Цирк уродов

Вдох-выдох. Вдох-выдох. До входа в главный Штаб осталось не более пары дюжин шагов, и я их преодолею, как бы они не были тяжелы. Обязан преодолеть, потому что это мой долг, и мне плевать, что земное притяжение ополчилось против меня. Не могу понять, младенец в моих руках перестал кричать, потому что вымотался и уснул, или я просто перестал слышать эти истошные вопли? Оглох? Или она видела и все осознала? Полнейший абсурд, она же слепа от рождения, к тому же едва ли что-то понимает. Должно быть, предсмертная агония идет за мной по пятам, раз я допускаю мысли о том, что младенец пары месяцев от роду может знать, что его родителей больше нет. Отсутствие воздуха в легких обжигает их, но я не могу остановиться - слишком опасно. Девочка должна выжить, даже если это будет стоить мне жизни. Таким было последнее желание ее родителей. Я понимаю, что яд начал свое действие, когда мелькающие стены Штаба начинают кружить вокруг меня, дезориентируя в пространстве. Заставляю себя встряхнуть головой - еще немного, и я смогу позволить себе заслуженную смерть. Левая-правая, левая-правая. Я едва чувствую ноги, но это не повод отступать. Остатки разума бунтуют и не понимают, как Астрид додумалась взять младенца с собой в такую далекую поездку, но я слишком слаб, чтобы искать ей оправдания или винить. Хотя стоило бы. - Откройте, черт возьми! - с трудом преодолев ступени, я начинаю колотить кулаком свободной руки по долгожданной двери. Как только я добрался, не угодив в канаву. Перед глазами все еще пляшет, но в уши снова проникает пронзительный детский визг. Есть контакт - я не оглох, у меня всего лишь заложило уши от бега. Я больше не двигаюсь, лишь сползаю по дверному косяку на землю, прижимая младенца к груди. Подняться нет ни сил, ни желания. Я рядом со Штабом, а значит, они сами выйдут на вопли девочки. Я перестаю чувствовать боль, а это значит, что моя свобода близка, - Твои родители идиоты, малышка, - я из-за всех сил стараюсь быть дружелюбным, но сорвавшийся с уст хрип только пугает ее. Надеюсь, письмо сможет ответить на вопросы, которые появятся у нее в будущем. Я делаю свой последний вдох и устало закрываю глаза. Выдох.

***

Небо над Штабом давно окрасилось в насыщенный темно-синий, разбавляемый проблесками далеких звезд. По-своему красивых, завораживающих. Раньше я не понимала, как Невра может часами смотреть на ночные светила, но будь он сейчас рядом, мы были бы единодушны. Я невольно поражаюсь, представив, как эти яркие пятна веками наблюдают за нами, следят за нашими мыслями, делят с нами сны. На самом деле, мне давно положено лечь спать, чтобы завтра с новыми силами взяться за решение накопившихся проблем. Кристалл с годами становится все меньше, а это угроза для наших жизней, от которой нет спасения при помощи оружия. Одеяло призывно откинуто, прямо-таки манит, но я никак не могу заставить себя прилечь. Голова забита ненужной лирикой, мысли совершенно вразброс. Какое-то сомнительное предчувствие скребется на душе как тысяча кошек. Этой ночью грянет что-то безумное или опасное. Одно из двух. Шум в коридоре заставляет меня навострить уши и, взяв первое, что попалось под руку, спрыгнуть с подоконника. Наученная горьким опытом, который когда-то едва не стоил мне жизни, я крадусь к дверям, которые распахиваются раньше, чем я успеваю коснуться ладонью ручки. - Миико, ты должна это увидеть, - Лейфтан одновременно взволнован и очень ошарашен. Он прерывисто дышит - бежал, наверное. Я видела его в таком состоянии всего несколько раз, поэтому сразу поняла, что он не шутит. Мне оставалось лишь понадеяться, что он никому не расскажет о том, как глава Сияющей гвардии, завернутая в ночную рубашку и халат, едва не огрела его алхимическим фолиантов. Позорище. Моими махровыми тапками даже птенца не напугать, что уж говорить о захватчике, будь он здесь. - Что происходит? - я кладу книгу на тумбу с самым невозмутимым видом, чем наверное, загоняю его в тупик. Ситуация была никчемной, а теперь я только ее усугубила. Вместо того, чтобы объясниться, парень хватает меня за руку и тащит вниз по лестнице, после чего мы проскальзываем мимо спален глав других гвардий и несемся на выход из штаба, - Лей, остановись, ты решил вывести меня погулять? Не в такое время, - ехидная улыбка сползает с лица, когда я вижу молодого мужчину, лежащего на полу. Судя по тому, что он бездвижен, даже грудь не вздымается от дыхания, я заключаю, что он мертв. - Миико, - голос Эвелейн отвлекает меня от мыслей и заставляет обратить внимание на нашего лекаря, что держит на руках какой-то сверток. Она покачивает комок ткани из стороны в сторону, что-то нежно шепча, от чего мне начинает казаться, что она явно перебрала с успокоительной настойкой, - Ребенок был в руках мужчины, когда мы его нашли, - Что она сказала? Этот человек притащил в Штаб младенца? - Кроме этого в его сумке мы нашли письмо. Оно адресовано тебе, - Лейфтан протягивает мне конверт, и я узнаю печать на нем. Сначала ребенок, теперь этот герб. Что бы это значило? Не зря, черт подери, не зря я сегодня вспоминала, как они спасли мою шкуру. Прошли годы, а я все еще чувствую безнадегу и беспомощность перед лицом Смерти. Я примерно догадываюсь о содержании, поэтому руки немного дрожат от нерешительности. "Дорогая Миико, если ты читаешь это письмо, значит пришла пора отблагодарить нас за спасение твоей души.", - уже первое предложение заставляет меня нервно сглотнуть, вспоминая о том, из какой ситуации меня вытащили. Детали всплывают, выжигаясь в мозгу алыми искрами. Слезы, боль, мои мольбы о пощаде. Какой жалкой я была тогда. Такие долги нельзя оставлять неоплаченными. Почему-то я чувствую, что пожалею об этом и не раз, но продолжаю скользить взглядам по ровным завитушкам, написанным рукой Астрид, - "Мы с Рагнаром утратили свои жизни, когда поехали на переговоры по заданию штаба, поэтому просим тебя взять на себя воспитание нашей дочери. Мы не могли позволить ей погибнуть вместе с нами - она особенная и должна прожить долгую жизнь, которая, надеюсь, будет спокойнее наших. Ты единственная, к кому мы можем обратиться. Позаботься о ней также, как мы заботились о тебе, обрабатывая твои раны. Береги ее также, как бережешь подаренную нами вторую жизнь. Девочку зовут Фрея, и она от рождения слепа, но ты не должна ее бросить. Ты не посмеешь нарушить клятву, я знаю. Когда придет время, дай ей знать, кем были ее родители", - я сама не замечаю, что в горле стоит ком из слез, которые я не посмею пролить. Они не хотели бы моей жалости. Мои спасители заслуживают лишь уважения. Даже если бы они были живы, я не смогла бы отказать. - Что ж, Фрея, - мой голос звучит чуть осипшим от сдерживаемых эмоций, но я надеюсь не напугать девочку. К счастью, младенец сладко посапывает, успокоившись от убаюкивающего тона Эвелейн, - Добро пожаловать в Штаб Ээль, - добавляю я уже шепотом. Пожалуй, нас ожидает самое удивительное приключение из всех, что случались с гвардейцами, а меня мучает только один вопрос. Неужели звезды видели смерть Рагнара и Астрид? Сколько всего смертей им удалось увидеть? Сколько боли пережить? Мысли в голове начинают проясняться.