В тихом омуте Перси с Посейдоном водятся

       Дааа... Это был очень долгий вечер. Вечеринка закончилась только в три часа ночи, и я, признаться, был этому рад, так как очень хотел спать. Я уже успел отмыть голову и одежду от торта, и думал об отце. У меня было всего два вопроса:       1. Почему он пришёл?       2. Почему он ушёл?       Да, знаю, очень креативные вопросы, можете мне похлопать, спасибо.       Но эти вопросы вылетели у меня из головы, когда мы с Аннабет пришли ко мне в комнату. Она ясно дала понять, чего хочет, страстно поцеловав и сняв с меня футболку. Она коснулась кончиками своих своими пальцев моего пресса. В штанах стало тесно. Я в свою очередь снял с неё топик. Аннабет осталась в одном чёрном кружевном лифчике. Она смотрела на меня, ожидая моих следующих действий. Мои руки потянулись к замочку столь ненужной сейчас вещи. Ну и конечно же, я не смог расстегнуть это чёртово порождение Тартара. С полминуты я повозился с ним, а потом Аннабет усмехнулась и сама сделала всю работу. Я припал к её шее, одновременно стягивая с неё эту страшную (в плане расстёгивания) кружевную вещицу, и забрасывая её куда-то в угол. Пальцы Аннабет потянулись к пряжке моих штанов.       И тут со стороны двери послышался хлопок. Мы одновременно повернули головы на звук, и Аннабет негромко вскрикнула и спряталась за меня. А знаете почему? ПОТОМУ ЧТО ТАМ СТОЯЛ МОЙ ОТЕЦ! И у него ещё было такое удивлённое лицо, будто в его любимом сериале произошёл неожиданный поворот. О Боги, как хотелось вытолкать его за дверь, но я не мог. Во-первых, из-за того, то за мной пряталась полуголая Аннабет; во-вторых, потому что мне нужно было держать штаны, которые онавсё-таки успела расстегнуть; и в-третьих, он мой отец, а по совместительству ещё и Бог, и такие действия могут его немного... огорчить.       Тут Посейдон сделал жест рука-лицо:       — Я попозже зайду. – и исчез. Опять.       Как только мы остались в комнате одни, у Аннабет случилась истерика. Она согнулась пополам и захохотала. А я не понимаю, чего смешного?       — Эм... так может, продолжим? – спросил я не без надежды.       — Ну нет, Рыбьи Мозги. Может, завтра. – она уже натянула топик и что-то искала. — Слушай, ты куда мой лифчик закинул? – о, ну теперь понятно, что.       Найдя свой лифчик на люстре (а я думал, я не высоко кинул...), Аннабет поцеловала меня в щеку и ушла. А я завалился на кровать. А ведь я возлагал такие надежды на эту ночь. Но вместо этого лежал в одиночестве, ожидая отца. Не знаю почему, но я был уверен, что он придёт.       И я не ошибся. Через полчаса Посейдон снова появился с лёгким хлопком у двери. Но только теперь он был к ней лицом, а ко мне жо спиной.       — Перси, ты один? – спросил он.       Ну надо же, сама тактичность.       — Один. – я сел на кровати. Посейдон пересёк комнату и присел рядом.       — Перси, прости. Я помешал тебе... – начал он, но я его перебил.       — Неважно. Ты что-то хотел сказать. Что-то другое.       — Да, но я всё же помешал тебе стать мужчиной и...       Мне снова пришлось его перебить (думаю, он скоро меня за это убьёт):       — Пап, если ты имеешь ввиду первый раз, то он у меня был ещё в семнадцать. - ох, как же это неловко.       — Вот как, – Посейдон покивал головой.– Мой первый раз был, когда мне было... - он прищурился, как будто пытался что-то вспомнить. - Я даже не помню, сколько мне было, но помню, что это было с...       К концу его речи я мог сравниться с варёным раком или помидором. Вот зачем рассказывать ТАКИЕ подробности?! Да ещё своему сыну. Если бы здесь была мама, она бы просто вытолкала отца за дверь и запретила ему со мной разговаривать.       Я прокашлялся:       — Так ты мне что-то хотел сказать?       — Ммм..? Ах, да! – Посейдон вынырнул из приятных воспоминаний. – Я хотел тебя поздравить и предложить тебе пожить у меня во дворце.       — Спасибо. А почему ты ушёл в первый раз? – спросил я.       — Ну, ты должен меня понять. Я готовил речь два дня и не думал, что ты будешь наполовину в торте. Я немного растерялся и слова забыл. – подумать только, сам Владыка морей и океанов готовил поздравительную речь для сына два дня, а потом растерялся и забыл её. Я в шоке.       С минуту мы посидели молча. Потом Посейдон заговорил:       — Так ты поживёшь у меня во дворце? Если ты согласен, то можешь отправиться с Тайсоном через неделю.       — Да, я согласен. – кивнул я.       — Ну вот и прекрасно! – отец встал. – Жду тебя через неделю.       Я тоже встал, и мы пожали друг другу руки. Потом Посейдон исчез. А я лёг спать, ибо совсем скоро утро.