Моя свобода

Дни летели за днями, складываясь в недели, а после в месяца. Каждую минуту Рико не жила, а существовала. Она уже не знала, где она, что она, как она. Каждый ее день был наполнен либо поисками работы, либо самой работой, либо очередной кочевкой с места на место. Рико с Делмаром и Азуми уже посетили острова Кико и Дзиро, были в столице, и вот теперь снова возвращались на Хаху. Был большой риск появляться там, потому что столица кишела шпионами советников Садо. Тогда, отправившись на корабле с пятьюдесятью людьми, Рико поплыла на один заброшенный и почти необитаемый остров, где находились руины заброшенного древнего замка, под которым расползлась паутина коридоров Великого Подземелья. Это Подземелье построил когда-то давно не менее великий король, имя которого было бесславно забыто в веках, хотя он совершил много подвигов и прославился далеко за пределами своих владений. Там-то Кэори и разместила горстку своих людей. Они пробыли на этом острове около месяца. Иногда принцесса отпускала кого-то в Хаху разузнать новости и разведать обстановку, и никто из них не вернулся обратно. К концу месяца она осталась совсем одна, если не считать Делмара, Азуми и еще нескольких человек. Делмар справедливо предположил, что за голову принцессы сейчас наверняка назначена награда, а поскольку они отпустили с этого острова нескольких воинов, они вряд ли откажутся от легкой наживы и почти стопроцентно выдадут советникам нынешнее местоположение бежавшей принцессы. Поэтому оставшиеся на острове поспешили уйти с него. Они смастерили маленькую лодку — благо до Хахы было недалеко плыть, всего один день, — и подожгли корабль, как единственную улику их пребывания здесь. Уже в столице от принцессы сбежали даже те оставшиеся люди, что были с ней. Теперь она имела при себе только Делмара и Азуми. Первое время она была замкнута и малоразговорчива. Делмар не трогал ее, а Азуми насильно заставляла принимать пищу и все причитала: «Ах, госпожа, ну зачем же вы отпустили господина Кибу?». На это Рико лишь угрюмо смотрела на нее и затем отворачивалась. Она сказала за весь месяц после того, как осталась в окружении Делмара и Азуми, только две фразы: «Отныне называйте меня Рико. Я больше не принцесса Кэори но Ясмин». Они кивнули, и больше на эту тему не было сказано ни слова. И с тех пор потекли нудные будни беглянки. За эти месяцы она сменила десятки грязных работ. Кем только она не была: посудомойкой, уборщицей, официанткой и даже разносчицей газет. Сначала она брезговала такими работами, морщила нос, строила презрительные гримасы, но потом смирилась и привыкла. Азуми работала с ней, и лишалась работы тоже, соответственно, с ней. Делмару же работу найти было труднее с его физическим телосложением, так что его обычно брали вышибалой в каком-нибудь питейном заведении. Первые месяцы Рико все никак не могла оставить мыслей о плане мести и возвращении себе трона. Но потом они перестали приносить ей удовлетворение, и постепенно она забыла о них. Она понимала, что никогда уже не сумеет вернуть себе трон и остров. Никогда она уже не будет принцессой, не сможет купаться в роскоши и иметь при себе гарем и целый сонм служанок. Но, как ни странно, сейчас она об этом не жалела. Она давно уже ни о чем не жалела и не мечтала. Она никогда не относилась к тому типу людей, которые строили радужные планы и витали в облаках днями и ночами напролет. Она не умела мечтать, потому что давно уже разучилась делать это, еще с детского возраста. И сейчас она тоже не стала создавать обманчивые грезы. Единственное, что могло теперь вызвать у нее улыбку на ее красивых губах — это воспоминания. Воспоминания о другой улыбке. Теплой, дерзкой, озорной и невыносимо притягательной. Воспоминания о необыкновенных звериных глазах цвета полночи, взгляд которых заставлял ее всю покрываться чувственными мурашками. Воспоминания о Кибе, которые она бережно хранила глубоко в своей душе и никогда не извлекала на свет, когда с ней рядом был хоть кто-то. Этими воспоминаниями она упивалась только тогда, когда оставалась в одиночестве, в своей комнатушке, которую снимала в разных местах. При лунном свете она извлекала из этих воспоминаний столь любимый образ и тщательно рассматривала его в своих мыслях. Только это драгоценное осталось у нее, да еще кольцо матери, которое досталось ей, как семейная реликвия. И, несмотря на то, что ей было трудно свыкнуться с бедностью и лишениями, она никогда не доходила до такого, что ей бы захотелось продать это кольцо, которое она теперь носила на цепочке, на шее, чтобы не увидели и не украли. Хотя ее жизнь относительно наладилась, Рико не знала, как ей быть дальше. Она просто существовала. А точнее… пыталась удержать себя от того, чтобы не направиться в страну Огня. В Коноху. Но с каждым днем она замечала, что ее курс принимает все более северо-западное направление. Замечала, но ничего с этим не делала. Дни тянулись за днями, текли, как нескончаемая река, без начала и конца, и сливались в месяца. За это время Рико приходилось не раз сталкиваться с самыми неожиданными трудностями, о которых во дворце она даже не имела понятия. Она была тщеславна, как и все правители, и, конечно же, считала, что красива. Но она и понятия не имела, насколько. Но ей дали об этом знать, не раз покушаясь на ее стройное тело и делая предложения, в духе тех, которые она сама не раза предлагала нравившимся ей мужчинам. Был даже случай, когда ее чуть было не изнасиловал один вдрызг пьяный мужик. В то время она находилась на острове Наги, в одной большой торговой деревне. Там она устроилась на работу в процветающий кабачок, служивший прибежищем для разного отрепья и сброда. Поздно вечером, когда все уже разошлись, Рико убирала со столов грязную посуду, в то время как Азуми хлопотала на кухне, помогая главной поварихе — грозной женщине массивного телосложения. Делмар еще не пришел со своей работы встречать их, он устроился в помощники к кузнецу. В темном полупустом зале никого не было. Во всяком случае, так думала Рико, протирая столы. Она давно уже отучилась брезговать всей той грязью и вонью, с которыми ей приходилось сталкиваться каждый день в течение вот уже шести месяцев. Неожиданно входная дверь скрипнула и отворилась. Вошел мужчина, явно пьяный, крепкого телосложения, плечистый и просто громадный с небольшим пивным животом. Его волосы были слипшимися от грязи, волосатые руки выглядели просто омерзительно, и бывшая принцесса, заговорив в Рико, с ее деликатным чувством мужской красоты охарактеризовала это ходячее недоразумение как существо чуть уродливее обезьяны. — Мы закрыты, — холодно произнесла Рико, взглянув на нежданного посетителя одним из тех холодных непроницаемых взглядов, что имелись в арсенале у принцессы Кэори но Ясмин. — Крошка, брось... — лениво протянул мужчина. — Ты ведь вполне можешь сделать исключение для такого брутального парня, как я. Рико, не сдерживаясь, фыркнула. Она встала в позу, подбоченившись и уперев руки в бока, и презрительно посмотрела на него. — Ты? Брутальный? — она окинула его замораживающим взглядом с ног до головы. — Не смеши меня, ошибка природы! Ты хоть знаешь, что такое брутальность? Слова девушки задели пьянчугу за самолюбие, и он чуть слышно прорычал сквозь зубы грязное ругательство. Не говоря ни слова, он двинулся на нее с намерением схватить, но Рико ловко увернулась от его неуклюжих объятий и, оказавшись позади него, насмешливо произнесла: — И ты называешь себя брутальным? Ты не более, чем грязь под моими ногами, — прежнее высокомерие (которого, впрочем, она и не теряла) заговорило в ней вновь. — Сволочь! — прорычал мужчина и, повернувшись, снова двинулся на нее. Девушка кружила вокруг него, словно танцуя, но в какой-то момент она оступилась, наткнувшись на стул, стоявший позади нее, и упала. Пьяница тут же этим воспользовался, и набросился на нее сверху всем своим весом. У Рико в глазах поплыли красные круги, когда огромная туша навалилась на нее сверху и вышибла из нее весь дух. На секунду она даже потеряла сознание, таким резким было это нападение. Когда очнулась, тут же стала изворачиваться, потому что невыносимый смрад, что исходил от мужчины, грозил ей вторичной потерей сознания. Она елозила под этой тушей, рыча сквозь крепко стиснутые зубы, извивалась и пыталась выбраться из-под нее, но, разумеется, все ее попытки были тщетны. В голове у нее помутилось от смеси запаха пота, немытого тела, грязи и нестиранной одежды. Она начала задыхаться, как вдруг почувствовала огромные лапищи, настойчиво задирающие ее юбку. Девушка открыла рот в негодовании и тут же задохнулась очередной порцией дурманящей вони. Она выпростала из-под навалившегося на нее тела свои руки и подняла их к лицу мужчины, собираясь расцарапать ему лицо в кровь. Однако тот оказался на удивление проворным, и захватив оба ее тонких запястья в плен одной своей рукой, словно сковавшей ее, завел ее руки ей за голову. Рико с ненавистью посмотрела на него. Глаза-изумруды полыхнули такой злостью, что насильник даже отшатнулся на секунду, ошеломленный такой сметающей все на своем пути ненавистью. Но затем по его лицу расползлась гаденькая ухмылочка, обнажившая желтые нечищеные годами зубы. На девушку повеяло отвратительным запахом, и она отвернулась, не в силах выносить это. Ее симпатичный носик брезгливо сморщился. — Что, не нравлюсь? — усмехнулся он и наклонился еще ниже. В ответ Рико повернула к нему лицо и плюнула. Мужчина зарычал, чувствуя, как ее слюна медленно стекает по его щеке. Он вытер глаз и прорычал: — Сучка. Сама напросилась. Резким движением руки он разовал ее юбку, оборвав подол до самых бедер. Рико сдавленно зарычала от такой наглости и извернувшись пнула его в пах. Мужчина согнулся, сипло сматерившись, но хватку не ослабил. Одной рукой держа запястья девушки, а другой стягивая с себя засаленные штаны, он вдруг внезапно обмяк и закатил глаза. Параллельно раздался глухой звон разбитого стекла. Когда насильник безвольной тушей осел на пол, Рико увидела Азуми, стоящую напротив и сжимающую в руке осколок горлышка бутылки из-под вина. Ее яростный взгляд, насупленные брови и сморщенный носик заставили Рико через пару секунд безмолвного ступора нервно засмеяться. Постепенно смех становился громче, и вскоре девушки на пару хохотали, снимая последствия шока. Уже лежа в постели в этот же день и засыпая, экс-принцесса пообещала себе, что обязательно возьмет у Делмара пару уроков самообороны.