Похищенный брат

POV Автор Шли дни, а до Астрид Иккинг добраться так и не мог. Дагур увеличил количество воинов, которые охраняли пленницу. Когда же Астрид показала, что она очнулась, то её перевели в другую камеру, начали хорошо кормить, а охрану увеличили ещё в несколько раз. Дагур хотел держать Иккинга за шею, но казалось всё совсем наоборот. Это Заклинатель держал у шеи вождя Берсерков свой вострый огненный меч. Дагур Остервенелый ещё просто не знал, что в его стане предатели, которые не хотели подчиняться ему. Драконы, запертые в камерах, были готовы на всё, лишь бы снова ощутить под крыльями вольный ветер и понять, что ты теперь наконец свободен. Жуткие Жути и Разнокрылы, которых регулярно отправлял Иккинг, узнавали у своих собратьев всю информацию, которую те слышали, пока воины проходили мимо их камер или кормили их, а потом летели обратно на Олух, чтобы всё рассказать своему брату по духу. Иккинг тем временем почти не спал — он мастерил новый костюм из чешуек Разнокрыла. Когда костюм был почти закончен, то возникла одна проблема, из-за которой парень хотел уже рвать на своей голове волосы. Но этого сделать ему не дал Смутьян, который раскрыл ему тайну своей чешуи. Оказалось, что у Левиафанов необычная чешуя, которая может меняться в зависимости от того, с какой другой чешуёй она лежит рядом. Так рядом с чешуёй Ночной Фурии она темнела и становилась совсем чёрной, а рядом с чешуёй Разнокрыла меняла свой цвет, начиная переливаться всеми цветами радуги. Костюм был сделан, даже свой огненный меч Заклинатель обшил чешуёй, чтобы оружие не выделялось на фоне меняющего цвет костюма. Стоик долго возмущался, что Иккинг улетает на остров Берсерков, оставив на Олухе свою невесту, но парень был непреклонен — он не считал ту девушку своей невестой. Вождь же нахваливал её, говорил, что она и хозяйственная, и любить парня будет, и заботиться о нём, и надёжным тылом станет, поддержит всегда. — Если тебе так она нравится, то женись на ней сам, а у меня есть Астрид, которую я очень люблю и ради которой я готов на всё, — выдал Иккинг перед тем, как дал Беззубику команду на взлёт. Около нескольких часов Заклинатель и его верный брат летели в сторону острова, на котором была пленена и сидела в камере девушка, без которой Иккинг уже не знал свой жизни. Астрид стала для парня всем, заменила всех. Он уже не знал, что будет делать, если не сможет её спасти. Не успеет. Стоп! Всё будет хорошо — он успеет её спасти, а потом, по прилёту на Олух, он сделает ей предложение руки и сердца. И почему-то парень был уверен, что девушка не откажет ему. Неожиданно Беззуб сложил крылья, падая к воде. Было темно, но луна освещала землю, поэтому даже Ночную Фурию можно было бы заметить в небе. На фоне почти чёрного океана это сделать было куда сложнее, поэтому никто и не успеет забить тревогу, вдруг увидев чёрного дракона. Никто просто не поверит. Фурия приземлилась недалеко от арены, на который были заперты некоторые драконы. Злобные Змеевики радостно зачирикали, но, стоило Заклинателю только посмотреть в их сторону, как каменная арена снова погрузилась в ночную тишину. Пробравшись к рептилиям, Иккинг открыл замки, но запретил драконам выходить, объяснив им всю ситуацию и свой хитроумный план. Драконы покорно стали ждать сигнала, а парень в костюме из чешуи Разнокрыла и Смутьяна уже двинулся в сторону двери, за которой скрывался коридор. Этот коридор и приведёт его к девушке и остальным драконам, которым не хватило клеток на арене. Беззвучно пробираясь всё дальше и дальше, а по дороге ещё и открывая замки на клетках, где были заперты драконы, Иккинг уверенно двигался в сторону последней камеры, где должна была быть Астрид. Но его ожидал сюрприз — девушки в камере не было. — Её нет здесь, — послышался шипящий голос за спиной парня, и он, развернувшись, увидел Кипятильника, с которым он поделился водой. — Они увели её несколько часов назад. — Куда увели? — Прорычал парень, начиная оглядываться. План был идеален, но вот Дагур его испортил, кажется, даже не подозревая об этом. — Они пытают её уже несколько дней подряд, — выдохнул горячий пар сквозь ноздри дракон. — Хотят нанести ей как можно больше боли. Дагур думает, что ты уже не придёшь за ней, поэтому отыгрывается так. Он посчитал, что, когда ты узнаешь о её смерти, то будешь винить себя в этом. Эта боль будет куда хуже, нежели если бы ты не успел её спасти. И он знает это. — Он ответит мне за это, — в тихом рыке парня было слышно столько гнева, что большого салатового дракона передёрнуло. Не успела рептилия ничего ответить, как парень уже беззвучно ретировался, желая найти камеру, где пытали Астрид и убить каждого, кто имел к этому хоть какое-то отношение. Неожиданно Иккинг услышал тихий вскрик. Это Астрид! Заклинателем уже двигал не здравый смысл, а гнев и злость на Берсерка, который осмелился только поднять руку на девушку (парень даже не представлял, что сделает с тем, кто посмел ударить её). Не разбирая дороги, Иккинг всё так же беззвучно нёсся по длинным каменным коридорам, которые, ко всему прочему, были ещё и плохо освещены, что несомненно играло на руку парню в маске, желая поскорее найти ту камеру, где была девушка. Крики становились всё громче и громче, а гнев Иккинг всё рос и рос. Неожиданно всё затихло. Парень остановился, начиная вертеть головой, чтобы понять, куда его в завели крики Астрид. Снова раздался крик. Выпустив лезвие из бруска, который был сделан из прочного и очень лёгкого металла Громмеля, Заклинатель ногой толкнул дверь, за которой громче всего были слышны крики Хофферсон. Дверь с громким стуком о каменную стену распахнулась. Перед Берсерками предстал разъярённый парень в костюме из переливающейся чешуи и с огненным мечом в руке. Сквозь маску были видны горящие гневом зелёные глаза Заклинателя. Один из Берсерков вскрикнул, расслабляя кулак, в котором сжимал светлые волосы Астрид, отчего та сдавленно простонала. Злость взяла своё, и Иккинг, долго не думая, снял с бедра клинок и кинул его в первого воина. С тихим охом мужчина осел за спиной плачущей девушки, которая не сводила взгляда с парня. Она не могла поверить, что спустя несколько недель он пришёл, чтобы спасти её. А ведь Дагур так долго утверждал, что он не придёт за ней, что она не нужна ему. Но он​ сейчас здесь, он рядом, пусть и убивает всех по одному, точно метая кинжалы в самое сердце. Пятеро мужчин, которые были в камере, уже лежали на полу, когда Иккинг с громким щелчком убрал горящее лезвие. Тут же подлетев к плачущей взахлёб Астрид, упав перед ней на колени и скинув маску, Заклинатель дрожащими руками взял лицо Хофферсон и провёл большими пальцами по щекам, стирая слёзы, которые даже не думали останавливаться. — Тише, милая, всё будет хорошо, я здесь, тебе больше нечего бояться, — зашептал Иккинг, губами припадая к губам блондинки, а руками тем временем пытаясь развязать верёвку на её запястьях. Астрид тут же запустила руки в волосы парня, желая убедиться, что это не сон, что он не кажется ей, что это не бред. — Почему же тебя не было так долго? — Отрываясь от губ Иккинга, в ответ прошептала она. — Дагур сказал, что ты не придёшь за мной, что я не нужна тебе. — Кто бы и что бы не говорил, никогда не верь этим людям, — выдохнул сын вождя. — Я никогда не покину тебя, никогда не оставлю. А если кто-то посмеет оспорить мои светлые чувства к тебе, то будет иметь дело со мной и моим огненным мечом. — Скоро должен прийти Дагур, — судорожно вздохнула Астрид. — Он всегда приходит после моего избиения. — Как же я виноват перед тобой, что не смог прилететь раньше, — покачал головой Иккинг, начиная прислушиваться ко всему, что происходило за дверью. — Я что-то не понял, — раздался крик, в котором Заклинатель узнал голос своего двоюродного брата. — Вы чем там занимаетесь, что она не кричит?