Детектив-медиум Якумо (Новелла)

      Харука кипятила воду на кухне, в то же время глядя на комнату в шесть татами. Хотя она уже должна была привыкнуть к собственной квартире, она чувствовала себя странно неуютно. Причина крылась в человеке, сидящем, опираясь на её кровать — Якумо. С серьёзным видом он переворачивал страницы дневника.       Сейчас, когда она задумалась об этом, они знали друг друга уже больше полугода, но Якумо впервые был в её комнате. Это заставляло её немного нервничать.       Взяв две кружки, она сделала две порции горячего шоколада и занесла их в комнату.       — Что это?       — Горячий шоколад.       — Разве он не слишком горячий? — сказал Якумо со вздохом.       Он и правда был совсем не милым. Ничего не говоря, она вернулась на кухню и, достав лёд их холодильника, закинула несколько кубиков в кружку Якумо.       — Шоколад со льдом.       Якумо нахмурился, но всё же отпил. После этого, испустив вздох удивления, он уставился на кружку. Она подумала, что он что-нибудь скажет, но он просто продолжил листать страницы дневника, с головой погрузившись в это занятие.       «Вышло вкусно? Или плохо? Скажи уже что-нибудь…»       Заглушая своё недовольство шоколадом, она села на подушку напротив Якумо. Затем, когда она вспомнила, как зарылась головой в его груди и плакала, её лицо залилось краской до кончиков ушей. Но, хотя ей было стыдно, вместе с тем она чувствовала окутывающую её теплоту. Что думал об этом сам Якумо?       Прерывая её мысли, телефон Якумо, лежащий на столе, начал вибрировать.       — Твой телефон звонит.       — Это Гото-сан, — Якумо не отводил взгляда от дневника.       — Это нормально, что ты не отвечаешь?       — Нормально. Ему следует почаще работать своей головой.       — Довольно строго с твоей стороны.       — Это всего лишь разница во мнениях. Её тоже можно назвать проявлением доброты.       Это было хорошо сказано.       Когда вибрации прекратились, Якумо прекратил листать дневник. Похоже, он что-то нашёл. Харука тоже заглянула внутрь. Вместо слов она увидела рисунок креста с чем-то чёрным, обмотанным вокруг него.       — Что это?       — Кто знает, — сказал Якумо, запуская пальцы в свои волосы.       — Интересно, имеет ли это связь с её суицидом.       — Не знаю, но мне кажется, это связано с изнасилованием.       — Почему?       — Дата. Это день, когда она была изнасилована, — Якумо указал на написанное в дневнике число. Однако даже если бы связь всё же была, на данной стадии её значения они знать не могли.       Якумо вновь начал перелистывать дневник. Харука молча наблюдала за ним. На странице, где в виде полей было нарисовано что-то, выражение Якумо стало более подозрительным. После той даты содержание дневника, должно быть, сильно изменилось. Несмотря на её истинные надежды и намерения, её жизнь круто повернулась.       Должно быть, каждый день для неё был полон боли и трудностей.       Харука чувствовала боль в животе, стоило ей только представить это, но всё же это было несравнимо с тем, через что проходили женщины, на самом деле испытавшие подобное.       Даже при том, что такие преступления наносили своим жертвам огромные раны, наказанием за них было лишь трёхлетнее заключение. Если это было первое преступление, была высока вероятность получения условного приговора, который, по сути, ничего не значил.       Наконец, Якумо закрыл дневник и глубоко вздохнул. Даже он выглядел изнурённым. Он прикрыл свой лоб пальцами, словно задумавшись, но внезапно поднял взгляд, будто к нему пришла какая-то идея.       — Есть кое-что, о чём я хочу тебя попросить, — сказал Якумо, сужая глаза.       «Э, снова…» Харука настроилась. Так как он помогал ей столько раз, она не возражала сделать что-нибудь, хотя ей хотелось бы воздержаться от таких трудных поручений, как в прошлый раз.       — Не напрягайся так. В этом нет ничего сложного.       Она не поверила бы в это так просто.       — Правда?       — Эта работа слегка трудозатратная, но простая.       Её печальный женский характер был не в силах отказать.