Будущее приходит значительно быстрее, если идти ему навстречу

На завтраке мародеры, на удивление всех, были молчаливые, взволнованные и рассеянные. И только четыре человека знали, почему. Первый - это Сириус Блэк. Он погрузился в тяжкие раздумья, (что было ему не свойственно) о будущем. Парень испытывал радость за друга, который все-таки женится на девушке своей мечты. А с другой стороны, печаль, тоску и бессильную злобу от того, что они умрут, их сын останется на растерзание судьбы один, в то время где сам Сириус непонятно где шляется. Ведь точно не мог умереть. В книге сказано, что Хагрид одолжил его мотоцикл. Но что тогда случилось? Джеймсу Поттеру после того рокового дня было не легче. Но Сохатый гораздо больше переживал о смерти его любимой Лили, чем о своей. Не смог уберечь, не смог, не смог... Хотя мысль, что он таки покорит сердце ненаглядной девушки доставляло легкость, тепло, огромное чувство настоящего счастья и... любовь. Из памяти никак не выходили те фото... А еще сын... Он полная копия отца, но глаза мамины... Те самые лучшие глаза... Лили Эванс тоже не могла нормально поесть. Всю голову заняли события прошлого дня. Книги, смерть, падение, сын, замуж, Поттер, Вернон, Петуния, муж, смерть, ужас, восторг, Поттер, Джеймс, Поттер, Потт... Стоп, хватит Поттеров! На самом деле Лили то и дело поглядывала на Джеймса. Тот казался таким потерянным, убитым... Так, никаких упоминаний о смерти! Хотя весь ефект неожиданности от приобретения книжки пропал и на смену ему пришло понимание происходящего, но не хочется даже случайных напоминаний о утратах, которые они понесут через несколько лет... "Нет!" - Лили гордо и независимо подняла глаза полные холодной решимости - "не понесут! Они все изменят! Поменяют судьбу!". Как только пришло это решение развязывающие все проблемы девушка невольно подумала, что у Джеймса очень мягкие волосы. А как только по привычке хотела себя отдернуть, то поняла, что на самом деле она уже давно упрямо противилась факту симпатии к мальчишке. Потом сразу же замигали перед глазами сцены из прошлого, где Поттер дарил ей прекрасные цветы и конфеты, протягивал вкусный малиново-мятный чай, успокаивающе гладил по спине, поднимал и тащил до гостиной горы учебников, которые было "тяжело нести даме" и все это с неизменной искренней улыбкой и любовным взглядом..."Ой, что-то мысли спутались!". Тем временем Алиса, выгнув бровь сидела справа от мечтающей девушки и сразу же узнала этот взгляд. Каждая девушка узнает его. Глаза полные любви... "Поттер!" - подруга верно разгадала причину столь необычного состояния старосты. "Ну, наконец-то!" - хмыкнула она и приступила к тосту с джемом. Ремус Люпин, не обращая внимание на любопытные взгляды адресованные притихшим мародерам, собирал в кучу все факты с прошлого дня. "Итак, что мы имеем:" - размышлял умный мальчик - "во-первых: смерть Лили и Джеймса, их сын - сирота. Было сказано, что малыш победил Волан-де-морта и это странно и ненормально. Причин на то, почему взрослого волшебника победил едва ли годовалый малой вводит в неизвестность. Что-то мне подсказывает, все не так чисто в этом деле. Ладно, теперь родственники. Сириус жив, ведь говорили, что взяли у него мотоцикл. Жив ли я, под вопросом. Опекуны не любят Гарри, наказывают за все неспециальные проделки случайной магии. Стоп!" - озарило вдруг Ремуса - "Петуния же сестра Лили, а если последняя волшебница, то подобное та должна была видеть раньше... Джеймс говорил, что девушке пришло письмо, где Петуния называет сестру уродкой... уродкой... Она ненавидит магию! О, МЕРЛИН ГАРРИ ЖЕ ОСТАВИЛИ С НЕЙ ПОД ОДНОЙ КРЫШОЙ! А Вернону та наверняка рассказала о способностях Лили... Наказывают, наказывают... А что, если..." - Люпин побелел от своей догадки и предпочел не нагнетать обстановку еще больше. Ведь оборотень и все и так страдали от печального будущего. Хвала Мерлину, что начались уроки! На занятиях все прошло более менее гладко. Хотя все заметили как Лили и Джеймс поладили, даже больше... Снейп весь день посылал в них злобные взгляды. Но потом отводил глаза и расстроенно вздыхал. Будущих родителей связывало не только чтение книг и моральная поддержка, но еще и то прекрасное чувство под поэтичным названием - любовь...

***

Как только ребята сделали все домашнее задание (под надзором Лили и Ремуса), они пошли в выручай-комнату читать "Гарри Поттера" дальше. Причем анимаги всю дорогу возмущались: "Кому скажешь, не поверят, что в обычный день все уроки сделали!". Когда все удобно расселись (Сириусу "случайно" попался кактус под подушкой), Джеймс проголосил: - Давайте эту главу буду читать я! Впрочем никто и не возражал. Поттер деловито взял в руки книжонку и начал. Глава3 ПИСЬМА НЕВЕСТЬ ОТ КОГО - Из Хогвартса! - крикнул Блэк, который понял, что сейчас его друг жив, и начал опять перебивать всех. К нему возвращалось хорошее настроение. Гарри никогда еще так не наказывали, как за историю с бразильским удавом. Все зло глянули на книгу. Когда ему наконец разрешили выходить из чулана, уже начались летние каникулы, а Дадли уже успел сломать новую видеокамеру, разбил самолет с дистанционным управлением и, в первый раз сев на новый гоночный велосипед, умудрился врезаться в миссис Фигг, переходившую Тисовую улицу на костылях, и сбить ее с ног, так что она потеряла сознание. - Бедная миссис Фигг - печально произнесла Лили. - Ужасный ребёнок - в одно время с ней сказал Сириус. Гарри был рад, что занятия в школе закончились, но зато теперь ему негде было скрыться от Дадли и его дружков, которые каждый день приходили к нему домой. И Пирс, и Деннис, и Малкольм, и Гордон — все они были здоровыми и безмозглыми, но Дадли был самым здоровым и самым безмозглым, и потому именно он считался их предводителем и решал, что будет делать вся компания. - Как у животных - брезгливо передернулся Бродяга. И вся компания соглашалась с тем, что следует заняться любимым спортом Дадли — охотой на Гарри. - Займись шахматами, мы не позволим больше вашого "любимого спорта" - зарычал Джеймс. Лили демонстративно прошлась к нему, игнорируя посвистывание Блэка и подсев на один с Поттером диван, успокаивающе приобняла. В головах у обоих пронеслось - "Нам надо все выяснить потом". По этой причине Гарри проводил как можно больше времени вне дома, шатаясь неподалеку и думая о том, что не так уж много времени осталось до конца каникул, откуда ему светил крошечный лучик надежды. В сентябре он должен был пойти в среднюю школу и наконец-то расстаться с Дадли. - Не в среднюю школу, а в Хогвартс! Лучшую магическую школу во всем мире! - вдохновенно вещал Бродяга. Дадли перевели в частную школу, где когда-то учился дядя Вернон, — в «Вонингс». Кстати, туда же устроили и Пирса Полкисса. А Гарри отдали в самую обычную общеобразовательную школу, в «Хай Камеронс». - Мерлин, ну и названия у них - скривился Джеймс. Дадли это показалось невероятно смешным. — В этой школе старшекурсники в первый же день засовывают новичков головой в унитаз, — сразу же начал издеваться Дадли. — Хочешь подняться наверх и попробовать? — Нет, спасибо, — ответил Гарри. — В многострадальный унитаз никогда не засовывали ничего страшнее твоей головы — его, бедняжку, может и стошнить. Все в комнате рассмеялись. - Так держать, Гарри! - еле выдавил из себя от смеха Сохатый. Гарри убежал раньше, чем Дадли понял смысл сказанного. Как-то в июле тетя Петунья повезла Дадли в Лондон, чтобы купить ему фирменную форму школы «Вонингс», а Гарри отвела к миссис Фигг. Как ни странно, теперь у миссис Фигг стало куда приятнее, чем раньше. Выяснилось, что она сломала ногу, наступив на одну из своих кошек, и с тех пор уже не пылает к ним такой страстной любовью, как прежде. Так что она не показывала Гарри фотографии кошек, и даже разрешила ему посмотреть телевизор, но зато угостила шоколадным кексом, который, судя по вкусу, пролежал у нее в шкафу по крайней мере десяток лет. В тот вечер Дадли гордо маршировал по гостиной в новой школьной форме. Ученики «Вонингса» носили темно-бордовые фраки, оранжевые бриджи и плоские соломенные шляпы, которые называются канотье. Еще они носили узловатые палки, которыми колотили друг друга за спинами учителей. Считалось, что это хорошая подготовка к той взрослой жизни, которая начнется после школы. - Что за бред?! - выпучил глаза Сириус. - Меня не спрашивай, я не причем - подняла руки Лили. Глядя на Дадли, гордо вышагивающего в своей новой форме, дядя Вернон ужасно растрогался и ворчливым голосом — ворчал он притворно, пряча свои эмоции, — заметил, что это самый прекрасный момент в его жизни. Что же касается тети Петуньи, то она не стала скрывать своих чувств и разрыдалась, а потом воскликнула, что никак не может поверить в то, что этот взрослый красавец — ее крошка сыночек, ее миленькая лапочка. А Гарри даже боялся открыть рот. Он изо всех сил сдерживал смех, но тот так распирал его, что мальчику казалось, что у него вот-вот треснут ребра и хохот вырвется наружу. Зато сейчас никто не сдерживал себя в таком удовольствии. Когда на следующее утро Гарри зашел на кухню позавтракать, там стоял ужасный запах. Как оказалось, он исходил из огромного металлического бака, стоявшего в мойке. Гарри подошел поближе. Бак был наполнен серой водой, в которой плавало нечто похожее на грязные тряпки. - Фуу! - хором протянули все. — Что это? — спросил он тетю Петунью. Тетя поджала губы — она всегда так делала, когда Гарри осмеливался задать ей вопрос. - Вопросы? Петуния - ты серьезно, вопросы? Что они-то тебе сделали? - вздохнула Эванс. — Твоя новая школьная форма. Гарри снова заглянул в бак — Ну да, конечно, — произнес он. — Я просто не догадался, что ее обязательно нужно намочить. - Остроумно - улыбнулся Сириус. — Не строй из себя дурака, — отрезала тетя Петунья. — Я специально крашу старую форму Дадли в серый цвет. Когда я закончу, она будет выглядеть как новенькая. - НЕТ, серьезно, Петуния, серьезно? - взорвалась Лили. От очередного порыва ярости ее уберегли мягкие объятья Джеймса. Гарри никак не мог в это поверить, но решил, что лучше не спорить. Он сел за стол, стараясь не думать о том, как будет выглядеть в свой первый день в «Хай Камеронсе» — наверное, так, словно вырядился в обрывки полусгнившей шкуры мамонта. - При таком отношении можна запросто получить эмоцианальную травму - нахмурилась будущая мама. В кухню вошли Дадли и дядя Вернон, и оба сразу сморщили носы — запах новой школьной формы Гарри им явно не понравился. - Тогда купите новую, раз не нравится - язвительно прокомментировала Лили. Дядя Вернон, как обычно, погрузился в чтение газеты, а Дадли принялся стучать по столу форменной узловатой палкой, которую он теперь повсюду таскал с собой. - Невоспитанно - Некультурно - одновременно сказали старосты. Из коридора донеслись знакомые звуки — почтальон просунул почту в специально сделанную в двери щель, и она упала на лежавший в коридоре коврик. — Принеси почту, Дадли, — буркнул дядя Вернон из-за газеты. - Он послал за почтой Дадли? - удивилась Лили. — Пошли за ней Гарри. — Гарри, принеси почту. - А, нет все по прежнему. — Пошлите за ней Дадли, — ответил Гарри. — Ткни его своей палкой, Дадли, — посоветовал дядя Вернон. - Мерзавец. - Бессовестный. - Детей бить нельзя! - Ах ты ж __________! - БЛЕК! Либо ты перестаешь, либо я промою тебе рот! Гарри увернулся от палки и пошел в коридор. На коврике лежали открытка от сестры дяди Вернона по имени Мардж, отдыхавшей на острове Уайт, коричневый конверт, в котором, судя по всему, лежал счет, и письмо для Гарри. Гарри поднял его и начал внимательно рассматривать, чувствуя, как у него внутри все напряглось и задрожало, как натянутая тетива лука. Никто ни разу никогда в жизни не писал ему писем. - Первое письмо - это письмо из Хогвартса - тихо вздохнула Эванс. Да и кто мог ему написать? У него не было друзей, у него не было других родственников, он даже не был записан в библиотеку, из которой ему могло бы прийти по почте грубое послание с требованием немедленно вернуть книги. Девушка староста нахмурилась. Однако сейчас он держал в руках письмо, и на нем стояло не только его имя, но и адрес. Так что сомнений, что письмо адресовано именно ему, не было. «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей» — вот что было написано на конверте. - Жаль, что никто не мог узнать про жизнь Гарри у Дурслей! - сердито высказался Сириус. - Но это не мешало посмотреть на детство героя Магического мира хоть одним глазком - насупилась Лили. Конверт, тяжелый и толстый, был сделан из желтоватого пергамента, а адрес был написан изумрудно-зелеными чернилами. Марка на конверте отсутствовала. Дрожащей рукой Гарри перевернул конверт и увидел, что он запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на гербе были изображены лев, орел, барсук и змея, а в середине — большая буква «X». - Все описано очень торжественно - важно кивнул Джеймс. — Давай поживее, мальчишка! — крикнул из кухни дядя Вернон. — Что ты там копаешься? Проверяешь, нет ли в письмах взрывчатки? Дядя Вернон расхохотался собственной шутке. - Какая удачная шутка! - саркастически заметил Бродяга - нет, ну ты видел где-небуть, лучше, Сохатый? - Не могу себе представить! Гарри вернулся в кухню, все еще разглядывая письмо. Он протянул дяде Вернону счет и открытку, сел на свое место и начал медленно вскрывать желтый конверт. Дядя Вернон одним движением разорвал свой конверт, вытащил из него счет, недовольно засопел и начал изучать открытку. — Мардж заболела, — проинформировал он тетю Петунью. — Съела какое-то экзотическое местное блюдо и… — Пап! — внезапно крикнул Дадли. — Пап, Гарри тоже что-то получил! - Заткни пасть! - пробурчал Сириус. Гарри уже собирался развернуть письмо, написанное на том же пергаменте, из которого был сделан конверт, когда дядя Вернон вырвал бумагу из его рук. — Это мое! — возмутился Гарри, пытаясь завладеть бумагой. - Вот именно! - Отдай! — И кто, интересно, будет тебе писать? — презрительно фыркнул дядя Вернон, разворачивая письмо и бросая на него взгляд. Его красное лицо вдруг стало зеленым, причем быстрее, чем меняются цвета на светофоре. Но на этом дело не кончилось. Через несколько секунд лицо его стало серовато-белым, как засохшая овсяная каша. - Что, страшно стало? - позлорадствовал Блэк. — П-П-Петунья! — заикаясь, выдохнул он. Дадли попытался вырвать у него письмо, но дядя Вернон поднял его над собой, чтобы Дадли не смог дотянуться. Подошедшая Петунья, большая любительница сплетен и слухов, взяла у мужа письмо и прочла первую строчку. На мгновение всем показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Тетя схватилась за горло и втянула воздух с таким звуком, словно задыхалась. — Вернон! О боже, Вернон! - Прям трагедия - скривился Поттер. Тетя и дядя смотрели друг на друга, кажется, позабыв о том, что на кухне сидят Гарри и Дадли. Правда, абстрагироваться надолго им не удалось, потому что Дадли не выносил, когда на него не обращали внимания. Он сильно стукнул отца по голове своей узловатой палкой. — Я хочу прочитать письмо! — громко заявил Дадли. - Не получишь, Дадличек - снова завелся Сириус. — Это я хочу прочитать письмо, — возмущенно возразил Гарри. — Это мое письмо. - Вот так их! — Пошли прочь, вы оба, — прокаркал дядя Вернон, запихивая письмо обратно в конверт. Гарри не двинулся с места. — ОТДАЙТЕ МНЕ МОЕ ПИСЬМО! — прокричал он. - А вот и нрав родителей на свет выплывает - протянул Сириус в своей манере. — Дайте мне его посмотреть! — заорал Дадли. — ВОН! — взревел дядя Вернон и, схватив за шиворот сначала Дадли, а потом Гарри, выволок их в коридор и захлопнул за ними дверь кухни. - Ого, даже бедненькому Дадличку досталось - кривился Бродяга. Гарри и Дадли тут же устроили яростную, но молчаливую драку за место у замочной скважины — выиграл Дадли, и Гарри, не замечая, что очки повисли на одной дужке, улегся на пол, прикладывая ухо к узенькой полоске свободного пространства между полом и дверью. — Вернон, — произнесла тетя Петунья дрожащим голосом. — Вернон, посмотри на адрес, как они могли узнать, где он спит? Ты не думаешь, что они следят за домом? — Следят… даже шпионят… а может быть, даже ходят за нами по пятам, - Да он же помешанный на этой теме - выгнул бровь Джеймс.  — пробормотал дядя Вернон, который, кажется, был на грани помешательства. - Он уже шагнул за эту грань хмыкнул Сириус. — Что нам делать, Вернон? Может быть, следует им ответить? Написать, что мы не хотим… Гарри видел, как блестящие туфли дяди Вернона ходят по кухне взад и вперед. — Нет, — наконец ответил дядя Вернон. — Нет, мы просто проигнорируем это письмо. Если они не получат ответ… Да, это лучший выход из положения… Мы просто ничего не будем предпринимать… - Это не поможет - хмыкнув, покачал головой Ремус. — Но... — Мне не нужны в доме такие типы, как они, ты поняла, Петунья?! Когда мы взяли его, разве мы не поклялись, что искореним всю эту опасную чепуху?! - Искореним всю эту опасную чепуху? - на Ремуса опять снизошло озарение и все догадки подтвердились, в то время, как Лили не обратила на эту странную оговорку внимания. В тот вечер, вернувшись с работы, дядя Вернон совершил нечто такое, чего раньше никогда не делал, — он пришел к Гарри в чулан. - Да ладно, он туда пролез?! - притворно восхищался Сириус. — Где мое письмо? — спросил Гарри, как только дядя Вернон протиснулся в дверь. — Кто мне его написал? — Никто. Оно было адресовано тебе по ошибке, — коротко пояснил дядя Вернон. — Я его сжег. — Не было никаких ошибок, — горячо возразил Гарри. — Там даже было написано, что я живу в чулане. - Давно надо бы поменять заколдованное перо - недовольно заметила Эванс. - Перо? - Да, Блэк, перо, ПЕРО! Ты что, вообще ничего полезного и занимательного не читаешь? - Лили сегодня явно была настроена на обучение двоих недотеп. - Почему же? А "Инструкция по уходу за мотоциклом", что, не в счет? - невинно поинтересовался тот. - Да, не в счет! - закипала девочка. - Может, дальше читать будем? - осторожно поинтересовался Люпин. — ТИХО ТЫ! — проревел дядя Вернон, и от его крика с потолка упало несколько пауков. Дядя Вернон сделал несколько глубоких вдохов, а затем попытался улыбнуться, однако это далось ему с трудом, и улыбка получилась достаточно болезненной. — Э-э-э… кстати, Гарри, насчет этого чулана. Твоя тетя и я тут подумали… Ты слишком вырос, чтобы и дальше жить здесь… Мы подумали, будет лучше, если ты переберешься во вторую спальню Дадли. - У этого ____________ две спальни?! - Я его по стенке размажу! - Тупица! - Идиот! Казалось, что бесконечная вражда Лили с Бродягой спала перед одной огромной ненавистю-неприязню к Вернону. — Зачем? — спросил Гарри. — Не задавай вопросов! — рявкнул дядя Вернон. — Собирай свое барахло и тащи его наверх, немедленно! - Повежливее! - зарычал Джеймс. В доме Дурслей было четыре спальни — одна для дяди Вернона и тети Петуньи, одна для гостей (обычно в роли гостьи выступала сестра дяди Вернона Мардж), одна, где спал Дадли, и еще одна, в которой Дадли хранил те игрушки и вещи, которые не помещались в его первой спальне. Все в комнате снова нецензурно помянули Дурслев. Гарри же хватило всего одного похода наверх, чтобы перенести все свои вещи из чулана. И теперь он сидел на кровати и осматривался. Почти всё в этой комнате было поломано. Подаренная Дадли всего месяц назад, но уже неработающая видеокамера лежала на маленьком заводном танке, пострадавшем от столкновения с соседской собакой, на которую его направил Дадли. - Бедная собачка! - грустно протянул Бродяга. - Своего собрата жалеешь? - насмешливо глянул на него Джеймс. - Какого собрата? - резво спросила Лили. - Ну понимаешь... - Поттер старался что-то отчаянно придумать, но в итоге Ремус взял все в свои руки. - Лили, - начал он - так как я оборотень, в полнолуние меня нужно где-то держать. Этим местом стала Визжащая Хижина. Туда ведет тоннель, думаю, об этом тебе лучше расскажет Сохатый. В том дело, что от своих новых друзей на первом курсе держать все в секрете было ооочень сложно. Я придумывал отговорки типа "мама болеет" и "семейные дела". Но в середине второго курса эти... я даже не знаю как их назвать! В общем эти проныры узнали про ликантропию и вместо ожидаемого презрения я получил самых верных друзей и кучу проблем на свою голову. Переносить полнолуния стало гораздо легче, но двое самых бесшабашных решили упростить мне судьбу. За что я им, конечно, очень благодарен! То есть Джеймс, Сириус и Питер стали незарегистрированными анимагами ради того, чтоб я не был одинок. Это все. Сначала девушка переваривала новость. В течении всего процесса она открывала и закрывала рот, словно у нее столько вопросов, которые всем могут показаться глупыми. В итоге та совладала со своим голосом и спросила: - А в каких животных вы превращаетесь? - Рад, что ты спросила! - засиял улыбкой Сириус - наш Хвост, так как его тут нет из-за непонятных нам наставлений, превращается в крысу! А теперь я покажу вам, мисс Эванс, в будущим, миссис Поттер, великого и непобедимого красавца, Бродягу! Мальчишка еще раз шкодливо улыбнулся и вдруг, на его месте стоял, огромный черный и лохматый пес. Он подбежал к опешившей Лили и проказливо сверкнув серыми как сталь глазами прыгнул на визжащую девушку. Только после этого, уже черноволосый мальчик уступил "сцену" для надувшегося Поттера. Тот глянул на замершую в ожидании любимою и обернулся в красивого, благородного и светло-коричного оленя. Лили тихо охнула и подошла к животному, коснувшись рукой его мордочки. Олень смешно примружился. Девочка едва слышно засмеялась. - А ты красивый... В образе оленя, конечно - поспешно исправилась Эванс. Тот только ткнулся мордой в ее руку. В то же время Ремус старательно закрывал рот Сириуса, во избежание смерти друга от влюбленной парочки. Когда романтический момент закончился, и все расселись обратно в кресла и на диван, Лили все же спросила: - Но стать анимагом, причем без учителя очень сложно! Как вы умудрились? - Ми стали превращаться где-то на курсе четвертом-пятом - пожал плечами Сириус. - Так вот откуда ваши клички! - хлопнула себя по лбу та. - Ага. Хочешь, и тебе придумаем? - Нет. Сначала я научусь анимагии. Решение Лили все обмозговывали молча. А потом вполне удивленный за сегодня Бродяга сказал: - Общение с нами плохо на тебя влияет. - Ты хочешь стать незарегистрированным анимагом, я правильно понял? - на всякий случай уточнил Ремус. - Точно. А вы будете моими учителями на время. А я помогу двум оболтусам с остальными уроками, типа зелий или истории - кивнула девочка. - Но стать анимагом невероятно сложно... - начал Джеймс. - Вы не понимаете?! Мне нужно это умение! В будущим у нас война, бессмысленно это отрицать! А такая тайная способность всегда будет на пользу и поможет! После речи Лили Люпин немного помолчав, тихо предложил: - Давайте, с этим разберемся позже, а то мы никогда не дочитаем книгу. В углу стоял первый телевизор Дадли, который тот разбил ударом ноги, когда отменили показ его любимой передачи. В другом углу стояла огромная клетка, в которой когда-то жил попугай и которого Дадли обменял на духовое ружье — а ружье лежало рядом, и дуло его было безнадежно погнуто, потому что Дадли как-то раз на него сел. Единственное, что в этой комнате выглядело новым, так это стоявшие на полках книги, — создавалось впечатление, что до них никогда не дотрагивались. Лили и Ремус возмущенно фыркнули. А Сириус и Джеймс, услышав это хитро протянули: - Старосты! Снизу доносились вопли Дадли. — Я не хочу, чтобы он там спал!.. Мне нужна эта комната!.. Пусть он убирается оттуда!.. Гарри вздохнул и лег на кровать. Вчера он отдал бы все на свете за то, чтобы оказаться здесь. Сегодня он предпочел бы оказаться в чулане со своим письмом, чем здесь, но без письма. - Не волнуйся, ты получишь письмо! - уверяла книжного Гарри Лили. На другое утро за завтраком все сидели какие-то очень притихшие. А Дадли вообще пребывал в состоянии шока. Накануне он орал во все горло, колотил отца новой дубинкой, давился, пинал мать и подкидывал вверх свою черепаху, разбив ею стеклянную крышу оранжереи, но ему так и не вернули его вторую комнату. Что касается Гарри, то он вспоминал вчерашнее утро и жалел о том, что не распечатал свое письмо, пока был в коридоре. Дядя Вернон и тетя Петунья обменивались мрачными взглядами. - Утречко такое себе вышло - промолвил Бродяга. Когда за дверью послышались шаги почтальона, дядя Вернон, все утро пытавшийся быть очень внимательным и вежливым по отношению к Гарри, потребовал, чтобы за почтой сходил Дадли. Из кухни было слышно, как тот идет к двери, стуча своей палкой по стенам и вообще по всему, что попадалось ему на пути. А затем донесся его крик: — Тут еще одно! «Мистеру Г. Поттеру, дом четыре по улице Тисовая, самая маленькая спальня». - Хогвартс просто так не сдастся - немного напряженно хохотнул Блэк. Дядя Вернон со сдавленным криком вскочил и метнулся в коридор. Гарри рванул за ним. Дяде Вернону пришлось повалить Дадли на землю, чтобы вырвать у него из рук письмо, а это оказалось непросто, потому что Гарри сзади обхватил дядю Вернона за шею. - Отличный приём, пригодится когда-нибудь - похвально покивал Джеймс. После непродолжительной, но жаркой схватки, в которой каждый получил по нескольку ударов узловатой палкой, дядя Вернон распрямился, тяжело дыша, но зато сжимая в руке письмо, адресованное Гарри. — Иди в свой чулан… я хотел сказать, в свою спальню, — прохрипел он, обращаясь к Гарри. — И ты, Дадли… уйди отсюда, просто уйди. Гарри долго мерил шагами спальню. Кто-то знал, что он переехал сюда из чулана. И еще этот кто-то знал, что он не получил первое письмо. И все это означало, что этот кто-то попробует передать ему еще одно письмо. И на этот раз Гарри собирался его получить. Потому что у него родился план. - Надеюсь это не такой план, который бывает у Сохатого. - Эй! - возмутился тот. * * * Дышащий на ладан будильник, благодаря Дадли неоднократно побывавший в мастерской, зазвонил ровно в шесть часов. Гарри поспешно выключил его и быстро оделся, стараясь не шуметь, чтобы ни в коем случае не разбудить семейство Дурслей. Он бесшумно вышел из своей комнаты и, крадучись, пошел вниз в полной темноте — включать свет было опасно. План его заключался в том, чтобы выйти из дома, встать на углу Тисовой улицы и дождаться появления почтальона, чтобы первым забрать письма. - Хороший план - одобрительно кивнул Сириус. А сейчас он крался по темному коридору, его сердце отчаянно прыгало в груди, и… — А-А-А-А! - Мерлин! - Я не Мерлин, Лили, я Джеймс. Гарри буквально взлетел в воздух, потому что наступил на что-то большое и мягкое, лежавшее на коврике у входной двери. На что-то… живое! Наверху зажегся свет, и Гарри с ужасом увидел, что этим большим и мягким было лицо дяди Вернона. - Ха-ха-ха! - смеялись все. Мистер Дурсль лежал у входной двери в спальном мешке. Не оставалось сомнений, что он сделал так именно для того, чтобы не дать Гарри осуществить задуманное. И, что тоже было несомненно, он вовсе не рассчитывал, что на него наступят. После получасовых воплей дядя Вернон велел Гарри сделать ему чашку чая. Гарри грустно поплелся на кухню, а когда вернулся с чаем, почту уже принесли, и теперь она лежала за пазухой у дяди Вернона. Гарри отчетливо видел три конверта с надписями, сделанными изумрудно-зелеными чернилами. — Я хочу… — начал было он, но дядя Вернон достал письма и разорвал их на мелкие кусочки прямо у него на глазах. - Издевательство над ребёнком - насупилась девушка. В тот день дядя Вернон не пошел на работу. Он остался дома и намертво заколотил щель для писем. — Видишь ли, — объяснял он тете Петунье сквозь зажатые в зубах гвозди, — если они не смогут доставлять свои письма, они просто сдадутся. - НЕ поможет. — Я не уверена, что это поможет, Вернон. - Даже Петуния поняла, Дурсль - ехидно фыркнул Блэк. — О, у этих людей странная логика, Петунья. Они не такие, как мы с тобой, — ответил дядя Вернон, пытаясь забить гвоздь куском фруктового кекса, только что принесенного ему тетей Петуньей. Все снова хохотали. * * * В пятницу для Гарри принесли не меньше дюжины писем. Так как они не пролезали в заколоченную щель для писем, их просунули под входную дверь, а несколько штук протолкнули сквозь маленькое окошко в туалете на первом этаже. - Обвалили весь дом, а самим приехать не удосужатся - недовольно произнесла Лили. Дядя Вернон снова остался дома. Он сжег все письма, а потом достал молоток и гвозди и заколотил парадную и заднюю двери, чтобы никто не смог выйти из дома. Работая, он что-то напевал себе под нос и испуганно вздрагивал от любых посторонних звуков. - Безумие... Какая категория самая высокая? - Пусть будет 10. - А, тогда безумие 28 категории. * * * В субботу ситуация начала выходить из-под контроля. - Она и так была не под контролем - скучающе заметил Ремус. Несмотря на усилия дяди Вернона, в дом попали целых двадцать четыре письма для Гарри — кто-то свернул их и засунул в две дюжины яиц, которые молочник передал тете Петунье через окно гостиной. - Изобретательно - захихикал Бродяга. - А самим приехать лень - опять повторила девочка. Молочник не подозревал о содержимом яиц, но был крайне удивлен, что в доме заколочены двери. Пока дядя Вернон судорожно звонил на почту и в молочный магазин и искал того, кому можно пожаловаться на случившееся, тетя Петунья засунула письма в кухонный комбайн и перемолола их на мелкие кусочки. — Интересно, кому это так сильно понадобилось пообщаться с тобой? — изумленно спросил Дадли, обращаясь к Гарри. - Ты не поверишь - хмыкнул Джеймс. * * * В воскресенье утром дядя Вернон выглядел утомленным и немного больным, но зато счастливым. — По воскресеньям — никакой почты, — громко заявил он с довольной улыбкой, намазывая джемом свою газету. — Сегодня — никаких чертовых писем… - Нам все равно какой день недели... - Сириус, ты говоришь с книгой. Он не успел договорить, как что-то засвистело в дымоходе и ударило дядю Вернона по затылку. В следующую секунду из камина со скоростью пули вылетели тридцать или даже сорок писем. Дурсли инстинктивно пригнулись, и письма просвистели у них над головами, а Гарри подпрыгнул, пытаясь ухватить хотя бы одно из них. - Возьми с пола! - болела за сына Лили. - Не успеет - покачал головой Ремус. — Вон! ВОН! — Дядя Вернон поймал Гарри в воздухе, потащил к двери и вышвырнул в коридор. Затем из комнаты выбежали тетя Петунья и Дадли, закрывая руками лица, за ними выскочил дядя Вернон, захлопнув за собой дверь. Слышно было, как в комнату продолжают падать письма, они стучали по полу и стенам, отлетая от них рикошетом. - Сколько же их там - ошеломленно спросил Люпин. — Ну всё, — значимо и весомо произнес дядя Вернон. Он старался говорить спокойно, хотя на самом деле нервно выщипывал из усов целые пучки волос. — Через пять минут я жду вас здесь — готовыми к отъезду. Мы уезжаем, так что быстро соберите необходимые вещи — и никаких возражений! Он выглядел таким разъяренным и опасным, особенно после того, как выдрал себе пол-уса, что возражать никто не осмелился. Зато сейчас всех показалась смешным эта картина. Десять минут спустя дядя Вернон, взломав забитую досками дверь, вывел всех к машине, и автомобиль рванул в сторону скоростного шоссе. На заднем сиденье обиженно сопел Дадли — отец отвесил ему затрещину за то, что он слишком долго возился. А Дадли всего лишь пытался втиснуть в свою спортивную сумку телевизор, видеомагнитофон и компьютер. - Идиот тупоголовый - это диагноз - скорбно покачал головой Сохатый. Они ехали. Ехали все дальше и дальше. Даже тетя Петунья не решалась спросить, куда они направляются. Несколько раз дядя Вернон делал крутой вираж, и какое-то время машина двигалась в обратном направлении. А потом снова следовал резкий разворот. — Сбить их со следа… сбить их со следа, — всякий раз бормотал дядя Вернон. - Помешанный. Они ехали целый день, не сделав ни единой остановки для того, чтобы хоть что-нибудь перекусить. Когда стемнело, Дадли начал скулить. У него в жизни не было такого плохого дня. Он был голоден, он пропустил пять телевизионных программ, которые собирался посмотреть, и он никогда еще не делал таких долгих перерывов между компьютерными сражениями с пришельцами и чудовищами. - Привет жизни Гарри - зло сверкнул глазами Сириус. Наконец дядя Вернон притормозил у мрачной гостиницы на окраине большого города. Дадли и Гарри выделили одну комнату на двоих — в ней были две двуспальные кровати, застеленные влажными, пахнущими плесенью простынями. Дадли тут же захрапел, а Гарри сидел на подоконнике, глядя вниз на огни проезжающих мимо машин и думая, гадая, мечтая… - О чем же? - полюбопытствовал Поттер. - Нам этого знать не дано - съязвил его друг. * * * На завтрак им подали заплесневелые кукурузные хлопья и кусочки поджаренного хлеба с кислыми консервированными помидорами. - Гадость - скривились все. Но не успели они съесть этот нехитрый завтрак, как к столу подошла хозяйка гостиницы. — Я извиняюсь, но нет ли среди вас мистера Г. Поттера? Тут для него письма принесли, целую сотню. Они там у меня, у стойки портье. Она протянула им конверт, на котором зелеными чернилами было написано: «Мистеру Г. Поттеру, город Коукворт, гостиница «У железной дороги», комната 17». Гарри попытался схватить письмо, но дядя Вернон ударил его по руке. Хозяйка гостиницы застыла, ничего не понимая. - Никто бы не понял - вздохнула Лили и уточнила - из маглов, конечно. — Я их заберу, — сказал дядя Вернон, быстро вставая из-за стола и удаляясь вслед за хозяйкой. - И отправь себя вместе с ними на мусорку - уставился на книгу Сириус. * * * — Дорогой, не лучше ли нам будет вернуться? — робко поинтересовалась тетя Петунья спустя несколько часов, но дядя Вернон, похоже, ее не слышал. Никто не знал, куда именно они едут. Дядя Вернон завез их в чащу леса, вылез из машины, огляделся, потряс головой, сел обратно, и они снова двинулись в путь. То же самое случилось посреди распаханного поля, на подвесном мосту и на верхнем этаже многоярусной автомобильной парковки. - Я не буду комментировать это... мм... я не знаю как это называется. - Сириус, хочешь, я тебе словарь на Новый Год подарю? - насмешливо произнес оборотень. - НЕТ, спасибо, не надо. — Папа сошел с ума, да, мам? — грустно спросил Дадли - Уже давно, Дадличек, очнись - Джеймс театрально постукал себя по лбу. после того, как днем дядя Вернон оставил автомобиль на побережье, запер их в машине, а сам куда-то исчез. Начался дождь. Огромные капли стучали по крыше машины. Дадли шмыгнул носом. — Сегодня понедельник, — запричитал он. — Сегодня вечером показывают шоу великого Умберто. Я хочу, чтобы мы остановились где-нибудь, где есть телевизор. «Значит, сегодня понедельник», — подумал про себя Гарри, вспоминая кое о чем. Если сегодня был понедельник — а в этом Дадли можно было доверять, он всегда знал, какой сегодня день, благодаря телевизионной программе, — значит, завтра, во вторник, Гарри исполнится одиннадцать лет. Джеймс встрепенулся, а Бродяга авторитетно заявил: - Нам нужен торт, напитки, кексики... - Одиннадцать лет исполнится Гарри, а не вам - подняла брови Лили. - Ничего, мы отметим за него. Конечно, нельзя сказать, что у него были веселые дни рождения, — например, в прошлом году Дурсли подарили ему вешалку для куртки и пару старых носков дяди Вернона. - Жмоты! Так что и в этом году от дня рождения ничего особенного ждать не стоило. Но все же не каждую неделю тебе исполняется одиннадцать. - Очень важная дата для любого волшебника - мечтательно протянула девушка. Дядя Вернон вернулся к машине, по лицу его блуждала непонятная улыбка. В руках он держал длинный сверток, и когда тетя Петунья спросила, что это он там купил, он ничего не ответил. — Я нашел превосходное место! — объявил дядя Вернон. — Пошли! Все вон из машины! На улице было очень холодно. Дядя Вернон указал пальцем на огромную скалу посреди моря. На вершине скалы приютилась самая убогая хижина, какую только можно было представить. Понятно, что ни о каком телевизоре не могло быть и речи. - Это небезопасно, нет, не так, это ОПАСНО для жизни!!! Ну ладно Вернон, он съехал с катушек, но ты, Петуния? - Лили неверующе смотрела на книжку. — Сегодня вечером обещают шторм! — радостно сообщил дядя Вернон, хлопнув в ладоши. — А этот джентльмен любезно согласился одолжить нам свою лодку. Дядя Вернон кивнул на семенящего к ним беззубого старика, который злорадно ухмылялся, показывая на старую лодку, прыгающую на серых, отливающих сталью волнах. - М-да... - взъерошил волосы Поттер. — Я уже запасся кое-какой провизией, — произнес дядя Вернон. — Так что теперь — все на борт! В лодке было еще холоднее, чем на берегу. Ледяные брызги и капли дождя забирались за шиворот, а арктический ветер хлестал в лицо. Казалось, что прошло несколько часов, прежде чем они доплыли до скалы, а там дядя Вернон, поскальзываясь на камнях и с трудом удерживая равновесие, повел их к покосившемуся домику. - Надеюсь, все будет хорошо - пробубнила Лили. Джеймс снова обнял ее. Внутри был настоящий кошмар — сильно пахло морскими водорослями, сквозь дыры в деревянных стенах внутрь с воем врывался ветер, а камин был отсыревшим и пустым. Вдобавок ко всему в домике было лишь две комнаты. Приобретенная дядей Верноном провизия поразила всех — четыре пакетика чипсов и четыре банана. - Это же ему одному не хватит! - возмутились все вокруг. После еды — если это можно было назвать едой — дядя Вернон попытался разжечь огонь с помощью пакетиков из-под чипсов, но те не желали загораться и просто съежились, заполнив комнату едким дымом. - Дурак. — Надо было забрать из гостиницы все эти письма — вот бы они сейчас пригодились, — весело заметил дядя Вернон. Дядя пребывал в очень хорошем настроении. Очевидно, он решил, что из-за шторма до них никто не доберется, так что писем больше не будет. Гарри в глубине души был с ним согласен, хотя его эта мысль совершенно не радовала. Как только стемнело, начался обещанный шторм. Брызги высоких волн стучали в стены домика, а усиливающийся ветер неистово ломился в грязные окна. Тетя Петунья нашла в углу одной из комнат покрытые плесенью одеяла и устроила Дадли постель на изъеденной молью софе. Они с дядей Верноном ушли во вторую комнату, где стояла огромная продавленная кровать, а Гарри пришлось улечься на пол, накрывшись самым тонким и самым рваным одеялом. - Хоть бы он не заболел - сжала руки будущая мама. Ураган крепчал и становился все яростнее, а Гарри не мог заснуть. Он поеживался от холода и переворачивался с боку на бок, стараясь устроиться поудобнее, а в животе у него урчало от голода. Дадли захрапел, но его храп заглушали низкие раскаты грома: началась гроза. У Дадли были часы со светящимся циферблатом, и когда его жирная рука выскользнула из-под одеяла и повисла над полом, Гарри увидел, что через десять минут ему исполнится одиннадцать лет. Он лежал и смотрел, как бегает по кругу секундная стрелка, приближая его день рождения, и спрашивал себя, вспомнят ли Дурсли об этой дате. Но еще больше его интересовало, где сейчас был тот, кто посылал ему письма. - Он волшебник, он довезет письмо - повторяли все, как мантру. До начала следующего дня оставалось пять минут. Гарри отчетливо услышал, как снаружи что-то заскрипело. Ему хотелось верить, что крыша домика выдержит атаку дождя и ветра и не провалится внутрь, хотя, возможно, так стало бы теплее — все равно хуже, чем сейчас, быть уже не могло. - Может - нахмурился Сириус - просто ты об этом еще не знаешь. Часы Дадли показывали без четырех двенадцать. Гарри подумал, что, когда они вернутся на Тисовую улицу, вполне возможно, в доме будет столько писем, что ему удастся стащить хотя бы одно. - Если вы поедите домой. - БЛЭК! Все мы на взводе, но ты делаешь еще хуже! Без трех двенадцать. Снаружи раздался непонятный звук, словно море громко хлестнуло по скале. А еще через минуту до Гарри донесся громкий треск — наверное, это упал в море большой камень. Еще одна минута, и наступит день его рождения. Мародеры заговорчески переглянулись. Тридцать секунд… двадцать… десять… девять… Все приготовились кричать. Может, имеет смысл разбудить Дадли, просто для того чтобы его позлить? - Да, буди, бу-ди, бу-ди! - скандировали анимаги. Три секунды… две… одна… БУМ! - С ДНЕ... - Что! Что там случилось?! - Лили, ты нам всю малину испортила. Хижина задрожала, Гарри резко сел на полу, глядя на дверь. За ней кто-то стоял и громко стучал, требуя, чтобы его впустили. Но кто? - Да, кто? - нервно выдохнула Лили. На столе появились две фотографии. Как только Сириус потянулся за ними, Эванс остановила его словами: - Я не выдержу, если не узнаю, что случилось, давайте сначала прочитаем еще одну главу? - Хорошо, но читать буду я - Бродяга потянулся за книгой. - Сам Сириус Орион Блэк решил добровольно почитать книгу? - изумился Джеймс. - Заткнись - беззлобно хмыкнул тот. *** В королевстве переполох. Сбежавшую принцессу до сих пор не нашли. Объявили в розыск по всем паралелям. Жених ничего не знает. И было бы понятно то, что она сбежала перед свадьбой, если бы не любила искренне. Ведь девушка очень своенравная, волевая. Но каждый знает, что любила всем сердцем, всей душой Адриана, ее будущего жениха. Сама выбрала и сама решила. Король хотел видеть в муже дочери знатного и богатого Дементия. Он был напыщенным индюком, хвастуном, к тому же трусом и мерзким типом. Но, когда тот приехал к принцессе Эсмеральде в гости, начал приставать, попытался поцеловать без согласия, и брякал что-то про то, что свадьба на нем так, или иначе состоится. Дементий совершил роковую ошибку. Принц попытался покорить судьбе волю принцессы, избавив от права выбора. Последняя брала уроки рукопашного (и прочие виды) боя, чтоб насолить отцу, и быстро проучила нахального парня как следует. Он задрал нос и обиженный уехал прочь. А девушка настояла на Адриане. Так что никто уже не думал про свадьбу, как про причину побега. Зато, стали задумываться об отношениях в семье. Но, все не знали, насколько близко своими гипотезами подошли к ответу. Ни один горожанин не знал про жизнь внутри замка... Девушка тяжело дышала ртом. Все ее мысли спутались. Она смогла только понять, что находится в одной из комнатушек в подземелье. Они предназначались для опасных пленников, предателей... Но никак не для принцессы и будущей королеве. Наказанной не за что... Променянной на богатства, славу и силу. Наученной презирать всех без дара видеть дальнейшую судьбу, и не покорится воли жестокого короля... С потолка капала вода. Вдруг, двери открылись и к ней пожаловал мужчина, который и запер ее в тюрьме. У него были холодные, чёрные как лед глаза и пепельные волосы. На плечах темно-фиолетовая накидка, на голове потемневшая от времени корона. Человек мрачно ухмыльнулся. - Ты усвоила урок, Эсмеральда? - его голос был сухим и скрипучим. - Что... - в горле у пленницы пересохло и она прокашлялась - что, не нравится мой жених? Или же мои намеренья? Непокорность? Ой, к чему гадать, тебе не нравится все во мне, которое действительно мое настоящие! - Ты не понимаешь, глупая букашка! - мужчина резко взял ее за подбородок - Дементий из очень влиятельной семьи! Они могли бы дать нам и деньги и силу! А еще власть! Власть над еще одной части всего времени! - Ты решил использовать для своей цели меня? - она не хотела, чтоб звучал ответ. - Да, я б твою жизнь отдал, для этого! Боль. Не физическая, моральная. Вроде и готовишся к этому, знаешь, что неизбежно, но надежда есть... Больно... - Прелестный скряга, ты присвоить рад       То, что дано тебе для передачи.       Несчитанный ты укрываешь клад,       Не становясь от этого богаче - вспомнился Шекспир... Девушка без запинки продекламировала слова, когда-то в детстве въевшееся в разум. - Молчать! - пощечина от родного папы все-равно больнее... Ужасно, когда нету отца, но хуже тем, кого отец ненавидит...