может, проходя мимо героя Парижа она, в глубине души, надеялась, что останется незамеченной, ну или Кот будет уж слишком задумчивым, чтобы хоть краем глаза взглянуть на простую, как ему кажется, парижанку. Но видимо только в маске Маринетт ожидает удача, без неё же, она полностью погружена в море неудачи. Каждое проделанное действие несёт за собой уйму непредвиденных обстоятельств, сказывающихся всегда на Дюпэн-Чэн. Так и сейчас, стараясь незаметно пройти мимо героя, под ногами скрипнул снег. Конечно, имея кошачий слух, Нуару легко было расслышать проходящего человека. На самом деле Нуар так же сидел в парке без особой цели. А что ему делать в Рождественскую ночь? Раньше этот праздник был один из самых долгожданных и волшебных, но это было давно… Ещё тогда, когда мама Адриана была жива. Сколько тёплых воспоминаний связано именно с этой прекрасной женщиной? Её улыбка, смех, мимика, жесты: все это отпечатком застряло в груди юноши, что застрял под контролем своего «робота» — отца. Габриэль, назвав Рождество пустой тратой времени, уехал вместе с Натали на переговоры в Милан, где нет даже снега. Возможно, его сын и большинство людей думают, что Агресту-старшему наплевать на семейные праздники, и вместо этого он просто будет работать не покладая рук. Но кто же может знать, что простые белые, кристаллические снежинки заставляют сердце болью отразится в груди? Кто же знал, что именно зима надвигает на Габриэля Агреста самые тёплые и одновременно тоскливые воспоминания о покинувшей его жене. Плагг, конечно, был категорически против того, чтобы Адриан вне опасности перевоплощался в Кота Нуара, но поймав на слове самого Агреста, что тот отдаст ему целый круг камамбера, закатив глаза, позволил перевоплотиться. Все-таки Плагг и не такой уж и бессердечный, ведь зная, что Адриану действительно нужно сбавить пыл, он бы и без камамбера разрешил бы трансформироваться, но почему бы, не воспользоваться случаем? Все равно, идея была Агреста-младшего, так что он тут даже не при делах. Засиживаясь в пустом парке, Нуар невольно вспоминает те беззаботные минуты, проведённые в объятиях и ласках его матери. Как она готовила горячий шоколад, а сверху посыпала зефирки, для ещё более сладкого вкуса. Чтобы возобновить воспоминания о том горячем и превосходном напитке, Адриан не раз ходил в различные кафе и заказывал горячий шоколад, но все что он пробовал, было не то. Некоторые были слишком сладкими, а некоторые очень горькими; а некоторые вообще давали без зефирок, что сразу убеждало Агреста в том, что напиток точно не будет похожим на тот, что готовила его незаменимая мать. Кроме прекрасного горячего шоколада, Мисс Агрест любила болтать и смеяться со своим единственным сыном. Её смех был очень заразителен и прекрасен, давая новые бодрствующие силы, для совершения новых подвигов. Осторожный скрип снега неподалеку от героя Парижа, заставил его встрепенуться и отложить свои дорогостоящие воспоминания на второй план. Подняв голову ввысь, Адриан даже был благодарен одной из своей сил — ночному видению. Ведь без проблем парень смог разгадать свою, впереди стоящую, одноклассницу, которая остановилась и зажмурилась, словно вместо простого аккуратного скрипа снега, она уронила что-то и создала грохот на всю улицу. — Принцесса? — наверное, Нуару надо было просто оттолкнуться об свой шест и убежать от девушки, но разве так поступит истинный рыцарь своей хрупкой принцессы? Девушка вздрагивает и выпрямляется, глубже зарываясь в свой толстый красный шарф, греясь собственным дыханием. — Привет, Нуар, — голос получается тихим и сиплым, отчего уши героя заострились. — Что ты здесь делаешь? — Нуар даже не пускал свои каламбуры, так как был заинтересован Принцессой, гулящей за час до Рождества. — Наверно, тоже самое, что и ты, — вздохнула девушка. — Я пытаюсь убить время до Рождества, — Маринетт вздрагивает, когда порыв ветра окутывает ее целой армией мурашек. — Обычно это делают дома со своей семьей, а не на улице в холодную погоду, — Коту самому тяжело говорить эти слова, но ведь у Дюпэн-Чэн милые и любящие родители, готовые поддержать и одарить самой яркой, что ни на есть на свете, улыбкой, поэтому она должна быть рядом с ними. Девушка усмехается, не обращая внимания на то, что дрожит. Поправив руками шапку с шарфом, Маринетт присаживается рядом с Котом на скамью. Ее голые руки начинают краснеть и подрагивать от ветра вместе со снегом, поэтому Дюпэн-Чэн живее прячет их в карманы, даже не обращая внимания на то, что сидит в неудобной, для неё, позе. — Я отпустила родителей к тёте, чтобы они отпраздновали Рождество там. Сама же я отказалась ехать, поэтому прогуливаюсь по Парижу, чтобы придти домой и улечься в кровать, — вздыхает обладательница васильковых глаз. — А что у тебя, Кот? Почему ты здесь, а не дома? — Нуар, что внимательно следил за действиями своей одноклассницы, уже понял, что она замерзла и сидит здесь против своей воли. Ухмыльнувшись, Кот взлахмочивает свои волосы и смотрит на девушку. — Обещаю рассказать, если вы сейчас же пойдете домой, а я, так уж и быть, как верный рыцарь провожу вас домой, но за небольшую уплату в виде горячего шоколада, — Маринетт хихикает и медленно поднимается со скамьи. — Ну что же, так уж и быть, я угощу вас горячим шоколадом по моему фирменному рецепту, но вы пообещаете рассказать о том, почему в столь позднее время в Рождество вы прячетесь от людей в безлюдном парке. — Смешно проделав реверанс, Маринетт неспешным шагом идет по заснеженной дороге, качаясь от сугробов, что мешают идти ровно. Смотря на неё, Нуар расплывается в широкой улыбке, когда ему в голову приходит очень забавная мысль. — О нет, нет, Принцесса, рыцарь должен сам донести юную особу до ее замка, — ловко подхватив свою одноклассницу на руки, Нуар усмехнулся ее напуганному лицу. Маринетт взвизгнула, сцепившись в локоть своего напарника, а Кот прыгнул на фонарный столб. — Кот, что ты творишь? Я сама дойду! Мне не нужна помощь! — Дюпэн-Чэн брыкается, пытаясь высвободится из кольца рук, что окутали её талию, но крепко прижимается к Коту, когда они оказываются на крыше высокого жилого дома. От такой реакции, Нуар самодовольно ухмыльнулся, разгоняясь с девушкой на руках. Маринетт не боится высоты. Нет. Как она может бояться, когда ей иногда приходиться забираться на самый шпиль Эйфелевой башни, чтобы разобраться с очередным акуманизированным злодеем. Да и на патрулях ей всегда приходится скакать по крышам, чтобы было удобней рассматривать окрестности. У Леди Баг есть йо-йо — волшебная штука, не раз спасающая её от высоких падений. Чтобы героиня Парижа делала без своей чудо-игрушки? Верно, ничего бы у неё не вышло. Так получается, что Леди Баг не боится высоты, а что тогда Маринетт? Ведь сейчас, когда они с Котом подпрыгивают в воздух, её сердце испуганно замирает, а пальцы глубже вонзаются в спандекс героя Парижа. Дюпэн-Чэн непременно попросит у него прощения, за то, что доставила для Кота такие неудобства. Хотя, это он во всем виноват. — Ну, все, Принцесса, ваша остановочка. Почувствовав твёрдую поверхность под ногами, «Принцесса» отстранилась от героя и стукнула его по плечу. В какой-то степени она была благодарна, ведь если бы они добирались пешком, то на это ушло бы полчаса, если не больше. Но это же Маринетт, она лучше ударит своего напарника, чем поблагодарит. — В следующий раз, если собираешься подбрасывать каких-нибудь «Принцесс», то хотя бы предупреди их об этом, а то простым ударом в плечо, точно не обойдёшься, — девушка гордо поднимает голову, открывая люк балкона, чтобы войти во внутрь. Маринетт подзывает рукой Кота, чтобы он вошёл в её комнату. Нуар посмеиваясь, спрыгнул в комнату обладательницы васильковых глаз. — Как бы ни так, Маринетт, для меня Принцессой являешься только ты, — от такого заявления, щеки Дюпэн-Чэн приобрели розоватый оттенок, но благодаря тому, что она стояла к Коту спиной, он этого не видел. — Проходи и сядь куда-нибудь. Я сейчас сделаю горячий шоколад, — Маринетт стягивает с себя шапку с шарфом, кидая на стол, где был идеальный порядок, который бывает раз в году. Когда девушка покинула свою комнату, Кот уселся на стул и облокотился на спинку, рассматривая все вокруг себя. Ему посчастливилось побывать здесь два раза: в первый раз, когда им с Маринетт предстояло готовиться к соревнованию по компьютерной игре, а во второй раз, когда им с Леди пришлось бежать за Кукловодом, который хотел забрать куклы Дюпэн-Чэн. По словам Леди Баг, он тогда был под влиянием пятилетней девочки, может это и объясняет резкий провал в памяти? Прокручиваясь на стуле, Нуар с нескрываемым интересом осматривает комнату. К счастью Маринетт, чтобы украсить комнату, ей, с тоской на душе, пришлось снять все плакаты Адриана, чтобы развесить на их месте мишуру, гирлянды и рождественские венки. На столе, где был абсолютный порядок, аккуратно располагалась миниатюрная декоративная ёлочка, украшенная, как понял Кот, самой Маринетт. Маленькие лоскутки тканей, самодельные игрушки, малюсенькие снежинки из бумаги, дождички — все это присутствовало на зелёных искусственных веточках, придавая очень интересный и креативный вид. Все было убрано и лежало на своих местах. Маринетт редко делала в своей комнате порядок. Только тогда, когда это заставляла делать её мама, или перед праздниками, как сейчас. Обычно, стол всегда был завален нитками, тканями, учебниками и прочей мелочью, который Дюпэн-Чэн называла «творческим беспорядком», но это был вовсе не «творческий беспорядок» — это был творческий хаос. За все 15 минут, во время отсутствия Маринетт, Кот уже успел изучить каждый уголочек детально, все так же сидя смирно на месте, что явно удивляло девушку, которая знала, что Нуар тот ещё негодник. Сама девушка за это время успела переодеться в простую футболку и свободные штаны, предназначенные для сна. А что, всё равно сразу после Рождества она ляжет спать, зачем наряжаться? Две горячие кружки располагались в ладонях Дюпэн-Чэн, а на плечах висел плед, не давая девушке замёрзнуть. — У нас дома не такое уж хорошее отопление, поэтому всегда приходится накрываться пледом, — оправдалась девушка, протягивая горячий шоколад своему напарнику. Достав из ящика тарелку конфеток и печенья, Маринетт мило улыбнулась и протянула их Коту. Пока Нуар рассматривал печенье, на котором ровным узором выкладывалась эмблема пекарни, Маринетт скинула со своей кровати все подушки и одеяла поближе к батарее. Создав из подручных вещей что-то наподобие «гнезда», Принцесса хихикнула и подозвала к себе Кота, чтобы тот не отсиживался на твёрдом стуле, предназначенном для проделывания домашней работы, или пошива новой одежды. Герой Парижа неуверенно встал со стула, все так же сжимая в своих когтистых руках тёплый напиток, поплёлся к своей однокласснице, заодно прихватив тарелку сладостей. — Ну, а теперь, можешь рассказывать, — поправив на плечах плед, и грея руки тёплой кружкой, вздохнула Маринетт, уставившись на Кота. — А что ты хочешь услышать? — возможно, он и считал, что прийти к его однокласснице домой, была плохая идея. Но сейчас действительно, кроме неё, в канун Рождества, у него никого нет. — Ты обещал рассказать, почему сидел совершенно один в безлюдном парке, — вздохнула Маринетт, сделав первый глоток горячего шоколада. Нуар пока не был уверен, пить ему напиток или нет. Тяжкий вздох, сорвавшийся с его уст, заставил Маринетт немного поежиться на месте, подсев ближе к ушастому. Кот этого не замечал, так как устремил свой взгляд вперёд, куда-то в стенку. — Просто мне, правда, не с кем праздновать Рождество, — неуверенно заговорил блондин. — Мой отец говорит, что Рождество — это пустая трата времени, — Маринетт удивлённо издаёт писк, прикрыв ладошкой рот. — Да, он замкнутый человек, и не любит справлять праздники вообще. Он даже с Днём Рождения поздравляет меня через секретаршу, — Коту пофиг, что он, можно сказать, выдаёт себя. Ему просто нужно выговориться. — А как же твоя мама? — Неуверенно спрашивает девушка, обжигаясь напитком, но, не обращая на это должного внимания. — Мама, — посмеивается блондин. — Я потерял её. Она пропала без вести, когда мне было ещё семь лет. Именно тогда я стал постоянной фишкой отца, — у Дюпэн-Чэн сжалось сердце от услышанного. Крохотная ручонка коснулась его плеча, заставляя Адриана вздрогнуть. — Мне жаль, я не должна была об этом спрашивать, — она опускает голову, чуть ли не заливаясь слезами. Нуар закусывает губу, чувствуя себя виноватым в данной ситуации. Ему не следовало рассказывать абсолютно все, ведь Маринетт теперь будет только и питать к нему жалость. Он хоть и бывает одиноким, но чувствовать, что тебя постоянно жалеют, переходит все границы супергероя. Робко коснувшись щеки своей одноклассницы, Кот поднял её лицо на уровень своих глаз, чтобы девушка могла видеть его. Заправив волосы, выпавшие вперёд, за ухо, герой улыбнулся, раскрыв вид на белоснежные зубы. — Ну что ты, Принцесса? Твоей вины тут совсем нет, я сам не должен был этого рассказывать, прости, — Кот смущённо откидывается спиной на батарею, чувствуя легкое тепло. А ведь он даже не замечал, как мёрз в геройском костюме. Все-таки, супер костюм костюмом, но греет он так себе. — И почему же ты отпустила своих родителей кому-то в гости, а сама осталась тут? — Маринетт вновь сделала медленный глоток напитка, обдумывая отмазку на свой отказ от поездки. — Я просто не хочу туда ехать, — вздохнула Дюпэн-Чэн, считая это самой нормальной причиной. — К тому же, я не вижу ничего особенного в Рождестве, — вздохнула обладательница ярких васильковых глаз. Рука потянулась к печенью, выбирая одно из многих. Переведя взгляд к Нуару, Маринетт увидела, что её напарник даже не притронулся губами к горячему шоколаду. Парень просто вертел кружку в руках, словно решая одну из самых сложных задач. Зефирки так же плыли по жидкости, уже полностью смягчившись. — Ты не любишь горячий шоколад? Если хочешь, я могу дать тебе чай или… Молоко? — Адриан удивлённо моргнул глазами, а затем фыркнул, посмеиваясь. Осознавая всю суть сказанного, Маринетт покраснела и рассмеялась. Просто инстинкты говорили за своё, а так как перед ней Агрест был в кошачьем костюме, то грех не предложить большому Котёнку миску молочка. Вновь повертев напиток в руках, Адриан сделал маленький глоток. Уже слегка похолодевшая жидкость приятно проходит по горлу, оставляя приятный привкус на языке. Такой сладкий и приятный вкус… Он просто вызывал ностальгию. Прикрыв глаза, Адриану на несколько секунд почудилось, что сейчас он находится дома, а перед ним сидит его мама, наблюдая за своим сыном. Открыв глаза, Кот Нуар увидел лишь просторно украшенную к Рождеству комнату своей одноклассницы. — Говоришь это твой фирменный рецепт с тайным ингредиентом? — подал голос Нуар, спустя минуту молчания. — Да. Что-то не так? Тебе не понравилось? — заволновалась девушка, наблюдая за тем, как Кот внимательно изучает напиток. — Нет, все просто превосходно. Но… Как ты смогла его приготовить? — парень вновь отпивает глоток, в этот раз, пробуя и зефирку, что плыла на поверхности чашки. — В этом и суть секретного ингредиента, — улыбнулась Маринетт, поправляя волосы. — Просто… У меня всегда получается горячий шоколад именно с таким вкусом. Даже родители частенько просят меня приготовить его. Говорят, что это у меня выходит очень хорошо, — откусив печенье, улыбнулась девушка. — Не могу с ними не согласиться. Это божественно, Маринетт, — блондин уже успел выпить весь напиток, одновременно вспоминая о своей матери. — Когда я окончу колледж, я хочу открыть свою собственную кофейню, где буду делать такие же напитки, — замечталась Дюпэн-Чэн, поглядывая на время. А ведь до Рождества осталось всего полчаса. — В таком случае, я буду твоим частым посетителем. В маске, и без неё, — улыбнулся Агрест. — Думаю, тогда моя кофейня наберёт большое количество посетителей. Ведь всем захочется попробовать то, что пробовал сам Кот Нуар, — ребята рассмеялись, представляя лицо посетителей, если в помещение войдёт сам герой Парижа. — А у тебя есть какая-нибудь цель в жизни? — вдруг спросила Маринетт, уставившись на своего напарника. — В смысле? — Ну, ты когда-нибудь стремился к чему-нибудь? — Нет. У меня нет цели, вся моя жизнь уже расписана. Вот только не мной, а моим отцом. Он желает, чтобы я продолжил его дело, но мне не особо хочется этого, — Дюпэн-Чэн печально взглянула на Кота, коснувшись его плеча. — Единственное, что приносит мне свободу сейчас, это спасение Парижа, — у Маринетт замирает сердце, когда она слышит это слова. Для неё, спасение Парижа, это работа, долг, но не как не свобода. А ведь она постоянно смеялась над тем, как Нуар балдеет, когда прыгает по крышам или когда он так счастлив на ночных патрулях. Теперь ей действительно стало стыдно. Для Адриана действительно было настоящей свободой, спасение своего родного города. Он всегда чувствовал себя птицей в золотой клетке, поэтому появление кольца и Плагга, он засчитывал как Божий дар, помогающий ему не одичать. Если бы об этом узнал сам Габриэль Агрест, он всенепременно отобрал бы кольцо и отослал Адриана в Америку на обучение. — Мне так жаль. Я и не знала, что для тебя спасение города это больше, чем супергеройский долг, — девушка мягко улыбается, потрепав волосы своего напарника. Разговоров было много, да и обсуждений тоже. Время близилось уже к Рождеству, но подростки этого не замечали. Коту Нуару ещё не было так хорошо, как с Маринетт, а Маринетт ещё не было так весело с кем-то общаться, как с Котом. Они обменивались шутками, делились секретами, обещая хранить их вечность. Нет, они не обсуждали ни Леди Баг, ни Адриана, им этого не нужно. Темы были о школе, о печенье, о достопримечательностях Парижа, о напитках. Маринетт даже за полчаса пришлось выбираться из комнаты три раза, чтобы принести разные десерты и напитки. — Сколько уже времени, Принцесса? Мы случаем не мяупустили Рождество? — Маринетт закатывает глаза на очередной каламбур, доставая телефон. — А ты вовремя спросил, Котик. До Рождества осталось три минуты, — девушка улыбается, радуясь тому, что в это Рождества она все-таки не осталась одна. — Может исполним Рождественскую традицию? Так как мы с тобой вдвоем, давай скажем друг другу обещания? — Почему бы и нет? Давай, ты первый, — Дюпэн-Чэн села в позу лотоса прямо напротив Кота. — Хорошо. Итак, я — Кот Нуар, известный герой Парижа, обещаю, что весь год буду находить свободное время и приходить в гости к своей Принцессе, а ещё, если вдруг она попадёт в лапы злодею, то я обязательно спасу её, — Маринетт смеётся. — Ну, хорошо. Я — Маринетт Дюпэн-Чэн, обещаю, что когда ко мне будет вламываться Кот Нуар, я буду приносить ему горячий шоколад по моему фирменному рецепту с секретным ингредиентом. А ещё я постараюсь не находится рядом со злодеями, чтобы на меня не напали, и меня не пришлось спасать, — Адриан так же смеётся, пожимая руку своей одноклассницы. Маринетт начинает зевать, чуть ли не падая на пол. Конечно, Кот это заметил, да и его самого начало клонить в сон. Чтобы не мешать своей Принцессе, он встал на ноги, помогая ей встать. — Думаю, я уже засиделся у тебя, да и тебе уже пора спать, — ухмыльнулся блондин, аккуратно приближаясь к лицу Маринетт и оставляя мимолетный поцелуй на щеке. От этого девушка вспыхнула, а Нуар ухмыльнулся. — Спасибо, что не оставила меня одного в это Рождество, — быстро выпрыгнув в окно, Кот Нуар помчался по крышам, не скрывая широкой улыбки. Маринетт же стояла как вкопанная, придерживая рукой щеку, на которой Кот оставил маленький поцелуй. Я — Леди Баг, и я обещаю тщательно наблюдать за Котом Нуаром на патрулях, и стараться сделать так, чтобы он не грустил. Я — Адриан Агрест, обещаю, что стану для Маринетт Дюпэн-Чэн лучшим другом, буду поддерживать её в трудные минуты, наслаждаясь её превосходной улыбкой.