Гордость, и предубеждение, и Хогвартс

Вполне удовлетворенный данным ему приемом, мистер Коллинз пообещал, что останется в Лонгборне на целую неделю и выразил желание посещать все увеселительные мероприятия, на которых будут и его кузины, чем вызвал смутное недовольство Элизабет. Почему-то ей казалось, что сэр Уильям будет стремиться танцевать с ней больше всего, а его общество вовсе не было для нее привлекательным. Ее суетливый, напыщенный и не в меру болтливый кузен действовал на нервы и Беннету-старшему, поэтому он охотно позволил гостю отправляться с ними, справедливо рассчитывая на то, что чем больше времени сэр Уильям проведет в обществе, тем меньше придется занимать его разговорами дома. Но и это решение имело свои недостатки. Трудно было скрывать от мистера Коллинза ту часть приглашений, которая прибывала посредством совиной почты — их посылали семьи волшебников. После короткого, но напряженного семейного совета было принято решение отклонять их, поскольку мистера Коллинза ни в коем случае нельзя было привозить в общество магов, а отправившись без него, они, безусловно, обидели бы кузена. С этой разумной необходимостью согласились все, кроме миссис Беннет. Крайне взволнованная, она говорила: — Послушайте, мой дорогой мистер Беннет! Ведь это просто немыслимо! Вы хотите, чтобы мы проигнорировали два званых обеда и бал, который устраивают Уэстерлинги? Но не оскорбим ли мы их в таком случае? Уж не знаю, как вы, а я лично предпочла бы пренебречь обществом мистера Коллинза на один или два вечера. Трагедии в этом нет. — Дорогая, сэр Уильям — наш гость, и мы не можем обойтись с ним так невежливо. Я целиком полагаюсь на ваше красноречие. Можете написать им, что мы уже были приглашены раньше, и не можем прийти. — Ах, сэр, вы рассуждаете об этом так просто! — схватилась за голову миссис Беннет. — А я ведь планировала вывезти туда наших девочек. Они приезжают так редко! Неужели из-за этого мистера Коллинза все планы должны пойти прахом? Это ужасно! — Ну почему же все? — с легким нетерпением заметил мистер Беннет. — Мы не станем отказываться от приглашений, присланных магглами, напротив, примем их с удовольствием. У Джейн и Лиззи будет достаточно шансов развлечь и показать себя. На этом дело, может быть, и кончилось бы мирно, если бы на следующий день им не пришло приглашение из Незерфилда. Бингли писал, что счастлив будет видеть их на скромном вечере в кругу друзей, внизу шла приписка от мисс Кэролайн, сообщавшая, что она ужасно хочет поболтать с Джейн. О Лиз и других Беннетах она упоминать не стала. Эта небольшая записка и послужила причиной скандала. Миссис Беннет напустилась на своего мужа, требуя найти хоть какой-нибудь выход, чтобы непременно посетить этот вечер. Мистер Беннет, чувствуя себя безмерно уставшим и с трудом удерживаясь от того, чтобы не вернуться к статье, которую он читал в «Пророке», отвечал, что мистер Бингли и его дочери достаточно часто видятся в Хогвартсе, и мол-де нет ничего страшного немного соскучиться друг по другу. — Если, как вы считаете, намерения Бингли к нашей Джейн серьезны, он их осуществит рано или поздно, а если нет, то так тому и быть, — заключил он. — Как же вы легкомысленны, сэр! Ни в чем нельзя полагаться на волю случая! Порой и одного вечера хватает, чтобы обрести новую привязанность. Джейн должна быть рядом, чтобы он и не взглянул на других девушек. — В таком случае, боюсь, что мы зашли в тупик, — сказал мистер Беннет. Обида его жены грозила стать смертельной, но вопрос каким-то образом разрешился сам собой. Перед завтраком мистер Коллинз передал со слугой записку, в которой сообщал, что совсем неважно себя чувствует и предпочел бы не покидать пределы своей комнаты. Разумеется, он не желает никого стеснять, и просит семейство Беннет не отказываться от своих планов, если таковые имелись. При надлежащем уходе он вполне способен вынести день одиночества и приносит свои глубочайшие извинения за то, что не сможет присутствовать за столом. Мистер Беннет прочитал записку вслух, чем вызвал неприлично бурный восторг своей жены, который, однако сразу же сменился вполне искренним сочувствием. В самом деле, со стороны сэра Уильяма было очень любезно вовремя захворать и не мешать их поездке в Незерфилд. — Должно быть, бедного мистера Коллинза доконал наш кошмарный климат, — предположила миссис Беннет заметно повеселевшим тоном. — Эта сырость! Неудивительно, что здоровье ему изменило. — Мой племянник слишком много и часто прогуливался, — пожал плечами мистер Беннет. — Однако полагаю, что завтра он будет в полном порядке и сможет посоперничать в болтливости с моей дорогой супругой и младшими дочерьми. — Миссис Беннет пропустила это мимо ушей. Она продолжала радоваться их везению, хоть и менее шумно. — Почему и нам с Китти не прислали приглашений? — заныла Лидия. В ее голосе были слышны знакомые остальным капризные нотки. — Снова вы отправляетесь веселиться, а мы остаемся сидеть здесь сиднем! Зачем вообще тогда приезжать домой? — Лиззи всего на два года старше меня, а уже выходит в свет, да и Мэри вы берете с собой, а с ней у нас разница и того меньше! — поддержала ее Китти. — Не могу сказать, что я наслаждаюсь обладанием этой привилегией, — ответствовала Мэри. — Участие в светских развлечениях — скорее обязанность, нежели радость. — Она возвела глаза к потолку, очевидно, собираясь процитировать какую-нибудь философскую книжную фразу. — Вот и родилась бы младшей, раз для тебя это обязанность! — рассердилась на нее Лидия. — Перестаньте ругаться! — не выдержала Элизабет. — Жаль, что вам приходиться лишаться некоторых радостей, но ведь вы еще и правда совсем молоденькие, — примиряюще сказала Джейн. — И нас с Лиззи только недавно начали вывозить в свет. — Для младших это не послужило достаточным аргументом, и они продолжали стенать до тех пор, пока мать не обещала отправить сову в Меритон, чтобы узнать, будут ли сегодня устраивать танцы. Мэри, неожиданно для всех, объявила, что останется дома, для того, чтобы ухаживать за мистером Коллинзом. Отец удивленно приподнял брови, но дал свое согласие. Успокоившиеся Лидия и Китти начали с ехидством поглядывать на Мэри, но железное спокойствие их сестры не было подвержено абсолютно никаким провокациям. Так или иначе, после долгих сборов и проволочек, семейство Беннет появилось в Незерфилде, представленное супружеской парой и двумя старшими дочерьми. Джейн внутренне радовалась возможности провести еще один вечер с Бингли и пообщаться с его сестрами. Элизабет превкушать было особенно нечего, но все же она надеялась, что среди гостей Бингли найдется как минимум один интересный собеседник. Этого было бы вполне достаточно. Но чего она вовсе не ожидала, так это того, что здесь ей снова придется столкнуться с профессором Дарси. Заметив друг друга, они обменялись краткими взглядами и отвели глаза. Элизабет почувствовала, что находится в смятении. Почему-то она совсем забыла о том, что на каникулах профессора тоже уезжают, для нее Дарси остался где-то позади, в Хогвартсе, и уж тем более ей не приходило в голову, что Бингли, как близкий друг Дарси, вполне может снова пригласить его к себе. Как это она допустила такой промах? Краем глаза она заметила торжествующую улыбку мисс Бингли, сестры Чарльза, которая, по-видимости, приняла ее растерянность за робость перед человеком более высокого положения. И в самом деле, как же ей, имеющей родственников-магглов (а, помимо мистера Коллинза, ими были еще ее дядя и тетя) не робеть перед аристократом, в чьих жилах текла чистейшая магическая кровь многих поколений волшебников? Ее охватил гнев. Справившись с собой, Лиз улыбнулась и протянула руку Дарси: — Какая неожиданная встреча, профессор! — Мисс Беннет, — привычно нахмурился он. Элизабет это не смутило. Она решила, что уж на этом-то вечере не даст ему повода, чтобы снова почувствовать превосходство над ней. Это была неформальная встреча, и здесь не существовали многие правила и ограничения Хогвартса. Более того, Лиз хотелось, чтобы на этот раз неловко было ему. Когда еще представится такая возможность! Здесь профессор не мог наказать ее штрафными очками или донести сведения о ее поведении декану. Не мог даже выговорить ей. Здесь, в Незерфилде — как бы странно и непривычно не было ей осознавать это — они были почти равны. Дарси молча смотрел на нее, пока она придумывала тему для разговора. Прежде чем Лиз успела что-то сказать, к ним подошла мисс Бингли, которой, очевидно, тоже хотелось поупражняться в остроумии. Она завела с Элизабет неторопливую и внешне очень напоминающую дружескую беседу, осведомилась о здоровье всех ее родственников, особенно тщательно распросив о дяде и тете и то и дело бросая красноречивые взгляды на мистера Дарси. Последний замкнулся в угрюмом молчании. Мисс Кэролайн не терпелось вовлечь в разговор и его и она спросила Элизабет: — Вы ведь еще учитесь, мисс Лиззи? Стало быть, вы должны знать нашего дорогого Дарси и как профессора. Ну-ка, скажите, насколько он строг? Нравятся вам его уроки? Мне вдруг стало ужасно интересно. — О, профессор Дарси ужасно строг, — ответила Элизабет. — Прошло всего два месяца, а он уже зарекомендовал себя человеком, наводящим лютый страх на учеников. Видели бы вы, как разбегаются от него первокурсники! Признаться, мне и самой иногда от него не по себе! — добавила она, как будто профессор не стоял рядом.  — Вот как! — развеселившись, подхватила Кэролайн. — Нет, вы слышали это, Дарси? — Но это еще не все. Как особу, близко знакомую с профессором, прошу вас употребить на него свое влияние. Откровенно говоря, объемы домашних заданий, которые он дает нам, становятся до неприличия большими. Если только профессор Дарси не задался целью уморить всех старшекурсников до Рождества, ему стоит немного поумерить свой пыл. Попытка не увенчалась успехом, мистер Дарси не проронил ни слова. Однако обе собеседницы были откровенно довольны друг другом. Одной этот разговор дал пищу для колких замечаний, которые та впоследствии отпускала, обсуждая заносчивую мисс Беннет с миссис Хёрст, другая почувствовала себя более свободно и чувствовала, как на душе становится легче. Ей было приятно немного подшутить над этим гордым и высокомерным человеком. Подали вино и закуску, и троица плавно переместилась к столам. Элизабет отыскала взглядом Джейн: сестра весело смеялась, наблюдая за Бингли, который показывал ей фокусы с полотняной салфеткой. «Что за чудесный нрав у Чарльза!» — подумала Лиз. Кажется, эти двое были созданы, чтобы наслаждаться друг другом. Когда она живописала сестре, какая замечательная получится из них супружеская пара, Джейн смущалась и просила Лиз оставить эти разговоры. Трудно пока было Джейн поверить в свое счастье. Кэролайн, очевидно, забывшая о своем намерении весь вечер болтать с Джейн, усадила Элизабет рядом с собой, и пригласив миссис Хёрст присоединиться к ним, продолжила беседу. Мистер Дарси отошел к карточным столам, где собрались мужчины и наблюдал за игрой. Миссис Хёрст также не преминула расспросить Элизабет о школе, разговор зашел о свойствах волшебных палочек. — Знаете ли вы, — проговорила она чуть расслабленным от вина голосом, — что длина, гибкость и материал, из которого изготовлена палочка, может многое рассказать о характере его владельца? — Об этом я не слышала, — ответила Лиз, — но всем известно, что палочка выбирает своего владельца, так что, возможно, это не лишено смысла. — Разумеется, — вмешалась мисс Бингли. — Я помню день, когда я обзавелась собственной палочкой, будто это было вчера. Только увидев меня, мистер Найнтингейл сказал, что знает только одну палочку, которая могла бы подойти. Двенадцать с половиной дюймов, красное дерево и волос вейлы, гибкая и хлесткая. Палочка для настоящей аристократки. Мы с ней — как две подруги. — Акцио, бокал! — привычным жестом взмахнула она палочкой, и тот, плавно оторвавшись от стола, приплыл ей прямо в руки. По мнению Элизабет, мисс Бингли могла бы взять его и сама, преодолев расстояние меньше чем в один фут без помощи магии. Видимо, в ее взгляде отразился какой-то скепсис, потому что мисс Кэролайн тут же спросила: — Вы, мисс Беннет, должно быть, не так часто пользуетесь магией? Людям, лишенным надлежащих способностей, приходится многое делать самим, это я, конечно, к слову. — Я стараюсь пользоваться магией, только когда в этом есть необходимость, — отвечала Элизабет. — И учусь многим вещам сама, без помощи волшебства. Мне не хотелось бы сознавать, что без своей палочки я ничего не значу. — Сестры Бингли воззрились на нее в недоумении. Лиз переменила тему, спросив, какая палочка у мистера Дарси. — О, у него тоже необыкновенная палочка, — заверила миссис Хёрст. — Корпус сделан из эбенового дерева, а в качестве сердцевины взята драконья жила. — Да-да, уникальная вещь, — поддакнула Кэролайн. — Для глубоко одаренного человека. Я не устаю повторять мистеру Дарси, что ему, с его грандиозными способностями, просто стыдно растрачивать себя на ерундовые занятия вроде преподавания. Если бы он не ушел из Министерства, он мог бы со временем занять любой самый высокий пост. Вы знаете, что с его уходом в департаменте магического правопорядка все пошло вверх дном? Сейчас его возглавляет какой-то недалекий человек, посредственность… дорогая, ты тоже запамятовала, как его зовут? Одним словом, работа ведется из вон рук плохо, во всяком случае так утверждает муж моей сестры. Элизабет слушала, но уже без особенного внимания. Общество сестер Бингли показалось ей крайне утомительным под конец вечера. Она чувствовала себя очень уставшей. После продолжительного общения ее мнение об этих двух леди не изменилось. Она тихонько подошла к отцу, увлеченно обсуждающим с одним из гостей доклад мистера Эндрю Честертона на научной конференции в Лондоне, и попросила подать экипаж поскорее. Джейн тоже казалась утомленной, но в отличие от Элизабет, это была приятная усталость.