Дьявольская девушка

Проснулась Хоноко за двадцать минут до завтрака, впервые за всё время прибывания в особняке. Потянувшись, Монтевеи встала с кровати и скинув с себя халат, стала искать подходящий прикид для сегодняшнего дня. Оставшись полностью нагой, голубоглазая совсем забыла, что в её комнату как в свою может зайти самый старший Сакамаки. Вот и сейчас, бесшумно лежа на кровати девушки, Шу оценивающи смотрел на её тело. Накаченные бёдра, стройное тело, талия с форме песочных часов, идеал девушки. — Никогда тебя не видел голой, не считая бикини, — пошлым голосом, сказал блондин, подбирая взглядом Монтевеи. — А-а-а-а! Ты совсем охуел! Да я тебя ложкой кастрирую! Пиздец блядь! Тебя что, Райто по ошибке укусил?! Извращенец! — про орала Хоноко, хватая первые попавшиеся под руку вещи и бежа в ванную. Как только девушка забежала в свой «бункер», парень засмеялся. Успокоившись, Шу встал с кровати и исчез за тёмной дверью. Не зная, что её парень ушёл, голубоглазая закрыла дверь на замок. Посмотрев на свои руки, она заметила что держит в них короткие шорты и зелёную майку. «Похер, сойдёт», — подумала девушка, надевая на себя вещи. Одевшись, девушка вышла из своего укрытия с целью задушить блондина, но увидя что его нет, она немного расстроилась, так как её плану не суждено сбыться. Выйдя из комнаты, Монтевеи пританцовывая шла в столовую. Неожиданно, кто-то схватил Хоноко за талию и закинул к себе на плечо. — Не гоже цветочку сомой ходить. Давай помогу дойти, — промурлыкал Райто, идя в столовую. — Лис! Пусти меня! — крикнула блондинка. — Нет, — коротко ответил зеленоглазый, заходя в столовую. Там уже сидели все жители особняка. — Пусти кому говорю! — воскликнула голубоглазая брыкаясь и стараясь вырваться. — Цыц цветочек, — ответил Райто и щлепнул её по попе. Такого концерта со стороны пятого сына никто не ожидал. Шу, наблюдавший за этим, сжал в руке вилку. Жаль взглядом нельзя убить, блондин бы уже давно убил брата, используя самые болезненные методы. Тут до головушки Хоноко дошло, что они в столовой. — А вот это ты зря, — сплошная сталь была в голосе Монтевеи. — Я щас парня боксёра позову! Он тебе так вмажет, что клыки в стену вобьються! — Уже страшно, — промурлыкал огневолосый. Тут в парня полетел стул. Предмет смачно прилетел ему в тыкву, из-за чего потеряв равновесие он начал падать. Блондинка прокручивала все молитвы которые знала. Она могла как и Райто слиться в страстном поцелуе с полом, если бы не одно НО, Субару. Быстро среагировав, он побхватил девушку на руки. — Субару, ты герой, — в качестве благодарности, голубоглазая чмокнула его в щечку. Глаза Шу и «героя» расширились. Глаза старшего Сакамаки наполнелись кровью, его изнутри переполняла ревность, ведь все вампиры жудкие собственники, и целовать он позволял только себя и никого другого. Резко встав из-за стола, он обратил на себя всеобщее внимание, но ему было всё ровно. Выйдя из-за стола, он вышел из столовой, при этом прихватив с собой Монтевеи. Телепортировавшись в её комнату, Шу прижал её к стене, та же машинально закинула ноги ему на пояс. — И что это только что было? М? — строго спросил парень, смотря прямо в глаза блондинки. — Ну я же его не в губы поцеловала! Минуточку, ты что, ревшуешь? — спросила Хоноко, улыбаясь. — Да ревную! — громко сказал Сакамаки. Хихикнув, девушка обняла Шу за шею и поцеловала в губы. Пыл блондина сразу остудился. Его руки легли на её ягодицы, немного сжав их. Монтевеи запустила руку в его шёлковые волосы и пальцами начала перебирать пряди. Прервал их развлечение робкий стук в дверь. Оторвавшись друг от друга, блондинка слезла с Сакамаки и пошла к двери. Шу же лег на кровать Хоноко и прикрыв глаза, стал наслаждаться музыкой. Открыв дверь, взор голубоглазой пал на стоящую Юи. — Хоноко-сама, я вам не помешала? — спросила Комори, перенимаясь с ноги на ногу. «Помешала!» — подумали Монтевеи и вампир. — Нет, что ты. Идём, нас ждут приключения, — весело сказала Хоноко. — А как же Шу? — спросила розовоглазая. — Да пусть спит, — отмахнулась девушка. Блондинка взяла Юи за руку и повела в сторону подвала. Почему в подвал? Да потому что там, её наводят воспоминания. Комори слегка напугалась идти в подвал, так как знала, что там хранятся орудия пыток. Открыв дверь, девушки начали спускаться вниз по лестнице, освещённой тусклым светом свеч. Хоноко шла уверенным шагом, будто много раз бывала здесь. Остановившись возле комнат для пыток, Монтевеи резко свернула влево, идя в самую тёмную сторону подвала. Юи же схватила руку блондинки, в качестве безопасности. Остановившись возле кирпичной стены, голубоглазая ударила по ней со всей силы и теперь перед ней была дверь. — Ч-что там? — заикаясь, спросила Юи. — Там, да по сути ничего, — сухо ответила Хоноко открывая дверь. Их взору предстала ничем не примечательная камера. Но это только на первый взгляд. Ух Монтевеи как никто другой знала, что в этой камере Райто разочаровался во многом, потому то она и пришла сюда. Присев на железный стул, блондинка начала рассказ: — В отличие от остальных детей Корделии, третий Сакамаки был самым заброшенным ребенком в плане выгодности. Если она преследовала цель сделать Аято наследником, Канато использовать в качестве певчей птички, то Райто ей был абсолютно не нужен до поры до времени. — Что значит до поры до времени? — спросила Юи, стоя в дверях. — С возрастом, зрелость вампира начала проявляться в естественных инстинктах и интереса к женщинам, в особенности к маме, и Корделия, поймав себя на мысли сделать Райто собственном любовником, получила бы двойную выгоду: новая попытка добиться от мужа хоть какой-то реакции и заполучить молодую, еще неоскверненную плоть в наслаждение. — Она психически больная! — Я с тобой согласна. Поначалу третий Сакамаки тяжело привыкал к новоиспеченной роли в отношениях его и матери, но с течение времени вжился в роль возлюбленного Корделии. Она лишь разжигала огонь страсти и разгоняла сомнения сына, говоря, что это нормально — любить ее подобным образом. — Конечно нормально, прям норма. — В жестокой интриге между его матерью и Карлхайнцем, она стремилась доказать мужу, что практиковать инцест для их вида (то есть вампиров) скорее благоприятно, чем негативно и что он первый потерял всякую людскую нравственность, женясь на двоюродной сестре и зачав с ней ребенка, то бишь Субару. Когда отец узнал о неестественной связи Райто с матерью, то запер сына в подвале, чтобы дать тому понять, что какой-то юнец не сможет заменить его. Позже Корделия навестила сына и ясно выразилась ему, что он был для нее не более чем сексуальной игрушкой для удовольствия и для внимания Короля вампиров, она даже занималась сексом с Ритхером на его глазах. Она сделала это для того, чтобы укротить бунтующего Райто. Он желал быть единственным в сердце женщины и потому считал необходимым убирать с пути своей цели любовников матери, убивая их. Вот только Райто так и не смог понять, что душу дочери демона уже давным-давно тяготит его отец. — Боже мой… — С тех пор, как он стал спать с матерью, парень не мог закрыть глаза на ее постоянные развлечения с другими мужчинами. Общий шок и измены Корделии пагубно отразились на психике Райто, сделав того извращенцем, считающим понятия «любовь» и «прелюбодеяние» синонимами. В результате, он стал одержимым собственным родителем. В точности, как жена Карлхайнца, не стремящаяся вкладывать в пустое слово «любовь» хоть какой-то смысл из-за его отца, он принимает плотские утехи за что-то неземное — единственное, что воспитала в нем мать. Когда Корделия, гонимая Аято, прибежала за помощью к сыну, он без колебаний сбросил с балкона любимую и ненавистную женщину, зная, что он никогда не сможет быть рядом с ней и по-настоящему обладать ею. И не имеет значения, что мама будет любить только мужа, по крайней мере он сможет подарить Корделии настоящие чувства через смерть. Ведь когда-то она сама объяснила Райто; «Для вампиров убийство — лучший способ признаться в любви.» — Я…я всегда думала, что он…он… — Я что хочу этим сказать, формально он не виноват что таким стал. Так что, мой тебе совет: не воспринимай всё что он делает близко к сердцу, — Хоноко резко замолкала. — Хоноко-сама, что-то случилось? — спросила Комори. — А? Н-нет, ничего, — с дрожью в голосе сказала блондинка. — Ты наверное устала слушать меня, иди отдохни. Розовоглазая молча развернулась и ушла прочь из подвала. Голубоглазая ещё долго сидела на месте, словно прислушиваясь к тишине. Неожиданно, левый глаз, когда-то голубой стал лиловым, принося боль. Проскулив, девушка дотронулась до своего ока. На её пальцах была кровь. — Блядь, — прошипела Хоноко. Она сорвалась с места и как можно быстрее побежала в свою комнату. Пока Монтевеи бежала, она умудрилась сбить почти всех братьев с ног. Забежав в свою комнату, блонда пулей залетела в ванную. Подойдя к зеркалу, девушка посмотрела на своё отражение. Левый глаз был лиловый как у Рейджи, при этом из глаза шла алая жидкость, словно кровавые слёзы. Укусив себя за руку до крови, Хоноко не отпускала до той поры, пока глаз снова не стал голубым. Смыв кровь, девушка вышла из ванной и села за письменный стол. Достав тетрадку, она начала в ней писать.

«Всё становится намного хуже, чем я предполагала. Глаз стал лиловым, что может означать, что Виктор догадался где я. Демонов стало ещё больше. Я чувствую их по территории особняка, с ними не было Виктора. „Земная материя“ всё пытается вернуть меня, но я не допущу этого. Ведь 600 лет они же могли обходиться Себастьяном и Танией, смогут и дальше. Главное, чтобы никто не узнал, ну кроме Юи. Я чувствую, что скоро она сама обо всём догадается. Рано или поздно, меня всё же поймают и выдадут замуж, за кого не знаю. Сейчас, самое главное избавиться от демонов, а дальше буду импровизировать.»

«Керстия Араи»

Спрятав тетрадь, Хоноко вытащила из шкафа два меча и вышла из комнаты.