Ведьмак среди нас

Геральт не мог подумать, что когда-нибудь будет наслаждаться прогулкой по тошнотворно грязным улицам, единственными достопримечательностями которых являлись нищие и бездомные. Центр этого города, с его искусственной чистотой и до абсурдности изящной архитектурой, с людьми, опутывающими ведьмака коконом назойливого внимания, вызывал отторжение и гнал прочь, в бедные районы, которые напоминали Геральту о его мире — не идеальном, но всё-таки родном. На этих улицах никто не торопится найти ближайшего стража правопорядка для жалобы на человека с вызывающей внешностью. Прошло несколько месяцев с тех пор, как Геральт взял заказ на древнего лешего. Драго сдержал своё обещание: внушительная сумма была перечислена на банковскую карточку Лютика, но, не считая этого щедрого жеста, других вестей от охотника не поступало. Ведьмак ничего не знал о дальнейшей судьбе Драго и Идана. Полученных денег хватило на относительно безбедный образ жизни. Кроме того, за зиму Геральт выполнил ещё пару мелких заказов, а Лютик получил гонорар за свои выступления, посвящённые подвигам Белого Волка, — слушатели почти ничего не понимали, но были в восторге, — так что с наступлением весны друзья позволили себе немного расслабиться. Пронзительно запищал мобильник, выдавая какую-то монотонную, лишённую вкуса мелодию. Геральт всё-таки сдался под напором Лютика и купил недорогой кнопочный телефон, — и теперь поэт названивал ему по поводу и без. — Да? — Ге-е-е-еральт, — раздался в ухе радостный голос, — привет! Как дела? — Как обычно, Лютик. — А погода как? — Обычная погода. Посмотри в окно. — Тепло оделся? — Я оделся в броню. — А меч ты взял? Геральт глянул на ножны, вновь обёрнутые тканью. — Лютик, чего тебе надо? Опять вдохновения нет или что? — Да нет. Не совсем. Слушай, тут такое дело… — Поэт звучал как-то смущённо. — Ко мне заглянула одна знакомая и… В общем… Ты не мог бы погулять чуточку подольше? Ну, то есть не чуточку конечно, я не настолько плох, а просто… подольше? — Лютик, — укоризненно произнёс ведьмак. — Что? — Ничего. Ладно. Развлекайся. — Спасибочки, Геральт! Я у тебя в долгу. — Угу. Позвони тогда… когда закончишь. — Так точно! Геральт убрал телефон и протяжно вздохнул. «Можно выгнать Лютика из борделя, но нельзя выгнать бордель из Лютика», — подумал он. Что ж, поэт всегда умел приспосабливаться. Даже в совершенно чужом мире он продолжает быть собой. Геральту же приходится довольствоваться такими прогулками по трущобам в попытке восстановить свою связь с прошлым. Ведьмак повернул на улицу ещё более убогую, чем предыдущая. Здесь не было ни магазинов, ни развлекательных заведений; только двух-, трёхэтажные жилые дома, отчаянно нуждавшиеся в ремонте. Улица была пустынна и молчалива. Пока по ней не пронёсся детский крик. С правой стороны, из прохода между домами вылетел мальчик, семи-восьми лет, с чумазым лицом, в разорванной куртке, в штанах, которые были ему явно велики. Увидев Геральта, мальчик бросился к нему по лужам, не обращая внимания на то, куда наступает. И он звал на помощь. — Дяденька! Помогите! Пожалуйста! Моя мама… Они хотят забрать мою маму! Стойте, пожалуйста!.. Но чем ближе подходил мальчик, тем неувереннее были его шаги. Когда паренёк разглядел лицо ведьмака, он остановился и поднял кулачки к груди в интуитивной попытке защититься. — Вы… Вы один из них, — дрожащим голосом произнёс мальчик. — Нет, — твёрдо ответил Геральт. — Я не знаю, о ком ты говоришь, но я совершенно точно не один из них. — Вы врёте… Не надо… У вас такие же глаза. Мальчик уже отступал, пятился, готовый в любую секунду сорваться с места, а Геральт так и замер с протянутой к нему рукой. — Такие же глаза? — Не приближайтесь… — Стой, что значит «такие же глаза»? — Ведьмак шагнул вперёд. — Да стой ты! Мальчуган бросился прочь, дальше по улице, и Геральт не стал его преследовать. Парень видел его глаза. И сказал, что у кого-то есть такие же. Ведьмачьи. Вот только в этом мире нет ведьмаков. Геральт повернул в проход, на ходу стягивая ткань с ножен; чутьё подсказывало, что он лезет прямиком в проблемы, — а для решения проблем нужен меч. Ведьмак миновал здание, миновал другое, прошёл вдоль забора, который когда-то, давным-давно, обладал приятным салатовым оттенком. Он продолжал идти, ориентируясь по следам мальчика, отчётливо видневшимся в грязи. Поначалу Геральт предполагал, что это может быть ловушка. Он бы даже вздохнул с облегчением, окажись это так. Всё максимально просто и объяснимо: кто-то прекрасно знал, как зацепить внимание ведьмака, и послал смышлёного мальчугана в качестве наживки. Паренёк мог обманывать, его слова могли обманывать, его глаза могли, но следы — нет. Неровные, хаотичные, расположенные с большими промежутками, они говорили о том, что мальчик бежал что есть духу, подскальзывался, с трудом сохранял равновесие и нёсся дальше, не разбирая дороги, отдавшись инстинктам. Инстинкты не подделать. Так что ловушкой это не было. Происходящее приобретало дурной оттенок загадочности. Геральт пришёл к задней стороне двухэтажного здания, которое менее всего подходило под определение «жилое». Скорее «заброшенное». Часть крыши отсутствовала. Стены ещё стояли, но, казалось, любое неосторожное движение превратит растрескавшиеся кирпичи в порошок. О наличии оконных рам не шло и речи — лишь чёрные провалы там, где когда-то несло свою вахту стекло. Следы вели к одному из таких провалов, точнее, выходили из него, — спасаясь от преследователей, мальчику пришлось выпрыгнуть прямо через оконный проём. Геральт воспользовался им же, чтобы попасть внутрь. Здесь отпечатки ног мальчика терялись среди полутьмы, мусора и множества других следов. Благодаря своему зрению ведьмак мог по достоинству оценить все детали интерьера: пустые банки, бутылки, упаковки из-под продуктов, горы тряпок по углам, сложенные в подобие гнёзд. Следующая комната ничем не отличалась. Похоже, этот дом стал домом для бездомных, — и всё усиливающаяся вонь только подтверждала догадку. Геральт припомнил то, как выглядел мальчик. Снаружи, с противоположной, передней стороны здания, звучали голоса. Их обладатели говорили громко и властно, не скрываясь, будучи уверенными в своей неприкосновенности. Геральт вышел в центральный коридор, связывающий несколько комнат. Мусора здесь было меньше, а запах стоял относительно терпимый. Внутренние стены выглядели более хрупкими; напротив одного особенно ненадёжного участка находился проход к лестнице на второй этаж. Ведьмак не стал подниматься наверх: сейчас его больше беспокоило происходящее на улице. Впереди виднелось несколько ярких прямоугольников, проводников света и свежего воздуха: окна и главный вход. Геральт не собирался действовать без разведки; он осторожно, стараясь наступать на наиболее незагрязнённые участки пола, приблизился к окну и выглянул наружу. Пустырь, раскинувшийся перед домом, был не так уж и пуст. В центре стоял фургон тёмно-синего цвета, без каких-либо опознавательных знаков. Его задние дверцы были распахнуты, и люди в бронежилетах и с оружием заводили внутрь людей без бронежилетов и без оружия, людей без дома. — Всех вывели? Нет там ещё каких-нибудь детей, орущих на всю улицу, что их родителей похищают? — Всех, командир. В здании чисто. — Ну-ну. «Новых Охотников» Геральт признал сразу — одежда и вооружение четверых людей не слишком отличались от формы Драго и его товарищей. Среди этой группы был всего один мужчина, остальные трое — просто юноши, напоминавшие Идана. Неудивительно. Оружие, приключения, возможность распоряжаться чужими жизнями — вот, что привлекает молодых людей. О рисках они не думают. Пятый похититель, которого назвали командиром, выглядел иначе. У него были длинные пепельные волосы. И меч. Прежде чем Геральт успел задать себе наиболее подходящие ситуации вопросы, вроде: «Зачем охотникам похищать бездомных?» или «Как они отреагируют на моё вмешательство?», — его голову полностью заняла одна-единственная мысль: «Что здесь делает Кот из Йелло?» Брэен резко повернулся и пронзил своим внимательные кошачьим взглядом окно, из которого секунду назад выглядывал Геральт. — Командир? — Вы же сказали, что вывели всех. — Голос Кота был наполнен холодом. — Так и есть, мы… Тут послышался вскрик, затем — звуки кратковременной борьбы, сопровождавшиеся женским визгом. Укрывшись за стеной, Геральт не видел происходящего, но догадался, что одна из похищенных попыталась сбежать. — Стой, мразь, — вновь зазвучал вибрирующий голос Брэена. — Я же предупреждал, что будет, если кто-то из вас дёрнется? — Отпусти её! — Кто-то из бездомных. — Заткнитесь! — Снова Брэен. — Сколько нам нужно этого отребья? — Шесть человек, командир. — Шесть. А вас тут семь. Пожалуй, да, кого-нибудь можно отпустить. А затем зазвенела сталь, извлекаемая из ножен. Знакомый звук подтолкнул Геральта, и в мгновение ока он оказался у выхода. — Брэен! Кот из Йелло, уже занёсший клинок над бездомной женщиной, лежащей в грязи, медленно повернулся. — Белый Волк. Геральт сделал два небольших шага вперёд по мягкой почве, стараясь не слишком удаляться от здания — оно может послужить укрытием. Охотники заметно напряглись, но оружие не подняли; Геральт пока тоже не обнажал меч. Женщина встала на колени и посмотрела на ведьмака с мольбой. Ещё несколько бездомных высунулись из фургона, придавливая Геральта взглядами, полными надежды. Брэен единственный не выглядел удивлённым. — Как в «Вепре и олене», да, Волк? — сказал он. — Нужно лишь приставить лезвие к горлу какой-то сучки, чтобы привлечь твоё внимание. — Где Цири? — Кто? — Цири. Где она? — Понятия не имею, о ком ты говоришь. Геральт взялся правой рукой за рукоять меча. Двое охотников, что помоложе, в ответ подняли винтовки. Брэен оглядел свою охрану и выпрямился, ощущая своё превосходство. Поймав лучи слабого весеннего солнца, сверкнул медальон Кота. — После нашей первой встречи мне очень хочется отдать этим парням приказ открыть огонь, — криво ухмыльнулся Брэен. — Очень хочется. Но давай поступим по-другому. Ты оставляешь нас в покое, а я, — он положил клинок на плечо бездомной, — отпускаю эту бабу. Довольно щедрое предложение, учитывая то, что ты можешь умереть в любое мгновение. Это тебе не стрелы отбивать, Белый Волк. Резким движением Геральт высвободил меч и отбросил ножны в сторону. Теперь на ведьмака были направлены все четыре винтовки. Брэен вдруг рассвирепел, его ухмылка пропала. — Да чего ты хочешь?! Я же даю шанс уйти живым! — Ты не ответил на вопрос. Брэен ощерился. — А знаешь, не нравится мне притворяться благородным. Убить его. Лишь один из охотников спустил курок сразу — самый молодой парень, видимо, жаждущий получить приказ, — но и он сделал это слишком поздно: Геральт уже скрылся в заброшенном здании, а пули разнесли парочку кирпичей. — Вы такие же глухие, как и он?! — орал Брэен. — Я сказал: «Убить»! Идите за ним! Геральт вышагивал по главному коридору. Торопиться некуда. Их сила в дальнем бою, его — в ближнем, а значит, не стоит держать дистанцию. Нужно быть рядом. Где тот участок? Ага, вот. Раз. Два. Три. Четыре. Он сделал четыре шага и свернул в комнату справа в тот момент, когда позади уже загремел топот преследователей. — Повернул направо! — За ним! Теперь вдоль стены. Раз. Два. Три. Четыре. Здесь. Геральт задержал дыхание, вслушиваясь в шаги охотников за стеной. Один уже миновали этот участок. Второй был прямо напротив. Ещё секунду. Этой секунды хватило, чтобы ведьмака настигла рассудительность и выдала отрезвляющий подзатыльник. Безопасно ли провоцировать людей с огнестрельным оружием? Вовсе нет. Но сейчас риск оправдан. Брэен не может перемещаться между мирами по своей воле, если он здесь, значит, этому поспособствовала Цири; он лжёт о том, что не знает её. В каком-то смысле Кот из Йелло — билет в родной мир, а это стоит любого риска. Когда на той стороне загрохотали шаги третьего и четвёртого охотников, пересекавших коридор, ведьмак уже был готов. Расположившись напротив хрупкого участка стены, примеченного им ранее, Геральт ударил Аардом. Простенький ведьмачий знак обернулся настоящим взрывом, превратившим куски кирпича в опасные снаряды, а коридор — в поле боевых действий. Не дожидаясь, когда пыль уляжется, Геральт скользнул в образовавшуюся дыру. Двое охотников неподвижно лежали на полу; ведьмак понадеялся, что они были живы, — ему не хотелось убивать молодых людей лишь потому, что они выполняли приказ безумца. Что-то вжикнуло над головой и Геральта обсыпало кирпичной крошкой. Он пригнулся и бросился вперёд, к лестнице на второй этаж. Повезло, что Аард поднял в коридоре настоящую пылевую бурю и первые два охотника могли только стрелять наугад. Пока Геральт поднимался наверх, снаружи раздался крик Брэена: — Кажется, дела у вас там не очень. Волк, я тут подумал дать тебе ещё один шанс. Сдавайся прямо сейчас, и я оставлю шейку этой вонючей дамочки в покое! Геральт остановился на последних ступенях лестницы и стиснул зубы: он совсем не подумал о ситуации на улице. Брэен там наедине с этими беззащитными людьми. Брэен, славящийся своей жестокостью. Брэен, устроивший резню в Йелло. Охотники уже приближались, так что Геральт поспешно завершил свой подъём на этаж и нырнул в ближайшую комнату. Здесь было так же грязно, но намного светлее благодаря дыре в крыше. Скрыться во тьме теперь не получится, но фактор внезапности по-прежнему на его стороне. Как только кто-то из охотников окажется достаточно близко… Если Брэен потерпит ещё немного… Однако терпение никогда не было сильной стороной Кота из Йелло. — Как хочешь, Волк! Знай, что её прикончит не мой меч, а твоё упрямство! — Остановись, выродок! — прозвучал ещё один крик, кого-то из бездомных. — Что ты сказал? — Геральт не мог видеть происходящего, но ясно представил себе, как лицо Брэена исказилось от ярости. — Нас тут семь человек! Думаешь, мудила, справишься со всеми? «Они ведь даже не представляют…» — пронеслось в голове у Геральта. Он бросился к лестнице. И тут же столкнулся с одним из охотников. Это был тот единственный зрелый мужчина; он не успел выстрелить, не успел даже понять, откуда возник ведьмак, а лезвие меча уже перерубило винтовку на две части. А затем вонзилось в плоть. Второй охотник, молодой парень, был за спиной у своего товарища; увидев, как умирает друг, он перепугался, и закричал, и открыл огонь. Геральт, улавливая сквозь этот крик страха ещё и крики ужаса с улицы, пошёл на охотника, толкая перед собой пронзённого мужчину, который был ещё жив, но, слабо понимая происходящее, просто волочил ноги по инерции. Второй охотник, потеряв остатки здравомыслия, продолжал стрелять вместо того, чтобы уйти с дороги. Пули летели мимо либо врезались в стремительно приближающееся тело его товарища, но до ведьмака не доставали. Геральт резко надавил на меч, и клинок прошил первого охотника насквозь, а затем, через мгновение, вонзился во второго. Стрельба прекратилась. Ведьмак высвободил меч и рванул вниз по лестнице ещё до того, как два безжизненных тела опустились на грязный пол. Перепрыгивая ступени, он оказался на первом этаже. Повернул и выбежал на улицу. Опоздал. Относительно чистый пустырь, ранее согреваемый мягкими лучами солнца, теперь был покрыт лужами. Крови. Прошло не больше минуты с того момента, как Геральт осознал грозившую этим людям опасность; этого хватило. Семь тел лежало на разном расстоянии друг от друга: два — у самого фургона, ещё одно — в шаге от него, два — чуть дальше; последние двое бездомных, видимо, опомнились и попытались убежать, но в итоге тоже лишились жизни. У некоторых не хватало конечностей, у кого-то — головы, — из таких ран ещё хлестала кровь. Ближе всего к Геральту лежало тело женщины, той самой, которая смотрела с мольбой, которая, возможно, была матерью мальчика, запустившего эту цепь событий. Сейчас ребёнок не узнал бы рассечённое лицо своей мамы. Брэен стоял вполоборота, тяжёло дыша. — Они сами набросились на меня, — сказал он, будто пытаясь оправдаться. С его меча тяжело падали капли крови. — Помнишь, что я сказал тебе в той корчме? — тихо спросил Геральт. Их взгляды встретились. — Ты сказал, что убьёшь меня, если повторится произошедшее в Йелло. — Брэен полностью повернулся к Геральту и сжал меч. — Можешь попробовать. Если бы кто-то наблюдал за ними, он бы даже не заметил, как ведьмаки начали этот поединок. Вот они жгут друг друга взглядом, — а вот уже с яростью обмениваются ударами, настолько стремительными, что пространство между ними будто бы даже искажается. Но, конечно, никаких наблюдателей не было. Все были мертвы. Геральт сделал два укола, в туловище и в голову, вынуждая Брэена отступать, а затем размахнулся и нанёс ещё один удар, который Кот из Йелло встретил своим мечом. По пустырю разлился звон. Сталь встретилась с серебром. — Твой серебряный меч тоже в крови невинных людей, Волк, — прорычал Брэен. — Чем же ты лучше меня? Геральт в ответ снова атаковал, ударил снизу вверх. Брэен подставил меч, но удар Волка был так силён, что стальной клинок ушёл далеко вверх после контакта. Не успел Кот вернуть своё оружие в исходное положение, как его противник нанёс новый удар, со звоном отталкивая стальной меч ещё выше и в сторону и лишая таким образом Брэена защиты. Через вольт Геральт попытался достать левую руку Кота, которая сейчас была наиболее уязвима, целясь в артерию или надеясь зацепить парочку вен, — но и Брэен не стоял на месте: ему удалось отстраниться с линии атаки и повернуть руку так, чтобы лезвие не задело важных кровеносных сосудов. Серебряный клинок разрезал воздух и плоть, оставив неглубокий порез в районе плеча. Не смертельный, но всё-таки первый. Выползшая струйка крови вдруг остановила Белого Волка: ведьмак вспомнил, что Брэен представляет собой в первую очередь источник информации; если крови из него выйдет больше, чем знаний, — всё пропало. Слишком уж он, Геральт, потерялся, зациклился на смерти этих людей. Поставил справедливость выше собственных интересов. Или так и должно быть? — Я спрошу ещё раз, — сказал Геральт. — И на этот раз постарайся сказать правду. — Что? Я перебил кучу горячо любимых тобой людишек, а тебе ещё интересно знать про какую-то бабу? — Цири. Она перенесла тебя сюда. Брэен застыл, затем хмыкнул. — Хочешь знать, как я здесь оказался? Геральт не успел ответить — посыпались новые атаки. Сражение резко усложнилось, ведь теперь ему приходилось следить за тем, чтобы не нанести Коту слишком серьёзную рану. Ведьмаки обменялись ударами и разорвали дистанцию. — Я слышал, что кто-то снял проклятие с долины Понтара, ещё до вторжения Нильфгаарда, — начал Кот. Геральт позволил себе оцепенеть, вслушиваясь в почти забытые названия. — Какой-то беловолосый ведьмак. Понятия не имею, кто это может быть. — Брэен снова криво ухмыльнулся. — Но суть в том, что магия в долине ещё осталась, а где магия — там и работа для ведьмака. — А ты считаешь себя ведьмаком? — Меня создали ведьмаком, Волк. Конечно, иногда я не брезгаю и другими… делами, за которые хорошо платят, но о своём предназначении не забываю. Брэен взмахнул мечом, стряхивая кровь, и неторопливо, по-кошачьи, сделал шаг вперёд. Геральт пошёл в противоположную сторону. Они двигались по кругу. — Я не люблю города, но запасы были на исходе, а до долины — несколько дней пути, так что пришлось зайти в Бен Глеан. — Геральт ничего не ответил, но его внутренности будто сжались. Всё сходится. — Уже давно стемнело, и я бы ничего не заметил, если б не медальон. Он просто тянул меня в ту сторону, как поводок, настолько настойчиво, что игнорировать это было невозможно. Это была самая обычная, ничем не примечательная двухэтажная корчма, навроде той, в которой встретились мы. Я и подумать не мог, что она так изменит мою жизнь, — пока не заглянул в окно. Полная разруха. Разбросанные продукты, мебель. Ни одной живой души. И единственный источник света — огромный портал в центре комнаты. Я не мог не зайти внутрь. Угадаешь, что произошло дальше? Медальон рванул меня за шею. Я не удержался, сделал шаг, только шаг вперёд, но этого оказалось достаточно. Меня затянуло. — Он посмотрел на Геральта и хищно ухмыльнулся — А теперь скажи мне, Волк. Скажи, что ты не имеешь к этому отношения. Брэен набросился на Геральта с такой скоростью, которой тот мог достичь лишь под действием эликсиров. Ведьмака спасли рефлексы. Ведьмака спас Весемир, который заставлял отрабатывать одни и те же движения сотни, тысячи раз — пока их не запомнит тело. Белый Волк отбил удар, нацеленный ему в шею, и отклонился, избегая следующего, который должен был рассечь грудь. В этот момент Кот из Йелло открылся, но Геральт не воспользовался представившейся возможностью. Он получил ещё не все ответы. — Что это, мать твою, за милосердие? — взбесился Брэен, увидев, как отступает Геральт. — Белый Волк слишком хорош для того, чтобы сражаться в полную силу с наёмником? — В той корчме должна была быть девушка. — Никого там не было! — взревел Брэен и резким движением чуть было не отсёк противнику кончик носа. — Твои вопросы меня доконали! Заткнись и бейся без пощады, как… — Он вдруг замер. — О… Ты не станешь меня убивать, пока не узнаешь всё в подробностях, так? — И оскалился. — Тогда хорошо, что меня совершенно не колышет твоя история. Брэен вновь атаковал, заряжая каждый свой удар пылающим гневом. Эти перепады настроения сильно беспокоили Геральта; Кот из Йелло за секунды приходил в ярость и так же быстро успокаивался — только для того, чтобы снова рассвирепеть. «Что всё-таки творилось в Школе Кота, — думал он с некоторой даже жалостью, — если из неё выходили такие ведьмаки?» А ещё Геральта беспокоило состояние его меча. Серебряный клинок не предназначался для продолжительных схваток с людьми. С каждым ударом, с каждым звоном на лезвие оставалась новая зазубрина. Серебро — мягкий металл, и, если встречи со сталью будут повторяться слишком часто, Белый Волк лишится своего единственного меча. Так что Геральт отступал, отступал и уворачивался, а меч использовал только тогда, когда вражеского удара было не избежать. Но всё это слабо помогало. Он уже заработал несколько царапин, кольчуга была повреждена в двух местах, а пластины брони с правой стороны погнулись и впились в рёбра. Всё-таки Кот был очень быстр. Но в итоге и он остановился, полностью вымотанный. — Уже много лет прошло с тех пор, как была разрушена наша Школа, — выдавил Брэен. — Много лет я провёл в полном одиночестве, скитаясь без смысла, без друзей, переполняемый злобой на всё и вся. Но здесь, в этом совершенно другом мире, я неожиданно стал своим. Меня нашли Новые Охотники; они дали мне цель, будущее, даже… — он запнулся, но всё-таки выговорил это слово, непривычное для любого ведьмака, –…семью. Они дали мне больше, чем кто-либо в нашем мире. — Мы всё равно здесь чужие. Мы всегда будем здесь чужими, независимо от того, помнишь ты об этом или нет. — Не все же такие как ты, Волк. Некоторые могут и приспособиться. — Зачем ты им нужен? — Геральт проигнорировал этот выпад. — Я видел всё это оружие, которым пользуются охотники. Пули, мгновенно убивающие на любом расстоянии; огнемёт, сжигающий заживо за секунды; они могут без труда уничтожать целые города — то, что недоступно даже нашим чародеям. С такой мощью… зачем им ты? Они подошли к самому главному. Геральт рисковал и затягивал битву только ради этого вопроса, с самого начала понимая, что похищение людей выходит за рамки обычной деятельности Новых Охотников. Только Брэен мог рассказать, в чём дело. — О, я им нужен не только как солдат, но и как информатор. — Что же ты такого можешь поведать, чего они не знают? — Охотники ничего не знают о нашем мире, Волк. — Брэена будто распирало от чувства собственной важности. — Они с благоговением ловят каждое моё слово о нашем образе жизни, о нашей истории, о монстрах, о ведьмаках, об эликсирах и отварах… Геральта сковало нехорошее предчувствие. — Сколько ты рассказал? — Всё, что знал. — Мы же веками храним эти тайны! Мы умираем за них, но сохраняем наши секреты! — Может быть, вы, Волки, так и делаете, — презрительно скривился Брэен. — А от моей Школы ничего не осталось, да и на мой мир, мне, в общем-то, насрать. — Так эти бездомные… — Внезапная догадка пронзила Геральта. — Охотники пытаются сделать из них подобие ведьмаков, используя твои знания? Кот из Йелло промолчал. Глубоко вздохнув, он выдавил очередную кривую ухмылку. — Нам пора заканчивать, Белый Волк. И они сошлись вновь. Но сейчас поединок носил иной характер: Геральт больше не отступал. Он атаковал всё напористее, выискивая слабости в обороне врага, а Брэен, вместо того, чтобы избегать ударов — хоть и имел преимущество в скорости, — намеренно встречал их мечом, стараясь нанести как можно больший вред серебряному лезвию. Солнце уже давно скрылось за мрачными тяжёлыми тучами, предвещавшими безумство непогоды. Но сама буря пока не начиналась; природа затихла в ожидании, и лишь звон клинков разносился над усеянным молчаливыми трупами пустырём. Геральт сместился и атаковал так, чтобы ранить Кота самым кончиком лезвия, но тот с силой отбил этот удар. Вместо того чтобы отступить после жёсткого стыка, Геральт снова замахнулся и резко сократил дистанцию, несмотря на то, что Брэен также двигался ему навстречу с поднятым мечом. Их клинки встретились и завизжали, меряясь силами. Ведьмаки стояли друг напротив друга, смотрели в одинаковые глаза, ощущали горячее дыхание, запахи, энергию — и давили на свои мечи, пытаясь порезать противника его же оружием. Геральт чуть наклонил свой клинок, и стальное лезвие Кота провалилось в одну из зазубрин. Всего на мгновение — на долю мгновения — рука Брэена потеряла твёрдость, но этого было достаточно, чтобы Геральт смог подцепить вражеское оружие. Стальной меч мягко приземлился на траву в нескольких шагах от своего владельца. Растерявшись лишь на секунду, Брэен сложил пальцы правой руки в Аард и направил его на противника. Геральт был готов. Свободной левой рукой он ударил Кота по запястью, и вся мощь знака ушла в сторону, лишь растрепав волосы ведьмаков. А затем Геральт пронзил Брэена насквозь. Напрягшись, он провёл клинком ещё выше, продлевая страшную рану от живота до груди. Повредив большую часть внутренних органов, он выдернул серебряный меч. Брэен покачнулся и опустился на землю, даже не пытаясь устоять на ногах. Его бледное лицо побледнело ещё сильнее. Инстинктивно он ещё зажимал свою рану руками, хоть и понимал, что это бесполезно, — Геральт постарался сделать так, чтобы не помогло уже ничего. — Чёрт бы тебя побрал, — прохрипел Брэен. — Ты ведь мог перерезать мне горло, чтобы я умер за несколько секунд… Мог пронзить сердце… Но нет, пусть Кот из Йелло ещё помучается, истекая кровью… Как благородно! Геральт ничего не ответил. Он не собирался уходить, пока Брэен не замолчит навсегда. — Будешь просто смотреть? Да пожалуйста. — Кот раскинул руки в стороны. — Знаешь, как бы сильно я тебя не ненавидел, я всё-таки благодарен. Последние несколько месяцев были лучшими в моей жизни… Наверное, ты всё-таки заслуживаешь знать… — Он не сводил глаз с Геральта. — Я видел в корчме эту твою девчонку… Цири… — Ты лжёшь. — Пепельные волосы. Меч за спиной. Шрам на щеке. Думаешь, лгу? — Что-то хищное сверкнуло в глазах Брэена. — Она была мертва. Многие считают, что ведьмаки, эти отвратительные мутанты, порождённые богохульным путём, абсолютно бесчувственны. Это не так. За одно мгновение Геральт испытал больше, чем многие люди — за месяц: недоверие, сомнение, страх, любовь и боль от любви, надежду и её смерть; все эти чувства поглотили, оглушили и дезориентировали ведьмака. Поэтому он не заметил, как Брэен выхватил пистолет. В последний момент, вновь благодаря бесконечным тренировкам Весемира, он выставил перед собой Квен, не имея ни малейшего понятия о том, сможет ли помочь знак, — да и даже не успев подумать об этом. Первая пуля врезалась в невидимую преграду и отрикошетила в сторону, пробив лобовое стекло фургона охотников. Вторая разнесла ослабленный барьер и вонзилась в живот, с правой стороны. Геральт выдохнул и согнулся. — Я же сказал… что не позволю тебе уйти… — просипел Брэен. Белый Волк знал, что это конец. От пули не увернуться. А сил уже не хватит ни на один из знаков. Нового выстрела не последовало. Рука Брэена, сжимавшая пистолет, безвольно опустилась. Кот из Йелло вздохнул в последний раз и умер. По чьей-то прихоти ветер неожиданно разогнал громаду тёмных облаков, и на поляну пролился солнечный свет. Ласковые лучи недоумённо касались безжизненных тел, отсечённых конечностей, пятен крови, будто бы вопрошая: «Как в этом свободном от насилия мире может происходить нечто столь жестокое?» Геральт облегчённо усмехнулся. «Повезло, — подумал он. — В очередной раз повезло». Ведьмак развернулся, оставляя за спиной труп своего брата и трупы невинных людей. Он подошёл ко входу в заброшенное здание и наклонился, поднимая брошенные ранее ножны. А потом ноги подкосились, и он свалился на землю. Пуля пробила печень и вызвала внутреннее кровотечение. Долго он так не протянет. Дрожащими руками Геральт вытащил телефон, но не удержал его. Поднял, но не попадал по кнопкам, набирая номер Лютика. Снова выронил. Мобильник зазвонил сам. Ведьмак надавил на кнопку ответа, — и это стоило ему огромных усилий. — Ге-е-е-еральт, — прозвучал голос поэта. — Ну, в общем, я законч… — Лютик! — Что? Всё в порядке? — Нет. Кажется… Кажется, я умираю. — Что? — Я не смогу дойти до дома… Найди меня сам… Помоги… — Ведьмак назвал адрес, краем сознания понимая, что Лютику ни за что не успеть. — Да, да, конечно, я мигом! Только держись, слышишь! Держись! Геральт уже не слышал.

***

Идан торопливо вошёл в светлый, просторный зал. Большая часть помещения представляла собой пустое пространство, сделанное таковым лишь для того, чтобы вошедший, кем бы он ни был, осознавал свою незначительность и нервничал от усиленного эхом звука собственных шагов, — и только в дальнем конце, на фоне огромных окон во всю стену, располагался массивный стол. А за столом непринуждённо сидел глава «Новых Охотников». — Мы обнаружили группу «Альфа», — доложил Идан, остановившись в десяти шагах от стола. Подходить ближе было запрещено. — Продолжай. — Все мертвы. И охотники, и Брэен. И даже бездомные. Глава охотников откинулся в кресле с высокой спинкой. — Как это возможно? — спросил он. — За исключением двоих, погибших от многочисленных дробящих повреждений, у всех были обнаружены глубокие колото-резаные раны, оставленные мечом. Складывалось впечатление, будто Брэен потерял контроль над собой, но он сам оказался разрублен чуть ли не напополам. Если позволите высказать моё мнение, думаю, это сделал второй ведьмак, Геральт, которого мы встретили прошлой осенью. Никто больше не смог бы справиться с «Альфа». — Полагаю, ты прав, Идан. — Он помолчал, задумчиво постукивая пальцем по поверхности стола. — Давно уже нам пора встретиться с этим Геральтом. Распорядишься, чтобы все охотники приступили к его поискам? — Конечно. — Я рад, что выбрал правильного брата. Можешь идти. Идан благодарно кивнул и направился к выходу, но на полпути остановился. — А что насчёт людей для эксперимента? — спросил он. — Нам ведь ещё нужны подопытные взамен тех, кого должны была доставить Брэен и его группа? — Не волнуйся об этом. Иди. Когда двери за юным охотником закрылись, Крезо поднялся из-за стола и подошёл к окну. Новые люди для эксперимента были не нужны, потому что отныне эксперимент завершён. Они достигли успеха. Крезо смотрел на раскинувшийся внизу мир, который даже не подозревал о том, какие перемены его вскоре ждут, — и улыбался.