Счастье зеленого цвета

Чидо всегда помнила его зеленым. Солнце просвечивало сквозь него, наполняя различными оттенками. Счастье было листом, веткой, кустиком, маминым платком. Чидо и родилась на огороде. Мама рассказывала, что работники и работницы собрались посмотреть, какую ладную и здоровую девочку она родила. Мама привязала крохотную Чидо себе на грудь и снова отправилась на работу. А Чидо пила ее молоко и начала расти. Когда она научилась ходить, то шла по меже, держась за мамин подол, и смотрела вокруг — счастья зеленого цвета было так много, что не могли вместить глаза! Мама очень гордилась ей и говорила всем: «Смотрите, какая у меня красивая дочь! В ней нет ни одного изъяна! Она станет женой Несмертного, я клянусь!» Другие работники смеялись над ней. Ведь их дети были с порчей. Косоручка родилась вся скособоченная и без одной руки, Красный — с огромным родимым пятном на лице, Марла — с порчей на спине. Эти дети не любили Чидо и часто били ее. Она росла боязливой и робкой. «Они завидуют твоей красоте!» — говорила мама. Чидо ничего не отвечала, но счастья стало как будто немного меньше, или оно больше не было таким зеленым. Ей хотелось играть с другими детьми, но они не брали ее. Чидо часто плакала. Бывали дни, когда воздух желтел и густел, поднимался ветер, и никто не ходил на работу. Все сидели в пещере и злились друг на друга. В один из таких дней Чидо спросила маму: — А кто этот Несмертный, за которого я выйду замуж, когда вырасту? — Он сражался на войне. Враги хотели убить его и всего изранили, но он выжил! И стал защищать простых людей, как мы с тобой. Он нашел Цитадель, добыл воду из-под земли, посадил семена в землю, чтобы нам было, что есть. Чидо забыла дышать. Значит, все счастье, которое она видит каждый день, подарил ей Несмертный?! Если бы не он, остался бы только желтый песок, который был вокруг их огромного высокого дома. — Но у него ведь уже есть жены? — спросила она. — Зачем ему еще? — Они его недостойны. Ни одна не может родить ему сына. Он очень одинок, у него нет наследника, который бы продолжил его дело, когда он уйдет. — Зачем ему уходить? Пусть остается навсегда! — воскликнула Чидо. — Хотя он больше не человек, благодаря всем подвигами, которые он совершил, однажды он отправится на небо в Вальхаллу, отдохнуть. Потому что даже богам надо отдыхать. Чидо кивнула. Красный подрался с Косоручкой. Их матери стали кричать друг на друга, а в глазах Чидо стояли слезы. Ей было так жаль Несмертного! Израненного и одинокого. В тот миг она полюбила его всей душой. Из обрезка проволоки и куска пакли она сделала себе куклу — Несмертного Джо. Она приглаживала пальцем его волосы и отправляла в разнообразные приключения, из которых он всегда выходил победителем. Она рассказывала ему о своих горестях и радостях и о том, как любит его — крепко-крепко. Засыпая, она сжимала его в руке. Ей больше не нужны были другие дети для игр. Теперь она играла сама с собой. Чидо росла, она стала уже достаточно большой, чтобы помогать матери в огороде. Но Несмертного она всегда брала с собой. За работой Чидо любила мечтать, как Несмертный увидит ее, посмотрит ей в глаза и сразу поймет, как она любит его! А поскольку он очень добрый, то не сможет не полюбить в ответ. Он возьмет ее в Купол, они поженятся. Чидо родит самого прекрасного и здорового сына, какого только можно вообразить. Как-то раз Несмертный и правда пришел на их огород с проверкой. Чидо вытянулась в струнку и не сводила с него глаз. Он должен был почувствовать ее немой призыв: «Вот же я здесь! Я — твоя судьба! Никто никогда не будет любить тебя сильнее и не отдаст тебе больше, чем я!» Какой-то боец из охраны толкнул ее, и она упала в грязь. Чидо убежала в пещеру и проплакала там до вечера, пока ее не нашла мама. — Ты еще слишком маленькая, девочка моя! — утешала ее мама. — Вот погоди, пройдет тысяча дней, и все случится! Он не сможет не заметить тебя! А Чидо подумала, что если бы это было так, то Несмертный бы увидел ее, и, значит, она еще недостаточно хороша. Однажды утром Чидо шла с корзиной по меже и вдруг услышала, как кто-то ругается. На верхнем уровне жил император их башни с женой. Они часто громко кричали. Но сегодня они что-то выкинули из окна, в воздухе кружились плотные и блестящие листы бумаги. Чидо подняла один и увидела салат, как раз такой, какой рос на соседней грядке. На самом деле это было бестолковое растение — голод не утоляет, не то что растущие на соседних грядках бобы и картошка, но жене императора он был зачем-то нужен, поэтому она приказала выращивать понемножку специально для нее. — Мам, что здесь написано? Мама пошевелила кубами и по слогам прочитала: — Кра-со-та и здо-ро-вье! Это из старых журналов, — рассеянно ответила мама. Ей явно было интереснее послушать, как император ругался с женой. На другой стороне листа была изображена женщина. Чидо посмотрела на нее и обмерла. Это была самая красивая женщина на свете. Ей и слов-то не хватило бы, чтобы описать ее! Никого прекраснее она в жизни не видела. Она осторожно сложила листок, сунула в карман фартука к Несмертному и задумалась. Салат на картинке выглядел даже красивее, чем в жизни. Красота и здоровье — и красивая женщина. Может, если б у нее был свой салат, она смогла бы стать такой же красивой? Эта мысль захватила ее целиком. Однажды вечером она набралась храбрости и утащила в пещеру маленький чахлый кустик, росший с самого края грядки. Она посадила салат в обрезок старой покрышки. Каждый день Чидо брала понемногу земли и досыпала в «горшок», набирала своей кружкой воду из поливалки и потихоньку несла в пещеру. Конечно, мама скоро заметила, но, когда Чидо все объяснила, не стала ругать. Наоборот, они выбрали для салата защищенный от ветра уступ, и такой, чтобы салату хватало солнца, но было не слишком жарко. Чидо разворачивала лист с изображением красавицы и салата и смотрела на них поочередно. Мама прочитала, что на картинке была изображена женщина по имени Моника Белуччи. Она давно уже умерла. Чидо обрадовалась. Ей, конечно, было немного стыдно за свою радость. Но появись она здесь собственной персоной, у Чидо не было бы шансов. Шли дни. Салат распушился и зазеленел. Чидо прямо чувствовала, как салат делится с ней здоровьем и красотой. А потом он выпустил длинный цветонос с мелкими цветочками, пожелтел и умер. — У него женская судьба, — вздохнула мама, успокаивая плачущую Чидо. — Наша красота цветет недолго, дает плод и умирает. Так было и со мной. Чидо знала, что до того, как мама родила ее, она была очень юной и красивой. Такой красивой, что Несмертный мог бы взять ее в жены, но однажды, когда она задержалась на огороде дольше обычного, ее обидели два бойца, после чего на свет появилась Чидо. Она до конца не понимала, что значило это «обидели» из маминых уст, но чувствовала ее боль и плакала вместе с ней, прижавшись горячей мокрой щекой к ее щеке. Они всегда были вместе против остальных — всех тех, кто не верил в счастливую судьбу Чидо. Наконец прошла тысяча дней. Но красные дни не пришли, как к остальным девочкам ее возраста. Мама велела ей никому об этом не говорить, потому что все равно пришла ее пора стать женой Несмертного. Для этого надо было пройти строгий отбор. Мама тщательно вымыла Чидо у поливалки и долго расчесывала ее густые волосы до плеч, пока они не заблестели. На Чидо не было ни одной вошки! Никогда! Мама всегда очень строго за этим следила. — Ты — самая красивая девушка Цитадели! — сказала ей мама. — Всегда помни об этом. Они пошли по мосту в башню Несмертного, где был Купол. Им пришлось подняться на самый верх. Мама несколько раз останавливалась и немного отдыхала. Чидо в последнее время стала замечать, что мама быстро уставала и часто лежала на их топчане, отвернувшись к стене. Наконец, они дошли и увидели, что и другие мамы привели своих дочерей, а некоторые пришли сами. Девушки постарше и совсем юные, возраста Чидо. Тут были и высокие, и низенькие, рыжие, блондинки, темноволосые, русые. Одну из них Чидо знала. Это была Дылда Элли с соседнего огорода. Чидо едва не рассмеялась, увидев ее тут. Это была нескладная конопатая деваха с большим улыбчивым ртом, из которого, как две лопаты, торчали передние зубы. Вот и сейчас, заметив Чидо, Элли помахала ей рукой. Чидо задрала нос и отвернулась. Глупая Элли! Неужто она воображает, что у нее есть хоть один шанс?! Тут к ним вышел органик-механик — страшный, неопрятный, волосатый, со шрамом на голове. Он окинул толпу равнодушным взглядом и велел заходить по трое и не толкаться. Чидо ждала терпеливо. Знала, что ей бояться нечего. А вот многие выходили в слезах. Органик-механик находил у них какие-нибудь изъяны, не видные глазу, или они оказывались уже не девственницами. Это значило, как объясняла мама, что они были распутницами и спали с мальчиками. Чидо этого вообще не понимала, как это — предпочесть каких-то обычных мальчиков Несмертному! Наконец подошла ее очередь. Маму внутрь не пустили, и тут Чидо испугалась, так что ее втолкнули почти насильно. В полумраке в углу Дылда Элли напяливала одежду и довольно лыбилась. Наверное, прошла. Под лампой стояло странное кресло, на котором была растянута незнакомая девушка, гораздо старше Чидо. Она была совсем голая, и жуткий органик-механик с интересом разглядывал ее между ног. — Раздевайся, — бросил он, не отрываясь от своего занятия. Но Чидо от ужаса не могла пошевелиться. Органик-механик закончил осмотр и велел девушке слезать и одеваться. Он повернулся к Чидо и увидел, что она до сих пор не раздета. — Я что-то непонятно сказал?! Ты всех задерживаешь, тупица! Ну-ка живо сняла с себя свое рванье! — рыкнул он. Чидо почувствовала, что щеки вмиг стали пунцовыми, а из глаз брызнули слезы. Она дрожащими руками стянула с себя одежду, оставив ее на полу, и полезла на кресло. Органик-механик ждал, уперев руки в бока, и сверлил ее злыми черными глазами. — Месячные давно начались? — спросил он Чидо, которая, чтобы не разрыдаться, помотала головой. — Что это значит? У тебя тик что ли? Отвечай нормально! — Еще не было, — еле слышно прошептала Чидо. Ей было очень стыдно, но потом она вспомнила, что это ради Несмертного. Слезала обратно она уже спокойно. Органик-механик внимательно осмотрел ее всю — каждую родинку на теле, каждый палец на руке и ноге, долго и внимательно изучал ее зубы, давил пальцами на живот. Когда все закончилось, Чидо наспех натянула свою одежонку и выскочила наружу. Заливаясь слезами, она уткнулась в мамино плечо. — Доченька, что случилось?! — испуганно спросила мама. — Он велел завтра привести меня к мисс Гидди, чтобы она проверила, что я… не тупица… — Так это же хорошо! Это значит, ты прошла! Ты у меня умница! Смотри, что я для тебя выменяла, — сказала мама и протянула Чидо яблоко. Их выращивали только в главной башне и совсем немного. В основном к столу Несмертного. Яблоко оказалось очень вкусным, с кислинкой. Чидо тогда даже в голову не пришло, что же мама могла за него отдать. Мисс Гидди оказалась совсем не страшной, не кричала на Чидо и не заставляла раздеваться. Она спросила, умеет ли Чидо читать или писать, а потом стала показывать разные картинки и задавать еще вопросы. Ответы Чидо ей нравились, и она улыбнулась ей. — Скажи, детка, — задала она, наконец, последний вопрос, — твоя мама заставила тебя прийти сюда? — Нет, что вы! — удивилась Чидо. — Я сама очень хочу стать женой Несмертного. Я так люблю его! Больше всего на свете! И очень хочу, чтобы он был счастлив! Большие карие глаза мисс Гидди стали печальными. — Боюсь, это уже невозможно, моя дорогая девочка. — Но я рожу ему замечательного сына! Она покачала головой: — Посмотрим. Приходи завтра в Купол. Он будет решать сам, которую из вас выбрать. Чидо вышла от нее озадаченная. Чего тут выбирать-то?! Из кого? Не Дылду же он возьмет? Это она тупица, а не Чидо! На следующий день они пришли в Купол ближе к вечеру. Всю дорогу мама терла глаза, в них стояли слезы. Чидо она сказала, что просто песок попал. Мама осталась за дверью, а Чидо перешагнула порог Купола. Сначала она увидела огромную сверкающую люстру, а потом — Несмертного. Она никогда не видела его так близко! Протянув руку, можно было дотронуться. Несмертный стоял, заложив руки за спину, и угрюмо смотрел на претенденток. Девушек было пятеро: Чидо, ее одногодка — худенькая блондинка с испуганными глазами, Дылда Элли, круглолицая девочка, у которой волосы были заплетены в причудливые косички, должно быть, дочка одной из молочных матерей, и высокая статная девушка с густыми русыми волосами и бледной кожей, она была самой старшей. За спиной Несмертного нарисовался органик-механик с блокнотом: — Итак, босс, опишу по порядку. Номер один: четырнадцать лет, месячных пока не было, прекрасно сложена, абсолютно здорова, чистоплотная, зубы в отличном состоянии. Мисс Гидди говорит, что умная, но по мне — настоящая тупица. На глаза Чидо навернулись слезы, но она все равно постаралась улыбнуться Несмертному. Он заметил ее смущение и подошел: — Ты очень ранимая, верно? — спросил он Чидо. — Он обидел тебя, малышка? Чидо только и смогла, что кивнуть в ответ. Несмертный погладил ее по голове. — Какие мягкие волосы, — обратился он к органик-механику. — Ни единой вошки, — подтвердил он. — Переходим к номеру два: четырнадцать лет, месячные есть, но нерегулярные, общее состояние удовлетворительное. Под правой лопаткой прощупывается небольшое уплотнение, но я не уверен. Мисс Гидди охарактеризовала отлично, грамотная. Несмертный с интересом осмотрел девочку и прошел дальше. — Номер третий, семнадцать лет, месячные регулярные, отличное физическое состояние, никаких нарушений не выявил. Мисс Гидди оценивает удовлетворительно. — Зато какая задница! — хмыкнул Несмертный и, обойдя Элли, шлепнул ее по заду. Та жизнерадостно захохотала, как будто ей это понравилось. — Номер четыре: шестнадцать лет, месячных нет. Видимых нарушений нет. Несмертного номер четвертый не заинтересовал, и он сразу подошел к номеру пять. — Восемнадцать лет, месячные нерегулярные, видимых изъянов нет. Небольшие шумы в легких. Несмертный пристально посмотрел на девушку и погладил по голове. Она явно понравилась ему больше всех. Она смущенно опустила голову и закашлялась. — Ты простудилась, милая? — спросил Несмертный, ласково проводя ладонью по ее спине. — Да, Несмертный, сидела на сквозняке, это скоро пройдет. Он приподнял ее голову за подбородок. — Как горят твои щеки, милая, — его тон вдруг стал угрожающим. — Это, видно, от волнения, — залебезил органик-механик. — Это тоже от волнения?! — Несмертный мазнул по губам девушки и показал ему красный след на пальцах. — Ублюдок, ты приволок в Купол чахоточную? — Я думал, просто небольшие шумы в легких, — попытался оправдаться тот, но получил лишь сильнейшую затрещину, которая едва не сбила его с ног. — Все вон, кроме первой и третьей! — прорычал Несмертный, замахиваясь на органик-механика. У Чидо земля качнулась под ногами. Он выбрал ее! Чидо была так счастлива, что даже то, что Элли тоже взяли, ее ни капли не огорчило. Пусть она тоже будет, раз уж нравится Несмертному. Светловолосая девочка, стоявшая рядом, вдруг погладила ее по руке и тихо сказала: — Как мне жаль! — в глазах у нее стояли слезы. Чидо едва могла поверить, но этой девочке, кажется, было жалко ее. Наверное, у нее с головой что-то не в порядке. Те, кого не выбрали, плакали от горя, и только эта — от жалости. Все они вышли, и последнее, что увидела Чидо, — ее мама и мама Элли, обнявшись, плакали. Мама Чидо помахала ей рукой и постаралась улыбнуться. Потом огромная железная дверь закрылась и разделила их. — А как же мама? — спросила Чидо Элли. Несмертный продолжать орать на органик-механика. Он был очень зол. Элли пожала плечами: — Отсюда обратно ходу нет, так что придется теперь тебе без мамы, — ухмыльнулась она и больно, с вывертом, ущипнула Чидо за руку. Чидо не могла поверить ее словам, она нарочно это сказала, наверное, от зависти. Они с мамой всегда были вместе и никогда до этого не разлучались ни на день! Не может быть, чтобы маме не разрешили прийти к ней! Это неправильно! Ужасно! Но потом она вспомнила, что вход в Купол был разрешен только мисс Гидди и Органик-механику. Она же знала. Но… Совсем не думала об этом, когда мечтала стать женой Несмертного. А мама знала, поэтому она и плакала. Мама знала, что больше никогда не увидит ее. А Чидо думала только о себе и совсем не думала о том, каково будет маме одной. Все это разом обрушилось на нее, как камнепад. Чидо чувствовала только отчаяние и огромное бесконечное одиночество — и никакого счастья. Несмертный тем временем немного успокоился, органик-механик ушел. В Куполе остались только он и его жены. Элли с любопытством оглядывалась вокруг. Девушка с ярко-рыжими волосами вышла из спальни с книгой в руках. У окна Купола сидела вторая жена — худая и долговязая, с очень светлыми, почти белыми волосами. Она смотрела за окно и вела себя так, будто в комнате кроме нее никого не было. Чидо знала, что была еще и третья, но она, видимо, скрывалась в спальне. — Покажи им тут все, — приказал Несмертный рыжей, — объясни наши порядки, и номер три сегодня будет спать со мной, подготовь ее, — после этого он поднялся по лестнице в свои покои. Рыжая вздохнула, словно на нее был возложен тяжкий груз. Она отложила книгу и подошла к Элли и Чидо. — Меня зовут Способная, — сказала она, — я здесь за старшую. У окна — Даг, в комнате — Угрюмая, ей нездоровится. А вас как зовут? — Я Элли, а это Чидо, она у нас тормознутая малость и первый раз оторвалась от мамкиной юбки. Теперь, небось, реветь будет. — Не буду, — сердито ответила Чидо, сдвинув брови. — Хорошо, — вздохнула Способная, — здесь это еще никому не помогало. — Она обняла Чидо. — Держись, детка, ты выдержишь. При нем лучше не плачь. Смотрите — это бассейн, в нем можно купаться, но мыться можно только в душе, я покажу, где он. Эти двери ведут в наши комнаты. Чидо, ты будешь спать вместе с Даг, ты, Элли, — со мной. У каждой из вас будет отдельная кровать и тумбочка. Утром приходит мисс Гидди — будет заниматься с вами. Вечером приходит Джо. Он, возможно, захочет проверить ваши знания или поболтать, если ему будет скучно. Органик-механик осматривает нас раз в две недели. Мыться нужно раз в день. И расчесывать волосы. Джо за этим следит. Перед тем, как идете к нему в комнату, обязательно вымойтесь еще раз. Элли, я расскажу подробности. Тебя, Чидо, как я поняла, он пока не возьмет, будет ждать твоих красных дней. Сейчас иди к себе. Это левая дверь. На твоей кровати новая одежда, ты сегодня свободна, можешь ложиться спать. Чидо кивнула, но осталась там, где была. Просто присела на бортик бассейна, ноги не держали ее. А Способная увела Элли в душ — готовить ее к ночи с Несмертным. Чидо представляла себе, как сейчас ее мама идет домой: по длинным переходам главной башни, по мосту, который качает ветер, как приходит в их с Чидо угол, садится на топчан, на котором они спали, и на работу она завтра пойдет одна. Одна навсегда. Может, когда Чидо родит Несмертному сына, он разрешит ее маме прийти к ней? Скорее бы пришли к ней эти проклятые красные дни! Ее размышления нарушила Даг, неслышно присевшая рядом. — Больно? — спросила она хрипловатым шепотом. Глядела Даг при этом куда-то мимо Чидо, словно видела что-то такое, чего никто кроме нее видеть не мог. — Нет, — ответила Чидо удивленно. Она не поняла, о чем спрашивала ее эта странная Даг. — Я видела, она ущипнула тебя за руку. — Я уже и забыла об этом. — Стерва, — прошептала Даг, — не люблю таких. После этого она вернулась к окну и продолжила таращиться, хотя снаружи была только мертвая пустыня. Вернулась Способная, ведя за собой довольную и благоухающую Элли. Она уже была облачена в белое, как другие жены. — Подожди здесь, я спрошу у него, готов ли он тебя принять, — сказала Способная и поднялась по лестнице. — Ну что, съела, задавака? — спросила Элли. — Нечего было от меня нос воротить. Посмотрим теперь, кому повезет! За спиной Элли неслышно возникла Даг, которая ущипнула Элли точно так же, как сама Элли недавно ущипнула Чидо. — Ай! Ты совсем дура? — Нет, мой интеллект выше твоего, — прошелестела Даг. — Но мне понравилось тебя щипать, — сказала она, склонив голову набок, — ты такая мягкая. — Я ему нравлюсь! И спит он сегодня со мной! И теперь всегда будет спать! Я скажу, и вы все вылетите отсюда нахрен. — Попробуй, — мечтательно произнесла Даг, — и я голыми руками разорву твою гнилую утробу так, что ты уже никого никогда не родишь, — сказав это, она пошевелила своими длинными, как лапы у тарантула, пальцами. — Можешь спросить у него, если осмелишься. Он знает, как я могу. Способная позвала Элли наверх. Она поднялась по лестнице, оглядываясь на Даг, которая не сводила с нее пристального взгляда до самого конца. Как только Элли скрылась за занавеской, Даг расхохоталась: — Новая вкусная свежатина! Обожаю! — Ты уже и к ней успела прицепиться? Зачем? — устало спросила Способная. — Она обижала малышку, щипала ее и говорила ей гадости. И вообще, она мне не нравится. Способная спустилась вниз под заливистый хохот Элли за занавеской. — Зато Несмертный в восторге. — Значит, мы оба получим большое удовольствие. — Я спать, — сказала Способная и скрылась за дверью, прихватив с собой книгу. — Пойдем и мы, — Даг за руку потянула Чидо в комнату, — я тебе тут все покажу. У нас тоже есть книжки. Ты читать умеешь? — Нет. — О! Мисс Гидди тебя научит! Это чертовски увлекательно! Вот твоя кровать, попробуй — очень удобная! Хочешь, я тебе почитаю? Это отвлекает от грустных мыслей. Чидо смотрела на веселую и добрую Даг и удивлялась, как одна и та же девушка могла сейчас читать ей книгу и угрожать разорвать утробу Элли. И то, и другое у нее получалось очень убедительно, и это пугало. Чидо пугало многое. То, как все устроено. Другие жены — Угрюмая оказалась еще страннее Даг и полностью оправдала свое прозвище. Но больше всех теперь она боялась Несмертного. Самое страшное было — не оправдать его ожиданий. Дни шли за днями, а месячных у нее все не было. Элли, получившая прозвище Хохотушка, все чаще бывала в спальне Несмертного. Она больше не донимала Чидо, но Даг продолжала задирать ее. Каждую ночь во сне Чидо видела маму: вот она маленькая бежит за мамой по меже и все не может догнать. А потом Элли объявила, что у нее задержка. Органик-механик подтвердил — Хохотушка ждет ребенка. Это сломило Чидо. Конечно, у нее тоже будет шанс, но ее ребенок не будет первенцем. Да и Хохотушку он любил больше. С Чидо он говорил мало, только любил слушать, как она пела. А потом все чаще она стала ловить на себе его сердитый взгляд — он сомневался в ней. И вот наступил конец. Джо отправил Чидо к органик-механику на внеплановый осмотр, и тот поставил свой страшный диагноз. На этом жизнь Чидо закончилась. Умерли все ее мечты, и она стала пустым местом без всякого смысла.