Путешествия по Годвиллю

Выпуск 1. "Откровение - 17:39. Своих недругов я достаю методично и нудно". Теплый солнечный луч скользнул с кончика носа на веки, я понял, что дольше поспать мне не удастся. Должно быть, существо, которое я вчера увидел, когда забрел в эти дебри, уже приняло меня за падаль и ушло, побрезговав. Однако я ошибся. Взъерошенное коротконогое создание с маленькими ушами все еще сидело на камне напротив того места, где лежал я, и внимательно взирало на меня, щурясь. - М, привет, - я подумал, что, спустя столько времени, проведенного вместе, у нас уже установились теплые дружеские отношения. В конце концов, оно же не съело меня! - Ага, - кивнуло существо, почему-то облизавшись. - Ну, я пошел? - Нет уж, погоди. Существо вскочило с камня и, шурша босыми ногами по лежалой листве, подошло ко мне. - Путник, спешу тебе сообщить... - оно сделало паузу, задумавшись о целесообразности использования такой формулировки, но затем продолжило. - Что ты забрел в древний храм... - Какой-то он уж очень древний, - пробормотал я, оглядывая порушенные стены, заросшие дикими огурцами, выбивающиеся из-под потрескавшихся напольных плит одуванчики и полнейшее отсутствие потолка. - Что? - переспросило существо, не расслышав. - Да нет, ничего, - улыбнулся я. - Вы не отвлекайтесь, не отвлекайтесь. - Так вот... Ты сейчас в бывшем месте поклонения великой богине, то есть мне. - Тебе? - Не "тебе", а "Вам", во-первых, а во-вторых - да, нам. Когда-то давным-давно, - богиня начала предаваться воспоминаниям прямо при мне, - когда я была молодой и очаровательной девушкой, лет кха-кха-цати, я осознала, что скрыты во мне силы неимоверные. - Видимо, перебрав эля на пьянке? - Ась? Никакой Янки не знаю. Так вот... Я понял, что мне не избежать долгого и нудного рассказа бывшей богини о своей бурной юности, а потому поймал пробегавшего мимо хрякорыла и, разведя костерок, принялся за приготовление завтрака. Богиня продолжала что-то бормотать про ее безвозмездный труд на благо своей родины, за что ее там почитали-уважали и прочее, изредка сверкая на меня подслеповатыми глазами. Где-то через полчаса, когда хрякорыл прожарился до золотистой корочки, я заметил, что богиня молчит. - Ииии?.. - протянул я, изображая полнейшую заинтересованность в ее рассказе. Она прослезилась, прошептав, что еще никто из забредавших сюда странников, не выслушал ее до конца. Я кивнул, в душе позавидовав тем счастливчикам, которые догадались позавтракать в куда более романтичных местах. А Богиня, утерев скупые слезы, продолжила свое повествования с любимой ей присказки: - Так вот... Сам понимаешь, что сейчас, когда веры в меня нет, обречена я влачить жалкое существование, побираясь кто чем пошлет. - Кого пошлет? - не понял я. - Куда? - Богиня также оказалась несообразительной. - В общем, неважно. Так вот... В итоге что мы имеем - мне нужен верующий, а тебе, судя по всему, не помешает чутка удачи и прочих радостей. - Э... в принципе, я ничего против божественного провидения не имею. Хрякорыл был почти готов, по останкам былой роскоши храма Богини витал дивный аромат зажаренного на костре мяса. Тут мне пришлось прервать завязавшийся светский монолог Богини. - Милости прошу, - пригласил я старушку к костру, протягивая ей палку с хрякорылом. - О, премного благодарна, - она взяла палку, и, прямо на глазах у голодного меня, полностью заглотила хрякорыла! - Э... - медленно и с усиливающейся щемящей болью в сердце, появилась мысль, что другой еды у меня нет... и возможно еще долго не будет. Богиня, отбросив горелую палку, облизала костлявые пальцы, и довольно похлопала себя по выпирающему из-под тряпья, некогда бывшего щегольской тогой, животу. - Вообще-то, - заметил я, наблюдая, как она собирает из обглоданных костей хрякорыла его скелет, - это был мой завтрак. Она обернулась на звук моего голоса, словно до этого на какое-то время забыла о моем существовании. - Надо сказать, что тебе повезло, что я его съела – он был пережарен, и вдобавок ты его пересолил. Простому смертному, вроде тебя, гарантирован заворот кишок. Я мысленно ее придушил. - Так вот… Возвращаясь к нашему разговору, не хотел бы ты заключить со мной контракт? - Что за контракт? Душа у меня одна, продавать ее не буду, так и знайте. - Нет-нет-нет, - Богиня замахала руками, - за кого ты меня держишь?! Ничего такого. Простой обычный контракт религиозного фанатика: ты в меня веришь, я одариваю тебя милостями по мере сил. Со временем построишь мне храм, у меня появится куча почитателей, возможно даже своя секта, я вновь стану сильной и красивой. - Мм… насколько красивой? – меня терзали смутные сомнения. Да они терзали бы любого, кто бы хоть раз увидел стоящее передо мной существо божественного происхождения. - Настолько, насколько ты только можешь себе представить, - с жаром ответила Богиня, ее глаза заволокло дымкой застарелых мечтаний. - Нуу… у меня богатая фантазия, вы в курсе? - Хм… Тогда настолько, насколько позволит цензура. - Ладно, по рукам, - сказал я, протянув ей запачканную ладонь. - Погоди, вот подпиши здесь. Из-под своего тряпья Богиня выудила увесистую стопку бумаги и авторучку. - Стопэ… Тут листов тридцать на иностранном языке, да еще и мелким шрифтом! - Это обычные условия соглашения, не обращай внимания. Видишь, там в конце поле «ай аксепт», черкани там свой автограф, и готово! Пожав плечами, я сделал так, как она сказала, и отдал ей все эти листки обратно. «Контракт подписан»! – донеслось откуда-то с неба. Богиня довольно потерла руки. - Отлично, а теперь я хочу одарить тебя своей милостью за наше знакомство, за завтрак и за те 38 червонцев, которые я нашла в твоем рюкзаке, пока ты спал. - Что-о?! - Вот держи! Она швырнула в меня увесистым прямоугольником, окантованным сталью. - Что это? Вы чуть не зашибли этим вашего единственного верующего! - Это божья милость, смирись. Мой презент тебе – елефон. - Какой еще, к черту, елефон? - Всемирно-известная марка, между прочим. Там написано. Я взглянул на этот черный кирпич с кнопками, в самом деле под потрескавшимся экраном, можно было разобрать несколько букв: - «Зиме… А4», что-то я про такой не слышал. - Зато я слышала. Кстати, ты не смотри, что он потрепанный, он еще нас с тобой переживет. – Она улыбнулась во все свои четыре зуба. – Эх, прямо от сердца отрываю – им так удобно было грецкие орехи колоть. - Чем вы, видимо, тут и занимались все эти годы… А у вас, что, такой же? Она удивленно приподняла брови. - Нет, конечно, я же Богиня. У меня самая последняя модель – волшебное зеркальце «Ойглянь», вот! Сейчас заодно и запишем тебя на первую миссию. Я опешил – с этой богиней, что ни предложение, то гвоздь в крышку моего гроба. - Какая еще миссия? - Как какая? Самая что ни на есть обычная. Ты, чтобы построить храм, должен много работать, усердно молиться, приносить мне жертвы… Это все указано в контракте. - Но я же его не читал! - Так это ваши проблемы, сударь. И не повышайте тон на Великую Меня, а то я ж и обидеться могу. Я тихо застонал и привалился к дереву, росшему прямо посреди бывшего святилища. Старая ведьма тыкала в свой «Ойглянь», что-то про себя бормоча. - Ладно, что вы там копаетесь? Что за миссия? - Да тут все такое мелкое, я не могу попасть пальцем в нужную иконку! Кто это вообще придумал? Все не для богов! - Дайте сюда. Она недоверчиво глянула на меня, но потом, видимо, взвесив все «за» и «против», все же протянула мне «Ойглянь». - Просто жмете сюда, а потом один раз сюда и перелистываете, это же не трудно. Вот вам и вывалился список миссий на сегодня. - Так-так-так-так… Ну-ка, ну-ка… О! – Ее глаза загорелись. – Вот эту мы и возьмем! - Какую? - Эту, она не сложная. Найти сапоги Кота в Сандаликах. Я потерял дар речи. Нашел его только спустя минут десять. За это время Богиня собралась в путь, подтащила ко мне мой рюкзак, закинув туда елефон, и затушила и без того потухший костер. - Ну что, Джеиро? Вперед, на встречу приключениям? Неплохое имечко у тебя. Ты знаешь, что в переводе с заигранского языка оно значит «герой»? – Она подмигнула мне своим косоватым глазом. Я выдавил из себя улыбку. - А откуда вы мое имя знаете? Богиня покачала головой и ткнула желтым когтем мне в грудь. - У тебя на бэйджике написано. - А-ах, да… Забыл снять… Подрабатывал разносчиком инфекции в морге. Она захохотала смехом, от которого кровь в жилах стыла, и бодро зашагала прочь из храма. Становилось жарче, делать было нечего, деньги закончились, и в животе урчало, но я пошел за ней. Ведь она пообещала мне мечту.