Second chances - Вторые шансы

— Буль-буль, — Лили шлепала мокрыми ладошками по пушистой белой пенной шапке, хихикая, когда крошечные пузырьки взлетали в воздух. Тереза стерла пену с подбородка и щечек Лили. — Наша красивая девочка, — проворковала она, наслаждаясь этими еще новыми для нее моментами, которые теперь она делила со своим консультантом. Патрик, улыбаясь внезапной нежности в голосе Терезы, с облегчением заметил, что малышка сразу завоевала ее сердце, и никто из них не смог устоять перед ее чарами. — Как ты думаешь, тетя Тереза, Лили уже чистая? — Джейн пальцем стер пену с носа малыша. — Еще раз ополоснуться и готово, — Тереза смыла остатки пены с Лили, прежде чем ее дядя Патрик взял мокрого малыша и завернул ее в пушистое полотенце. — Я подготовлю ее ко сну, а ты, если хочешь, можешь пойти и принять ванну, — предложил Джейн, видя, что Лисбон была насквозь мокрой после активного купания. Лисбон ухмыльнулась на свою промокшую рубашку. — Думаю, что я с радостью приму твое предложение, — согласилась он, чмокнув влажную кудрявую макушку, прежде чем Лили и Джейн скрылись за дверью. *** Сидя в кроватке, облаченная в сухой подгузник и чистую одежду, Лили изучала свою новую комнату, глядя в замешательстве на знакомую мебель в незнакомом месте. Ее дядя был занят разбором вещей, которые были все еще упакованы в коробки. Его внимание было привлечено его же племянницей, которая что-то сердито бормотала, одновременно колотя своей крошечной ручкой по стене выше кровати. — Нет! Нет! — Причитала Лили, нахмурив брови. — Что такое, дорогая? — Патрик пошел к кроватке Лили, пытаясь понять, что мешает девочке. Его взгляд опустился на одиноко висящие на стене буквы «Л» и «И». — Ах, да, дядя Патрик не закончил свою работу, да? Лили так и сидела с хмурым выражением лица, пока ее дядя не взял в руки молоток и гвозди. — Хорошо, я собирался отложить это до завтра, но раз ты как настаиваешь, — поддразнил ее Патрик, добавляя сиренево-полосатую «Л» к другим буквам. Патрик мягко улыбнулся, когда он подошел к цветочно-желтой букве «А». — Ты знала, что второе имя твоей сестренки было Анна? — Патрик спросил, словно Лили могла дать ему подходящий ответ. — Она бы полюбила тебя, — он улыбнулся сияющими глазами. — Она бы строила с тобой песочные замки… и играла с тобой на волнах… научила бы тебя выпрашивать мороженое у мамы с папой, — улыбнулся Джейн сквозь слезы. Слезы, текущие же по лицу Лисбон, смешались с водой, когда она слушала слова Патрика сквозь тонкие стены о тех вещах, которые никогда не случатся. Повесив голубо-полосатую букву «Л» к остальным, Джейн убрал инструменты и вытер слезы, после чего взял племянницу на руки, слегка повернув ее в сторону завершенной работы. — Нравится, принцесса? — спросил Патрик, но малышка лишь устало склонила голову ему на плечо. Джейн выключил верхний свет, надеясь, что темная комната поможет ей уснуть. Сидя вместе с Лили, прижавшейся носом к его груди, в старом кресле-качалке, Джейн начал тихонько напевать старые песни «Битлз». Жалобные всхлипывания сонного малыша, зовущего своего папу, грозили Патрику новыми слезами, но после того, как он глубоко вздохнул, Лили начала понемногу успокаиваться. — Я очень сожалею о том, что случилось с тобой сегодня… что случилось с твоими родителями. Я знаю, что пройдет много времени, прежде чем ты поймешь, почему их нет. — Патрик продолжал качать малыша, его голос дрогнул, — и я надеюсь, что когда придет это время… ты не возненавидишь меня из-за этого. Сердце Терезы Лисбон снова болело за Джейна, когда она слушала его самые страшные опасения. Она слегка промокнула глаза мокрой мочалкой, надеясь, что она немного уберет следы слез. — Но я обещаю тебе, Лили, — начал он серьезно, как будто крошечный малыш мог понять его клятву. — На этот раз все будет иначе, — заявил Патрик. — Ты и твоя тетя Тереза… вы для меня самые важные люди в мире, и я сделаю все возможное, чтобы вы были счастливы и в безопасности. Брюнетка, сидящая в своей теплой ванне, притихла, чтобы плескающая вода не могла заглушить слова консультанта. — А что касается твоей тети Терезы — будь с ней полегче. Ей пока еще в новинку все эти мамины дела, — улыбнулся Патрик, продолжая говорить под почти гипнотический ритм кресла-качалки. — Честно говоря, сложно представить себе кого-то более идеального… — понизил голос Джейн. Тереза сидела неподвижно в уже остывшей воде, слушая рассуждения Джейна о ее материнских способностях. — Она упрямая… умная, энергичная… — улыбнулся Патрик, глядя в темную комнату, — и хотя она тщательно это скрывает — у нее огромное сердце. Независимо от того, сколько глупостей я натворил, она всегда меня прощает, — признался Джейн сопящему малышу, вдруг осознав, что округ него была почти полная тишина. Но все-таки блондинистый консультант не смог удержаться от поддразнивая, зная, что Тереза подслушивает. — Также я думаю, что у твоей тети Терезы есть слабость к хулиганистым кудрявым блондинам… — на что в ответ из ванной раздалось саркастическое «Ха!», — … и, судя по всему, она также умеет неплохо подслушивать, — продолжал издеваться Патрик, прислушиваясь к тому, как Лисбон завершает ванные процедуры. — Все же большую часть наших будущих проделок я возьму на себя, — усмехнулся он, продолжая покачивать Лили. Поцеловав светлые кудряшки, он уложил малышку к себе в кроватку, еще раз проверив все двери, с нетерпением ожидая горячий душ и сон на уже знакомом диване. *** Отметив, что ванная была пустой, а дверь спальни Терезы закрыта, Патрик спустился по лестнице, чтобы взять пару боксеров из своей спортивной сумки, попутно закинув свою пижаму в прачечную. Ему часто удавалось закинуть свои вещи в стирку вместе с ее одеждой, хотя это не было большим делом, потому что часть его вещей все равно стиралась в химчистке. Он часто ловил Терезу, ухмыляющуюся над его боксерами, которые в итоге она складывала в общую стопку, хотя продолжала каждую неделю ворчать на него, что ему сорок один год и он вполне сам способен заняться стиркой. — Но они намного мягче, когда ты их стираешь, — притворно простонал Джейн, глядя на Терезу щенячьими глазами, на что она лишь вздыхала и закатывала глаза, продолжая разбирать белье. Широко улыбаясь, Патрик по-дружески чмокал ее в щеку и баловал огромной тарелкой бельгийских вафель или маленькими хрустящими колбасками на завтрак в качестве компенсации. *** Горячие струи снимали напряжение с уставших мышц. Впервые за день Джейн позволил себе пройтись по событиям этого долгого дня — страшное напоминание о Кровавом Джоне, его вечного врага, в поимках которого он провел не один год… убийство Лоры и Дэнни. Завтра они должны будут обсудить с Лисбон похороны, он попросит ее помочь с организацией… попросит ее решить, чего бы хотела Лили — могилку в тихом месте или же прах, чтобы развеять его. Их дом… автомобиль… страховые полисы… Джейн простонал вслух, когда подумал обо всех вопросах, решить которые предстоит в ближайшее время. Джейн бы с удовольствием оставил все как есть — дом, как еще одно напоминание о незавершенной мести, но теперь он был не один, а вместе с Лили, о которой нужно думать в первую очередь. Девочка не должна расти с этим и не должна страдать за его высокомерие… больше, чем ей уже досталось. Закрыв глаза, Джейн подставил лицо под струи, в голове сразу всплыло красное улыбающееся лицо, которое все еще украшало стену его спальни в Малибу. Обычно в таких случаях Джейн возвращался к себе в дом, где несколько часов подряд лежал на тонком голом матрасе. Звонки Лисбон оставались без ответа, и обычно он лежал до тех пора, пока не получал сообщение от Терезы с угрозой о том, что она сама приедет в Малибу, чтобы выпнуть его из этого мавзолея. Лили все изменила. Обещание Джейна любить и защищать ее не могло быть выполнено, если он собирается утонуть в вине и жалости к себе. Черт — даже невеселые размышления ночь напролет на диване КБР рано или поздно заканчиваются — Лисбон выпинывала его домой. Дом. Джейн ухмыльнулся, смывая шампунь со своих волос. Прошли годы с тех пор, когда у него было место, которое он мог назвать домом. Его кочевая юность с ним в качестве Чудо-мальчика предлагала ему изыски не более заплесневелой полосатой палатки на ночь и расшатанного трейлера для переездов. Его покойная жена пыталась привнести тепло в место из стекла и стали, которое он приобрел после первого телевизионного успеха, но его стремление к самолюбованию, славе и легким деньгам не давало ему возможности проводить там много времени. Он даже не стал продлять договор аренды квартиры в центре города. Поскольку он редко спал там, и его имущество состояло из односпальной кровати и чайника, Джейн решил, что не стоит беспокоиться о встрече с арендодателем и подписывать новый договор. Большинство ночей проводилось либо на диване на работе, либо в гостиной Лисбон, в зависимости от степени злости, в которой она пребывала в конце рабочего дня от его выходок. Патрик Джейн обычно спал на приличной кровати только когда команда была в командировке за городом и остановилась в мотеле. Джейн ухмыльнулся от мысли, что Лисбон, наконец, будет вынужден отказаться от какого-то клочка пространства… может быть, ящика или двух. Возможно, его блуждание подошло к концу. Может быть, он… и его боксеры, наконец, нашли место, которое можно будет назвать домом.