Нянька для поп-группы

Останавливаюсь под фонарем, чтобы пересчитать мелочь в карманах. Надеюсь, мне хватит на билет в кино и на какой-нибудь легкий перекус. Нет ничего лучше, чем переждать пару часов в уютном кинозале под громыхание из колонок. А если на экране не боевик, а что-нибудь слезно-романтическое, можно даже вздремнуть. Как часто меня выручала именно эта вот пара часов в мягком кресле. Когда придуманная кем-то жизнь вдруг разрешается самым невероятным образом, невольно думаешь: а не ждет ли и меня за поворотом чудесное спасение и хэппи-энд? Так-то с позитивом в моем мире туговато. Желудок настойчиво напоминает о себе, но мне нечего ему предложить: все ушло на билет на последний сеанс. Роюсь по рюкзаку на всякий случай, но там предсказуемо не находится никакой еды, нет даже жалкой жвачки. В кинозале занято всего несколько мест: на пару рядов впереди сидит какой-то парень, волосы у него торчат в разные стороны; позади какая-то парочка, и больше никого. На экране какой-то третьесортный ужастик, как иронично – самый подходящий фон для размышлений о том дерьме, в котором я живу последние пару месяцев. Ну, надеюсь, в конце монстры свое получат… Устраиваюсь поудобнее и, наконец, вытягиваю ноги после тяжелого рабочего дня. Колено отзывается очередной волной боли, и я массирую его, пока на экране зомби жрут какую-то орущую девицу. Хоть кто-то ест. Под визги и утробное рычание думается, на удивление, очень хорошо. Я прикидываю варианты, которые у меня имеются в ближайшем обозримом будущем, и все они сводятся к одному – к Минджи. Сама я не справлюсь, если хочу вернуться на родину. Но это рискованно, очень! Прошло слишком мало времени, чтобы обо мне забыли, и мое внезапное появление погубит нас обеих. Я уговариваю себя позвонить ей завтра, как только наступит день, и в то же время обещаю ни за что этого не делать. По крайней мере, до тех пор, пока не буду точно уверена, что смогу сберечь ее в случае опасности. С утра нужно будет пройтись по ближайшим кафешкам. Может, получится найти какую-нибудь подработку. Хотя бы за ночлег в подсобке и горячий обед. При мысли о горячем обеде желудок опять бунтует. Хоть ты по полу ползай в поисках оброненного попкорна… Мне удается немного вздремнуть до конца сеанса, но чувствую я себя еще больше разбитой. Подхватываю рюкзак и бреду на нетвердых ногах на улицу, где давно уже наступила ночь. Впереди шагает тот самый парень с растрепанной шевелюрой и я невольно пристраиваюсь к его шагу. Шагает он бодро, вразвалочку. Руки держит в карманах дутой куртки. Шаг, другой. Шаг, другой. Смотрю на него, а в голове всплывает совсем другая картинка. Давняя, потрепанная, как старая фотография. Совсем другая фигура и совсем другая куртка, но такая же легкая, мягкая, кошачья походка. Словно танец. Будь я не такой уставшей и сонной, я бы выдворила это воспоминание вон, на самые задворки памяти, но оно уже ворвалось в мое настоящее и снова и снова прокручивает перед глазами: шаг, другой, шаг, другой. Пальцы правой руки в кармане. Наверняка любовно, играючи поглаживают прохладную сталь - не знаю, но всегда представляю себе это именно таким образом. Пройдет всего пару минут, и они достанут то, что так тщательно прячут, и мой мир разорвется на множество осколков, которые мне никогда не собрать. Этот парень, из настоящего, очень похож на мое воспоминание. Пытаюсь напомнить себе, что он просто самый обычный человек, который только что сидел со мной в одном кинотеатре и смотрел тот же самый фильм, что и я. И наверное сейчас он думает о куда более безобидных вещах, чем тот, другой. Например, о том, что нужно покормить кошку по возвращении домой. Или запостить перед сном пару фото в инстаграм... Но тут он достает из кармана руку, и старая фотография вдруг оживает, снова ломая мой мир на до и после. В его руке тоже пистолет. Дальше я все вижу рвано, быстро, как в кино. Знаете, как бывает: в одном кадре машина ударяет по тормозам, а в другом уже все взрывается и летит к херам собачьим, и мимо тебя в замедленной съемке проносится чья-то оторванная башка. Так и сейчас: вот я вижу, как сверкнул блик на чёрной рукоятке, а вот уже по ушам бьет женский крик и мигают фары припаркованной у тротуара машины. Там мужчина, он пригибается за открытой дверцей, и следующая пуля должна размозжить ему голову, словно спелый арбуз. Я торможу, но мои руки нет: они стаскивают с плеча рюкзак и со всей дури бьют им парня прямо по спине. Он падает вперед, но даже не успевает подняться, потому что мой тяжеленный рюкзак раз за разом опускается ему на голову, пока он окончательно не затихает, распластавшись на асфальте. Подбегают какие-то люди. Они обступают парня, закрывают его от меня, но я все равно успеваю увидеть, когда его переворачивают, как тяжело вздымается его грудная клетка. Меня отпихивают в сторону, и я стою на обочине, пока дрожь дюйм за дюймом захватывает мое одеревеневшее тело. Потом меня ведут - не так, как я ожидала, а очень бережно, будто я фарфоровая кукла, и садят в машину. Ту самую, где мигают фары и стонет в испуге там самая женщина. Двери закрываются, и мы едем. - Девочка совсем дрожит, - говорит тонким голосом женщина и снимает с плеча что-то мягкое, теплое, которым укрывает меня. - Как тебя зовут? Зовут? Меня?.. - Майя, - какой у меня чужой, незнакомый голос. - Ты очень, очень храбрая, Майя. Ты спасла жизнь мне и моему мужу. И я не могу даже выразить, как я тебе благодарна. Она красивая, хоть и уже в возрасте. Это тот тип женщин, которых деньги украшают, а не превращают во фриковатых молодящихся теток. - Дорогой, скажи же что-нибудь! - Сколько тебе лет, Майя? Перевожу взгляд на мужчину, и вижу глубоко посаженные, проницательные глаза, которые видят меня насквозь еще до того, как я совру. - Двадцать один. - А выглядишь на пятнадцать. - Я совершеннолетняя, - говорю с нажимом и снимаю с себя меха. - Спасибо, не нужно. Дрожь снова пытается взять мое тело под контроль, но я держусь, как могу, чтобы хотя бы зубы не стучали. - Куда ты направлялась так поздно? - Домой. Он переводит глаза на рюкзак у моих ног, и я невольно пытаюсь его прикрыть. Да что же это такое? Сама себя выдала. Мужчина смеется. - Ты мне подходишь, Майя. Думаю, я знаю, как могу тебя отблагодарить за твой сегодняшний поступок. - И как же? - Я дам тебе работу. Работу? Мне это нравится все меньше и меньше. Как бы поскорее улизнуть из этой машины. - Знаете, я совсем не подхожу на роль телохранителя, - говорю быстро, чтобы поскорее перейти к прощанию. - Думаю, вы легко можете нанять себе хоть десяток амбалов, которые будут охранять вас и днем и ночью... Он запрокидывает голову и долго, со вкусом смеется. - Ты определенно мне подходишь, Майя. Считай, сегодня ты вытянула счастливый билет. Счастливый? Все монстры получили по заслугам, а героиню ждет тот самый долгожданный хэппи-энд? Не-е-ет, это точно не про меня. Но я все равно слушаю, потому что вспоминаю: выбор-то у меня небольшой.