Неоконченный роман

Я снова проснулся от её поцелуя в щеку. Она будила меня так каждый день. Я не люблю когда меня будят. Но, было приятно. Я, наконец, открыл глаза и, немного приподнявшись, поцеловал её в ответ. — Доброе утро. — Доброе утро, Паша. — Ты не голодная? Может пойдём завтракать, пока Витя свои сопли кабачковые не приготовил? — Марго засмеялась и мы, одевшись, пошли завтракать. Но опоздали. Витя всё-таки приготовил эту гадость, но на этот раз морковную. Дело от этого лучше не стало. Владик даже решил, что садится на диету. Марго подхватила его идею и они оба стояли на своём. Я же, сдался без боя. Они потом тоже смирились и сели за стол, решив, что потом точно объявят голодовку. Все вчетвером, мы сидели за столом и пили чай. Тот самый, который мы с Верой пили в тот день и все наши десять семейных лет. Каждый вечер. Один и тот же чай. Он не надоедал нам, а наоборот, с каждым новым глотком удавалось найти в нем что-то новое, неиспробованное. В основном, конечно, Вере удавалось это находить и я до сих пор помню, с каким энтузиазмом она рассказывала об этом. Помню и то, как не воспринимал всерьёз её слов, а только смеялся и говорил, что она выдумывает. А сейчас вот, сам ощущаю это «новое и неиспробованное». Из мыслей меня вырвали слова сына: — Папа, нам нужно серьёзно поговорить. — я аж поперхнулся чаем. — О чем? — В общем… — он мямлил — мы с Владом съезжаем от вас. — Куда? Опять мать к себе зовёт? — При чем тут мама? Мы с Аней решили жить все вместе. Как раньше. — Помирились что ли? — Марго воодушевлённо заговорила. — Ну, да, — он улыбнулся Вереной улыбкой. Как же сильно они похожи. Только нос мой. А так, лицо, ну уж очень похоже. — Замечательно! — она так радовалась, что я удивился с чего бы это. — А тебе не кажется, что переезжать к Ане — не самая лучшая идея? Вы могли бы купить квартиру. Я помогу. — Нет, папа. Спасибо, но пока мы поживём там. И уж дальше, может накопим и сами всё себе обеспечим. — Ну, как знаешь. — естественно я буду помогать им, но по-тихому. Найду работу Ане. Добавлю к её зарплате от своей. Постараюсь уговорить Киру не убивать её в первых сериях. Вот это особенно сложно. Но в конце концов, сколько лет мы с ней уже знакомы. — Спасибо. Мы уже собрали вещи и уедим около часа. — Хорошо. — выдержав паузу я пришел к решению смыться от туда куда подальше. — Ох, черт! Я уже опаздываю! — Куда? — Марго удивилась, что я сматываюсь. Ведь съёмок сегодня не должно было быть. — Я на съемки. — быстро выдумав то, на чем меня спокойно могли поймать, я всё же решился произнести. — Но ведь сегодня вроде не ставили. — Меня срочно вызвала Кира. Говорит, что сроки поджимают, а со мной и половины сцен не снято. — Я провожу тебя. — До площадки? — До дверей. Она поцеловала меня на прощание и закрыла дверь. Последние два месяца я старался как можно меньше времени проводить дома. Марго хотела романтики и детей, а я хотел спать. Она уже который день говорит мне о том, что «неплохо бы завести ребёночка. Мне лет то уже сколько. Ещё немного и я совсем не смогу родить.» А у меня уже есть и сын, и внук, мне уже не надо. А она хочет. Только сел в машину и выехал из парковки, как уже образовалась пробка. Москва. Что уж тут. До съёмок я добирался долго. Два часа. Пешком было бы быстрее. Иногда хочется всё бросить и уехать туда, где нет такого количества людей, вечно «орущих машин», а есть только настоящее, живое. Например, в Брянск. В нашу с Верой квартиру. В последнее время я стал скучать по тем местам и тем временам, в которые нам удавалось жить вместе и быть счастливыми. Когда я поднялся в павильон Кира встретила меня с распростертыми объятьями, будто ждала. — Привет. Чего пришел? Тебе же сегодня не надо. — Не поверишь, чертовски захотелось поработать! — Ты прав — не верю. — Станиславского цитируешь? — Гуров! То тебя не найти даже в рабочие дни, то ты приходишь в единственный выходной. — Я по тебе соскучился! — Ой, — она рассмеялась — ну пойдем, работничек! Мы отсняли очень много сцен. Кира была сильно удивлена тому, как я работал. Даже сказала «Ну, Гуров, ну, молодец! Всегда бы так играл — цены бы тебе не было!». Закончили ближе к вечеру. Если быть точным, то в шесть вечера. Я уже собрался и стал уходить, как она окрикнула меня: — Паш! Паша! — Да? — Ты сейчас не очень спешишь? — Нет. А что такое? Мы же вроде закончили. — Я просто хотела попросить, чтоб ты заехал в департамент, к Вере, и забрал у неё папку со сценарием на новые серии. — Что у неё делает сценарий? — Потому что наши сценаристы недавно отмечали с Калининым и так напраздновались, что оставили всё. — Хорошо. Я заеду. — Спасибо тебе огромное! Только когда я подъехал к департаменту, до меня дошло, что Вера работает до шести, а сейчас половина седьмого. Хотя, кого я обманываю? Наверняка сидит ещё. Так и оказалось. — Привет. Войду? — сначала она просто кивнула, но потом подняла глаза и увидела меня. — Пашка! Ты чего здесь? — Мне режисcерша моя сказала, что у тебя папка есть со сценарием нашим. — Да. Вот. — протягивает мне папку желтого цвета — Мне Калинин занес сегодня. — Спасибо. Ну, ты сама то как? — Нормально. Помирились с ним, после того случая. Он очень изменился. Буквально, на руках меня теперь носит. Ты как? Есть у тебя кто-то? — Да. Мы, конечно, пока жениться не планируем, но вроде вместе. — Это хорошо. — Вера перестала улыбаться и её голос стал грустным. Может ревнует? — Хорошо… Да. А, вы не хотите вместе с мужем со своим придти к нам? Посидим, выпьем, поболтаем. — С радостью! Конечно придем. Но когда? — В среду. В семь. Сможете? — Да. Договорились. Домой я приехал очень поздно. Марго уже спала. Случайно разбудив её, мне пришлось выслушать тираду о том, что я не люблю её, не ценю того, что он мне сделала и тому подобное. Дальше уже пропускал мимо ушей. За это меня прогнали спать на диван. С утра я обрадовал Марго тем, что сказал о приходе Веры и Гены. Не то чтобы обрадовал… Короче, спать мне на диване ещё неделю. Интересно, как Калинин отреагировал на моё приглашении? Наверное, закатил Вере сцену ревности… Хотя, она говорила, что он изменился. На руках её носит. Да, я тоже когда-то обещал ей это. И не только. Ещё и «быть вместе в горе и в радости. Пока смерть не разлучит». Кто же знал то, что не смерть нас разлучит, а эта. как её имя то. уже не вспомню. Но в той ситуации не только та женщина виновата, но и все мы. Втроём. Вера в наши последние семейные недели ходила какая-то «взвинченная», была сама не своя. Почти не спала. Её тогда должны были на место завуча взять. Как она боролась за это место! Я всё понимал. Во всяком случае — пытался. Но у меня на работе тоже не всё гладко было, да и изменил я Вере не абы с кем, со своей бывшей режисcёршей. Она хотела выгнать меня из шоу, в котором я снимался. И пришлось идти на крайние меры. Только не думал, что потом меня из семьи выгонят. Оставалось всего два дня до их прихода. Марго решила всё-таки заговорить со мной. — И что ты планировал делать, когда звал их? — Думал, посидим, выпьем. — А тебе лишь бы выпить! Нашел себе собутыльника! — Вера Калинину так же мозг выносит. Вы то точно найдёте темы для разговора. — Она твоя бывшая жена! — У меня половина Москвы бывших. — Не жен ведь. — Не переживай. Нормально всё пройдёт. — Ну, надеюсь. Больше мы не обсуждали этого. Два дня пролетели незаметно. И уже среда. Звонок в дверь. Я открыл, потому что Марго уже несколько часов красится. Я перестал считать после того, как прошло два часа. — Здравствуй, Паша. — Вера вошла первая.  — Привет. — следом зашел её муж — Рад видеть! — Мы пожали друг другу руки, затем он помог ей снять куртку. Марго вышла из гостиной. — Добрый вечер! — Добрый! — они сказали в один голос и переглянулись. Вера улыбнулась ей и отошла от вешалки. — Идем? Мы прошли к столу, который был накрыт мной. Он выглядел не самым лучшим образом, но как есть. Гена поначалу почти не пил то, что было поставлено на стол, но потом разошелся и моя коллекция опустела на три бутылки. Я почти не был пьян и мог трезво оценивать ситуацию. Вера пыталась остановить его, но все попытки оказались тщетными и она смирилась. Она чувствовала себя неловко из-за поведения Гены. Я решил спасти ситуацию, уведя его на дива и, оставив женщин наедине с бутылкой вина. После того, как на диване было одно лежащее тело, я решил перенести его в спальню, а сам лечь на диван. Тем временем на кухне беседа Веры и Марго шла полным ходом. Я делал вид, что мне всё равно, но на самом деле слышал и запоминал каждое слово. Понимал, что они не начнут нас обсуждать, пока мы не удалимся из их поля зрения. Придя к такому выводу я лег и притворился спящим. Через пять минут бутылка открылась. Через десять Вера согласилась выпить бокал. А через пятнадцать у них развязались языки. — Ну, что, сложно тебе с Пашей? –голос Веры был совсем не пьяным. Точно больше бокала она не выпьет. — Нет. Это вам было сложно, а мне — легко. — вероятно, всё оставшееся содержимое бутылки было как раз в Марго. — Мне не было сложно. Скорее непривычно, а потом пошло хорошо. — Что же вы тогда развелись? — ну точно. Давит ей на больное. Не надо было оставлять им целую бутылку. — Мне кажется, тебе хватит. — послышался звук разбившегося стекла. — Я сама решу, когда мне хватит. А сейчас, я пойду к твоему бывшему мужу и мы… — она не закончила, потому что Ване завтра придётся драить полы. Её стошнило. По этому она решила не заканчивать и поднялась на верх. Странно, почему-то я был, что не Калинин Верен бывший муж. Я услышал то, как Вера встала и пошла в сторону ванной. Вопреки моим предположениям, она вернулась быстро и стала вытирать пол. Удивительная женщина! Потом она убрала всю посуду в раковину и пошла на веранду. Наверное, спать. Раньше всех проснулись пьянчужки и почти начали готовить что-то на кухне, как вышла Вера и стуком каблуков разбудила меня. Она не закатила ему истерику. Ничего ему не сказала. Вообще. Он ей тоже. Потом, поблагодарив нас за гостеприимство и приятный вечер, ушли. Марго сидела за столом и изнывала от того, как болела голова. Я вчера почти не пил, а только делал вид, по этому пришлось и утром имитировать головную боль. Мы выпили по таблетке и последовав примеру ушедшей пары — не обмолвились и словом.