Вкус ночи

— О, духи, взываю к вам!       Я услышала шепот ведьмы, находившейся в одной из комнат. Мередит выполняла наш договор. Она должна обратиться к предкам, чтобы те согласились вернуть Изабелл к жизни. Девушка остановила заклинание, когда увидела нас с Колом, идущих к ней. — Я ждала вас, — проговорила Мередит, поворачиваясь к нам. От ее прожигающего взгляда по телу пробежала легкая дрожь, и я крепче сжала ладонь Майклсона. Мередит, как и всегда, выглядела очень красиво: ее длинное красное платье, вышитое золотой нитью, доставало до пола; поверх платья Мередит надела длинную накидку с меховым воротником. Как и прежде ее волосы были собраны наверх и украшены небольшой диадемой. Сказать честно, Мередит выглядела лучше многих присутствующих, даже меня, взятую вместе с Колом. — Ты сделала то, о чем договаривались? Я старалась сохранять спокойствие, хоть это давалось с трудом. От одной мысли, что передо мной стоит ведьма, убившая и меня, и Изабелл, кровь в венах закипала, и все сильнее хотелось вцепиться клыками в ее шею. — И да, и нет, — усмехнулась ведьма, задувая свечу, что стояла по центру алтаря. — Как это понять? — Кол вмешался в разговор, делая шаг вперед, закрывая меня собой. Я знала, что Мередит не нравилась и ему, ведь от нее я перенесла много проблем, начиная со смерти и заканчивая тем, что она стоит напротив. — Мы тут подумали: зачем возвращать того, кто умер давно? — девушка раскинула руки в стороны и снова свела их вместе, переплетая пальцы в замок. — Я не сделаю этого, Эвелин. Извини. Я внимательно слушала Мередит, вдумываясь в каждое сказанное ею слово, но последнюю фразу я отказывалась воспринимать. Наверное, она так пошутила. У нас был уговор, и ведьма обязана его выполнить. В противном случае — Клаус убьет ее. — Что? Ты думаешь, что говоришь? Кол первый опомнился от ее слов, поэтому начал разговор сам. До сих пор я не могла проронить ни слова. Казалось, эта комната сузилась, и воздуха стало мало. Внутри меня все сжималось, я не знала, как справиться с нахлынувшими эмоциями. — Она знает, что говорит, потому что так сказал ей я. Сквозь пелену перед глазами я увидела Никлауса, вошедшего в комнату. На лице первородного сияла улыбка, но она была ненастоящей, фальшивой, словно от обиды. Он прошел мимо нас, подходя к Мередит. А я все молча смотрела на них, не в силах ответить. — Видите ли, я тут подумал и решил: нужно делать так, как подсказывает сердце, — первородный снова улыбнулся, переводя взгляд на меня. Решил убить меня моим же оружием. — Никто не смеет идти против меня, — вмиг улыбка исчезла с его лица. Майклсон сердито сдвинул брови, а в глазах появился огонек злости. — Никто, кроме меня не решает, как лучше поступить, — на скулах заиграли желваки, и Клаус медленными шагами направился в нашу сторону. Я смотрела на происходящее словно со стороны. Казалось, душа давно рассталась с телом, и я его не контролирую. Я видела, как Никлаус подошел к Колу и вонзил в его сердце кинжал, снова погружая вампира в сон. Мое сердце вновь остановилось. Я хотела кричать, хотела сделать хоть что-нибудь, чтобы помешать гибриду. Но не могла. Не могла даже сбежать, ведь после Кола Клаус подошел ко мне. Он схватил меня за подбородок, слегка приподнимая его, чтобы я видела его глаза. — Я не могу тебя убить, но и оставить без наказания тоже. Поэтому я поступлю иначе — иссушу тебя. Я даже не понимала, о чем говорит Майклсон. Прежде мне не приходилось сталкиваться с этим. Я стояла молча, когда ко мне подошла Мередит. И последнее, что помню, как вены покидала кровь, а это ощущение не из приятных. — Н-не прощу, — еле вымолвила я, прежде чем мое тело обессиленно упало на пол.

***

Чикаго, 1922 год

      Воздух медленно наполнял легкие, кровь проходила по венам с трудом, и чувствовалась, будто она пульсирует. Я находилась между жизнью и смертью, с каждой секундой приближаясь к возрождению. Где-то вдали я почувствовала запах крови, и глаза резко открылись, наливаясь кровью. Передо мной стояла молодая девушка, придерживая глубокую, кровоточащую рану на шее рукой. Ее глаза быстро бегали по помещению, и сама она дрожала, словно осиновый листок под проливным дождем. Перед глазами по-прежнему плыло, и от этого казалось, что все находится как в тумане. Я не могла контролировать свои действия, тем более голод. Его я испытывала каждый день на протяжении многих лет. И сейчас я хочу этого. — Это подарок от Клауса, — дрожащим голосом проговорила девушка, выпрямляя руку. Алой струйкой кровь сочилась по шее, спускаясь к плечу. Я жадным взглядом смотрела на каждую каплю, пролитую на пол, и меня это злило. Все должно достаться только мне, и я не собираюсь делиться. Секунда, и я впилась клыками в эту тонкую шейку. Девушка вскрикнула от боли, но стояла смирно, так как Клаус внушил ей это. — Прости, — прошептала я, откидывая безжизненное тело в сторону. Мне было жаль невиновную девушку, но что поделать, если это моя природа? Я же не могу отказать себе в этом. Не знаю, где я нахожусь, какой сейчас век, но это помещение не похоже на наш дом в Новом Орлеане. Неужели что-то произошло, и Клаусу пришлось уехать? Безумно волновало еще одно — Кол. Жив ли он? Стоя у зеркала, я разглядывала себя и не узнавала. Неужели, время сыграло со мной в шутку? Темные длинные волосы спадали ниже плеч. Они казались такими неживыми; запутанные, жесткие. Несмотря на то, что я — вампир, под глазами были огромные круги, словно я не спала неделю. Кожа сухая, на губах трещинки. Что сотворил со мной Никлаус? — С возвращением, — раздался голос за спиной. Я лишь оперлась руками о шкаф у зеркала, не желая оборачиваться. Я и так знала, кто стоит сзади. Но после всего не хотела видеть его лицо. — Тебя не было восемь лет, Эвелин. Многое изменилось за это время, — продолжал Клаус, несмотря на то, что я пыталась его игнорировать. — Мы находимся в Чикаго — я и Ребекка. Все ясно. Элайджа либо заколот, либо сбежал. Но… — Марселус? — я обернулась. Весть о том, что мальчик мертв, ужасно огорчила бы. С замиранием сердца я ждала, пока первородный ответит. Но он сделал небольшую паузу. — Майкл нас нашел в Новом Орлеане. Мне жаль. Здесь только мы с Ребеккой. Я опустила взгляд, осознавая, что потеряла еще одного родного человека. Марселус Жерар мне был как сын, и весь о его смерти породила во мне ярость. Смахнув лампу, я вмиг оказалась рядом с Никлаусом. — Это твоя вина! — закричала я, тыкая его пальцем в грудь. Первородный пошатнулся назад, убирая руку от груди. — Возьми себя в руки, Эвелин! Я вернул тебя не для этого, — зарычал мужчина, хватая меня за плечи. — Приведи себя в порядок. У нас сегодня намечается прекрасный вечер. Майклсон еще несколько секунд смотрел в мои глаза, только потом, сжав плечи, он убрал руки и покинул комнату. За какие грехи мне это наказание? Я потеряла десятилетие, пролежав в гробу без крови. И теперь у меня бешеное желание насытиться. Марселус мертв, Элайджа либо в бегах, либо в гробу. Надеюсь, он очень далеко отсюда. Может, хоть ему удастся спастись от тирании Клауса? Мой Кол… Я должна найти способ вернуть его. Должа. Если понадобится, я готова сбежать с ним, находится в бегах всю жизнь, лишь бы быть рядом. Я только вернулась, а мне уже не хватает его… Хорошо, Ник, отныне я буду играть по твоим правилам. Раз это может вернуть Кола, то я согласна. На кровати аккуратно лежало платье на вечер, оставленное Клаусом для меня. Интересно, именно так сейчас одеваются девушки? Короткое черное платье с бахромой и глубоким вырезом, боа, длинные белые бусы из жемчуга и серьги. Я улыбнулась сама себе, вспоминая, каково это — жить в роскоши. Но для полного удовлетворения нужно сделать что-нибудь с волосами. Не хочу выходить в таком виде, ведь Чикаго всегда славился своим кабаре.