Карты и Вопросы

- Твой ход, - Сейфер посмотрел через стол, ожидая, когда Квистис сыграет свою карту. Сегодня ночью она вела себя не так, как обычно. Не сосредоточенно. - Эй, твой ход. - Разве? Ох. - Черт, если ты собираешься опять страдать этой фигней, я пойду домой. - ... ... ... ... - Эй, Инструктор. Эй! - Хмм? - Квистис встала из-за стола и подошла к окну, продолжая цедить виски. Она не могла играть в карты сегодня ночью, только не тогда, когда город так красив. Грязное, измызганное лицо Доллета скрылось за ледяной маской зимы; оно иногда подмигивало Квистис, затмевая все вокруг резкими порывами ветра. Сосульки и застывшая вода окутали теплые огни зданий и замуровали их, отражая лишь искривленные золотые призраки искусственного сияния. И двойной виски в её руках делал освещенный городской пейзаж еще более впечатляющим. Она себя ненавидела. - Что там такого интересного? - Как думаешь, свет отключат? Шторм только усиливается, - она надеялась на это. В этот момент Квистис ничего более не хотела так сильно, как увидеть ледяной Доллет в полной темноте. - Черт, откуда я знаю? – ответил Сейфер, сердито бросая свои карты на стол. Не было никакого смысла в попытках заставить ее вернуться в игру; только не тогда, когда весь мир был одним большим кубиком льда. Он прикончил свой бурбон морщась, так как слишком поторопился проглотить янтарно-огненную жидкость. - Я ухожу. Нам еще очень много надо сделать для последней из автомоек, прежде чем нам заплатят. А если трубы заморозились, то мы застрянем там на весь день. Сейфер ненавидел, когда она игнорировала его. Он сунул руки в рукава пальто и поднял воротник. Ему предстояла долгая, холодная прогулка пешком обратно в свою квартиру. - Веселись, пялясь на долбаный тротуар всю ночь. - Сейфер? - Что ещё тебе надо, Инструктор? - он стоял рядом с ней, вдыхая запах лаванды и бурбона, глядя в окно на увеличивающийся слой льда и мокрого снега. Да. Ему предстояла долгая, холодная, коварная, скользкая прогулка до дома. - Выглядит чертовски скользко, правда? - Да. Очень скользко, - она потянулась к его руке и крепко сжала её, когда он попытался отойти от окна, чем безмерно удивила его. С любой другой женщиной он мог ожидать контакта такого типа, но Квистис не была любительницей пообжиматься. И она очень редко бывала настолько пьяной. Что-то странное было слышно в её голосе, когда она обратилась к нему. - Сегодня вечером ты не уйдешь. Я разбужу тебя завтра вовремя, чтобы ты успел на работу, Сейфер. Пожалуйста. - Что с тобой не так, черт возьми? - Ничего. Все. Просто не уходи. Не сегодня, - она подтолкнула его обратно к окну, указывая на стеклянное отражение ниже. Ее голос потерял немного своей твердости и уверенности, когда она указала на лед. - Это так красиво. Ты видишь, насколько все это красиво, Сейфер? - Ага, очень красиво, - он бы закатил глаза - он всегда так делал, когда она начинала страдать этой фигней, - но зеленые глаза застыли, разглядывая её профиль. Она казалась моложе и гораздо печальнее, чем он когда-либо её видел. - Но в такую погоду чертовски сложно передвигаться по городу. Щ-щелк. Темнота. - Бля. Электричество вырубили. Шива, должно быть, чертовски на что-то разозлилась, раз устроила такой шторм. У тебя есть фонарик? - Нет. Но, в любом случае, мне хочется, чтобы света не было. Я не видела реальной темноты с тех пор, как переехала сюда. Когда я еще была в Саду, я обычно сбегала с территории и пряталась в лесу, просто чтобы узнать, сколько темноты я могу выдержать, прежде чем испугаюсь. Квистис поставила стакан на стол и медленно двинулась к дивану, внимательно следя, чтобы не врезаться коленями в стол или стул. Усевшись, она посмотрела на кухню, с трудом разглядывая контур Сейфера в темной комнате. Она ехидно улыбнулась в темноте. - Бьюсь об заклад, что ты об этом не знал. Что Дисциплинарный комитет делал с теми, кого ловили после комендантского часа, Сейфер? Помираю, как хочу узнать, ведь ты никогда не был достаточно хорош, чтобы поймать меня. Она слышала шорох ткани, когда он снял пальто и последовал за ней в гостиную. Хотя она не могла разглядеть ни зги в этой темноте, она почувствовала, как диван скрипнул под его весом, когда он сел рядом. Наклонившись ближе, она учуяла запах виски в его дыхании и знала, что скорее всего, он чувствовал этот же запах от нее. Иногда она действительно себя ненавидела. Он не мог видеть ее лицо, но мог слышать небольшой вызов в ее голосе. Сегодня она могла думать только о себе. - В основном, мы сдирали с них кожу и вешали их шкуры на стену. Однажды я сделал себе пояс и куртку из одного рецидивиста. Она рассмеялась. - Я рада, что ты не смог поймать меня в те времена. Боюсь, из меня получился бы хреновый пояс. Квистис нравилось, когда он был в таком хорошем настроении. За последние два месяца их карточные игры, поочередно в его и её квартире, все реже и реже заканчивались спорами. По-настоящему хорошие игры заканчивались с ними обоими, задыхающимися на полу или на кровати в одной или другой квартире. Где бы это ни случалось, это просто случалось. Сейфер мог быть очень интересным компаньоном, если бы не вел себя как засранец. - Сиду это наверняка нравилось. Квистис подлезла под руку Сейфера, положив голову ему на грудь. Он был теплый, и реальный, и уютный, и Квистис были необходимы все эти три элемента, чтобы держаться в её замороженной Стране Чудес. Электричество отключили всего несколько минут назад, но плохая изоляция в старом здании не могла сохранить тепло надолго. Температура в гостиной быстро падала, но она все еще не была достаточно низкой, чтобы провернуть этот старый трюк под названием «Давай обнимемся, чтобы согреться». Сейфер подумал, что Квистис действительно напилась, раз она прижимается к нему так тесно. Ледяная Королева никогда не бывала такой ласковой, когда была трезвой. - Он всегда очень тебя любил, Сейфер. В течении нескольких минут они оба продолжали молчать. - Сейфер? Ты любил их? - Кого? - Сида и Эдею. Ты любил их? - Что за странные вопросы ты задаешь? - Просто интересно, - она придвинулась ближе, обнимая его. В её гостиной было очень холодно. - Это странно. На протяжении многих лет я уважала их, любила их, тянулась к ним... но... - Прекращай так делать. Меня бесит, когда люди замолкают в середине предложения. - Хорошо. Мне хотелось бы сказать, что я все еще люблю их, но нет. Я их ненавижу, Сейфер. Я люблю их, я ненавижу их, я скучаю по ним, я не хочу видеть их снова... Они уничтожили нас обоих. Ты можешь вспомнить себя ребенком? Просто... я не знаю... лазающим по деревьям, или плавающим. Ты делал что-то подобное в Саду? - Ну, я могу, но понимаю, почему ты не можешь. Ты всегда вела себя так, как будто тебе тридцать пять-шестьдесят лет, даже тогда, когда мы были детьми. Ты была занудным маленьким ребенком, - Сейфер усмехнулся, зеленые глаза по-кошачьи блеснули в темноте. - Нет, Сейфер. Я хочу сказать - ты можешь вспомнить то время, когда нас не учили убивать? Конечно, они приютили нас... кормили нас, одевали нас, читали нам. Зелла и меня даже усыновили, и, по крайней мере, у него там все сложилось. Но затем все мы были отправлены в Сад. Почему нас не отправили в какое-нибудь другое место? Простую школу? Что с ними такое? Почему они отправили кучку детей в школу, где их научили быть убийцами? Почему, черт возьми, они создали Сад? Сид клялся, что это для того, чтобы уничтожить Колдунью, но почему он не мог обратиться к войскам, чтобы создать что-то подобное? Почему дети? Почему именно мы? Он пожал плечами. Вопросы такого рода были частью той причины, почему ему была необходима рядом именно Квистис, а не сильное снотворное на прикроватном столике, чтобы просто спать. Вопросы, такие как эти, были частью объяснения, почему Ультимеция так легко соблазнила его, нашептав свои обещания о славе и победах. - Да если б я знал, Инструктор. Почему эти вопросы тебя так беспокоят сегодня? Знаешь, ты рассуждаешь, как ребенок. Почему, почему, зачем? Снова молчание. - Мне просто интересно, что было бы с нами, если бы они не забрали нашу жизнь. Черт... если бы мы сами не забрали у себя нашу собственную жизнь. Всегда в погоне за неясными снами... Боже, я так несчастна, Сейфер. Я просто так несчастна. Они учили нас быть лучшими. И мы стали лучшими, разве нет? Она усмехнулась снова, но все её веселье пропало. - По крайней мере ты - лучший. Ты всегда был лучше, чем все остальные, знаешь. Ради Бога, Алмази, ты убил Стража. Долбаного полубога, и ты просто... Пф! - она засмеялась громче, хихикая в грудь Сейфера. Отчаянный и пьяный смех ей не подходит, особенно когда казалось, что она готова разрыдаться, как только он вздохнет. Нет. Это неправильно. Она не разрыдается. Она могла плакать, и её сердце могло быть разбито, но она была слишком умна, чтобы просто разрыдаться. Квистис была выше этих выдуманных наград за жизненные мыльные оперы и соревнования по соплепусканиям. - И позволь мне сказать... что Скволл слабак. Я думаю, Сейфер, что ты выиграл это маленькое соревнование между вами. И он это тоже знает, потому что, чтобы победить тебя, ему потребовалась целая группа СемЯ, а ты даже не прошел экзамен. Сейфер почувствовал, что она подняла голову с его груди. Этим движением она внезапно лишила его тело своего уютного тепла, оставляя его куда более холодным, чем он ожидал. Он хотел, чтобы свет вернулся, просто чтобы посмотреть, что конкретно заставило её поднять голову. Небольшая его часть, та, которая все еще верила в сказки, надеялась, что она сейчас старается разглядеть его во мраке, но большая часть, разочарованная в жизни, знала, что она, вероятно, просто заправляет волосы за ухо. Судя по ее движениям и аромату лаванды, это было как раз то, что она делала. Ее пальцы передвинулись к его ноге, бесцельно отслеживая узоры на колене, круг за кругом, вперед и назад. Ему было интересно, понимала ли она, где сейчас её руки, и что они делают. Но пока он запоминал путь ее пальцев. Открыты глаза или закрыты, это не имело значения. Мягкая темнота украла его зрение, оставив его слепым, но и способным ощущать каждую замысловатую ласку. - Хочешь услышать кое-что смешное? Ты был прав насчет моего пунктика о власти. Потому что даже когда ты пытался меня убить, я не могла не гордиться тобой. Черт, я была горда за себя, потому что ты был олицетворением прекрасной блистающей силы, и казалось, что ничто не может тебя остановить. Ты действительно выглядел как рыцарь из сказки, такой красивый, весь золотой и так чертовски хорош. И я сказала себе: «Это твой студент там, Трип. Тот, который не станет колебаться, когда придет время для смертельного удара... Да. Он твой. Но, по крайней мере, ты будешь знать, что умерла смертью, которая заставит поэтов рыдать, поверженная мерцающим лезвием мастера. Хорошая работа, девочка. Ты хорошо его обучила». Знаешь, если бы я не залипла в Скволла так сильно и знала, что Сад просто выкинет меня в итоге, я бы просто прыгнула к тебе, чтобы сражаться рядом с тобой. Мы могли бы править миром, Сейфер. А теперь посмотри на нас. Валяемся пьяные на диване без электричества! Это, батюшка, шутка века. Адски смешно, не правда ли? - Слушай, Трип. Ты не понимаешь, что несешь. Я почти так же невменяем, как ты, поэтому не собираюсь во всем этом разбираться сейчас, - это была правда. Слишком много виски заставили тени и ночь кружиться у него перед глазами, головокружительная комбинация слепоты и красочного фейерверка. - Сейчас? Да, «сейчас» - это проблемно, правда? Не «потом», не «тогда», не «как оно могло быть», а «прямо сейчас». Но сейчас... Что же нам делать? Я не хочу закончить как Бёрди, обслуживая столики, просто чтобы иметь возможность купить себе пачку сигарет и заигрывать с жирными бизнесменами, чтобы получить хорошие чаевые. Но что еще я могу сделать? Я ведь не могу просто написать «Специалист по Цепному Кнуту и Голубой Магии» в резюме и искать с ним работу, не так ли? И ты. Кто-то с твоими навыками и способностями... работает сантехником? Боже, ты просто удивителен, Сейфер. Ты всегда таким был, но сейчас прозябаешь в таком месте. Что же нам сейчас делать? Что нам... Хмм... Сейчас... Сейфер не ответил. Он не был уверен, нужен ли ей его ответ. К счастью, количество выпитого виски возобладало над Квистис. Она потеряла сознание, ее голова упала к нему на колени. Он осторожно снял заколку с ее волос. Он открывал и закрывал её, используя зубы черепаховой заколки, чтобы кусать окружающую её тьму, пока виски так же не победили и его. Он впустую тратил здесь время, она впустую тратила здесь время, и в настоящее время они оба были слишком опустошены, чтобы что-то с этим сделать. Предназначен для великих дел... Черт бы ее побрал за то, что она снова подняла эту долбаную тему. Почему она не может оставить его спокойно догнивать? Сейчас? Да, что теперь? Это был хороший вопрос. Очень хороший вопр...

* * *

- Да, милая. Я вернусь через пару дней. Они... что сделали? Нет, я уверен, что они не хотели использовать суперклей. И перья? Где? Блять. Нет! Но... Ты права. Совершенно некомпетентно. Ладно. Я разберусь с этим, когда вернусь. Ты рассказала Ксу? Эм. Хах. И что же она сказала? Четверых из них? Ну, по крайней мере, она хоть что-то делает. Нет, я её еще не нашел. На этот раз Ксу и вправду не на шутку завелась. Я знаю, милая. Я очень хочу вернуться домой поскорее. Да, я тоже тебя люблю. Ох, и Рин? Убедись, что закрыла двери, когда вернешься домой. Если они умудрились сделать это с твоей машиной... Знаешь что? Просто переночуй у Сельфи пару ночей. Она ведь вернулась, верно? Хорошо. Нет, я не испугался; мне просто будет спокойнее, если кто-то будет с тобой. И, Рин? Если кто-то еще оставит какие-нибудь подарки у двери, сразу вызови охрану. Что? Извиниться перед ней за что? Но ты ничего не сделала. Боже... Не слушай Ксу. Она может заставить Чокобо чувствовать себя виноватым за то, что он пробил свою скорлупу, когда вылуплялся. НЕТ! Не дай ей внушить тебе чувство постоянной вины! Ты плачешь? Ксу что-нибудь сказала? Нет? Ну, да. Я тоже скучаю по тебе. Я вернусь, если эта вылазка покажется мне бесполезной. Я еще должен поговорить с одной официанткой, когда я, наконец, найду нужный бар. Ладно. Тоже тебя люблю. Пока. Скволл захлопнул телефон и рухнул на кровать. Проклятые Трипы. Долбаной Квистис нужна собственная школа, чтобы справиться с чертовыми Трипами. Почему у нее никогда не бывало проблем с ними? Уже третий раз за два месяца он был в Доллете в поисках Квистис и каждый раз Риноа вызывала его назад, рассказывая новый ужастик. Она должна быть здесь. Для безопасности всех в Саду, она должна быть здесь. Когда Ксу получила информацию от старой официантки, он, наконец, поверил, что в этот раз найдет её. Описание, продиктованное по телефону, было слишком правильное; он чувствовал себя слишком уверенно. Ага, милый. Говорю тебе. Я увидела её в новостях, и сразу поняла, что моя девочка – это та, кого вы ищете. Светлые волосы, большие синие глаза, и с характером, как у цепного кнута... Это наша маленькая Блондиночка. Я всегда знала, что она слишком хороша и умна для этого места. Я чувствую такие вещи, знаешь. Она и её хахаль. Ни один из них не должен быть здесь. Его имя? Сеймур или Сейгферд, чей-то такое. А может, Квинси или Моррис. Я точно не помню. Что, он? Ну, у него отличная задница, это я точно могу сказать. И глаза, глядя в которые, ты начинаешь думать о таких вещах, знать о которых, по мнению твоей мамочки, немыслимо. Да, именно ТАКОЙ тип парня. Ну, ты понимаешь, о чем я, мисс Зуу? Ох. Тогда, думаю, не понимаешь, я права? Ну, ладно. Не поймешь, пока не попробуешь. Это мой девиз. Ты просто пошли кого-нибудь за ней, прежде чем она потонет в этой яме. Такая девочка, как она, не может всю оставшуюся жизнь обслуживать столики. Что-то в записанном на пленку разговоре беспокоило Командующего. Гениальная Квистис Трип, Квистис Трип, красота которой вдохновила студентов на революцию, Квистис Трип, которая помогла справиться с величайшей угрозой мира... эта Квистис Трип, теперь просто официантка? Это адски ранило Ксу. После телефонного звонка Ксу опустилась в кресло и закрыла лицо руками. Скволл подумал, что известие о смерти Трип не так сильно ранило бы её, как известие о том, что Квистис занимается обычной работой. На короткое мгновение Скволлу стало жалко Ксу, пока она не попыталась проткнуть его авторучкой. Прищурившись, она произнесла: - Ты выбросил ее, и сейчас она долбаная барменша. Верни ее, верни ее сейчас же, или я сяду в тюрьму за убийство. И я буду улыбаться, когда они бросят меня в камеру. Она заслуживает лучшего, Леонхарт. И только попробуй это забыть.