Омерта Советника

Кажется, меня прокляли… Ой, ладно! Нет, стоп! Дайте пояснить! Всё началось именно во время той самой недели, когда у меня проживал Хаято. Не знаю почему, но ему взбрело в голову, что если он помолится в каком-то особом японском храме, то срок его пребывания в детском теле сократится. Ясное дело, что это самый настоящий бред! Но как я его не уговаривала, как не приводила логический доводов и примеров, Хаято упрямо стоял на своём. Более того, и меня с собой поволок, так как в тот храм, в который он хотел пойти, детям до восьми лет вход строго под присмотром старших. В итоге, да. Я всё же пошла. В принципе, всё было не так уж странно. Мы поднялись по высокой каменной лестнице на гору, где находился храм. Там Хаято достал свои четки, упал на колени и стал вести себя как какой-то шаман-алкаш. Некоторые прихожане косились сначала на него, потом на меня. Я в свою очередь стояла в сторонке и делала вид, что с этим ребёнком не знакома. Да и вообще, пока тот молился всем известным ему японским духам, я решилась прогуляться и посмотреть на ценность этого храма с исторической и архитектурной точки зрения. Тем более было на что смотреть. Например, на заднем дворе храма, обнаружила каменные изваяния, приглядевшись к которым, поняла, что это статуи местных японских духов и божеств. Не все, только некоторые из них, дабы кратко показать посетителям всю суть устроенного духовного мира. Видно, что за скульптурами присматривают и о них заботятся. Некоторые мне были не знакомы, да и внешность у них была не очень привлекательная. Однако была одна статуя, которая почему-то сразу бросилась в глаза и выделялась на общем фоне. Скульптура была в человеческий рост, полностью сделана из плотного чёрного камня, и с виду, казалось, что к тебе спиной сидит молодая девушка, расчёсывающая свои длинные чёрные волосы. Она сидела перед другим высоким овальным камнем, который поддерживал усмехающийся мужчина. Лицо мужчины не внушало доверия. Оно словно издевалось, лицемерило и хихикало над юной особой. Лицо девушки не было видно, пришлось приблизиться к статуе ближе, чтобы осмотреть её полностью. Теперь мне была видна полностью утончённость данной работы. Детали одежды и распустившихся волос поражали. Мастер, что занимался с данным материалом, поразил меня. Я неверующая, но красоту оценить могу, и эта работа — потрясающая. Такие изгибы и линии. Чего только стоит детализация рук и пальчиков девушки! Она сидит на небольшой подушке, согнув колени, поджав под себя ноги, но почему её поставили спиной к зрителям? И этот усмехающийся мужчина, что держит овальный камень… кто он? Теперь лицо мужчины пугало. Он не казался мне человеком. Чёрт? Глазницы и рот пустые, а из головы торчат рога. Точно, это низший демон. С японской мифологией знакома плохо, но даже я знаю такие вещи. И тут кое-что заметила, что заставило окаменеть. Приблизившись на достаточное расстояние, я поняла, что это вовсе не простой овальный камень, а некое подобие зеркала, в которое и смотрела девушка. Вот только отражалась в нём не юная прекрасная особа, а обнажённый скелет. Истинное обличие девушки. Этот скелет был выгравирован в камне так, что сразу его не увидишь. Только приблизившись, понимаешь, кто именно перед тобой. Опустив глаза на вывеску, что была приколочена к каменной подушке, увидела надпись: «Дзигокудаю — Богиня Смерти. Владычица загробного мира». Любопытство всегда была нашей семейной ахиллесовой пятой, поэтому, не выдержав, я осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости никого нет и, перешагнув через ограду, подошла к статуе. Было безумно интересно посмотреть, как скульптор изобразил лицо Богини. Ведь к зрителям статуя стоит спиной, и нам остаётся только догадываться о том, как она выглядит. Но, даже обойдя скульптуру стороной, её так просто не рассмотреть. Пришлось встать на траву на колени и чуть ли не лечь перед Богиней Смерти, упираясь на руки. И только когда я это сделала, словно вымаливала у Дзигокудаю пощады, мне удалось заглянуть в лицо девушки. Оно того стоило. Трудности оправдывали себя. Передо мной предстало иное лицо прекрасной девушки с пухлыми губами и маленьким носом. Казалось, что ещё мгновение, и девушка оживёт, хотя и было ясно, что она всёго лишь статуя из чёрного камня. Но работа настолько утончённая и детализированная. Я даже могла рассмотреть её ресницы и выпавшие из общей причёски пряди волос. — Так вот ты какая, Богиня Смерти, — ахнула я, продолжая стоять на коленях и изучать скульптуру. — Безумно прекрасна и опасна… Меня тоже так иногда называют, но это всего лишь из-за белых волос. Хотелось ещё немного побыть с такой великолепной работой наедине и, возможно, даже поговорить с ней, но не всё так просто. Из храма вышло несколько монахов, что заметили моё непристойное для них поведение. — Девушка?! ДЕВУШКА, ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?! УЙДИТЕ ОТТУДА НЕМЕДЛЕННО!!! — закричали они, причём так громко и неожиданно, для такого тихого места, что я невольно вздрогнула и дёрнула ногой, задев соседнюю статую демона, который держал овальный камень. Статуя демона из-за сильного толчка стала медленно раскачиваться из стороны в сторону, увеличивая амплитуды колебания. Казалось ещё немного, и он упадёт. Причём либо вперёд на меня, либо назад на соседнюю статую. Не теряя ни секунды, сорвалась с места и обхватила статую руками, замедляя её раскачивания и стараясь поставить, как было. Вот только я не заметила, что большой овальный камень, который исполнял роль зеркала, был отдельной скульптурой в данной композиции и также начал раскачиваться. Перехватить камень я не смогла и не успела, поэтому он на полном ходу повалился вперёд, врезавшись в Богиню Смерти. Прозвучал оглушающий треск. Столь прекрасная голова Богини разлетелась на десятки мелких кусочков, а монах при виде такого кощунства побледнел и потерял сознание. И теперь, сидя около обезглавленной богини и продолжая обнимать улыбающуюся статую демона, я могла произнести только одно: — Упс! Что было дальше, вдаваться в подробности не очень хочется. Скажу так, монахи орали, как ненормальные, в один голос заверяя, что теперь неудачи будут преследовать меня на каждом шагу. Мол, сама Богиня Смерти за то, что я учудила, прокляла меня. Более того, отныне мне напророчили «удивительную» судьбу, и я стану женой Демона. Нет, я серьёзно. Они мне так и сказали, что карма у меня теперь чёрная, и любого, кто свяжется со мной, ждут такие же неприятности. Но, как это обычно бывает, они предложили выход: во-первых, я должна оплатить весь нанесённый ущерб, а это довольно-таки немаленькая сумма. Сразу я её не оплачу. Но прекрасно понимаю, что сделать это придётся, так как статуя была прекрасна и сломана она по моей вине. Во-вторых, я должна пройти вагон и маленькую тележку различных обрядов очищения, при которых монахи смогут вымолить прощения у Богини Смерти и очистить мою карму. И это притом, что каждый обряд обойдётся мне в кругленькую сумму. Если с первым пунктом я согласна — моя вина, то на втором послала этих монахов далеко и надолго. Я в эту ерунду не верю, и никогда не буду верить. Нет, ну что за бред вообще? Женой Демона? Серьёзно? Пф! Ага! Мне уже напророчили в мужья Тсуну, и он как-то на демона не очень-то и тянет. В итоге, дала им свои контактные данные, чтобы в дальнейшем смогли связываться, и я оплатила сумму ущерба по частям, а после с Гокудерой ушли из храма. Парень, конечно, ещё несколько раз намекал, что надо бы послушать монахов, но под моим саркастическим взглядом перестал на эту тему говорить, лишь брякнув, что я упрямая женщина и об этом ещё сама пожалею. Как бы-то ни было, время шло, Хаято вернулся в своё обычное состояние и переехал к себе, и только после этого в моей жизни пошла настоящая полоса невезения. Сначала всё шло по мелочи. Стали из строя выходить бытовые и электронные приборы. Проводка по всему дому полетела. Телевизор не включался, стиральная машина, но… это уже классика. В общем, всё, что могло сломаться — сломалось. В итоге, я, конечно, всё починила. Не первый день живу одна, поэтому знаю, как и что установлено. Тем более это электроника, и у меня с ней разговор короткий. Но дальше проблемы стали нарастать. С наступлением лета я с нетерпением ожидала приезда брата. Готовилась и, если честно, была буквально на иголках, ведь я так давно никого не видела из своих родственников. О родителях стараюсь не вспоминать, так как внутри сразу наворачивается комок неприятных чувств. Словно меня предали. Поэтому, откинув ненужные ощущения в сторону, как обычно в свой воображаемый стеклянный ящик, продолжаю жить, как ни в чём не бывало. А почему нет? В принципе, у меня же всё хорошо, верно? Крыша над головой есть? Есть. Еда в холодильнике есть? Есть. Опекун имеется? Имеется. Чего переживать? Существовать можно, и ладно. Но как же было всё-таки неожиданно, когда брат позвонил и первое, что он сказал было: — Эм… сестрёнка, насчёт приезда… Ты уж извиняй, но не получится, — расстроенным голосом произнёс Рома. — На меня неожиданно куча дел свалилось, о которых я совершенно забыл. Так что летом не жди. — Вот как, — спокойным голосом произнесла я, сжимая трубку телефона. — Ну, если надо, то конечно. — Да, — соглашался парень. — Рад, что ты понимаешь. А то я совсем забыл про практику, которую должен был сделать, а тут в университете как давай её просить. Рома что-то скрывал. Это я могла сказать точно. Парень всегда стремится показать себя с безалаберной точки зрения, но таким никогда не был. Всё, что касалось его лично, он запоминал навечно. И уж о практике забыть… серьёзно? Темнит парень, причём довольно откровенно. — Рома, ты ничего не хочешь мне сказать? — устало спросила я. — Хм… например? — удивился парень, продолжая исполнять роль дурака. — Ну, не знаю… — протянула я, возвращаясь к той теме, которую он почему-то вечно избегает. — Например, ты встречался с Дино Каваллоне? Ты мне так и не рассказывал о вашей встрече. — Да тут и рассказывать нечего! — воскликнул брат. — Встречи не было. Вечно переносим её на потом. То он вечно в разъездах, между Италией и Японией, то я постоянно занят. Так что мы даже не виделись. Да и не до него сейчас, меня ведь девушка бросила. А казалось бы почему? Да потому, что я забыл поздравить её с днём рождения. Пф! Будто от того, что она стала старше на год, что-то изменится. Зато когда я ей назвал её точный возраст, она вообще перестала со мной разговаривать! Что с бабами не так? М-да… меняет тему разговора. Снова. Ясно, что не желает об этом говорить. Не первый раз такое. Придётся ждать, так как всю информацию мне не вытянуть. Сам расскажет, когда придёт время. Так было, так есть и так будет. — Просто женщины любят выглядеть моложе своего настоящего возраста, — пояснила я, усмехаясь. — Да я что, против что ли? Пусть выглядит! Дальше мы общались как обычно, обо всём и ни о чём конкретном, но факт остаётся фактом — брат не приедет. И на этом проблемы не кончились, а лишь становились всё больше и больше, добравшись до школы. У меня и раньше были проблемы с этими двумя идиотами, что ещё в начале учебного года, заметив мою фамилию в списке своего класса, решили показать, где моё место. На протяжение всего времени у нас и дальше продолжались небольшие тёрки. Они вечно задевали меня, оскорбляли, старались унизить и обидеть как можно сильнее, высмеивая те или иные недостатки. Я же просто игнорировала их, так как понимала, что любая реакция только подольёт масла в огонь, а на что-то серьёзное у них не хватало смелости. Во время учёбы рядом всегда был Сасагава и выручал, если того требовала ситуация. Иметь дело с Главой Боксёрского клуба не каждый решится. Но наступил такой день, когда они в буквальном смысле прижали меня к стенке. Выловили в коридоре как раз в тот момент, когда я спускалась по лестнице в библиотеку, сдать учебники по биологии. Учебники были огромные, массивные, и их было довольно тяжело нести в руках, так что для удобства я прижала их к груди, обхватив руками. И как только нога коснулась пола первого этажа, меня силой затащили под лестницу, окружив с двух сторон. Фано и Нусо Сэдзуки. Элита данной школы. Во всяком случае, они в этом уверены. Суть данной ситуации проста — они предлагали сделку. Так как я по их словам «мозговитая» и хорошо учусь, то должна помогать своим семпаям. То есть им. Делать за них всю домашнюю работу, помогать на контрольных и тестах. А также всего остального по чуть-чуть. Взамен, парни оставляют меня в покое до поры, до времени. Положение не играло в мою пользу. По сути, если бы они просто подошли ко мне и попросили помощи, то я бы помогла. Почему нет? Разве мне трудно сделать за них домашнюю работу? Нет. Трудно помочь с тестами? Тоже нет. Я постоянно этим занимаюсь. Но тут была не просьба, а угроза. Психологическое давление, так как парни были значительно выше и крупнее меня. Я чувствовала себя такой маленькой и слабой, когда эти два шкафа зажали меня в углу. Говорить с ними — бессмысленно. Они не услышат ни одного твоего логического довода. Для них главное унизить тебя и показать, кто ты есть в «их идеальном мире». Они — Сливки Общества, а ты — их рабочая сила. Надо бежать. План появился сразу. Так как в руках у меня были тяжёлые учебники по биологии, мне было достаточно просто швырнуть их под нужным углом каждому парню на ногу так, чтобы угол учебника попал на пальцы. Боль дикая, не спорю. При нужном давлении и силе даже возможен небольшой перелом или трещина в кости. Пока парни будут приходить в себя, я попытаюсь пробежать мимо них в безопасное место. Куда же? К ребятам из 2-А класса? Да, они бы мне помогли, но сейчас урок и мешать им не стоит. Тогда к Сасагаве? Он определёно в клубе бокса тренируется. Да, там безопаснее. Но есть вероятность того, что меня успеют схватить за ногу до того, как я отбегу на достаточное расстояние. Чтобы решить эту проблему, незаметно достала из кармашка школьной юбки длинный, остро-наточенный простой карандаш и зажала его между пальцами. Там у меня также имелся ластик и небольшая линейка-треугольник. Если произойдёт что-то не по плану, я не буду церемониться и воткну остриём карандаша в чью-нибудь руку. Пара секунд, но они будут на вес золота. Итак… — Прекратите толпиться и возвращайтесь на урок, — послышался строгий голос за спинами Фано и Нусо. Парни вздрогнули и обернулись назад, столкнувшись взглядом с Главой Дисциплинарного Комитета. Лицом парень был спокоен, но, если учитывать, как напряглись у него мышцы на руках и шее, сегодня Хибари Кёя определёно был не в настроении. — Ну что вы, Хибари-сан?! — улыбаясь во всё лицо, произнёс Фано, резко обнимая меня одной рукой за плечо. — Мы всего лишь разговариваем с Дар-чан. Мы же одноклассники, хе-хе. Не так ли? — обратился он ко мне. При этом рука больно стиснула плечо. Пальцы буквально впивались в кожу руки, хотя на мне при этом ещё была форма. Уверена, если бы не она, то считай пол-плеча уже не было. Хотя и сейчас синяков вряд ли избегу. — Меня не интересует то, что вы тут делаете, — холодно бросил Хибари. — Я сказал, прекратите толпиться и возвращайтесь к себе в класс. Сейчас время урока. Для большей убедительности Кёя высвободил спрятанные тонфы и сжал их в каждой руке. Ясное дело, на ветер слова он не бросает. Кузены переглянулись и нервно сглотнули, в то время как я, воспользовавшись их заминкой, выскользнула из объятий Фано и молча прошла мимо Хибари, покидая коридор. В тот момент, когда обходила стороной Кёю, постаралась также незаметно вернуть карандаш обратно в кармашек, но вот только парень это заметил. Видела его взгляд, брошенный на мою руку, но парень ничего не сказал. Не знаю, что он в тот момент подумал, но, в итоге, Кёя сделал вид, что меня тут не было или вообще не существует. Зато эту ситуацию хорошо запомнили сами Фано и Нусо. Время шло, и парни перестали меня донимать. Я даже стала надеяться, что стала им скучна. Никаких оскорблений, никаких шуточек и издёвок. Смогла расслабиться и продолжить спокойно учиться, не обращая внимания на их вечно недовольные косые взгляды. Но, как оказалось, я рано радовалась. В один прекрасный июльский день, во время начала большой перемены, когда я решила остаться в классе и помочь Рёхею усвоить прошедшую тему, по школьному радиовещанию прозвучал голос директора, просивший немедленно посетить его кабинет. Это было крайне необычно. Начнём с того, что директор очень редко пользуется данной функцией, хоть она и предусмотрена. Во-вторых, зачем я ему сдалась? Однако в кабинет всё же пришла, причём незамедлительно. Помимо самого директора в помещении находилось три человека, сидящих на диванчике сбоку. Двоих я сразу узнала кузены Фано и Нусо, но вот третьего видела впервые. Это был высокий худощавый мужчина лет сорока с прилизанными набок чёрными волосами, в сером деловом костюме и с чёрным кожаным кейсом в руках. Бюрократ? Не похож на их родственника. Верхний нагрудный карман слегка выпирал, выделяя форму стопки визиток. Хм… скорей всего, адвокат. Определёно адвокат. Острый взгляд, надменная ухмылка и вечная манера поправлять очки на носу. — Серра, прошу, присаживайтесь, — предложил директор, указав на кресло, что стояло напротив его офисного стола. Я поблагодарила и присела на предложенное место, стараясь не обращать внимания на двусмысленные ухмылки одноклассников. — Серра, думаю, вы прекрасно знаете, как мы уважаем и восхищаемся вашими успехами в учёбной деятельности. Вы не раз демонстрировали себя с лучшей стороны, причём как ученица, так и член Дисциплинарного Комитета. Особенно это было заметно на конкурсе танцев, когда вы поддержали наших выпускников. Вашей успеваемости может позавидовать каждый ученик, и естественно это не осталось незамеченным школьным советом, и он позволил вам перескочить один учебный год. Более того, вы оправдали наши надежды, решая все контрольные и тесты на сто баллов. — Спасибо, — украдкой поблагодарила я, слегка склонив голову, в японской манере, выражая тем самым свою признательность. Вот только всё внутри меня сжалось. Что-то тут не чисто. Да и после речи директора остальные гости стали нервничать и кашлять, делая намёки, что пора приступить к основному блюду. — Но, — продолжил директор, — даже учитывая всю вашу успеваемость и достижения, я не могу закрыть глаза на то, что происходит вне школьной жизни. — Простите? — не понимала я. — Было выяснено, что вы подрабатываете после школы, причём в довольно позднее время, — начал директор, и мои ладони вспотели. Под меня копали? Чёрт! Хотя я знала, что долго скрывать это не получится, но всё равно… — Если бы вы пришли ко мне, то этот вопрос можно было бы спокойно решить, но появились и другие факты, очерняющие ваше имя, и их я игнорировать точно не смогу. Директор достал из ящика стола пульт и включил небольшой телевизор, что находился за его спиной. Загорелся экран, и после минуты ожидания появилась видеозапись одного из классов Средней школы Намимори. Видно, камера висела где-то в углу класса, так как аудитория была вся прекрасно видна. Но она пустовала. Кругом на столах лежали учебники, тетради и школьные принадлежности. Стало ясно, что это один из учебных дней, время обеда и, как это часто бывает, все школьники выбежали на улицу или на крышу школы, дабы перекусить. Но тут дверь в аудиторию открылась и в помещение вошла… я? Да, точно, это определёно была я, вот только в форме Дисциплинарного Комитета. Стоп! Когда эта запись была сделана? Спокойно прошлась вдоль всего кабинета к одной из парт. Огляделась, чтобы убедиться, что за мной никто не наблюдает. После чего быстро взяла чью-то женскую розовую сумочку с ярким рисунком Микки Мауса, достала оттуда кошелёк, а из кошелька изъяла все деньги и, судя по стопке, там было довольно крупная сумма денег. После вернула кошелёк обратно в сумочку, а саму сумочку на своё место около парты. Покинула кабинет. Словно меня тут и не было. Запись закончилась, директор нажал на паузу. — Теперь вы понимаете? — спросил меня мужчина. — Мы могли бы закрыть глаза на вашу подработку, учитывая то, сколько пользы вы приносите школе, но воровство… Как директор Средней школы Намимори, я не могу игнорировать сей факт. Тем более об этом узнали серьёзные люди, — директор указал на адвоката и двух кузенов. — Как видите, тут нет никаких сомнений. Лицо точно видно — это вы. Серра Дарья, с великим огорчением должен вам сказать, что вы исключены из Средней школы Намимори. Вам позволено доучиться до летних каникул, то есть до начала августа, а после советую начать искать новое учебное заведение, которое будет готово принять вас. У меня было такое состояние, словно меня кувалдой по голове ударили. Ничего не могу понять, и только звон в ушах. Уже от существования самого видео я была в шоке. Так как там действительно я, но… я этого не делала. Не делала! Но если начну кричать и размахивать руками, то только ещё сильнее осложню себе ситуацию. Как это может быть? Как? Это… это подстава! Липовая видеозапись. Не может она быть настоящей, так как я скорее себе руку отрежу, нежели сворую. Но факт остаётся фактом, меня признали воровкой и исключили из школы. Всё решили сделать мирно, тихо, без особого шума и сплетен. То есть, договорились не разглашать эту новость до того, как я покину стены школы, хотя тут-то и учиться осталось несколько недель. Я не спорила, не ругалась и не устраивала истерики. Наверное, по той простой причине, что была до сих пор в некотором состоянии шока, однако, подписала всё, что мне подсовывали и заранее забрала документы из школы. Считай свободна. Доучиваюсь только на честном слове. Также мне дали копию видео, которое я незамедлительно начала проверять вдоль и поперёк. Это не подделка! Не монтаж, не спецэффекты, не похожая на меня девушка. Это оригинал. Более того, лицо точно принадлежит мне. Но… я этого не помню! Самое удивительное то, что запись была сделана в начале мая. Но тогда я уже не числилась в Дисциплинарном Комитете. Тогда почему на мне данная форма? Столько вопросов и ни одного ответа. Как бы-то ни было, этим же вечером ноги сами привели меня к дому Савады, где я всё рассказала Реборну и Тсуне. — ЧТО?! — воскликнул парень. — Как исключили? Почему? Что? Нет… то есть. КАК?! — Тсуна не мог понять, как такое, в принципе, возможно, но, взглянув на документы, которые я забрала из школы, стал потихоньку осознавать произошедшее. — Договорились, что пока об этом никто не будет разглашать, — добавила я. — Но это продлится до начала августа, а там каникулы и… в общем, думаю в сентябре уже все и так поймут. — Я могу заняться этой проблемой, — спокойно произнёс Реборн, преобразовав своего хамелеона в пистолет. — И к началу сентября никто, в принципе, не будет знать, что ты брала чьи-то деньги. — Реборн!!! — строго воскликнул парень, прекрасно понимая, к каком методу склоняет малыш. А что он хотел? Реборн киллер, причём профессионал и стоит на первом месте в семье Вонгола. Разговор в таких вещах у него короткий. — Не надо ничем таким заниматься! Тем более… — уже более спокойно добавил Тсуна, смотря на меня. — Уверен, что эта какая-то ошибка. Ну, не могла Дар украсть деньги! — Так, когда ты говоришь, была сделана запись? — спросил Реборн. — В первой половине мая, — пояснила я. — Случайно не после того, как мы побывали в Мафия-Ленде? — уточнил малыш. — Скорей всего, — неуверенно кивнула. — Дар, после тех бурных выходных ты ещё неделю ходила не совсем в трезвом состоянии. Наркотические вещества просто так не выветриваются, и вероятнее всего, что тот поступок ты совершила неосознанно. Прошлый раз ты ведь занималась поиском денег, верно? — мы с Тсуной одновременно кивнули. — А это лишь продолжение твоего дела. — Ты…ты. ты хочешь сказать, что те деньги всё-таки взяла Дар? — заикаясь, спросил Тсуна. — У меня нет других вариантов, — пожал плечами Реборн. — Если запись подлинная, то остаётся только такой вариант. — Не понимаю, — бросила я. — Если меня не испугал вариант попросить денег у Хибари, то, как я могла опуститься до того, чтобы воровать? — На этот вопрос у меня нет ответа, — вновь пожал плечами малыш. — Скажи лучше, что ты планируешь делать дальше? Хоть они и пригласили адвоката, чтобы надавить на директора, но и мы тоже можем применить силу. — Реборн! — вновь крикнул Тсуна, покрываясь лёгкой испариной. — Не надо, — отказалась я. — Раз исключили, значит исключили. Попробую связаться с другими школами и учебными заведениями в округе. Может куда-нибудь примут, даже имея такой очерняющий пунктик в личном деле. — Дар, но это… — парень был явно не доволен такой перспективой. — Тебе что, придётся переезжать? — Глупый Тсуна! — бросил Реборн, шлёпнув парня. — В Намимори предостаточно и других школ. Некоторые даже больше подходят для Дар с её уровнем знаний. Например, та же Средняя школа для девочек Мидори, в которой учится Хару. — О! Точно! — согласился Тсуна и тут же улыбнулся. — Слышал, что туда попадают только действительно умные и талантливые девушки. Так что уверен, что и Дар сможет сдать пропускной экзамен. — Ну, раз вы так говорите, — улыбнулась я. — Попробую в начале августа подать туда документы. Поговорив с ребятами, на душе стало как-то легче, правда, то, что предположил Реборн, никак не хотело связываться в моей голове. Что-то тут не так. Что-то не правильно. Но говорить этого не стала. Хватит и без того волнения. О сложившейся ситуации быстро узнала вся наша группа ребят, с которыми мы общались. Каждый отреагировал по-своему, но кто-то сначала переживал, а потом лишь стал желать удачи и заверял, что со следующей школой мне определённо повезёт. Особую инициативу проявила Хару в начале августа. Так в один летний вечер ко мне в гости пришли Хару и Киоко, заявив, что забирают меня с собой на открытый летний фестиваль. Всё это было несколько неожиданно, что я даже переодеться не успела. Так и пошла в домашних рваных шортах, заляпанной футболке и шлёпках. Девочки просто взяли меня под руки и повели в сторону одного из храмов, на территории которого и проводился летний фестиваль. А ведь сами были одеты так красиво… На них были расписные юката, причём они настолько хорошо шли, что глаз оторвать было невозможно. А я… Реборн сказал девочкам, что я точно откажусь (кстати, он был прав), поэтому меня надо хватать, пока ничего не поняла. Пока шли, выяснилось, что Хару пыталась со мной подружиться. Раньше мы с ней не очень хорошо ладили, но, видно, со временем её мнение несколько изменилось. Теперь девушка без остановки тараторила о том, какая школа Мидори классная и как там интересно. И что если я туда поступлю, то мы с Хару будем прям лучшими подругами, так что мне не о чем беспокоиться, она всё покажет и расскажет. Киоко же подбадривала меня и просто улыбалась, соглашаясь с каждым словом Хару. Эх, делать нечего. В итоге, я согласилась пойти с ними, лишь бы этот пиар-ход наконец прекратился. Но нет, девочки сказали, что моя одежда не подходит для фестиваля. Эй! А кто виноват? Я даже чихнуть не успела, как меня на улицу вытащили. Хорошо, хотя бы дом закрыть позволили. И всё же они, дружно смеясь и хихикая, повели меня в сторону магазина традиционной женской одежды. — О, нет! — отозвалась я, размахивая руками. — Только не кимоно. У меня до сих пор плечи болят с прошлого танца. — Танца? — с непониманием спросила Хару, удивлённо наклонив голову набок. — Ох, Дар-чан в апреле участвовала в танцевальном конкурсе с веером. Это было очень красиво! — ответила Киоко, слегка засмущавшись от воспоминаний. — Правда? — загорелась Хару. — Я тоже хочу на это посмотреть! — Да? У меня дома есть видео с её танцем, — и тут я понимаю, что хочу провалиться сквозь землю. Прямо до Финляндии или Китая, мне уже всё равно. — Потом, когда придёшь в гости, покажу. — Договорились! — тут же отозвалась Хару, и девочки хлопнули друг друга в ладошки. — Эм… я не мешаю? — негромко спросила я, на что девочки тут же смущённо захихикали. Мол, бывает. — Не волнуйся, Дар-чан, — произнесла Киоко. — В кимоно тебе будет слишком жарко, да и дорогое оно. Мы подберём юката. Оно намного легче, но такое же красивое. Тебе ведь нравятся наши наряды, — я согласно кивнула. — Вот и хорошо. Идём. Девочки провели меня в магазинчик, подбирая самый подходящий, по их мнению, наряд. В магазине было довольно сухо и пахло свежими красками по ткани. Видно, кимоно и юката расписывали прямо тут. Нас встретила пожилая женщина, невысокого роста, волосы стянуты в тугой пучок, а на глазах очки с круглыми толстыми линзами. Женщина выслушала просьбу девушек, осмотрела меня с головы до ног и с грустью произнесла: — Извините, госпожа, но расписанные юката вашего размера уже все распроданы. Слишком поздно вы подошли. Остались только однотонные наряды, правда, разных оттенков. Вам показать? Что ж, полоса невезения продолжает преследовать меня, так что такому стечению обстоятельств, я даже не удивилась. Не зря же сюда пришла?! — Да, пожалуйста, — попросила я, слегка поклонившись пожилой женщине. В Японии самые популярные оттенки юката бело-синие или сине-белые. Причём шьют обычно из хлопка или льна. Женщина приносила наряды различных цветов, но из них не было ни одного белого или синего. Красные, розовые, зелёные, фиолетовые и оранжевые, и всё было не то. То Киоко говорила, что наряд выглядит как-то… не так. То Хару высказывала своё категорическое мнение. И я уже стала сомневаться, что вообще подберу себе что-то стоящее, когда женщина неожиданно что-то вспомнила и убежала в подсобку. Когда она вернулась, то держала небольшую коробку в руках и бормотала, что этот материал молодые девушки не очень любят, поэтому она даже не вспоминала о нём, но, возможно, нам подойдёт. Мы с девчонками с непониманием переглянулись и всё же взяли коробочку. Открыв её, обнаружили жёлтое юката сшитое из чистого шёлка. На свету наряд переливался, и казалось, что он сделан из чистого золота. А когда я его надела, девочки одновременно ахнули, широко улыбаясь. — Это оно! БЕРЁМ! — не задумываясь, отозвались Хару и Киоко. — Дар, оно так идёт к твоим глазам. Ты очень красива! — Эм… спасибо… — улыбнулась я, чувствуя некую неловкость. Потянулась к своей сумочке, чтобы достать кошелёк и оплатить покупку, но не тут-то было. Девушки не позволили мне этого сделать, заверив, что это их подарок. Особенно настаивала Хару, так как теперь она считала, что мы подруги. Хм… подруги, значит? Да? Ну, ладно. В принципе, почему бы и нет? По совету девушек я вышла из магазина раньше их и направилась в сторону торговых палаток, что размещались на небольшой площади перед храмом. Народу было просто тьма. Яблоку негде упасть. Однако из-за разнообразия товаров и развлечений каждый мог найти себе что-то по душе. Независимо от возраста и пола. И игры, и сувениры, и еда… — Милочка, — позвала меня пожилая женщина, что продавала из корзины цветы. Она была одета в тёмно-серое кимоно, что довольно сильно выделялось на фоне остальных ярких цветов, но её похоже никто не замечал. Седые волосы заколоты, однако некоторые пряди всё же торчали в разные стороны. — Милочка, — повторила женщина. — Купи цветочек. У меня цветочки не простые, а волшебные. Глянула в корзину. Цветы, как цветы, только вот все бутоны закрытые. Рано их сорвали. Не до конца созрели. — Я не верю в волшебство, бабушка, — устало улыбнулась. — Ну и не верь, — кивнула женщина. — А цветочек всё же купи. Вот, — женщина достала из корзины один цветок и протянула мне. С виду и не понять, что это за вид. — Это белая лилия, — пояснила женщина. — Символизирует чистоту, непорочность, юность, благородство, а также с языка цветов говорит: «Это божественно быть рядом с тобой». — Ох, ну вам бы прямиком в рекламный бизнес, — усмехнулась я, беря цветок за его длинный прямой стебель. — Сколько? — Хе-хе-хе, — засмеялась женщина. — Ни много ни мало, всего тысяча иен. — Ого! Вот так цветочек! — присвистнула я, но всё же полезла в кошелёк за купюрой. — Ну, так волшебство нынче дорого стоит, — продолжала настаивать на своём женщина, а я лишь фыркнула, но промолчала. — Не веришь, да? А ты заколи мой цветок в волосах. Знай, если он этой ночью распустится, суженого своего встретишь. — Пф! Мне тут недавно напророчили в мужья Демона, — усмехнулась я, вспоминая ситуацию со статуей. Деньги я потихоньку возвращаю, но всё ещё должна. — Да и тем более и так знаю, кто это будет. — Но это не всё, — бабуля хитро улыбнулась. — Тому, кому подаришь распустившийся цветок, будет сопутствовать удача и успех. Неизвестен будет вкус поражения. Вот только держать его рядом надо. Как талисман. — Ой, бабушка, хорошо же вы сказки рассказываете, — улыбнулась я, вручая деньги. — Но бутон совсем зелёный, вряд ли вообще на этой неделе распустится. Скорей завянет. — А ты заколи, — настаивала женщина. — Уважь старушку. — Эх, ладно, — устало согласилась я, подбирая волосы так, чтобы можно было вплести белую лилию. Стебель, правда, пришлось немного укоротить, но, в итоге, вроде, выглядело даже так, словно это была изначальная задумка. — Ну, как я выгляжу? — спросила я, поворачиваясь в ту сторону, где должна была стоять женщина, но от неё уже и след простыл. Словно не было вовсе. — Вот бабуля деньги получила и свалила. М-да… Я всё продолжала и продолжала бродить вдоль торговых палаток, и мне в какой-то момент показалось, что вообще заблудилась, пока случайно не услышала знакомые голоса: — БАНАНЫ В ШОКОЛАДЕ! ПОКУПАЙ! — Хаято? — удивилась я, уверенная, что такой рычащий вопль может принадлежать только одному вечно недовольному парню. Так и есть. В одной из палаток находились Гокудера и Ямамото, которые торговали бананами в шоколаде. Один банан четыреста иен. Ну… думаю парочку позволить себе смогу. Спокойно подошла к их ларьку и с улыбкой мягко произнесла: — Один банан, пожалуйста. — Секундочку! — отозвался Ямамото, тут же исполняя заказ и вынося в мою сторону банан, нанизанный на палочку и полностью облитый ароматным, густым шоколадом. — Держите ваш зака… Дар?! — Йо! — по привычке подняла приветственно руку. — Чего вы тут делаете парни? Решили подработать? — Ого! — воскликнул радостно бейсболист, осматривая меня с головы до ног. — Потрясающе выглядишь. Эта юката тебе безумно идёт! — Спасибо, — улыбнулась я, самостоятельно беря из рук парня банан, так как он почему-то не спешил это делать. Просто смотрит на мой наряд. — Эй, Бейсбольный Идиот, ты чего замер? Я что, один тут работать должен? — ворчал Гокудера, но, повернувшись, заметил меня. — О! Советник! И ты тут. Решила всё же выбраться на свет людской? — Ты так говоришь, словно я годами из дома не выхожу, — фыркнула я, смачно откусывая верхушку банана. Вау, вкусно! — Скажите лучше, чего тут делаете? — Это всё из-за этого идиота! — не церемонясь, ответил Хаято. — Он в торговом центре стенку повредил. Копим деньги на восстановление. — Ну-ну, — бросил Такеши смущаясь. — Я же уже извинился. — «Извини» счета не оплатят, — фыркнул Хаято, возвращаясь к коробкам с бананами. — Наша цель — продать пятьсот бананов. Кстати, — покосился на меня. — С тебя четыреста иен. — И это после того, как я провозилась с тобой неделю? Пф, ничего святого, — бросила я, доставая деньги и оплачивая покупку. — Извиняй, бизнес есть бизнес, — бросил Хаято деловым тоном, хотя у самого щёки всё же покрылись алым румяном. Но стоило Гокудере отвернуться, как Ямамото достал ещё один шоколадный банан и просто так передал его мне, поднеся палец к губам и подмигнув, мол, теперь у нас имеется общая небольшая тайна. Идти куда-то ещё не хотелось, поэтому я решила остаться рядом с парнями. Как не посмотри, а знакомые лица. Да и сами ребята не были против. Такеши просто нравилось со мной болтать, а Хаято в дальнейшем заметил, что моё присутствие положительно сказывается на детей, которые спешат подойти к палатке и купить банан. Мне даже стульчик выделили, чтобы я долго не стояла. Но, если честно, то в этих японских сандалиях, гэта, действительно долго не постоишь. Хотя они и является элементом общего наряда. Также у меня имелась небольшая сумочка и складной веер, но я его просто повесила за петельку на руку, подобно браслету, и не раскрывала. Только мешаться будет. Ну и, конечно же, небольшой пакетик с моими собственными вещами, в которых я пришла. Не выкидывать же их. Они удобные. Вскоре нас заметил и сам Тсуна, что прогуливался вдоль торговых палаток с Ламбо, И-Пин и Реборном. Когда он увидел меня, то был приятно удивлён и отметил, что мне очень идут японские наряды. Эх, сегодня столько комплиментов, что я прям даже не знаю куда деваться. Не привыкла к подобному. Но это лёгкое смущение длилось не долго, так как парень столкнулся взглядом с Ямамото и Гокудерой. Вот кого он точно не ожидал увидеть, так и ещё за торговой палаткой. Правда, под давлением Реборна согласился и самим помочь, оставив детей и позволив им развлекаться на фестивале. — Дар, ты уже выбрала, в какую школу поступишь? — спросил Ямамото в момент разговора. Все ребята знали о моей ситуации, но самое странное, что никто не осуждал. Более того, они до последнего сомневались, что это точно я взяла деньги. Их же у меня не нашли, верно? Да и жалобы владельца сумки не было. А когда Реборн объяснил, что я была в тот момент не в себе, это словно сразу развеяло последние сомнения, лишь подчеркнув, что я просто так ничего бы не взяла. — Ну, пока нет, — честно призналась. — Как не странно, на мою рассылку ответило много учебных заведений. Причём не только из Намимори, но и из других соседних городов. Более того, даже университеты предложили свои услуги, правда, с предварительным экзаменом. — Ого! — присвистнул Ямамото, широко улыбаясь. — А ты популярна, Дар! — Пф! — фыркнул Гокудера. — Это и не удивительно. В отличие от тебя, Бейсбольный Идиот, у неё с мозгами всё в порядке. — Я рад, что всё так хорошо налаживается, — улыбнулся Тсуна. — Волновался, что из-за этой истории в личном деле, многие откажутся вести переговоры. Значит, с первого сентября будешь уже в другой школе? — И, возможно, даже в другом городе, — усмехнулся Ямамото. — Но ты же будешь нас навещать? — Что ты такое говоришь, идиот?! — рыкнул Хаято. — Конечно, будет! Она же Советник Десятого! — Ах, ну да, ну да! — засмеялся парень, вспоминая об «игре», в которую, по его мнению, мы играем. Вдруг неожиданно проходящие мимо люди стали шептаться и чего-то сторониться. У некоторых в глазах чувствовался неподдельный страх и ужас. Мамочки оттаскивали от палаток своих детей и отходили в сторону, боясь за свою безопасность, а мужчины чуть ли пяткой не крестились. Что же их могло так сильно напугать? Ответ появился буквально через секунду. Толпа расступилась, и к нашей палатке вышел Хибари Кёя собственной персоной. Даже сейчас в августе, во время летних каникул, парень был одет в форму Дисциплинарного Комитета. Белая рубашка с короткими рукавами, красный галстук, чёрные брюки и красно-оранжевая повязка на левой руке. В этот раз он был без гакурана, не сезон всё-таки. Но уверена, что даже так, под его одеждой где-то спрятаны две стальные тонфы. На мгновение наши взгляды встретились. Странно, но сейчас я не видела в его серых глазах ни злости, ни ярости, ни даже азарта. На них словно была какая-то пелена. Казалось, что кто-то добавил всего по одной капле тёплого молока, разбавив грозовые облака. Лицо же было таким же спокойным как и всегда. Ни одной проявленной эмоции. Однако мы смотрели друг на друга слишком долго для тех, кто не обращает внимания. Я первая опустила взгляд и, сделав небольшой надкус шоколадного банана, отвернулась в сторону, демонстративно показав, что его больше не вижу. Интересно, он знает о том, что меня исключили из школы? Если не ошибаюсь — нет. Вряд ли ему кто-то об этом рассказал. Да и зачем? Чем позже он узнает, тем лучше. Хотя, думаю, моего исчезновения он даже не заметит. Всё равно друг друга игнорируем. — Вы должны заплатить цену за размещение палатки, — холодно бросил Кёя, обращаясь к парням. — Пятьдесят тысяч иен. — ХИБАРИ-САН?! — в ужасе воскликнул Тсуна. — Ты! — бросил Хаято, уже готовясь к очередной драке. — Что ты тут делаешь?! — Ох, только не говорите… — с лёгкой грустью бросил Такеши, предчувствуя неприятности. — Пошлина за размещение идёт Дисциплинарному Комитету?! — не мог поверить Тсуна. Ну, а что он хотел? В этом нет ничего удивительного. Во-первых, Хибари практически отвечает за безопасность всего города, особенно тех структур, что отвечают за бюджетную деятельность. Больницы, школы, храмы… Давно уже пора понять, что парень управляет многими подразделениями, и для того, чтобы работа была более эффективной, необходимы финансы. Хотя… цены он, конечно, загнул. — Эти средства для нашей деятельности, — пояснил парень, совершенно спокойно, но в последний момент злобно усмехнулся: — Если не сможете заплатить, я разрушу ваш ларёк. Пф! Как обычно! Кто бы сомневался в ином?! Если что-то идёт не по плану, самый лёгкий способ — это уничтожение. При этом без лишних вопросов. Вон, парочка Элвисов как раз разрушали соседний ларёк. Без жалости и пощады. Бедный хозяин ларька со слезами на глазах обещал заплатить всю сумму, только бы прекратили разрушение, но нет. Приказ уже отдан. На этом примере другие соседние торговые палатки подсуетились и скопили всю необходимую сумму, передав её Кёе. — Спасибо, — поблагодарил Глава, оставляя палатку без внимания, и пошёл дальше. Как не посмотри, а своё условие он выдвинул — пятьдесят тысяч иен или нас ждёт такая же участь, что и соседнего ларька. Тсуна был в шоке. Он знал, что Хибари Кёя довольно сильный человек, но чтобы Дисциплинарный Комитет представлял такую угрожающую мощь… Паренёк ещё долго не мог придти в себя. До той самой поры, пока к нам не подошли Хару и Киоко. — Дар-чан! — воскликнули девочки. — Вот ты где! А мы тебя потеряли, — оглянулись. — Вау! У вас магазинчик! Видеть девушек такими нарядными особенно был рад Тсуна. С Киоко он вообще глаз не спускал и смущённо улыбался, краснея как рак. Парень был восхищён красотой девушки и всем своим видом демонстрировал это. — Ах, жаль, конечно, — обижено бросила Хару. — Я думала, что мы сможем посмотреть в конце на фейерверк вместе. — Да, — согласилась Киоко. — ЧТО?! — удивился Тсуна. — Фейерверк вместе?! — парень о таком и мечтать не мог. Карие глаза загорелись, а улыбка стала слегка глуповатой. Видно, что в мыслях он уже далеко не тут. Перекинулись несколькими фразами с Киоко и Хару, после чего девчонки взяли по банану и ушли дальше наслаждаться вечером, убедившись, что мне уже не скучно. Хару очень хотела посмотреть на новые карнавальные костюмы, а Киоко хотела попробовать половить золотых рыбок. Не знаю, что в этом такого, но отпустила девчонок, заверив, что ближе к началу запуска фейерверка встретимся. — Ну, если мы всё успеем распродать, то тоже сможем посмотреть, да? — предложил Ямамото. — Хм-м, да, — согласился Гокудера. — Правда?! — обрадовался Тсуна. — Давайте тогда работать усерднее! И… закончим с этим быстрее? — Если ты этого хочешь, Десятый! — тут же завёлся Хаято, чувствуя прилив энергии. — Да, мы должны! — радостно согласился Такеши. Парни ускорили темп. Правда, Хаято в основном на всех кричал, пугая клиентов и буквально заставляя их купить банан, а Ямамото же за красивую улыбку мог и лишний банан продать. Этому парню вообще ничего не жалко. Хоть последнюю рубашку забирай. Главное, чтобы все, в итоге, были счастливы. Эх… Тсуна тоже замечал их поведение, но повлиять на парней не получалось, а я не возникала. Мне потихоньку перепадают бесплатные бананы, вот и молча радуюсь. Причём их давал не только Ямамото. В те моменты, когда никто не видел, сам Гокудера порой протягивал банан на палочке облитый шоколадом, но при этом старался не смотреть в глаза и вообще заниматься параллельным делом. Это было забавно, но отказываться я не намерена. Хех, мне начинают нравиться японские фестивали! Темно, прохладно, всё кругом сверкает, так ещё и сладостями угощают. Красота! Правда, боюсь, я стану причиной их банкротства. Ко всему прочему мимо пробегала и И-Пин. И не маленькая девочка, а взрослая её версия, что спокойно владеет японским языком. Девушка поздоровалась с нами, отметив, что все сегодня прекрасно выглядят. К тому же она сама была одета в красивое красное юката, видно, и через десять лет эта традиция фестиваля будет жива. Длинные чёрные волосы, заплетены в два хвостика, а в руках находился небольшой бумажный веер и сумочка. Кстати, а где Ламбо? Опять с базукой балуется?! Он ломает, а мне потом чинить. И-Пин, осмотрев торговую лавку парней, решила помочь и посодействовать в торговле, добавив в декор палатки, несколько китайских элементов. Феншуй, это вам не шутки. Хэх, не верю, но выглядит красиво. Тем более мне брелок с китайским дракончиком перепал от девушки. Этакий сувенирчик из будущего. Да, мне определёно нравятся летние японские фестивали. После вмешательства И-Пин торговля значительно улучшилась. Практически все бананы были распроданы. Осталась последняя коробка, так что Ямамото попросился отойти на пять минут. Хотел поиграть в бросание мяча, так как это стало его своеобразной традицией на каждый год. Тсуна не имел ничего против, а я лишь пожала плечами, мол, надо — иди. Я тут причём? — Хах, я принесу призы! — заверил парень, улыбаясь моему поведению. И самое странное, что у меня не было ни малейшего сомнения, что он сейчас разорит чью-то лавку. Наш бейсболист очень серьёзен, когда дело касается чего-то ему столь дорогого. Хаято тоже убежал, так как ему просто приспичило в уборную. Дети развлекались. Реборн вообще пошёл танцевать. Около лавки остались только я и Тсуна. — Ах, хороший сегодня вечер, — обратился ко мне парень, после чего счастливо улыбнулся, слегка краснея. — Я смогу пойти посмотреть на фейерверки с Киоко-чан в юката! Хи-хи-хи… — м-да, у парня точно в голове квашеная капуста с примесью подростковых гормонов. — О! — неожиданно произнёс Тсуна, смотря на мои волосы. — Дар, так это настоящий цветок? Я сначала подумал, что это заколка, но теперь вижу, что бутон слегка раскрылся. Совсем немного. — А? — это было неожиданно. Провела рукой по стеблю и прикоснулась к лилии, что была вплетена в волосы. Да, бутон слегка раскрылся, но как? Он был совершенно зелёным. В этом я уверена. Не может же быть, чтобы слова той бабули были правдой? Да ну… просто совпадение. Тем более цветок не раскрылся полностью, всего лишь слегка. Вероятно, из-за обычной тряски. Пока мы продолжали разговор, отвлекаясь на белую лилию в моих волосах, случилось то, чего никто не мог ожидать — нас ограбили. В тот самый момент, когда я думала, что полоса невезения меня больше не коснётся, мимо палатки пробегал взрослый парень и, просунув руки за прилавок, выкрал небольшой металлический чемоданчик, где парни держали заработанные деньги. — ЧТО?! О, НЕТ!!! — закричал Тсуна, срываясь с места, помчавшись преследовать грабителя. — ЭЙ! СТОЙ! ВЕРНИ ДЕНЬГИ! — ТСУНА! НЕ НАДО! — крикнула я, пытаясь остановить парня, но какой от этого толк. Он даже не обернулся. Чёрт и что мне делать? Один парень с тем мужиком вряд ли справится. И ко всему я уверена, что он не один и сейчас направляется к своим дружкам. Значит, Тсуна прямиком направляется в ловушку. Чёрт! А Реборна как на зло рядом нет. Без пули Предсмертной Воли Тсуна обычный подросток, неспособный постоять за себя. Где мне теперь искать малыша? Может Ямамото? Нет, он ушёл куда-то бросать мяч, и я, скорей всего, просто заблужусь, но не найду его за короткое время. Каждая секунда дорога. Хаято? Он пошёл в сторону туалетов. Чёрт, а если его по серьёзному припёрло? Нет, тоже не вариант. Стоп! Точно! Я рванула в сторону небольшого шума, где толпились люди, обходя несколько ларьков стороной, словно чего-то боялись там. Вариантов, чего именно они там испугались, мало. К одному из этих вариантов я и направлялась. — Хибари-сан! — позвала я, стараясь протиснуться сквозь толпу. Давка просто страшная. Чего они все сгруппировались в одном месте? — Хибари-сан! — Чёрт, где же он? Чувствую, что где-то поблизости, но не могу понять точно. Слишком тесно, слишком жарко. — Да пропустите же! Хибари-сан! Неожиданно почувствовала, как меня кто-то взял за запястье и потянул на себя. Рывок, и теперь я находилась в самой близи перед Хибари Кёей. Выражение лица парня всё такое же спокойное. Не выражало ни удивления, ни злости, ни страха, ни агрессии или радости. Мы смотрели друг на друга всего секунду. Один удар сердца, но оно казалось вечностью. Почему-то рядом с ним всегда мир кажется таким спокойным. Почему? — Чего ты хотела, травоядное? — холодно спросил Хибари, до сих пор сжимая моё запястье. Люди, что столпились вокруг парня, стали шептаться, уверяя, что он меня убьёт. Мол, девочка молода, жаль её, но сама виновата, раз прибежала к Демону Намимори. Демон? Ах, не до этого сейчас! — Вместо того, чтобы крушить чужие палатки, лучше бы занялись тем, за что требуете деньги! — бросила я, злясь. Правда, злилась скорее на себя и свою беспомощность, ведь всё же пришлось обратиться к нему. — Грабители, они… — Где? — только и спросил парень, не дослушав предложение. — Там, — указала рукой в сторону высокой каменной лестнице, что вела к храму. — Они побежали туда! — Покажешь дорогу, — почему-то бросил он, всё ещё сжимая мою руку, и быстрым шагом направился в сторону лестницы. Люди при виде взгляда Кёи расступались, словно кипятком ошпаренные. Никто не смел и слова вякнуть. Будь то ребёнок или взрослый, мужчина или женщина. Хибари внушал ужас практически каждому. Он ускорял шаг, переходя на бег, но вот беда была в юката, к тому же в японских сандалиях на босую ногу, бегать было невозможно. Я вечно спотыкалась и, возможно, упала бы, если бы не стальная хватка Кёи. В конце-концов, парню это надоело. Думала, что он отбросит мою руку в сторону и продолжит путь сам, ведь я, в данном случае, балласт. Но нет. Раздражённо фыркнув, парень одним резким движением взял меня на руки и продолжил бег, совершенно не обращая внимания на мой вес. Чувствовала себя пушинкой в его руках. Мысли путались. Вообще ничего не понимала. Зачем он это сделал? Чувствовала сильный жар, исходящий от него. Причём такой, что кружил мне голову. Запах… его запах… Опять чувствую аромат миндаля. Такой сильный, что я буквально могу ощутить его горьковатый вкус на губах. Руки сильные, прижимают крепко, но не надавливают, причиняя боль. Мне… так уютно. Стоп! Что?! Дар, что с твоей головой?! Очнись, это всё ещё Хибари Кёя! Тот, кто никого и ничего кроме себя самого, не замечает. Даже сейчас он полностью сосредоточен на беге. Лестница казалось бесконечной, но Кёю это совсем не тревожило. Он с лёгкостью прошёл всё расстояние. Иногда до меня доносились странные возгласы проходящих мимо людей, которые с неким смущением наблюдали за нами. Уверена, что они всё не так поняли. Хотя я и сама ничего не понимаю. Когда мы поднялись на гору и вышли на небольшую поляну, окружённую деревьями, то столкнулись с целой оравой взрослых парней, которым было от восемнадцати и выше. Каждый был вооружён и имел в руках как минимум дубинку. А последи всего этого сброда стоял дрожащий Тсуна, которому в лицо тыкали ножом. Парень определённо в опасности. Что же предпринять? — Ха, — услышала я негромкий голос Кёи, в котором чувствовалась неподдельная радость. — Вот так улов. — Что? — переспросила я, но вместо ответа Хибари одним лёгким броском отшвырнул меня в сторону, закидывая на ветку дерева. — А?! — этого я вообще не ожидала. Ноги болтались в воздухе. Самой слезть, не порвав наряд, невозможно. Как он вообще умудрился так ловко меня сюда подкинуть? Пришлось обхватить ствол дерева руками, дабы не свалиться камнем на землю. Иначе будет больно. — Хи… Хибари-сан?! — Я так счастлив, что дрожу, — неожиданно бросил Кёя, поворачиваясь в сторону противников и высвобождая свои тонфы. Все мгновенно покосились на незваного гостя. — Я думал, что мне покажут подозрительную компанию, а она оказалась большим уловом, группой грабителей, которых мы искали. Ничего не говоря, на Кёю резко набросился один из парней с ножом, решив избавиться от свидетеля сразу, но Хибари был не так прост. И в два удара уложил наглеца на землю. Первым ударом избавился от оружия, вторым — отправил его в мир снов. — Вы спасли меня от проблем с отнятием денег у множества разных людей, — улыбался Хибари, продолжая наступление. — Мы, Дисциплинарный Комитет, возьмём все деньги украденные вами. Ну, вот вам здрасте! То есть только ради этого он бежал сюда? Пф! Ну, что за человек, а? Люди работают, стараются, а он просто пришёл и взял, потому что сильнее?! Просто невыносимо. Об этом подумали и все остальные, так как делиться добычей никто не желал. — Не расслабляйтесь! — кричал главарь грабителей. — Убейте и этого ребёнка, который всё портит! Убить? Они собрались убить Тсуну и Кёю? Так это уже серьёзно. Вдвоём они не справятся, каким бы сильным Кёя не был. Здесь противников в десять раз больше. Человек тридцать, может сорок. И я ко всему прочему тупо сижу на ветке. Мишень номер один! Прозвучал выстрел, и в эту же секунду Тсуна перешёл в режим Посмертной Воли. Реборн тут? Где? — Неплохое местечко выбрала, Дар, — прозвучал голос малыша откуда-то снизу. — Обзор хороший. — Реборн! — воскликнула я, заметив малыша в траве. — Им нужна помощь. — Я знаю, поэтому позвал их, — согласился Реборн, после чего в эту же секунду на поляну к Тсуне и Кёе выпрыгнули Хаято и Такеши, также сжимающие оружие в своих руках. У Ямамото бита, а у Гокудеры динамит. — Десятый, — грозно произнёс Хаято. — Поддержка прибыла. — Это первая ваша совместная битва вместе с Хибари, — радостно произнёс Реборн. — Неверно, — отозвался Кёя, услышавший слова малыша. — Мы не заодно. Я заберу украденные деньги себе. — Что? — удивился Такеши такой откровенности. — Я не отдам тебе их! — прорычал Тсуна в режиме Посмертной Воли. — Вот именно, — поддержал своего Босса Хаято. И началась драка. Описать её можно всего тремя словами — много сломанных костей. Противник был повержен и бежал с сумасшедшей скоростью, бросая всё награбленное и спасая хотя бы то, что у них осталось целое в теле. Кёя, как и обещал, забрал награбленное за весь вечер, хотя парни и пытались отвоевать свои деньги. Но сил уже не осталось, да и Тсуна через пять минут принял своё обычное состояние. Поэтому прихватив все деньги, Хибари спокойным шагом направился в сторону спуска с горы. — Тц, — фыркнула я, не выдержав подобного отношения. Проходя мимо, он вновь не обращал на меня внимания. Нас вновь друг для друга не существует. Надоели эти игры. — Только и может, что разрушать и отбирать чужое. Я думала, что мои слова никем не будут услышаны. Да и сам Глава Дисциплинарного Комитета давно спускается по лестнице, но нет. Секунда, резкий рывок, и теперь парень сидел на той же самой ветке, прямо рядом со мной. Лицо опять не выражало никаких эмоций, в то время как в глазах бушевала гроза. Он зол? Скорей всего, это остатки адреналина от пережитой драки. Но чего он хочет? Извинений? Этого не будет. Парень протянул руку в сторону моего лица. В голове всплыли образы, когда у нас уже была подобная ситуация в школе, после выступления на танцевальном конкурсе. Он намерен повторить тот опыт? Я немного отодвинулась назад. Довольно на сегодня прикосновений. Рука парня замерла в воздухе, он определёно заметил моё движение, что говорило само за себя, но спустя секунду вновь потянулся вперёд, вот только не к лицу, а к голове. Легкий шелест и белоснежные волосы прямыми локонами попадали мне на плечи. Хибари забрал из волос цветок, который я вплела ещё в начале вечера. Вот только, к моему удивлению, бутон белой лилии был полностью раскрыт и выглядел потрясающе. Только после этого парень спрыгнул с ветки, оставив меня одну на дереве в полном недоумении, и ушёл, принципиально прихватив с собой все деньги. Цветок раскрылся. Полностью раскрылся. Может это всё из-за тряски? Да, скорей всего, так. Ну, не может же та бабуля быть права? Хотя я весь вечер находилась в окружении Тсуны и ребят… Ох, чёрт с ним! Забрал, ну и ладно. Правда, зачем он ему? Неужели тоже верит в то, что этот цветок теперь талисман? Парни, проследив всю эту сцену от и до, с недоумением переглянулись. Никто не мог понять, что у Главы Дисциплинарного Комитета на уме. Хотя ребята так устали, что они даже и не пытались понять Кёю. Самое главное то, что деньги то он забрал. Зачем дрались? За что боролись? Не ясно… Только Реборн смотрел на меня каким-то хмурым взором, словно понимал нечто большее, чем все мы вместе взятые, но упрямо об этом молчал. Казалось, что у малыша возникли проблемы, над которыми ему придётся поломать голову. После мне всё же помогли спуститься на землю, да и Киоко с Хару в сопровождении Ламбо и уже маленькой И-Пин прибежали. Все решили остаться на горе, так как отсюда открывался потрясающий вид на фейерверки. Грохот закладывал уши, заставляя землю содрогаться, но каждый раз, когда перед твоими глазами в небе появлялся яркий распустившийся огненный цветок, все заботы и неудобства мгновенно отступали на второй план. — Скажи мне, что ты думаешь о Хибари? — неожиданно спросил меня Реборн, присаживаясь на траву рядом. Никто не слышал его вопроса. Только я. Но меня немного удивляло то, что он решился его задать, причём повторно. Ведь в прошлом году он уже спрашивал меня о чём-то подобном. И мой ответ его тогда удовлетворил, из-за этого он положил на парня глаз, желая заманить его в «семью» Вонголы. Что же сейчас изменилось? — Мой ответ остался таким же, что и в прошлый раз, — также тихо произнесла я, из-за чего слова слышал только Реборн. — Он силён. Бесстрашен. Обладает неплохим потенциалом. Но не управляем, если ты на это надеешься. Подчинить его себе тебе не удастся. Причём чем сильнее ты будешь давить, тем сильнее он будет сопротивляться. — Это я всё знаю и без тебя, — бросил Реборн. — Меня интересует, что «ты» о нём думаешь? Я посмотрела на малыша. Свет вспыхивающих в небе фейерверков отражался в чёрных и бездонных глазах-бусинках Реборна. Он не кричал, не злился, не давил. Просто спрашивал и интересовался, как старый друг. Причём, было ясно, что какой бы ответ не прозвучал, он его примет любым. — Я не знаю, — с тяжёлым вздохом призналась малышу. — Правда, не знаю. Всё смешано. — Объясни, — попросил Реборн. — Разум говорит о том, что от него нужно держаться подальше. Он опасен. Да это любой дурак тебе скажет. Опасен, неконтролируем, жесток и беспощаден. Но… — Но?.. — Интуиция говорит о том, что ему можно доверять. С ним… спокойно. — Вот как, — протянул задумчиво Реборн, хмыкнув в конце. Я ждала, что он пояснит мне, зачем задавал все эти странные вопросы. Может, он усомнился в Хибари, как в претенденте на вступление в семью? Тогда бы это многое объяснило. Но малыш лишь улыбнулся и, повернувшись в сторону салюта, добавил: — Сегодня прекрасный фейерверк. Уверен, мы его ещё долго не забудем. — Да, — согласилась я, понимая, что разговор на этом окончен. Пока окончен. — Он прекрасен. Прошла неделя, когда в один из самых жарких летних дней, ко мне в дом залетел сам Реборн в костюме гавайской танцовщицы, размахивая руками в стороны и отстукивая музыкальный ритм босыми ногами. Он вечно прикидывался идиотом, когда будил меня с утра пораньше, чтобы я не смогла на него разозлиться. Но, если честно, этим цветочным ожерельем, что висело у него на шее, я хотела задушить Реборна. — Чаосс! — Реборн, что бы ты не задумал, давай потом. Всё потом, — молила я, пряча голову под подушку. Музыка гавайских мотивов стала громче. — Реборн!!! — Вставай, Дар! — радостно пропел малыш. — У меня к тебе заманчивое предложение. — Не знаю, что ты хочешь мне предложить, но уверена, что я без него точно как-нибудь проживу, — уже стонала я, но Реборн был очень напористым. — Либо ты встанешь сама, либо… — краем глаза я заметила, как у малыша в руках появился пистолет. Чёрт! И так всегда! — Ну, хорошо! — приняла сидячее положение. — Что ты хочешь? — Сегодня Фестиваль Фонарей! — радовался малыш. — Как? Ещё один? Недавно же был, — удивилась я. — Нет, — отрицательно покачал головой. — Это совсем другой фестиваль. Сегодня вечером мы устраиваем полуночное испытание мужества, — с непониманием наклонила голову набок, поэтому Реборн пояснил. — Все разделились на группы и придут сегодня в девять вечера на кладбище Намимори, чтобы пройти его и продемонстрировать своё мужество. — Так-с… подожди, — почесала затылок. — То есть все мы придём на кладбище, где ты уже заготовил для каждого персонально мастер-шоу с призраками, шорохами и остальной нечестью, а мы типа должны не испугаться, так? — Я чувствую в твоём голосе недоверие, Дар. — Реборн, я во всё это не верю! Ни в приведений, ни в духов, ни в потусторонние знамения. Всё это сказки для маленьких детей, таких как Ламбо. И кто мне в напарники попался? Малыш усмехнулся и протянул небольшой мешочек, в котором, шелестя, показался десяток белоснежных листочков мелко порезанных. Взяла первый попавшийся. Раскрыла прочтя надпись: «Группа D». То есть, тут даже имени нет. И чувствую, результат узнаю, только если соглашусь придти сегодня на кладбище. — Разве тебе не любопытно? — усмехнулся Реборн. — Скажу по секрету, Бьянки даже пригласила магов, чтобы те вызвали настоящих приведений. Уверен, ты как истинный скептик не будешь разочарована. Всё будет по-настоящему. — Ой, сомневаюсь, — фыркнула я, уже представляя группу шарлатанов, которые размахивают посохами, волшебными палочками и бьют в бубен. — Ну, так проверь, — вновь хитрющая усмешка. — Место встречи вашей группы я пришлю на телефон. — А разве мы не все вместе будем начинать? — Конечно, нет, — Реборн направился к выходной двери. — Иначе в чём смысл? В итоге, любопытство всё же пересилило здравый смысл. И ведь знала, что пожалею, но ничего с собой поделать не могла. Ближе к девяти вечера вышла из дома и, как было сказано в сообщении, пришла к восточным воротам кладбища Намимори. Хоть уже и стемнело, всё равно на улице стояла настоящая духота. Воздух станет прохладнее ближе к полуночи. До этого придётся терпеть, как обычно. Поэтому, не задумываясь, я надела обычные тёмно-синие джинсы, чёрную футболку с усмехающейся тыквой на груди и кеды. Вполне спартанский вариант. В сообщении Реборн сказал, что у восточных ворот кладбища я встречу только своего напарника, далее нам предстоит идти через всё кладбище к противоположному выходу по указанным на могилах метках. Более того, имеются правила, которые нельзя нарушать. Во-первых, если группа рассоединится или потеряет друг друга, она считается проигравшей. Если один из напарников будет напуган до бессознательного состояния, то вся группа считается проигравшей. Если один из напарников будет серьёзно травмирован, то вся группа считается проигравшей. Более того, каждой группе вручается горящая свеча. Если пламя во время прогулки погаснет, группа считается проигравшей. В общем, правил довольно много, что только усиливало моё любопытство. Ясное дело, что подсунут какого-нибудь труса, чтобы мы проиграли уже при первом повороте. Например, Ламбо или того же Тсуну. Иначе просто быть не может. Хотя, было бы забавно если бы в группе мне попался Хаято. Вот я над ним бы посмеялась! С Ямамото всё проще, вероятнее всего, он даже не до конца поймёт чего бояться то надо. Эх… этой его черте всё чаще завидую… Но не будем о грустном. Вот они восточные ворота. Где же мой напарник? Тут никого нет. — Ау! Есть кто-нибудь… живой? — подала голос на кладбище. Из темноты послышались шаги. Кто это был непонятно, но в руках оно точно держало горящую свечу. Мой напарник? Шаги эхом разносились по округе, отстукивая тяжёлыми каблуками по каменным плитам. Когда же наконец-то напарник вышел на лунный свет, я смогла различить очертания его силуэта, хотя этого уже не требовалось. Я узнала того, кто мне попался. — Да вы издеваетесь?! — фыркнула я на русском. Передо мной стоял Хибари Кёя. Медленно достала из заднего кармана джинсов пачку с шоколадными палочками, зажала одну между зубов и только после этого достала ту самую бумажку, которую вытянула сегодня утром у Реборна из мешочка. — Группа D? — Группа D, — холодно бросил парень, хищно сузив глаза. — Ясно, — вернула бумажку и пачку с шоколадными палочками в карман. — Я домой. Удачи, — развернулась к выходу, но и шага сделать не успела, как меня резко схватили за воротник футболки. — В правилах сказано, что весь путь должна пройти группа, — произнёс Хибари, и в его голосе я услышала лёгкие нотки раздражения. — Так что, травоядное, или ты передвигаешь ногами самостоятельно, или… — Хорошо-хорошо, — бросила я, пытаясь освободить футболку. — Что б их всех… Хибари-сан, вы хоть понимаете, что мы та группа, которая «пугается», а не которая «пугает»?! Зачем вы вообще на это согласились? Неужели в городе больше некому бить морду? Или решили и тут взять пошлину за занятые места? Только деньги брать будете с кого? С мертвяков? Хотя я думаю им как-то уже всё равно… — Умолкни, травоядное, — гневно бросил Кёя, сверкнув стальными глазами. — Забыла своё место? Так я тебе его напомню. — Эй-эй! — выставила перед собой пустые ладони, останавливая Кёю на полпути. — Не забыли правила? Все напарники должны быть целыми и невредимыми. А в меня пальцем ткни — уже синяк. — Тц! — парень развернулся в сторону длинной дорожки сквозь могилы и, продолжая держать подсвечник, направился по указанным стрелочкам. — Считай, тебе сегодня повезло. — Зато тебе — нет, — усмехнулась я на русском, прекрасно понимая, что такой шанс упускать нельзя. Какой-то период мы шли молча. Подсвечник до сих пор был в руках у Кёи. Изредка откуда-то со стороны могил доносилось странный вой, стоны и хруст, напоминающий сломанные кости. Ни я, ни Кёя даже не обратили на это внимания. Просто шли по указателям, думая о своём. И почему Хибари тут? Уверена, что Реборн взял его на слабо или предложил небольшой спарринг в конце игры. Но если малыш дал изначальные правила, то парень вряд ли их будет нарушать. Учитывая всю консервативность Хибари Кёи, он скорее домой голым пойдёт с гордо поднятой головой и тонфами в руках, но условия игры не нарушит. Кстати, почему он вечно одет в школьную форму? Вернее в форму Дисциплинарного Комитета. Белая рубашка, чёрные брюки, красный галстук и, хоть вечер был довольно душный, гакуран свободно болтающийся на плечах. Он вообще ведёт обычную социальную жизнь? Блин, а ещё говорят, что у меня проблемы с этим. Ага, конечно. Может я и проблемный подросток, но я это хотя бы признаю, а он что? Хотя почему бы не спросить? Пока на кладбище и игра в действии, единственное, что он может это промолчать, но уши затыкать не будет. — Хибари-сан, а почему вы вечно в форме Дисциплинарного Комитета? — парень бросил на меня косой озлобленный взгляд через плечо, который ясно давал понять, что мне лучше заткнуться, но мне действительно любопытно. А ещё я на него зла. Пожалуй, это единственный человек в этом городе, на которого действительно была зла. Хм, даже странно… обычно я на такие вещи не обращаю внимания, а с этим парнем вечно что-то происходит из ряда вон выходящее. — Я к чему, — продолжала разговор отмахнувшись от предупреждающего взора серебристых глаз. — Уже август. Каникулы вроде. Да и пришли мы сюда не по работе, а вы, как говорят в России, «зимой и летом одним цветом». Или у вас просто вещей нет обычных? — Травоядное! — перебил меня парень, остановившись, но не поворачиваясь лицом. Сейчас я видела только его спину и затылок. — Тебя это не касается! Если ещё раз будешь совать нос в чужие дела, я наплюю на правила, забью тебя до смерти и брошу тут на потеху призракам, поняла? — Тц! Подумаешь, — фыркнула я, осознав, что, возможно, перегнула палки и переоценила дисциплинированность Кёи. — Да и в призраков не верю… — Вот как? — с усмешкой спросил парень. — Тогда ничего, что за нами уже десять минут следуют светящиеся огоньки? — А? — я обернулась и увидела, что действительно прямо за моей спиной вдоль дороги в воздухе парили разноцветные огоньки напоминающие шар с небольшим волнистым хвостиком. Они обвивали деревья, проходили сквозь каменные надгробные плиты и испускали странный звук, напоминающий человеческие стоны. — Хм… Это не призраки, — отмахнулась рукой от одного светящего огонька, словно от надоедливой мухи. Огонёк растворился в воздухе, но через несколько секунд вновь собрался воедино. — Это всего лишь сгусток скопленных фосфин в гробах под землёй. Тела мертвых людей разлагаются, в результате чего выделяется газ, который светится в темноте. Те, кто не в курсе данного природного явления, естественно, могут напустить шуму, придав данному феномену щепотку мистики. Но, по сути… это не призраки. Спокойно прошла мимо парня, у которого во взгляде читался вопрос — с её головой всё нормально? Особенно в тот самый момент, когда из одной могилы выскочила полупрозрачная женщина в белой одежде с криком: «Отдай мне свою душу!». — Отвали, — бросила я, махнув рукой, и женщина растворилась в воздухе. Похоже, Реборн ещё и различных фокусов понаставил. Например, этот явно создан при помощи искривления световых лучей. Я тоже могу сделать такой в домашних условиях. Парочка элементов нужного оборудования и вуа-ля — мираж готов. Вообще, само кладбище представляло собой ступенчатый вид. Один ряд могил — одна ступень, следующий ряд могил — следующая ступень и так далее. Вот только из-за темноты не понятно где начало этой странной лесенки, а где конец. Думаю, сейчас все группы где-то бродят на своих уровнях, проходя испытание. В ночной тишине раздался оглушающий вопль наполненный безумным ужасом и страхом. Только секунды через три поняла, кому он принадлежит. — Кажется, команда Тсуны проиграла, — задумчиво бросила я, спокойно продолжая свой путь. Кёя усмехнулся, заметив моё безразличие, но ничего не сказал. Дальше на нашем пути миражи стали всё чаще появляться. И каждый выскакивал из могилы то с воплем, то с криком, то с требованием отдать ему сердце или душу. Я не обращала на них внимания и проходила сквозь призраков, словно сквозь туман. Ни холодно, ни горячо. Иллюзия — одним словом. — Да что же это за молодёжь пошла?! — фыркали некоторые иллюзии за спиной. — Совсем в нас не верят! Никакого почтения предкам! Хибари тоже не обращал внимания на неудавшихся призраков. Однако, когда из-под могильных плит на нас поползли скелеты, парень не выдержал, достал тонфу и с некой брезгливостью отбрасывал груду костей в сторону. Скелеты были уже довольно интересным изобретением. Хотелось взять одного и рассмотреть поближе. Как они шевелятся? Наверное, используют магнитный принцип и радиоуправление. Это, конечно, долго и муторно, но эффект получается интересный. Белоснежные кости так и сияли на фоне полной луны. — И когда же нас начнут пугать? — начинал раздражаться Хибари. — Эти детские игры мне уже надоели. Мне и самой это было интересно знать. На данный момент всё, что я видела, было больше похоже на игрушки, в которые и я бы поиграла. Мы вышли на перекрёсток. По отметинам, оставленным на могильных плитах, нам надо было идти прямо, но неожиданно с правой стороны послышались шаркающие шаги. Другая группа? Шаги направлялись в нашу сторону. Они были медленными, слегка тягучими, словно они давались с огромным трудом. В ночной темноте проглядывалось два силуэта. Ни я, ни Кёя не сдвинулись с места. Меня приковало к земле любопытство, как и самого Хибари, думаю. Кто же там? Наконец-то очертания стали более чёткими. Кто бы там ни был, их я не знаю. Телосложение слишком высокое и худое. Они не ученики средней школы. И… кажется… вообще не люди. — Ещё фокусы? — усмехнувшись, спросил Кёя и приготовился к драке. В нашу сторону шли наполовину разложенные мертвецы. Чёрт бы тебя побрал, Реборн! Знаешь, на какую мозоль нажимать! Зомби?! Но я так просто на этот трюк не поведусь. Определённо, и тут припрятан какой-то козырь. Тоже на радиоуправлении? Возможно. Вот только запах гниющей плоти… Рефлекторно я начала отступать назад, прикрывая рот и нос рукой. Воняло страшно. Работа над этими двумя мертвецами проделана качественная. Ничего не скажешь. Как настоящие. Но я в это не верю! Неожиданно зацепилась за что-то ногой и, не устояв на месте, повалилась спиной назад, на нижний уровень могил. Летела метра три, пока не столкнулась с землёй, глухо плюхнувшись. Под спиной что-то хрустнуло, но вроде все кости целы. — Чё-ё-ёрт… — простонала я, хватаясь за голову. Хоть кости и целы, всё равно безумно больно. Перед глазами заплясали звёздочки. Видно я ударилась головой. А Хибари, судя по бьющимся звукам, оставался наверху. Так, надо выбираться отсюда. Мне ещё повезло, я упала на участок рыхлой земли, хотя теперь буквально вся выпачкана в грязи. Ой! А ещё я одну кеду потеряла. Похоже, случайно зацепилась ей за торчащую из-под земли ветку, после чего во время полёта обувь и слетела. Тут было значительно темнее, чем на верхнем уровне. Возможно, это из-за того, что освещающая наш путь свеча до сих пор находилась у Хибари Кёи. Да и луна скрылась за тяжёлыми облаками. Как бы дождь не пошёл. Но потихоньку головная боль отступила, а глаза привыкли к данной темноте, и именно в этот момент я поняла, что на меня смотрят. Смотрят каким-то особым голодным взглядом. Таким, после которого обычно начинаю бежать без оглядки. И этот смотрящий сейчас находился прямо передо мной. Послышалось шуршание и негромкий скрежет. Сердце забилось быстрее. Чтобы там ни было — оно живое. Вот оно! Я могу его разглядеть. Лысая голова, бледные руки, костлявые пальцы, но… ног нет. Половина туловища нет. И этот запах… запах протухшего мяса, от которого тошнотворный комок подкатывает к горлу. — Не… не может… быть… — одними губами прошептала я, не в состоянии даже пискнуть. Это не робот и не кукла, подстроенная Реборном, это настоящий зомби. Я буквально оцепенела. Логика, здравый смыслы, осознание происходящего, всё кануло в Тартарары. Меня пугало то, чего я не понимаю. Меня пугало то, что я не могу объяснить. А так же… зомби. Мертвец потянул руку и схватил меня за ступню, на которой ещё имелась кеда. В этот момент я словно включилась. Стала отползать назад, пытаясь стряхнуть гниющую руку, но хватка казалось каменной. Он только сильнее сжимал ногу, приближаясь всё ближе и издавая странные хлюпающие звуки. — Нет! — крикнула я, избавившись от второй обуви. Вскочила на ноги и попыталась убежать, но, сделав всего несколько шагов, тут же наткнулась на то, что одновременно и внушало ужас, и даровало надежду. — Травоядное… — как обычно холодно бросил Кёя, с безразличием наблюдая за тем, как я обхватила его пояс руками и крепко прижалась к груди. В каждой руке парень держал по тонфе, свечи нигде не было. — Немедленно отпусти меня, если не хочешь, чтобы я забил тебя до смерти. Попыталась сделать то, что он просит, но руки словно заклинило. Они меня не слушались. Только ещё крепче стиснулись, обхватывая парня. — Я… не могу… руки судорогой свело, — дрожащим голосом произнесла я, и тут же услышала клацающий скрежет за спиной. Зомби приближалось. Запах стал сильнее. — Это сон! Это сон! Это сон! — повторяла словно молитву, сожмурив глаза. — Вау! Вы только посмотрите! — усмехался парень, наслаждаясь моим ужасом. — Та, кого пол-школы называет Призраком и Зомби, сама боится зомби. Какая ирония! Уж не думал, что всё-таки увижу сегодня твой истинный страх. Любопытно. Прекрасно понимала, что он насмехается надо мной. Наслаждается моим ужасом и, возможно, каким-то детским страхом. Я это всё прекрасно понимаю и сама себе могу объяснить, что этот страх глуп. В мире есть вещи намного страшнее, но ничего не могу с собой поделать. Тело дрожало, а каждая мышца натянулась как струна. Казалось, только тронь и всё в момент лопнет. Зомби подполз на достаточно близкое расстояние, после чего Кёя нанёс резкий удар в область головы мертвеца, пробив полчерепа, и тот рухнул на землю, больше не вставая. Только когда я перестала на себе чувствовать голодный взгляд, страх немного притупился, возвращая контроль своему телу. Правда, дрожь так просто не унять. Во всяком случае, постараюсь не подавать виду. Отошла от парня на несколько шагов, стараясь не смотреть ему в лицо. Уверена, он насмехается надо мной. Ну и пусть. Пусть смеётся, он же этого так сильно хотел. — Мы проиграли, — произнёс Кёя, возвращая тонфы на своё обычное место. Ясное дело, что проиграли. Я же испугалась, разве нет? Это указано в правилах. Но Хибари продолжил: — Пламя свечи погасло, — удивлённо посмотрела на него. Это же пустяк. Можно свечу вновь зажечь, особенно если оно потухло в момент сражения с этими тварями. Но парень всегда был верен правилам, по которым согласился играть. — Я домой. Глава Дисциплинарного Комитета развернулся в сторону дороги, по которой мы шли и спокойным шагом направился обратно к восточным воротам. Больше причин тут оставаться у меня не было, поэтому ещё раз вздохнув и посмотрев на валявшиеся остатки мертвеца, последовала за парнем. Мы шли вдоль ночных пустующих улиц, не проронив ни слова. Он был впереди, а через пару метров шла я, громко шлёпая босыми ногами об влажный асфальт. Видно, дождик всё-таки был местами. Мне не было холодно, однако тело всё равно било мелкой дрожью. Не каждому выпадает шанс повстречаться со своими страхами лицом к лицу. Уверена, что это всё подстроил Реборн. Вот он на что намекал? Засранец! Как только встречу, всё выскажу, что про него думаю. Интересно, а остальные прошли испытание? Тсуна точно нет. Сейчас вспоминаю его вопль и немного понимаю. Бедный парень… В сотый раз себе повторяю — не ведись на уговоры Реборна. Он вечно творит чёрт знает что! И только ему известно для чего это нужно. В напарники мне Хибари подсунул. Серьёзно? Этот день не задался с самого начала. Да вообще это лето у меня всё через задницу. Одни неприятности сменяются другими. И всё хуже и хуже. Сегодня вот чуть сама зомби не стала. Может, я действительно проклята после той статуей Богини Смерти? Бр-р-р! Так, стоп! Это уже точно глюк. Мне надо перекусить и успокоиться, а то скоро как Гокудера буду с чётками и амулетами ходить. — Прекрати шлёпать ногами, — бросил Кёя через плечо. — Этот звук меня раздражает, — посмотрел на мои ступни. — И где твоя обувь? — Эм… решила подарить тем парням на кладбище, — отшутилась я, при этом одно лишь воспоминание о недавних событиях усилили дрожь в руках. Пришлось обхватить себя за плечи, дабы эта дрожь не была столь заметна. — Хм, — фыркнул Хибари, гордо продолжив путь. Да, знаю, я его раздражаю и вывожу из себя. Немного помедлила, чтобы расстояние между нами увеличилось и шлёпающий звук моих босых ног не доходил до него. Кёя это заметил, но ничего не сказал. Как шёл, так и идёт. Вот же царь! Ну, в самом деле?! Ай, чёрт с тобой! — В любом случае, в следующем месяце уеду из Намимори, — бубнила себе под нос. — Пошло оно всё. Безумный город, безумные люди… Хибари остановился и краем глаза покосился на меня. Он меня услышал? Конечно, пустые улицы усиливают эхо, но… Хотя чего я переживаю? Ну, услышал и что с того? Мы больше не увидимся, прошу, радуйтесь и наслаждайтесь своим ледяным царством, Ваше Величество! — Я хочу есть, — неожиданно бросил он, когда я дошла до парня. Кёя указал на ночное кафе, которое работало около заправки. — Ну, ладно, — кивнула я, понимая, что теперь наши пути расходятся. В любом случае у меня с собой нет ни денег, ни мобильного телефона. — Спокойной ночи, Хибари-сан, — добавила, слегка поклонившись и пошла дальше в сторону своего квартала. — Не так быстро, травоядное, — меня вновь схватили за шиворот футболки. — Есть разговор. — А? Хибари-сан?! — не понимала я, но парень уже тащил меня в сторону кафе, прикладывая при этом минимум усилий. В кафе было светло и тихо. Посетителей, кроме нас, не было, поэтому спокойно заняли центральный столик около окна, не волнуясь о том, что нас подслушают. Только под светом дневных ламп я поняла, насколько жутко выгляжу. Руки, ноги, одежда и даже лицо с волосами — всё в чёрной земле. И если руки и лицо я умыла в туалете под водой, то с ногами и одеждой придётся потерпеть до дома. К нам подошла одна из официанток. Пышная женщина средних лет в лёгкой форме кремового цвета. Остальные, более юные работники, побоялись подходить к нашему столику, завидев меня и Хибари. И, если честно, я их не виню. Наверное, от нас ещё и пахло не слишком-то приятно. — Вай-вай, — воскликнула с улыбкой женщина, доставая из белого фартучка блокнот и ручку. — Откуда же к нам такие молодые люди пожаловали? — типичная приветственная манера, но у меня не то настроение. — С кладбища, — бросила холодно, поворачивая голову в сторону окна. В отражении стекла видела резкую перемену в лице женщины. Теперь и она нас стала побаиваться. Особенно учитывая тот факт, что после моей фразы Кёя как был без эмоций, таким и остался. Что давало понять — я не шучу. — Ам… ну… а чего заказывать будете? — заикаясь, спросила женщина, всё ещё стараясь сохранить самообладание. — Ничего, — ответила я. У меня нет денег, хотя есть всё-таки хочется. Ладно. Просто потерплю. — Мне принесите блюдо под номером шестнадцать и два, — сказал Кёя, указав на список в меню, что находилось на каждом столике. Даже не смотрела на то, что он себе заказал. — Через пять минут всё будет готово, — ответила женщина, слегка вспотев от волнения. Некоторые официантки выглядывали из кухни и косились в нашу сторону. Интересно, кого они больше боятся? Меня или Кёю? Мне-то к этому не привыкать. Либо отвращение, либо неприязнь, а теперь я реально выгляжу так, словно бомжом жила недельку другую. Всё равно. Но вот Кёя… С первого дня нашего знакомства, я видела как его все избегают, боятся и просто сторонятся. «Чёрная аура» — говорили они. Хотя должна признать, что в Кёе есть чего бояться. Бешеная сила, скорость, жестокость и умение драться. Более того, он это любит. Рядом с ним люди, которые его уважают и боятся одновременно. Но, по сути, он их даже за людей не считает. Подчинённые и только. Хотя Кусакабе Тетсуя, правая рука Хибари, смог продвинуться дальше. Ему, вроде, парень доверяет. И всё-таки, кажется, Хибари одинок. Но нравится ли ему это одиночество? Если я к нему стремлюсь целенаправленно, так как жизнь становится значительно проще, то у Кёи похоже и выбора-то не было. А может, и был, я о нём практически ничего не знаю. Хотя уже год учимся в одной школе, и даже какое-то время работали вместе в Дисциплинарном Комитете. В любом случае, это его жизнь и его выбор. — Что вы хотели со мной обсудить, Хибари-сан? — спросила я, когда наконец-то убедилась, что за нами не наблюдают. — Послушай сюда, травоядное, — начал парень довольно спокойно, но в голосе чувствовалась раскаленная до красна сталь. — Недавно узнал, что ты была исключена из Средней школы Намимори. Причём причина исключения — воровство. Это правда? Так вот о чём он хотел поговорить. М-да… Кажется, целой я домой всё-таки не вернусь. — Да, — спокойно произнесла я, продолжая смотреть в окно, хотя через него видела только собственное отражение. — Это правда. Меня исключили из школы ещё в середине июля. С начала августа я больше не числюсь как ученица Средней школы Намимори. — Я не это спрашивал, — произнёс Кёя, и теперь злость в его голосе была отчётлива слышна. — Ты воровка? — Хибари-сан, если вы в курсе произошедшего, то должно быть видели видеозапись, — резко произнесла я, поворачиваясь в сторону Кёи и заглядывая прямо в его стальные глаза. Если он всё и так видел, зачем задаёт такие вопросы? — Видел, — признаёт Хибари, слегка кивнув головой. — Но я хочу услышать это от тебя. Это правда? — Реборн говорит, что это сделала я на бессознательном уровне, под воздействием наркотических средств и… — Меня не интересует, что думает малыш, — перебил Хибари. — Я хочу знать, что думаешь ты. И я в очередной раз спрашиваю — это правда? Я была в некотором недоумении. Кёя не верил видеозаписи и не верил словам Реборна, хотя уверена, он его определённо уважает. Его интересовало моё мнение. Моё личное мнение и слова. То, что остальные спокойно восприняли как эффект наркотического последствия, Хибари Кёя не считал за правду. Почему? Ведь у него больше всего оснований полагать, что это правда. Ведь тогда, во время первого бессознательного бреда, я звонила именно ему. Так почему? — Нет, — произнесла я, продолжая смотреть в стальные глаза. — Я не воровала те деньги. И хоть видео подлинное, это не я. Меня подставили. — Хм… — протянул он, облокачиваясь на спинку диванчика и поворачиваясь в сторону окна. Хибари Кёя… мне поверил? Как парень может делать такие выводы? Все улики против меня! Всё сводится к тому, что это я, так что я даже не стала предпринимать каких-либо действий. Муторно, да и не вижу причин стараться. Но Хибари… его словно сильнее задело то, в чём меня обвиняют. Принесли заказ Кёи. Это был один хорошо приготовленный гамбургер и кусок шоколадного пирога. От первого, после пережитого приключения на кладбище, я сразу отказалась бы, а вот пирог… так ещё и шоколадный… Желудок предательски заскулил. Нет! Успокойся. Дома тебя ждёт вкусный торт и ещё шоколадное молоко. Нужно только потерпеть. Ещё чуть-чуть… — Это всё, что вас интересовало? — спросила я, в надежде, что Кёя позволит мне уйти. — Что ты планируешь делать дальше? — с неким безразличием спрашивает парень, принимаясь за гамбургер. При этом ел он его не целиком, а используя нож и вилку, разрезая на небольшие кусочки. — Эх… — и зачем ему это нужно знать? — Я уже разослала копии своих документов в другие учебные заведения. Как в Намимори, так и в соседние города. Многие ответили мне и согласились принять в свою школу как ученицу. Причём ответили как из средних и старших школ, так и из университетов. До конца августа должна сделать выбор. — Хочешь поступить в университет в таком возрасте? — А что такого? — пожала плечами. — В ноябре мне исполнится шестнадцать, а в этом возрасте моего брата признали гением. Тем более, направляясь в Японию, с самого начала у меня была именно эта цель. — Что же собираешься делать с тем, кто тебя подставил? — спрашивал Кёя. Его голос был спокойным и перестал выражать злость. Более того, находясь с ним рядом, дрожь потихоньку исчезала и вообще беседа стала казаться такой лёгкой и обычной. Словно мы всегда так поступали. Возможно, на меня повлиял ещё тот факт, что он поверил моим словам. Ни словам директора, ни словам Реборна, а именно моим. Как оказалось, это довольно важно. — Ты ведь знаешь, кто это, — продолжал парень. — Почему ничего не предпримешь? — Зачем? — хмыкнула я. — Да и любые действия только ещё больше поднимут шума, а этого я не хочу. Замешаны довольно серьёзные люди, у которых есть деньги и власть. Спасибо и за то, что не вмешали полицию. Фано и Нусо Сэдзуки на меня давно клыки точат, но это не они сделали эту запись. В этом я уверена, — парень, молча, смотрел на меня, выжидая, когда я продолжу свою мысль. — Если вы смотрели видео, то заметили, что тогда я была в форме Дисциплинарного Комитета, но вот в чём подвох. В мае я уже не числилась в Комитете, а являлась обычной ученицей старших классов. Это значит, что тот, кому выгодно моё исключение из Средней школы Намимори, не владеет полным и своевременным доступом к информации. Но кто это, сказать точно не могу. Вероятнее всего, что он выйдет на меня после, когда я сменю учебное заведение. Поэтому пускай идёт так, как идёт. Хоть кузены Сэдзуки и потрепали мне нервы, они лишь пешки в этой игре. Хибари молчал и с некой отстраненностью смотрел на меня. Трудно сказать, что у него было в голове. Однако вопросы, похоже, кончились либо на задавание следующих потребуется какое-то время. — Травоядное, — неожиданно произнёс Кёя после долгой паузы. — Ты съела мой пирог. — Чего? Нет! — Осмотрелась и тут заметила, что так и есть. Тарелка с пирогом каким-то образом оказалась на моей стороне и я, с вилочкой в руках, уплетала его за милую душу, даже не заметив сего факта. Чёрт! Мой желудок сильней меня. — Эм… мне очень жаль. — Твои «очень жаль» в карман не положишь, — фыркнул парень, вставая из-за стола. — Заплатишь за него сама. — Но у меня нет денег! — воскликнула я, также вскакивая из-за стола и следуя за парнем, что пошёл к кассе. — Я кошелёк дома оставила. — Твои проблемы, — раздражённо бросил он. — Угощать тебя не намерен. — Хибари-сан, заплатите за меня сейчас, — просила я, видя, как Кёя достаёт пару купюр из внутреннего кармана гакурана. — А после пойдём ко мне домой, и я верну долг. Сколько он там стоит? Пятьсот иен? Отлично. — Тц! — фыркнул парень, выражая своё недовольство, но всё же оплатил сумму полностью и молча вышел из кафе, не дожидаясь меня. Ох, какой же он трудный человек! По дороге к моему дому мы вновь не произнесли ни одного слова. Только Кёя всё время оборачивался в сторону моих ног, которые продолжали звонко шлёпать по влажному асфальту. Это его раздражало. Буквально выводило из себя. В итоге, он неожиданно свернул в какой-то переулок, избил первую попавшуюся группу парней, которые на него косо посмотрели, и отобрал у одного летние шлёпанцы, швырнув их мне. При этом даже слова не произнёс. Хотя по его взгляду уверена, что это мне вписали в мой неоплачиваемый долг. Чёрт, что за лето-то такое? То и дело, что зарабатываю должок. Пришла домой, достала из тайника, про который Кёя теперь знает, ключи и открыла входную дверь. Шагнув в помещение тут же почувствовала аромат ванили и шоколада, который буквально вскружил голову. Как хорошо дома! Никакого кладбища, никаких зомби, никакого Реборна… Включила в прихожей свет. — Секундочку, — бросила через плечо, отправляясь в сторону спальни, где и находилась моя школьная сумка с кошельком. Достала несколько купюр и вернулась в коридор. Там увидела довольно странную сцену. Хибари подошёл к телефонному столику и, наклонившись, стал разглядывать стопку писем, которые мне присылали различные школы и университеты. Школа «Мидори», Университет Токио, школа «Кокуе» из соседнего города и ещё много кто. Во всех письмах имелись сведения о школе, условия, которые они предлагают и требования, которые мне необходимо будет выполнить. Некоторые заведения даже предлагают стипендию и общежитие, что довольно большая редкость даже в это время. Также рядом лежали мои собственные документы, которые в конце я отправлю в одну из школ. — Хм… Хибари-сан? — позвала я, держа в руках купюру. Парень повернулся, и тут я заметила, что под гакураном,на его белоснежной рубашке имеются довольно сильные отпечатки моих рук. Тогда на кладбище я его рефлекторно обняла, но мои ладони были полностью в грязи. Это не могло уйти бесследно. — Ой. Кёя проследил за моим взглядом и тоже заметил грязь. — Травоядное… — В его голосе вновь возникла ярость, а глаза заблестели. Это точно, парой купюр я эту проблему не заглажу. — Хи… Хибари-сан, не надо так переживать, — попыталась улыбнуться. — Хотите я вам другую рубашку дам? У меня осталась парочка нетронутых со времён работы в Дисциплинарном Комитете. Кёя молчал. Хороший знак. Быстро направилась в сторону шкафчика и достала одну из рубашек, которую я даже не перешивала и оставила на всякий случай. Как не посмотри, а я подросток, тело которого постоянно изменяется. — Вот, — протянула чистую рубашку парню. — Возможно, она будет слегка тесновата в плечах, но… — договорить не успела, рубашку резким рывком выхватили из руки. Хотела предложить Кёе пойти переодеться у меня в спальне или в ванной, где ему удобнее, но не успела, так как парень начал переодеваться прямо в коридоре. Сначала сбросил свой гакуран прямо на телефонный столик, швырнув на стопку писем. Следом полетел красный галстук и пара тонф. Я пошла на кухню, сделав вид, что совсем не смотрю на него, но всё равно через дверной проём следила за действиями Главы Дисциплинарного Комитета. Когда дело дошло до рубашки, Кёя не скрывал своего лёгкого отвращения. Привыкший всегда выглядеть идеально, буквально с иголочки, он теперь отшвыривал грязную рубашку в сторону, даже не смотря куда. И тут ему на глаза попалась ещё одна вещь — заявление, на принятие меня в ряды учеников той или иной школы, которое я оставила на столе, так и не дописав до конца. Кёя замер, не успев накинуть чистую рубашку. И секунду спустя неожиданно злобно усмехнулся. — Не пойдёт, — произнёс он, как бы самому себе, но я его всё же услышала. — Что? — спросила, в надежде получить понятливый ответ. Ему не нравится рубашка? Но могу поковыряться ещё в вещах и поискать футболки брата, которые я дотаскиваю. Они просторные и думаю, ему подойдут по размеру. — Я сказал, не пойдёт, — уже более уверенно произнёс Хибари, шагая в сторону кухни, где как раз находилась я. — Не пойми меня неправильно, — добавил Хибари, усмехаясь и приближаясь ко мне. Мгновение, и теперь он облокотился ладонями о столешницу так, что между руками была я. Всем своим видом он пытался меня напугать, дать понять, что я слабее его и бежать мне некуда. Я же, в свою очередь, резко почувствовала аромат его тела. Запах миндаля буквально вышибал сознание из моей головы. И если раньше он лишь слегка дразнил меня, то теперь почувствовала голод. А ещё тепло… Жар его тела. Слишком близко. Слишком жарко. Пусть он уйдёт. Не дыши носом. Задержи дыхание. И не смотри. Чёрт, ну почему он так близко? Что он хочет? Что ему надо? Навис сверху, словно волк над кроликом, но не прикасается ко мне. Да, он близко, очень близко, но расстояние всё же есть. Даже пальцем не трогает. — Что… Что я неправильно поняла? — заикаясь, спросила я, отворачиваясь в сторону. Мне кажется, я сейчас сгорю. Как же от него веет жаром. Стараюсь отодвинуться назад, но куда? Позади тумбочка и стена. Ухмылка Кёи становится шире. Он считает, что добился нужного результата и смог меня запугать. Именно этого он хотел, теперь можно и ставить свои условия. — Нужно быть конченым идиотом, чтобы не замечать твои способности, — спокойно произнёс он. — Ты умна, а это высоко ценится в наше время. Однако, ты не учла один факт, — Кёя наклонил голову так, чтобы наши глаза встретились. — На том видео ты была в форме Дисциплинарного Комитета. После уйдёшь, и ответственность за содеянное ляжет на меня, как на Главу Комитета. А ты знаешь, что я делаю с такими травоядными, чтобы остальным было уроком. — Но я… — …не виновата, — закончил Кёя. — Знаю. Но другие этого не знают. Репутация Дисциплинарного Комитета будет подвергнута сомнению. — Что за чушь? — стала злиться я. — Когда это вас, Хибари-сан, волновала чья-то репутация? Про меня и так столько сплетен по школе ходит, так что никто и не удивится данной новости. Зачем вам это? — Я и говорю, — в серых глазах сверкали молнии. Словно само грозовое облако окутало меня. — Хоть ты и травоядное, однако, пользу свою вносишь. Тем более весь Комитет работает в написанной тобой программе. Если произойдёт сбой, будет неплохо иметь рядом знающего человека. — Стоп, вы говорите о… — Да, ты вернёшься в Среднюю школу Намимори. Более того, в Дисциплинарный Комитет. Может твой опекун и стал добрее, позволив делать всё, что хочется, но я не он. И за нарушение дисциплины всегда наказываю. — Но как? Меня исключили и… — Это я возьму на себя, — уверенно произнёс парень. Возникла тишина. По сути, у меня и нет выбора. Он, в прямом и переносном смысле, зажал меня со всех сторон. Я бы его оттолкнула, но от одной мысли, что придётся прикасаться к его обнаженному телу… Слишком жарко. Мне не хватает пространства! Пускай он уйдёт! Я согласна на всё, лишь бы он отошел, чтобы в голове наконец-то прояснилось. Воздуха! Не хватает воздуха. Хибари Кёи слишком много. Этот запах… я уже не могу игнорировать его. Ах, как же мне хочется кусочек шоколада с миндалём. Всего один кусочек. Чисто попробовать. Эту лёгкую горечь ореха. Непроизвольно вытянула шею вперёд, закрыв глаза и, чуть ли не касаясь носом груди парня, громко вдохнула воздух, наполненный его ароматом. Слишком громко. Только когда это произошло, до меня дошло, что я натворила. Раскрыла глаза и посмотрела на Кёю. В его взгляде читалась буря эмоций. Непонимание, удивление, осознание, шок и… смущение? Секунда, и мы как по команде одновременно повернулись друг к другу спиной, избегая взгляда. Стыдно. Как же мне стыдно. Буквально провалиться сквозь землю хочется за свой поступок. Чёрт, да что со мной не так?! Я голодна. Точно. Я просто очень хочу есть. Тут же достала из ближайшего ящичка шоколадную конфету, развернула её и закинула в рот. Вот. Так намного лучше. Это всё пережитый стресс. Определённо. Ведь не каждый день встречаешься с зомби. Кто-то может похвастаться в ином? Я нет. — Так мне… — начала я, всё ещё не рискуя повернуться полностью лицом к собеседнику. Но голос уверенно сохранял спокойствие. — Мне когда придти в школу, чтобы разобраться с документами? — Первого сентября, как и все, — ответил Кёя, также сохраняя спокойствие в голосе, но не поворачиваясь ко мне лицом. Парень направился в прихожую. Быстро собрал свои вещи, рубашку, что я ему дала, и подошёл к входной двери. Но вдруг остановился, вернулся к телефонному столику, собрал все мои документы с недописанным заявлением и только тогда покинул дом. При этом деньги, за которыми он, по сути, и пришёл сюда, не взял. Если бы взял, думаю, это было бы ещё более странно и смущающее. Ещё бы! Парень хотел меня напугать. Показать, что он сильнее и, если надо, может и принудить. Его слово закон. Хотел продемонстрировать своё доминирование и власть надо мной. А получилось… то, что получилось. Надеюсь, с первого сентября мы опять сделаем вид будто ничего не было. Иначе… Чёрт, как же стыдно! Бросила взгляд на кухонное окно. Через него было видно, как Хибари Кёя выбежал во двор, остановился возле калитки, на мгновение прислонив голову к охлаждающему металлу. Накинул на плечи белую рубашку, которая, как и ожидалась, была тесновата в плечах, и, не застёгивая её, поспешил покинуть двор, даже не оглядываясь. Даже представлять не хочу, какие после этого обо мне пойдут сплетни в Намимори. Хотя… я вообще ни о чём не хочу думать. Где мой торт?