***
Пока Гермиона и Джинни устраивали Панси в гостевой комнате, Гарри успел заварить чай и начал уже печь блинчики, которые тот умел делать лучше всех из тех, кого знала Гермиона. Увидев друга за готовкой, она залюбовалась, рядом с ней присела на диванчик Джинни. — Есть в Гарри редкий дар, — Джинни Уизли потянулась и зевнула. — Он готовит самые тонкие и самые вкусные блины на свете! — Ты тоже так думаешь?! — Гермиона усмехнулась и кулачком мягко ударила подругу по плечу. — Мама, конечно, отлично готовит, но в блинчиках Гарри безусловный чемпион! — Джинни захихикала и обняла Гермиону, по которой очень скучала. — Вы сейчас сглазите меня, мерзкие ведьмы! — заржал Гарри Поттер, переворачивая очередной блин. — Я даже оскорбляться не стану! — Гермиона засмеялась вместе с ним. — И я тебя люблю, мой отвратительный колдун! — Джинни же показала ему язык. — Кстати о любви, что здесь делала сова Малфоев? — Гарри быстро управился с готовкой, и Гермиона в очередной раз восхитилась тому, как быстро и лихо он с задачей справился, словно были у него в роду домовые эльфы… или книжка кулинара-полукровки. — Что, прости? — Гермиона следила за тем, как Джинни лихо накрывает на стол в ее кухне. Господи, она была отвратительной хозяйкой в собственном доме. Гарри поставил на стол тарелку с блинами и выудил из кармана фартука, в который он обрядился перед готовкой, чуть смятый конверт. — Сова Малфоя принесла тебе письмо. У вас с ним что? Шашни? То, как Гарри Поттер заиграл бровями, расспрашивая Гермиону о Малфое, вызвало в ней неоднозначную реакцию. Она взяла письмо и, не смотря на сургучную печать, вскрыла письмо, но читать его не спешила. — С чего ты решил, что письмо от Малфоя? — Да, Гарри, сладенький, будь любезен объясни, — Джинни расставила чашки с чаем и даже нашла сахарницу, хотя была у Гермионы всего третий раз за их знакомство. — Мне пора начинать паниковать? Ты же знаешь все о Малфое! Какая у него сова, какой размер ноги и какие чары наложены на его волшебную палочку. — Мерлин, девчонки! Вы чего?! Я аврор, и я курирую миссис Малфой! А она довольно часто пишет мне письма, так что ничего удивительного, что я узнал сову! Джиневра рассмеялась и принялась за еду. Малфой писал, что Блетчли исключили. В Аврорат о данном инциденте не сообщили, но материальную компенсацию мисс Грейнджер уже внесли на ее счёт в Гринготтс. — Так что за история с Блетчли? Кто это вообще такой? — Гарри как-то умудрился прочесть текст письма вместе с ней. — Гарри! Ты что?! Суешь свой длинный нос в мои письма?! — возмутилась Гермиона, она не хотела, чтобы Гарри Поттер знал о произошедшем кошмаре. А он так бесцеремонно сунулся в ее корреспонденцию. — Нос длинный у Малфоя, у меня он почти римский, — Поттер скрестил руки на груди. — Ну так, сама расскажешь или мне Малфоя на допрос вызвать? — Во-первых, нос у тебя вообще близко не римский. Во-вторых, не смей вызывать Драко в Аврорат. — Уже Драко? — Джинни жизнь не облегчала, Гермиона горестно вздохнула. — Это случилось внезапно и быстро закончилось. Невилл мне вовремя помог, а Малфой разобрался с Блетчли… — Гермиона увидела, что никакой ясности в рассказе друзья не услышали. — Майлз Блетчли, второгодка, точнее даже третьегодка. Отец забрал его из Хогвартса, когда Волдеморт вернулся. В этом году он решил обучение закончить, и он попытался добиться моего расположения. Кормак Маклагген по сравнению с Блетчли невинный ангел. И Майлз не привык получать отказ… — Что-то мне не нравится к чему этот рассказ ведёт, — Джинни побледнела, ее веснушки ярким контрастом выделялись на лице. — После бала он вырубил Шеймуса и попытался меня изнасиловать. К счастью, Невилл услышал мои крики. А позже и Малфой пришел на выручку. В общем, Драко хотел, чтобы Блетчли посадили… — И его посадят, — Гарри резко встал, стул с характерным звуком заскользил по полу. Гермиона подскочила и ухватилась за Гарри. — Гарри не надо! Прошу тебя! Пусть уходит, я не хочу, чтобы он как-то касался тебя, меня, Драко! Прошу! — Гермиона не простила Блетчли, нет, но связываться с его семьёй не хотела. — Хорошо, Гермиона, — Гарри сжал челюсть и уселся обратно на стул. — Но я буду следить за ним, я буду его тенью. Пусть лишь даст мне повод, и я покажу ему Ад. Гермионе стало страшно, все вытекало именно в то русло, которое она хотела избежать. Она не хотела, чтобы Гарри вершил месть и терял над собой контроль. — Это отвратительно, чем этот ублюдок вообще думал? — Джинни потемнела лицом, видимо мысленно насылая на Майлза Блетчли все свои отточенные боевые заклинания. — Он был пьян… — Гермиона не пыталась оправдать поступок Блетчли. — Не хочу о нем говорить, главное, его больше не будет в Хогвартсе. Ну так, ребята, когда нам с Панси можно вас навестить? Гарри молча жевал блинчик, весь уйдя глубоко в свои мысли, а Джинни отвлеклась легко, она тут же озарила Гермиону своей ласковой улыбкой. — Ждём вас на Новый год. Будет индейка и ещё много чего вкусного.***
Люциус нормализовался, если можно назвать нормой его тяжёлое состояние. Приступы кашля и удушья почти сошли на нет, многие поддерживающие зелья и настои работали на ура. Драко радовался, но понимал, что этот светлый период явно не к добру. Он с Нарциссой покинул Мэнор. Люциус лишь одобрил этот их шаг, явно не цепляясь за прошлое. К негодованию Драко, матушка обратилась за помощью с переездом к единственному волшебнику, не отвернувшемуся от их семьи. К Гарри Поттеру. Даже несмотря на то, что он был надзирателем Нарциссы, Поттер был очень внимателен к миссис Малфой. Гарри Поттер любезно отписал в дар один из домов Блэков, которые унаследовал от покойного Сириуса Блэка. Дом такого же отщепенца. Малфой не слышал о нем ни от матери, ни тем более от отца. Однако сейчас Нарцисса с таким теплом рассказывала об этом чудаке Альфарде Блэке, что Драко даже показалось, а не случилось ли у матушки помутнение разума, но быстро отбросил эту мысль. В конце концов, ее мать, тетка Вальбурга, сестра Беллатрикс, да и Люциус требовали от нее слишком многого. Теперь ограничения были сняты. Поттер любезно колдовал при перевозке вещей. Естественно весь свой скарб Малфои не забрали, но с тем, что было расфасовано по ящикам, в одиночку Драко было не управиться. — Что-ж, добро пожаловать в ваш новый дом! — Гарри Поттер мановением палочки разжёг все свечи в доме и даже люстры. И Драко понадеялся, что в новом жилище он будет счастлив. — Спасибо, мистер Поттер. Ваша помощь неоценима! — Нарцисса в порыве благодарности обняла Гарри Поттера, от увиденного Малфоя даже передёрнуло, но он быстро взял себя в руки. В конце концов, Поттер не так плох, каким казался. К тому же шрамоголовый был неотъемлемой частью жизни Грейнджер, а это значило, что и он, Драко, должен привыкнуть к нему. Драко усмехнулся своим мыслям, это же надо как сменились его взгляды на жизнь, не уставал удивляться. — Ты чего так разулыбался, Малфой? — Поттер как раз отлевитировал очередной сундук с вещами, было видно, что Гарри уже немного задолбался изображать из себя профессионального грузчика. Драко едва за язык себя не прикусил, чтобы так и сказать Гарри Поттеру. — Чувствую себя наконец-то по-настоящему свободным, — вместо этого сказал он и продолжил говорить, заметив, что Поттер прислушался к его ответу. — Мэнор, конечно, родовое поместье, я родился в нем, да и все эти годы я провел там. Но ещё никогда Дом не был осквернен настолько, насколько сумел изуродовать его Тем… Волдеморт. Малфой-Мэнор умирает и тянет нас за собой, медленно сводя с ума. А я ещё хочу пожить в добром здравии, и этот дом, пусть и далек от той роскоши Мэнора, может сделать меня… счастливым. — Ого, да ты тот ещё болтун, — Поттер улыбнулся, без яда, без подоплеки, просто улыбнулся, видимо довольный ответом Малфоя. Он уселся на покрытый тканью диван и очень странно посмотрел на Драко. От его испытывающего взгляда Малфою стало даже не по себе, и он позорно бежал из гостиной на второй этаж. Очень внезапно захотелось проверить, как там Нарцисса. Матушка нашлась в своей новой комнате, она, конечно, была в разы меньше прежней, однако Драко счёл спальню весьма милой и даже несколько девичьей. Он почему-то решил, что комната была таковой из-за штор в мелкий розовый цветочек и светло-розовых стен. — Драко? Ты что же, оставил мистера Гарри Поттера одного? — Нарцисса пожурила сына, раскладывая вещи по ящикам в комоде. — Не волнуйся, мама, — Драко чуть виновато улыбнулся и продолжил с таким же выражением лица. — Не думаю, что аврор Поттер стащит наше столовое серебро. Нарцисса едва слышно рассмеялась. А Драко все же решил вернуться в гостиную, ему ещё надо было решить вопрос о подключении камина к общей транспортной сети, а соваться в Министерство очень уж не хотелось, а раз Поттер был куратором его матери, то вероятно в его силах выбить для них разрешение. Гарри Поттер согласился, даже не выслушав хвалебную оду, которую Драко любезно сочинил, спускаясь со второго этажа. Он просто пожал плечами и сказал, что все устроит. А после ушел, попрощавшись с Малфоем и его мамой. — Отрадно видеть, что ты наконец сумел найти общий язык с этим мальчиком, Драко, — Нарцисса спустилась в гостиную, чуть шурша своей пышной мантией. — Спасибо, мам, — он подхватил один из сундуков со своими личными вещами и поспешил в комнату, которую выбрал для себя. В отличие от спальни матушки, она располагалась на первом этаже.***
Гермиона считала часы до поездки к Гарри. Оставалось всего два, она обещала папе, что дождется его со смены. Когда-то точно так же она считала дни до поездки в Нору, но в этом году все изменилось. Разумеется, миссис Уизли с нетерпением ждала ее. Несмотря на расставание Гермионы и Рона, Молли все так же любила Грейнджер. Но в этом году Гарри и Джинни решили встретить Новый Год отдельно от семьи, к тому же со слов Джинни они провели Рождество в Норе, а там было так много родственников, что уж встречу тысяча девятьсот девяносто девятого года Гарри и Джинни решили провести на площади Гриммо, в маленькой компании Гермионы и Панси Паркинсон. Главной причиной того, чтобы отдохнуть у Гарри, естественно было то, что она хоть как-то сможет отвлечься от мыслей, в которых едва ли не тонула день ото дня. Гермиона Грейнджер, словно безумная, помешалась на Драко Малфое. Кому рассказать — не поверят, ещё и на консультацию в Мунго пошлют. Но проза жизни была такова. Этот несносный мальчишка что-то сотворил с ней за такой короткий срок. На Рона сколько ушло времени? Четыре года? А Малфой как ураган смел все на своем пути: тоску по Рональду, неуверенность в себе, заставил поверить в то, что все будет непременно хорошо. А ведь он не объявил ей о своей огромной любви и даже не сообщил ей о том, что они пара. А пара ли вообще? Гермиона металась из крайности в крайность. Вот ей казалось, что все просто прекрасно, она со сладкой тоской вспоминала поцелуи, неловкие прикосновения. В другой миг она была уверена: все это грязный розыгрыш Малфоя. Что, может быть, он поспорил на нее, а может его науськал Люциус. В конце концов, Гермиона была одним из Спасителей, отличной кандидаткой на очищение запятнанной репутации. Она была растеряна, восемь исписанных пергаментов лежали у нее в столе. Все восемь были письмами, посланиями Драко Малфою. Одно из них было полно любви, второе сомнения, третье грусти, четвертое гнева. Было даже письмо полное страха. Однако ни одно из писем не нашло своего адресата, поскольку Гермиона не решилась отправить сову Драко Малфою. Панси Паркинсон этих терзаний старалась не замечать. Находясь в гостях у Гермионы Грейнджер, она знакомилась с причудливым миром простецов. К всеобщему удивлению, Панси подружилась с отцом Грейнджер. Они вместе смотрели матчи по большому теннису, которые крутили по вечерам, и обсуждали этот странный вид спорта. Находясь у маглов, Панси впервые носила обычную магловскую одежду, и она показалась ей такой удобной и комфортной, что в будущем она решила приобрести себе пару вещиц. А ещё Паркинсон привыкала к собственному внешнему виду, чарами сокрытия она не пользовалась, и с неким благоговением она любовалась своим животиком. Ехать к Поттеру ей не хотелось от слова совсем. У Грейнджеров ей очень понравилось, ненавязчивые разговоры по вечерам, отличная еда, отменные манеры. И разумеется поддержка, пусть и от едва знакомых людей. Однако Гермиона была начальником, поэтому Панси с ленцой собирала свой маленький багаж. — Панси, ты готова? — Гермиона зашла в комнату к Паркинсон, одетая в новый пушистый свитер нежного голубого оттенка. Его подарила ей Панси. И Паркинсон удовлетворенно улыбнулась. — Вот уложила палочку, — Панси закрыла чемодан и, прихватив его полностью, обернулась к Грейнджер. — Будешь накладывать на меня чары? — Не вижу смысла, все равно до Гарри добираться на такси, — Гермиона улыбнулась так широко, но Панси подозревала, что за такой улыбкой она прятала нервозность. Что-то происходило между Гермионой и Драко, Панси видела это, но решила пока не атаковать подругу вопросами, боясь спугнуть. С Драко было все ясно, но вдруг Грейнджер не испытывала к нему нужных чувств? Панси переживала за друга, вместе с ней переживала и малышка, то и дело пиная Паркинсон под поджелудочную железу. Дом, появившийся из неоткуда, впечатлил Паркинсон до самой глубины ее души. Мрачное здание с пафосной дверью. Дом покойных Блэков. Дом, в котором жил Гарри Поттер и его невеста Джинни Уизли. Гермиона постучала в дверь. И к ужасу Панси дверь открыли вовсе не хозяева дома на площади Гриммо. — Гермиона? — Рон Уизли собственной персоной заметил Панси. — А что мопсиха с тобой делает?