60 дней "строгого" режима

Прошло уже десять дней, а меня до сих пор не уволили. Я развозила цветочки туда-сюда. Это утро выдалось дождливым и совершенно обычным. Я опаздывала на работу в новых туфельках, которые купила на первую премию. И тут на тебе… Как только я повернула за угол, черная машина облила меня «свежей» лужей. — А можно аккуратней водить? — Прокричала я, но машина уже скрылась. В магазине меня ждала тетка с каменным лицом, которая с порога сделала выговор и отдала бумажку сразу с двенадцатью заказами. Цветы я принялась аккуратно загружать в машину. — Ромашки спрятались, поникли лютики, зачем вы, парни, заказываете такие дешевые цветы? Хотя это не важно, главное — знак внимания. — Белые розы, белые розы, беззащитны шипы. — Вот точно беззащитны, бедный мой пальчик. На переднее сиденье я кинула букет с лилиями. А вот про лилии я песен не знаю. Хотя нет, знаю. А я в окно для Лилии, Лилии Лилии, бросал три белых лилии, три лилии бросал. — Василиса, хватит петь, люди ждут праздника. — Тетка вынесла корзину с васильками. Шестьдесят штук. Как я их утащу? Я села за руль. Первые пару букетов я доставила легко, а потом машина заглохла. Минут двадцать я бегала по дороге, прося, чтобы мне помогли. Добрый человек нашелся и исправил какую-то штуку в капоте. Поблагодарив его, я вновь вернулась в машину и поехала по следующему адресу. — Деловая улица? Где это вы видели Деловую улицу? — Я уже просто говорила вслух, не стесняясь попутных машин, водители которых смеялись надо мной. Эту Деловую улицу, я нашла где-то через час. Оставив три огромные розы, вместо пяти, так как заказчик оказался бедным студентом, я вернулась в эту тарахтелку. Тарахтелка — это машина, когда на ней едешь, она издает странный звук. В листике заказов оставалось еще три адреса. В доме сорок три жила милая девушка, но когда я увидела, что эти цветы полетели в мусоропровод, я расстроилась. Но за нее уже было заплачено, поэтому сказав «до свидания», я спустилась вниз. Да что за день такой? Следующим несчастьем было высокое здание, как назло в котором сломался лифт. Я пешком поднималась на двадцать первый этаж с огромным букетом. Хорошо, что это еще не корзина с васильками. Я бы померла на этой лестнице. — Добрый вечер, это вам! — Я протянула букет девочке лет двенадцати. — Распишитесь. — Мамы нет дома, а она запрещает где попало писать, может вы из налоговой? — Девочка показала мне язык. — Или за бабушкиной пенсией? — Алиса, кто там? — В коридоре появилась заспанная женщина в красивом пеньюаре до колена. — А, вы из цветочного? — Да. Вот. — я протянула планшет, и брюнетка расписалась. Спускаться было легче. С предпоследним заказом вышло так, что мне не доплатили пятьдесят рублей. Но, плюнув на все, я решила, что внесу свои деньги, лишь бы побыстрей добраться до дома. Корзина с васильками. Красиво-то как. Я пришла к нужной двери и позвонила. Но никто не открыл. На свой страх и риск, я дернула за ручку и дверь открылась. Как все просто. А вдруг их обокрали и вор все еще в квартире? Я тихо зашла внутрь. Пол застилали лепестки роз. Дорожка из лепестков привел меня в небольшую комнату. Везде стояли свечи, розы в вазах, пахло чем-то сладким. Вот так чудо-квартирка! Холодные пальцы прошлись по моему плечу. Я вздрогнула и прикрикнула. Обернувшись, сердце в пятки ушло. — Не хватает одного! — Мне протянули василек. Теперь было ровно шестьдесят один. — Как ты меня нашел? — Губы задрожали. — Кто ищет, тот всегда найдет! — Я не могла отвести взгляд от него. — Фэш?! — Прошептала я. — Мне… я… ну… — Я не могла связать ни одного слова. Все вертелось, но на душе было так тепло. — По мне ты уже все сказала! — Он грустно посмотрел на меня и развернулся. — Я просто хотел тебя увидеть. — Просто ничего не бывает! — Я схватила его за рубашку и уткнулась лбом в его спину. — Прости. Я просто не хотела, чтобы кто-то говорил: ты связал свою жизнь с уголовницей. — Тебя оправдали! — Холодно сказал он. — Но… — Что ж так все сопливо-то. Даже режиссеры мелодрам скажут, что уже через чур. — Огнева, ох Огнева, вот за что я тебя люблю? — Ну да, за что? Я ж без образования, необучаемая, все ломающая, короче чей-то геморрой. — Фэш, — я развернула его к себе лицом, — у тебя будет ребенок. — Все, могу писать книгу — роман. — Ты серьезно? — Глаза парня расширились. Я кивнула. — Я узнала перед отъездом… Прости. — Какая я слабая и странная. Что со мной твориться, надо заканчивать. — Я люблю тебя! Фэш прижал меня к себе и стал гладить по голове. Я почувствовала, как горячие слезы стекались по щеке. *** На следующий день. — Ты мне так и не сказал! — Я надула губки и отвернулась. — Что? — Он удивился и отпил чаю. — Ну Фэш, скажи! — Просила я и для убедительности притопнула ногой. — Не скажу. — Отмахнулся Фэш, но лукаво улыбнулся. Ему пришлось остановиться в бабушкиной квартире. Мы выделили ему комнату, где ремонт я не сделала, но он особо не расстроился. Сказал, что лучше чем тюремная камера. Я отвернулась к плите и всем видом показывала, что обиделась. Руки парня легли на мою талию, а губы прошлись по шеи. — Вот не… — Я ничего не успела сказать, ложка выпала из рук, а сердце забилось. Фэш на ухо прошептал самые драгоценные для меня слова.