I want your love

— Нет, в другой раз. — Плохой день? Кидает красноречивый взгляд на Адриана, который слишком громко ударяет пластмассовой ложкой о края кружки, пока помешивает кофе. Раздражает. Девушка оперлась локтями на барную стойку и немного наклонилась, тем самым выдавая на показ внушительных размеров грудь. Ляиф даже не взглянул на нее. Все раздражает. После слов Нино девушка удивленно хлопает нарощенными ресницами и смотрит на блондина в ожидании поддержки. Тот лишь пожимает плечами. — Почему нет? Что-то произошло? — спрашивает она, пытаясь не выглядеть смутившейся. — Найди себе причину и отстань от меня. Слезает со стула и направляется в сторону выхода. Что-то произошло? Нет, нет, черт побери, нет. Просто идите все к черту. Прошло всего три дня с того случая, когда Ляиф посчитал уместным поцеловать лучшую подругу (подругу, черт побери, о чем ты думал?), а кажется, что это произошло уже гребаную вечность назад. Просто потому что эти дни были самыми худшими в его жизни. Чувство вины буквально съедало изнутри и не давало адекватно мыслить. Он предал Алью, предал себя, безостановочно клянясь в том, что никогда к ней не прикоснется. Не позволит себе этого, ибо не имеет права. Не он. Нельзя. Ему нельзя, черт побери, даже думать о ней в таком ключе, не говоря уже о том, чтобы как-либо действовать. Какого хрена Ляиф разрушил все прекрасное, что между ними было? Все то, что создавалось годами, уничтожено. Как после такого они будут дружить? Извечный ответ — никак. «Ты должен был учитывать это, прежде чем целовать» — напоминает сознание и Ляиф стискивает зубы. В тот момент Нино было плевать на все это. Не было ничего, кроме обжигающего взгляда Альи и ее чуть приоткрытых губ. Она рассматривала его так, словно не верила. Не верила в то, что сейчас находится в его объятиях, совершенно не догадываясь о том, как часто представлял себе это Ляиф (чересчур часто, черт возьми). Не было причин, запрещающих находиться так близко к Сезер. Они испарились из его головы, спрятавшись глубоко в подсознание. Даже если они и остались, Нино любезно послал их как можно дальше, ибо не мог больше. Вся рассудительность просто меркла перед опасной привлекательностью Альи и ее абсолютном непонимании этой самой привлекательности. «Глупышка, все те девушки не стоят и мизинца на твоей ноге». Конечно же, Нино не сказал этого. Даже если и чувствовал силу этих слов на кончике языка. «Ты ведь уже загубил дружбу, так?» Самое коварное: поцелуй — лучшее, что с ним случалось. Столько чувств и эмоций было в него вложено, казалось, что из его глаз потекли слезы от осознания того, что Сезер ответила, а не влепила пощечину. Черт побери, Алья ответила. Настолько пьяна была? После этого просто невозможно целоваться с другими. Нет смысла. Эти девушки и их прикосновения не вызывают никакой реакции, а губы слишком другие, не такие. Пусто. Посредственно. Не нужно. Единственное, что помогало хоть как-то отвлекать от Сезер сейчас совершенно не работало. Прикасаясь к другой девушке Нино мог думать лишь о том, что ему противно. О том, что она не Алья и никогда ею не станет, а значит не сможет заставить чувствовать безбожное ликование одним своим взглядом и взмахом волос. Не сможет заставить ощущать себя цельным и спокойным. Того, что Алья могла ему дать — бесконечное множество. Однако Нино? Не достоин. Ничего не сможешь дать. Слышит, как за спиной открывается дверь и в следующее мгновение Агрест оказывается рядом с ним. Блондин не смотрит на него, глядя куда-то перед собой. Молчит, и это чертово молчание нагнетает сильнее тупых вопросов, которые, можно не сомневаться, так и вертятся у него на языке. — Вроде неделю назад мы сидели здесь, — начал Адриан, хмуро глядя в небо, — ты говорил мне, как сильно она тебе понравилась и что ты не прочь проверить ее купальник на прочность. Почему передумал? — Сегодня я уже проверил чей-то купальник, — сухо отвечает Ляиф, надеясь, что на этом допрос будет окончен. — Ты бы мог встретиться с ней позже. — Почему ты так хочешь, чтобы я встретился с ней? Разве ты не презираешь мой образ жизни? — спрашивает Ляиф, пиная камень. — Да, но раньше ты никогда не отказывался. Это странно, как минимум, — цедит блондин спокойным тоном. Разглядывает. Подозревает. Пытается выяснить истинную причину, потому что явно не верит отговоркам Ляифа. Нино сам себе не верит. Нет, Агрест, ты не поймешь. — Я уже сказал, что не настроен проверять еще чей-то купальник. Не сегодня, уж точно. И не завтра, и не послезавтра, или когда-либо еще в ближайшее время. Пока поцелуй чудеснейшим образом не сотрется с памяти и не позволит ему жить дальше. Пока прикосновения не-Альи-Сезер не перестанут вызывать одно отвращение и желание замкнуться. Избежать. (Этого не произойдет). Обстановку еще сильнее нагнетало наступление Хэллоуина. Нино последние лет шесть не проводил его без Альи. Конечно, иногда они тусовались вместе с Маринетт и Адрианом, но нахождение рядом шатенки в этот день ощущалось совсем иначе. И дело вовсе не в его чувствах. Просто это их день. Единственный день, когда они принадлежат друг другу и больше никому. Ляиф должен увидеться с ней. Поговорить. (Вновь увидеть ее губы и не сдержаться).Перестать избегать, как и пары по литературе. Черт побери, на фоне случившегося сделать это чертовски сложно.

***

Встретить Алью именно на литературе — ничего лучше судьба придумать не могла. Шатенка о чем-то увлеченно переговаривалась с девушкой с фиолетовыми концами. Смеется, закидывая голову. Ляиф невольно вздрагивает, наблюдая за этим. Не то, чтобы это первый раз, когда он наблюдает за Альей. Просто все ощущается по-новому. Он уже прочувствовал, какого это. Касаться ее, целовать, ощущать ее всем своим нутром и существом. Ощущать, как каждое ее прикосновение откликается где-то глубоко внутри, под кожей. «Ты слишком зациклен на этом». Но как можно игнорировать то, о чем думаешь постоянно? Без просуха. То, что носишь глубоко в себе. Даже когда целуешь другую девушку (пытаешься поцеловать). Даже тогда в голове Сезер. Бесконечно напоминающая о том, что больше ни с кем такого не будет. И это душит. Как можно игнорировать то, что уже стало частью тебя? Заставляет себя абстрагироваться и приземляется рядом с Альей, краем глаза замечая, как та напрягается. «Теперь ты понимаешь меня, Сезер? Я чувствую себя под прицелом все три гребаных дня». Едва поворачивает голову в его сторону и тут же отворачивается, в то время как Ляиф вновь задается вопросом: «А что дальше?» Делать вид, будто ничего не произошло? Обсудить это? Ни первое, но второе сделать Нино не способен. Для него это слишком много значит, чтобы молчать. Но также для него слишком много значит сама Алья. Он уважает ее сильнее, чем свои чувства. А свои чувства в последнее время он довольно плохо скрывает. Алья действует раньше, прежде чем он успевает принять разумное решение. Едва задевает его плечо и протягивает записку: Хочешь обсудить произошедшее? Нино не представляет, каких усилий ей стоило спросить его об этом, ибо он сам не в состоянии. Сейчас? Руки трясутся. Он не знает, что хочет услышать: «Давай просто забудем об этом?» «Это было хорошо, но ты мой друг, поэтому забудем об этом?» «Я была страшно пьяна, мне очень жаль, я не хотела тебя целовать, давай забудем об этом?» Ничего другого Сезер ему не скажет. Ляиф не готов к такому. В кафе в восемь. В это время Адриан придет к Маринетт, — получает в ответ. Не готов. Я приду, — все же отвечает. Слова «Адриан придет к Маринетт», означали ровным счетом то, что им придется ночевать вместе. Вдвоем. В одной комнате. Черт побери, он не готов.

***

Они и до этого ночевали вместе не раз, Алья не видела в этом ничего зазорного. Чувства прячешь настолько глубоко, что они почти становятся неощутимыми, и засыпаешь. Все просто. Сейчас было все по-другому. Ощутимее. Чувственнее. Алья уже испытала на себе, какого это. Касаться его, испытывая тягучее наслаждение, развивающееся по венам. Осознавать то, что именно в этот момент он принадлежит ей и больше никому. Как после такого спать в одной комнате? Спать вообще? У Сезер нет такой выдержки. А показывать свои чувства нельзя. Внутренности вновь переворачиваются, стоит ей вспомнить их поцелуй. Со словами: «к черту все» Ляиф открыл для нее новую грань жизни. При которой получаешь удовольствие, находясь так близко к человеку. При которой понимаешь, что ничего больше не имеет значение, никто больше не сможет так целовать. Был ли этот поцелуй ее благословением? Или же все-таки проклятием? Ведь это Ляиф поцеловал ее. За секунду до этого Сезер прочла неуловимую страсть в его глазах. Но также его словно раздирали противоречия. Словно он боролся с невидимой преградой. «Выходит, он хотел поцеловать меня?» — промелькнуло в голове, но Алья тут же отогнала столь дикие мысли. Обнадеживать себя — плохая идея. — Привет, — на кресло напротив запрыгивает Камила, преисполненная энергией. Шатенка сидела в кафе уже двадцать минут, потому что как помешанная пришла раньше времени, дабы обдумать все. В итоге единственное, что она делает — отгоняет навязчивое возбуждение, вызванное воспоминаниями о поцелуе. — Привет. — Мы тут с девчонками ужинаем, не хочешь присоединиться? — спрашивает Камила, указывая на трех девушек, которые тут же машут ей рукой. Алья не уверена, что знает имя хотя бы одной. — К сожалению, я не смогу. Я жду кое-кого. — Не Нино случайно? Алья заметно напрягается. Глаза девушки странно поблескивают. Он что, и ей понравился? — Почему спрашиваешь? — честное слово, Сезер пыталась сделать так, чтобы раздражение в голосе не было чересчур ощутимыми. У нее не вышло. Камила имела полное право влюбляться в Ляифа. Как и добрая половина кампуса. — Просто интересно так. То, что происходит между вами. Лучше бы Нино ей понравился. Потому что сказанное ввело в ступор. Камила видела, как они целовались? Ну естественно, в центре танцпола целующаяся парочка могла привлечь внимание. Особенно если танцевать рядом, что и делала брюнетка. — Только не говори мне, что не заметила, как он пожирает тебя глазами. Это так мило. Даже когда он обнимается с другой девушкой. Если бы я не знала об его похождениях, то думала, что вы встречаетесь. Ой, черт, ты правда не знала? — Камила пораженно выговаривает последнее предложение, заметив шок на лице Альи. Нет, он вовсе не рассматривает ее, она ошибается. Ничего глупее быть не может. Чушь. — Черт, прости, мне не стоило лезть не в свое дело. Я просто думала, что он ведет себя так, потому что ты ему отказываешь. — Камила. Это все несусветная чушь и тебе правда лучше не лезть не в свое дело, — едва выговаривает, чувствуя, как немеют ноги. Что она говорила о том, что лучше не обнадеживать себя? Слишком поздно. Разве такое возможно? Сезер не собиралась воспринимать всерьез слова подруги, но зачем тогда Ляифу ее разглядывать? Ведь даже если Камила заметила. Все это так странно. Едва замечает, как Камила уходит и практически в то же мгновение появляется Ляиф. — Почему ты не за нашим столиком? — вместо приветствия произносит Нино, садясь на то место, где совсем недавно была Камила. В этом кафе у них есть свой столик, на который они садятся всегда, когда сюда приходит. Просто потому что там пахнет корицей. Сегодня Алья пересела поближе к кондиционеру. — Он был занят, когда я пришла… и там душно, — добавляет Алья, цокнув языком, когда понимает, что Ляиф собирается встать и пересесть, ибо первый аргумент совершенно не убедил его. — Хорошо. Все еще находится в глубочайшем шоке от слов Камилы, которая, к слову, смотрит на них с загадочным выражением на лице. Завидев взгляд Альи, машет ей рукой и от ее раскаяния не осталось и следа. Черт побери, такое ощущение, что все вокруг пытались ее с кем-либо свести! Сезер что, попала в какое-то дешевое реалити-шоу? Не сразу находит слова. Камила совершенно сбила с толку и сейчас слова, которые она постоянно повторяла как мантру, казались абсолютно неправильными. «Давай просто не будем об этом вспоминать» — именно это хотела сказать Сезер. Именно это хочет услышать Ляиф. То, что произошло, явно считается для него недоразумением и нелепостью. Может быть, он уже забыл о поцелуе, но Алье все равно необходимо обсудить все. Станет легче. Им обоим. Однако сейчас девушка не была в этом так убеждена. Чего действительно хочет Нино? Кто для него Алья? И что, черт побери, ей теперь говорить? Брови Ляифа приподнялись в ожидании. В остальном он выглядел нервно, словно через секунду готов накричать на нее из-за того, что она медлит. Следующее, что произошло, вероятнее всего, является сном. Просто потому что Алья не могла произнести такое, тем более вслух. Не могла, даже если очень хотела. Словно все мысли вновь улетучились из головы, что часто происходило в присутствии Ляифа. — Как ты относишься к дружескому сексу? Нино чуть не упал со стула. Восстановив равновесие, брюнет закашлялся и провел рукой по волосам, в то время как сама Сезер пыталась убедить себя в том, что ей послышалось. Она произнесла это у себя в голове, не вслух, так ведь? Черта с два. — Что? С кем? Шатенка стиснула зубы. Черт бы побрал ее и ее язык. Может, стоит сделать вид, будто она оговорилась? — Ты слышал меня, я не буду повторять это дважды. — Лучше повтори, потому что мне кажется, что у меня начались слуховые галлюцинации. — Секс, Нино. Мне казалось, что ты занимался им раньше и причем не раз. Ляиф не оценил юмора. Продолжал испытывающие разглядывать Алью, которая совершенно не понимала, как ей удается выглядеть так хладнокровно, когда сердце буквально выпрыгивает из груди. Неужели так просто предлагает ему переспать? Словно это равноценно выполнению совместного проекта по философии. — Алья, если это шутка, то очень не смешная. Я думал, мы поговорим о… более серьезных и насущных вещах. Что с тобой, Нино? Ты боишься произнести слово «поцелуй»? «Заткнись, прошу тебя» — буквально вопил внутренний голос, прежде чем Алья все равно продолжила: — Мы бы могли к этому вернуться, но я предлагаю тебе секс, исходя из твоих так называемых «насущных вещей». «ЗАТКНИСЬ!». — Сколько ты выпила, Сезер? Или какая муха тебя укусила? — спрашивает, наклоняясь на локтях. На самом деле, Алья уже сама начала задумываться над содержимым своего кофе, однако реакция Ляифа уже всерьез начинала раздражать. Неужели это так дико? Он спит со всеми подряд, без разбора, с него станется, если он переспит с ней? Очередной вывод: Алья фригидная. Не ходячая модель, обнажающая девяносто пять процентов своего тела. Кто бы сомневался. — Шутка? Да, конечно, легче ведь в это поверить. Чем в то, что ты бы действительно мог заняться сексом со мной. Вот опять, Алья говорит больше, чем хотелось бы, однако обида горит в ней так сильно, что абсолютно не дает времени обдумать. Она носит это в себе уже черт знает сколько времени. — Я не это имел в виду, просто, Алья… мы ведь… — Друзья? Тогда почему ты поцеловал меня? После ее слов Ляиф обомлел. Что ж, она вернулась к поцелую, как и обещала. — Я не должен был этого делать, не имел права. — Я была не против. — Все равно, мы ведь… — Если ты произнесешь слово «друзья», я запущу в тебя остатки кофе. Поверь мне, он еще не остыл. К чему ведет этот разговор, Алья не понимала. Знала одно — просто друзьями быть они уже не смогут, как не будут пытаться. — Честно говоря, я не совсем понимаю, что ты хочешь от меня. Не то, чтобы я считаю дикостью секс с тобой. Просто меня шокирует вообще то, что ты этого захотела. О господи, они действительно это обсуждают? Шатенка до сих пор не могла в это поверить. Вдруг прямо сейчас она проснется? — Не скромничай, тебя никогда не шокировал тот факт, что тебя хотят все в кампусе. — Да, но… ты другое. Чересчур много запинок от него на сегодня наряду со странным выражением лица. Собравшись с духом, Алья выпалила: — Нино Ляиф. Официально заявляю, что хочу переспать с тобой и отказ меня очень сильно огорчит.