Омерта Советника

Моя жизнь в последнее время превратилась в тропу с препятствиями, наполненную ежедневным адреналином. И всё начинается с того самого момента, как я собираюсь, а потом иду в школу. Проблема в том, что в последний летний месяц, который я благополучно проспала, у меня появилась забавная соседка. С виду обычная «бабуля — божий одуванчик». Но за последние недели она решила сделать ещё несколько «добрых» дел и приютить всех бездомных животных Намимори. Это безумие! Сначала там появлялись только кошки. Каждую ночь они устраивали серенады под моим окном. Выли так, словно их уже кто-то кастрировал без анестезии. Но это ладно, а вот когда у неё во дворе появились собаки, мои булки нервно сжались. И не какие-нибудь там чихуахуа, а приличного размера лайки. Я не знаю, что всем этим зверям от меня надо, но каждый раз, выходя из дома, я оглядываюсь по сторонам и выглядываю, если ли где четвероногое существо? Ведь стоит мне сделать хотя бы шаг на улицу, как начинается погоня. Трудно передать тот ужас и стресс, что я испытываю каждый день. Говорят, что кошки и собаки недолюбливают друг друга. Но глядя на то, как они дружно в ногу скачут за мной, я стала сомневаться в этой теории. Словно нахожусь в эпицентре звериных скачек, где я тот самый пушистый белый кролик, которому вот-вот оттяпают задницу. Я сама вообще не спортсменка, но как говорит моя мама: «Захочешь жить, и не так раскорячишься». Сердце стучит утром так быстро, что порой мне кажется, что не добегу до школы, а умру где-нибудь на перекрёстке. Более того, приходится вечно петлять и искать обходные пути, чтобы была возможность оторваться от безумной стаи и нормально прийти в школу. Всего за неделю я стёрла две пары кроссовок, которые раньше носила по несколько сезонов. Да и возвращение домой стало ещё тем приключением. Порой меня провожал Ямамото, прекрасно зная, что животные рядом со мной дуреют и сходят с ума. Но он до сих пор настаивал на том, что они просто хотят со мной подружиться. Ага, блин… Не желаю иметь таких друзей. Особенно я поняла это тогда, когда сегодня утром вышла из дома и увидела, что через соседний забор на меня смотрят огромные карие глаза Волкодава. И псинке этой как минимум годика три. Хм… в тот момент, я была уверена, что дала бы фору даже супергерою Флэшу. Особенно меня подгонял этот ритмичный стук огромных лап об асфальт: «ту-дум, ту-дум, ту-дум». Я никогда не молилась и не знала молитв, но в то мгновение вспомнила сразу десять молитв на разных языках. Так сказать, если не получится договориться по одной связи, перейду на другую. Но, в итоге, всё закончилось тем, что я добралась до школы с задней стороны, и мне пришлось перелезать через забор. До входа я вряд ли добегу. Но и то, как я перепрыгивала забор высотой в три метра, надо было видеть. В обычной ситуации, да хрен там я это сделаю! И сил нет, да и физическая подготовка не та. Но когда в твоей крови бушует адреналин, и вопрос стоит о выживании… силы откуда-то взялись. Миг и я уже на территории школы, а оголодавшая стая за спиной. — Ха! — усмехнулась я, смотря на грустные морды. — Не сегодня, парни. Дальше уже стала идти спокойным шагом, если не учитывать того факта, что у меня ноги от напряжения трясутся и вот-вот согнутся в коленях. Всё-таки этот «вид спорта» не каждому рекомендован. Эх… хотя бы сердечный приступ не случился, и то спасибо. Однако как только я стала приближаться к одному из корпусов школы Намимори, услышала глухие удары и вскрики нескольких людей. Инстинкт самосохранения приказал мне действовать незамедлительно, именно скрыться за ближайшим деревом. Кажется, это была сакура, но не суть важно. Ствол дерева был достаточно широким, чтобы скрыть моё тело. Украдкой выглянув из-за дерева, увидела, как две группы людей, дерущихся за зданием школы. Вернее, это было избиение. Не знаю, кто были те парни, которых избивали, их рожи видела впервые, но избивающих — я узнала. Это члены Дисциплинарного Комитета. Чёрная специальная форма,  Красно-оранжевая повязка на левом плече и одинаковые причёски в стиле «Элвиса». Из-за этого штампа я даже их различить не могу. Словно под копирку сделаны. — Ваша ошибка была не в том, что вы пошли против него, — произнёс один из Комитета. — А в том, что вы столпились против Хибари. Постояв около дерева, я подождала того момента, когда парни из Дисциплинарного Комитета уйдут. Только потом решилась выйти из своего укрытия и продолжить путь. Ненароком взглянула на избитых. Переломов нет, но зато имеются множество ссадин и кровоподтёков. Лицо каждого опухло так, что их родная мать не узнает. Без сознания, но дышат. Думаю, через двадцать минут придут в себя. Подошла к первому же попавшемуся парню и достала у него из кармана мобильный телефон. Набрала 119 — скорую помощь и назвала адрес школы Намимори. — Сколько раненых? — спросил женский голос. — Пятеро, — спокойно ответила я. — В чём причина ранения? — продолжала женщина стандартный опрос. Я задумалась. Захотят ли эти парни, чтобы кто-нибудь знал о том, что их избил Дисциплинарный Комитет? Если верить слухам, то Хибари курирует и местные больницы, не говоря уже об полицейских участках. Возможно, если я скажу, то только осложню им жизнь, да и себе в придачу. — Девушка, — окрикнул меня телефонный голос. — В чём причина ранения? — Поторопитесь, — бросила я, отключив телефон и швырнув его тому парню, у которого и взяла сотовый. Если надо, сами всё скорой пояснят и покажут. Остальное меня не касается. Свой гражданский долг я выполнила. Поправив лямку сумки на плече, я направилась в свой корпус, но неожиданно остановилась, так как почувствовала, как за мной наблюдают. Нет, это не простой безобидный взгляд, что можно обычно уловить на улице среди прохожих или когда на тебя смотрят в классе. Это ощущение я ни с чем не спутаю. Оно подобно тому, словно несколько мелких ледяных игл разом впиваются тебе в кожу. Причём именно с той стороны, с которой и стоит наблюдающий. Учитывая, сколько раз я себя за последнее время чувствовала жертвой, этот инстинкт стал оттачиваться до уровня мастера. Где? За спиной, это точно, но и как будто сверху. Медленно повернула голову и посмотрела прямо в глаза тому, кто изучал меня. Хибари Кёя. Он всё это видел и, когда осознал, что я его заметила, нахмурил брови. Что он там говорил? Травоядное? То есть не просто тот, кто ест травку, а тот, кто является жертвой, добычей, целью. О, да! Это я! И именно поэтому, сколько бы он не скалил клыки, я буду на шаг впереди. Почему? Это инстинкт самосохранения. Чтобы выжить травоядному нужно думать, просчитывать ходы наперёд и доверять своей интуиции. Иначе… ты и в самом деле забьёшь меня до смерти, не так ли, Кёя? Всё-таки те кошмары, что о нём говорят — правда. Нужно держать уши востро и хвост пистолетом. Не хочу сталкиваться с этим типом. Мы посмотрели друг на друга ещё несколько секунд, я наконец-то отвернулась первой и побежала в школу. Прозвенел звонок на урок. — Ну и зачем мы здесь, Реборн? — Я хочу, чтобы ты проверилась у одного специалиста. — Врач? Но я не больна. — Это особый врач. Он попытается помочь с твоей ночной бессонницей. — Бесполезно. Я живу так столько, сколько себя помню и никто не мог решить эту проблему. — Он не простой врач. Он доктор мафии. Доктор Шамал. И я ему доверяю. — Доверяешь? — Он помог мне родиться. Именно такой был разговор во время обеденного перерыва, пока мы шли с малышом в сторону медпункта на первом этаже. Реборн вызвал меня по смс и попросил провериться, ведь, как позже выяснилось, он уже успел помочь сегодня Тсуне. Правда, что с ним именно было, никто не говорит, а сам Савада тут же краснеет, машет панически руками и просит забыть об этом. Зашли в медкабинет. Передо мной предстал высокий темноволосый итальянец с небольшой щетиной на лице и пьяным мутным взглядом. На вид ему тридцать пять — сорок лет. Худой и немного сутулый. Не внушает доверия, хотя на плечах и имеется медицинский халат. Особенно я была в шоке от его приветствия, а именно стоило мне сказать своё привычное «Йо», как ладони мужика легли мне на грудь. Более того, прежде чем я успела осознать, что происходит, мужик смущенно покраснел и стал наклоняться в мою сторону, причмокивая губами. Тело среагировало раньше, а именно я схватила его за средние пальцы и, ни о чём не сожалея, стала выгибать в обратную сторону, пока не услышала сладкий хруст на двух руках. Такое поведение было с улыбкой принято Реборном. — Шамал, это Дар, — коротко представил малыш. — Очень… приятно, — выл мужик, отскакивая в сторону и потирая покрасневшие руки. — Может… поцелуйчик? — Так, я на уроки, — повернулась в сторону выхода. — Обойдусь без идиота. — Ну-ну, юная леди, — прозвучал уже уверенный голос. — Я может и выгляжу как идиот, но своё дело знаю. Обернулась и вновь посмотрела на него с неким недоверием. Мужчина предлагал мне присесть на стул для посетителей, чтобы ему было удобнее провести осмотр. Немного помедлив, я всё же решила уступить этому Доктору Шамалу, чтобы раз и навсегда поставить точку в этом деле. Если опять будет распускать руки — свалю. Но нет. Стоило мне сесть на стул, как Шамал тут же изменился в лице и из пьяного развратного идиота появился серьёзный и сосредоточенный мужчина. Он осмотрел мои волосы, зрачки, язык. Взял на анализ кровь из пальца. Я думала, что это займёт какое-то время. Возможно, сутки или же несколько дней, но уже через пятнадцать минут мужчина произнёс, смотря на Реборна: — Я не смогу её излечить. — Пф, я же говорила, — усмехнулась я, вставая со стула. — Почему? — спокойно спросил малыш. — Проблема заключается не в том, что она спит днём, а в том, что она не может спать ночью. И это не болезнь, которую можно излечить. Возможно, раньше и была, но сейчас это часть её самой. Единственное, что я могу, это давать витамины, которые помогут не хотеть спать днём во время учёбы. Да и цвет лица немного… оздоровят. — Витамины? То есть кофе? — поинтересовалась я. — Помогает, но ненадолго. — Кофе вреден для сердца, юная леди, — тоном наставника произнёс Шамал. — Я же предлагаю витамины собственного изобретения. Они помогут тебе не спать восемь часов подряд, но есть побочные эффекты, если ими пользоваться слишком часто и вообще не спать. Выбирай себе какое-нибудь время. Хотя бы на неделе были ровно сутки, которые ты спала. Например, в выходные. Если ты ими увлечёшься, то может произойти конфуз, когда ты вырубишься в самый неподходящий тебе момент. И будешь спать до того момента, пока на улице не стемнеет. — Ну вы даёте! — воскликнула я. — Толку тогда от этих витаминов, если всё будет только хуже? — Решать тебе, — бросил Реборн, запрыгивая мне на плечо и бросая в раскрытые руки стеклянную баночку с таблетками. — Мы только хотели помочь. Если посчитаешь их ненужными — выкинь или попробуй и посмотри, что будет. — Что будет… — смеялась я. — Знаю, что будет. На наркотики меня посадите, и всё, — поставила баночку с белыми круглыми таблетками на стол перед Шамалом. — Я бы никогда не совершил нечто подобного со столь прекрасной девушкой, — улыбался мужик, краснея до ушей. — Кстати, вы сегодня свободны вечерком? — Мне четырнадцать, — напомнила я ему. — Самый лучший возраст для первой любви, — не успокаивался Шамал. — Шамал, советовал бы тебе быть осторожным, так как её мать — твоя знакомая, — усмехнулся Реборн. — Хм? — с непониманием протянул доктор. — У меня много знакомых женщин. Как её зовут-то? — А ты сам подумай, — продолжал усмехаться Реборн. — Серра Дарья её дочь. — С-с-с-серра?! — и вот тут Доктор Шамал побледнел, сливаясь со своим халатом. — Твоя мама Василиск? — Вообще-то её зовут Василиса, — скрестила руки на груди. — Точно, это она! — теперь мужчина стал потеть и синеть одновременно, при этом глупо улыбаясь. — Ха-ха-ха, как поживает матушка? — Не знаю, — пожала плечами. — Сейчас в Италии с отцом. — Вот оно что… — всё ещё улыбался Шамал. — Реборн, тут, вроде, в школе врач нужен. Останусь на неопределенный срок. — Ты же уже купил билеты обратно в Италию, — заметил малыш. — Да что там Италия? В Японии намного красивее. Хе-хе-хе… Вот, — доктор встал и вновь вложил мне витамины в руку. — Поверь, они качественные. Я всё проверял на себе. Сам заражён свыше шестьсот шестьдесят шестью неизлечимыми болезнями и знаю, что говорю. И… матушке «привет»… не передавай. После этих слов меня и Реборна буквально вытолкали из медкабинета. Я вопросительно посмотрела на малыша, требуя пояснений. — В Италии они пару раз встречались, — пожал плечами ребёнок. — В основном Шамал за ней бегал, а она его убить пыталась. — О, небеса… — вздохнула я. — Думаю, что это очередной случай, когда любая информация — лишняя. — Как хочешь, — Реборн спрыгнул с плеча и направился в сторону стены, где появилось очередная небольшая комнатка с его размер. — Однако насчёт витаминов — подумай, — и малыш исчез. Хм, вот бы отыскать план проектирования школы Намимори… после реставрации Реборном. Эти таблетки меня немного смущали. Вроде, и хочется, и колется. А что если я на них подсяду? Или яд какой намешали? Хотя мне вроде бы яд не страшен, верно? В любом случае решила показать пилюли парням. Вернее, я просто сидела как обычно на крыше, созерцая чистый небосвод, а ко мне присоединились Хаято, Такеши и Тсуна, будучи уверенными, что я тут. — О! Я же говорил, что она тут, — улыбнулся Ямамото. — Дар, ты уже пообедала? — Что-то типа того, — неоднозначно ответила я, пытаясь спрятать пузырёк с таблетками в кармашек юбки, но он неудачно выскользнул из рук. — Что это? — тут же спросил Гокудера, перехватывая таблетки и заглядывая внутрь стеклянного пузырька. — Лекарство? — Витамины, — пояснила я. — От сонливости. — О! Звучит круто, может, и мне одну дашь? — спросил Такеши. — Не уверена, что тебе их стоит принимать, — бросила я. — Ты-то ночами спишь, а вот я… — Дар, а кто тебе их дал? — поинтересовался Тсуна. — Тот же, кто и тебя вылечил, — пояснила я. — Доктор Шамал. — Шамал? Этот старый извращенец тут? — удивился Гокудера, возвращая мне таблетки. — Ты его знаешь? — удивился Савада. — Да, — парень кивнул. — Он работал у нашей семьи. Правда, бабник страшный. Когда я был маленьким, он каждый раз приходил с новой девушкой и говорил мне, что это его сестра. Так я был уверен, что у него шестьдесят восемь сестёр. — Ха-ха-ха! — засмеялся Ямамото, хлопая Гокудеру по спине. — Ну ты даёшь! — Тц! Заткнись, бейсбольный идиот! — вскрикнул Хаято. — Однако должен заметить, что специалист он хороший. — Вот как… — если даже такой недоверчивый парень как Хаято соглашается с тем, что Шамал лучший специалист, то почему бы не попробовать? В конце концов, что я теряю? Выкинуть всегда успею. С глухим хлопком открыв резиновую крышку, я достала одну таблетку и проглотила её, запив водой, что была при себе в бутылочке. В первую минуту никаких изменений не последовало. Всё также чувствовалась апатия, сонливость и желание отправиться домой. Но спустя ещё пару минут мне стало как-то проще. Желание спать пропало, да и некая энергия в теле появилась. Хм… восемь часов, значит? Посмотрим, как всё будет. Парни расселись рядом со мной, доставая из пакетов свой обед. Они предлагали и мне угоститься, но меня пока интересовало только собственное печенье в шоколаде, что я вечно покупаю в соседнем магазине. Меня там уже все продавцы знают, и стоит только увидеть, сразу говорят, если новый завоз или нет. — Эх, уже осень… — протянул неожиданно Тсуна, поднимая голову к небу. — Летние каникулы кончились так внезапно, что теперь немного грустно… — Ну, да, — кивнул Ямамото. — Мы все каникулы проходили на дополнительные занятия. — Не знаю как вы, но я ещё совсем не чувствую осени, — пожала плечами. — По мне здешний сентябрь, как продолжение августа. Жарко и душно. — В таком случае тебя можно просто в холодильнике закрыть, — фыркнул Гокудера. — Вместе с этой тупой коровой, что недавно бесила нас этим своим «Виноград! Виноград!». — Э? — нахмурилась я. — В холодильник? Ладно. Но без Ламбо. Дети и я… не очень совместимы. — Думаешь? — спросил Тсуна. — А как по мне, ты Ламбо очень понравилась. Всё время спрашивал о тебе и том, когда ты придёшь с ним поиграть? — Тебе просто нужна нянька, но я не она, — холодно бросила я. — Попроси кого-нибудь ещё. — Но я не вру, и тем более… Ай! Ой! — воскликнул парень, оборачиваясь назад. В его плечо и спину впилось несколько острых каштанов. Как оказалось, это был Реборн, который успел переодеться в огромный костюм каштана и навестить нас на крыше. — Что ты делаешь, Реборн? Больно же! — Чаосс! — воскликнул малыш тем, кого ещё не видел. — Это секретный камуфляжный костюм секретных агентов. — Сомневаюсь, что он в центре города пригоден, — усмехнулась я. — Да я уверен в этом! — злобно кричал Тсуна. — Сто человек из ста заметят тебя! — У меня для вас новость, — начал малыш, игнорируя слова Савады, но всё же снял костюм каштана. — Мы сделаем убежище для семьи. — О! Секретная база? — воодушевился Такеши. — Звучит заманчиво. — Не уверена, что хочу в этом участвовать, — хмыкнула я. — Давайте как-нибудь без меня. — Да что вы как дети малые?! — рыкнул Гокудера, но тут же улыбнулся в сторону малыша. — Что за убежище, Реборн-сан? Семье точно оно нужно! — Мне нет, — настаивала я. — Уже сейчас чувствую, что приближаются неприятности. — Подумай хорошенько, Дар, — обратился ко мне Реборн. — Разве плохо иметь место, в котором ты в любое время сможешь зайти и выспаться? И тут я задумалась, а ведь он прав. Звучит очень соблазнительно. Хочу такое место. — Ладно, — вздохнула я. — Тогда решено, — улыбнулся Реборн. — И где оно будет? — спросил Такеши. — В горе за школой? — Конечно же, нет! — злобно бросил Хаято, которому явно не нравилась идея ковыряться в горе. — Мы используем приёмную комнату школы, — пояснил Реборн, заставив всех заинтересоваться. Убежище в школе? Разве так можно? Это всё-таки не государственное учреждение? — Эта комната почти никогда не используется. Мебель и вид из окна хороши. Да и расположена она удачно. — Не знаю… — нахмурилась я. — Звучит уж очень хорошо. Даже слишком хорошо. И вид из окна, и мебель есть, и никем не используется… Хм-м-м… — Да ладно тебе! — смеялся Ямамото, обхватывая меня за плечи. — Будет весело. Начнём с перестановки столов. — Я сижу справа от Десятого! — забил Гокудера, вставая на ноги и следуя за Реборном. Видно от этой идеи не были в восторге только мы с Тсуной, но кого это волнует? Дверь в приёмную была открыта. Первыми вошли Ямамото, Гокудера и я. Тсуна догонял нас шагая по коридору. Стоя за плечом Хаято, я видела только часть комнаты, но уже тогда я могла сказать, что она большая, просторная и светлая. Реборн тут не солгал. Помещение было что надо. — Ого! — воскликнул Такеши. — Не думал, что у нас есть такая клёвая комната! — но тут же замер. Я с непониманием обошла парней, которые почему-то остолбенели и волнительно смотрели в одну точку. — Ребят? — негромко позвала я их. — Кто вы? — раздался холодный голос из другой стороны приёмной, но этот голос я сразу же узнала. Выглянув из-за плеча Хаято, мне удалось только подтвердить свои предположения. Перед нами стоял Хибари Кёя. — О! — усмехнулся парень, заметив меня. Вот только в этой усмешке точно ничего хорошего ждать не приходится. Он меня узнал, и это, как говорят у нас в России, дерьмо. — Кто он? — спросил Хаято, заметив наше с Такеши волнение. — Гокудера, стой… — попросил Ямамото негромко, перегородив парню путь рукой. Сцена того, как избивали школьников за зданием школы, тут же всплыла в моей памяти. Чёрт, не знаю, что у него на уме, но он точно просто так это не оставит. Руки парня сжались в кулаки. На лице сияла усмешка. Тёмная густая чёлка бросала тень на глаза, однако стальной блеск глаз ясно давал понять — будет драка. В том, что парни проиграют ему, я не сомневалась. Я помнила, как сражался Гокудера. Хоть он с ног до головы усыпан динамитом, но его тактика бесполезна в ближнем бою, а именно это стиль Хибари, учитывая тонфы. Ямамото более подвижен, однако он совсем недавно перенёс серьёзную травму на руке, и вряд ли пустит её в дело. Он хорошо уклоняется от прямых атак, но мы в помещении, и тут просто так не побегаешь. Тсуна… А о нём вообще говорить не стоит. Без Пули Посмертной Воли он никто. Как, в принципе, и я. Только мешок с костями. Зато хорошо хрустит при побоях. Повторюсь — ситуация дерьмовая. Вывод очевиден — пора валить. — Прошу прощения, Хибари-сан, — улыбнувшись, произнесла я, поклонившись на японский манер. — Мы случайно ошиблись комнатой и уже уходим, — повернулась к ребятам. — Ну же, выходим, — чуть тише. — Немедленно! Гокудера и Ямамото не стали спорить, повернулись уже было к выходу, но тут за спиной послышался стальной голос: — Нехорошо курить в присутствии Главы Дисциплинарного Комитета, — я слегка обернулась, понимая, что этот человек нас теперь вряд ли отпустит. — Не выбросишь ли сигарету? — улыбка стала мягче, а голос ниже. — Хотя в любом случае тебе от меня не отделаться. Всё ясно. Он найдёт любую причину, но решение уже принято — драке быть. Сейчас же он придрался к сигарете Гокудеры. Было бы просто идеально, если бы Хаято спокойно вытащил сигарету и потушил её, предварительно извинившись, но зная пылкий характер парня… — Что ты несёшь, придурок? — крикнул парень, и в эту же секунду Хибари сорвался с места и со словами «Я сказал, выплюнь!» достал тонфы, и взмахнул одной рукой так, что изо рта Хаято теперь торчал лишь один фильтр. — Да кто он такой?! — орал Хаято, отскакивая в сторону и готовясь к битве. — Хаято, подожди! — попыталась я остановить парня, положив свою ладонь ему на плечо, но тот лишь гневно одёрнул её. — Терпеть не могу жалких травоядных животных сбивающихся в кучки, — произнёс Хибари Кёя. — Когда их вижу, — в стальных глазах появилось нечто злобное. — Мне хочется загрызть их до смерти. — Что это? — шептал Хаято. — Его… аура… он… — Кажется, у нас проблемы… — негромко шепнул Такеши. Никакой ауры я не видела, но видела язык тела парня, и могу с уверенностью сказать, что нам конец. Неожиданно в комнату вошёл радостный Тсуна, совершенно ничего не замечавший вокруг. — Тсуна! — позвали мы резко парня, но было уже поздно, Хибари атаковал его первым. — Раз, — спокойно произнёс он, ударив Саваду по голове, отбросив его в сторону. От одного такого удара Тсуна потерял сознание. — Ублюдок! — завопил Гокудера, доставая динамит из-за спины. — Прибью! — Два, — голос Хибари был таким же ровным, и теперь нанеся два удара, один в солнечное сплетение, другое по виску, отправил и Хаято в нокаут. Однако кое-что промелькнуло. Я уловила одну вещь, но не до конца в ней уверена. Правильно ли я всё поняла? — Ах, ты! — вырвалось у Ямамото. Теперь и он был зол. Хибари помчался к нему на встречу, в то время как Такеши оттолкнул меня в сторону и позволил Кёи выбрать противником именно его. Вот только он, как я и предполагала, только уклонялся, что непременно заметил противник. — Ты ранен? — спросил Кёя. — Кажется, ты защищаешь правую руку, — Ямомото ничего не ответил, но Хибари, чтобы проверить свою теорию, провернул небольшой приём, атаковав сначала тонфами, а потом нанёс сокрушительный удар ногой в солнечное сплетение. — Угадал, — теперь и Такеши был без сознания. — Три. И вот после того, как Хибари победил Ямамото, я наконец-то смогла понять то, что проскользнуло передо мной. Хибари… он… перед нанесением каждого удара, замедляется. Это почти не заметно невооруженному глазу, но я видела. Возможно, это всё благодаря той таблетке, что мне дал Шамал, но мне были видны его атаки и его действия. И он замедлялся. Причём намерено. А это значит одно — он сдерживал свои силы. Чёрт, да его не зря прозвали Демоном Намимори! Насколько же он силён, если и половины своей силы не использовал в бою с парнями? Хотя боем это назвать трудно. Скорее избиением. Учитывая нанесённые повреждения, парни пробудут без сознания тридцать минут. Возможно, час. Но кости целы, а это уже большой плюс. — Что ж, — произнёс Хибари, поворачиваясь в мою сторону. — Теперь ты… — его шаги были медленными, размеренными. Он прекрасно знал, что спешить некуда, я и так не сбегу. Оценивая свою ситуацию, могу сказать, что я в ужасном положении. Бежать? Бессмысленно. Он нанесёт удар мне раньше, чем я успею сказать «Ёк». Атаковать? Ха! Ну да, конечно! Покажу ему кунг-фу суслика. Да одного его удара будет достаточно, чтобы переломить мне сразу несколько костей, а того и убить вовсе. И это учитывая, что он будет сдерживать свою силу. Я не парень и не боец. Моё тело для подобного не пригодно. Может упасть на колени и молить о пощаде? Нет, видя его взгляд, понимаю, что это только его ещё больше разозлит. Он терпеть не может «травоядных», а это будет поступок именно травоядного. Значит… выхода нет? Так или иначе буду избита. Или как? — Забьёшь меня до смерти? — спокойно спросила я, смотря парню прямо в глаза. Это его несколько удивило. Скорей всего, он ожидал слёзы, мольбу, попытку противостоять судьбе и много чего ещё, но только не полное спокойствие. — А ты как думаешь? — парень остановился в метре от меня. Улыбка вернулась на его лицо. — Я ведь предупреждал тебя о том, чтобы больше не попадалась мне. Да при тебе сегодня нет онигири, чтобы выкупить свою жалкую жизнь. — Нет, их нет, — признала я. — Ничего, — протянул он словно кот, делая ещё один шаг в мою сторону. — Я вызову вам скорую. — Хех, — усмехнулась я прямо в лицо Кёи. Он вызовет нам скорую? Я прекрасно понимала, что это небольшой намёк на то, как я поступила сегодня утром. Вызвала скорую помощь, но не уточняла, что произошло. — Вот как? — Хибари приблизился совсем близко. Теперь он смотрел на меня, сверху вниз возвышаясь, словно коршун над своей добычей. — Тогда ладно, — бросила я. — Бей, если тебе от этого станет легче, Кёя. — Я уже говорил, травоядное, — к подбородку прижалась ледяная сталь тонфы. — Проявляй уважение. Ты в Японии. — Хех, — вновь вырвалась усмешка. — Изволите начать с лица или с тела, Хибари-сан? Чёрт, что я делаю?! Очнись, Дар! Включи логику! Ты же только что лично подписала себе смертный приговор. Разум и логика кричали о том, что мне конец. Живого места не останется. И сейчас этот парень сделает то, что не удалось осуществить стае голодных зверей, преследующих меня утром. И в то же время я чувствовала… покой. Такой ощутимый. Страх куда-то улетучивался. И чем ближе этот парень приближался ко мне, тем спокойнее становилось. Дом. Домашний уют. Вспомнилось детство. За окном тёмная ночь и белоснежный снег медленно падал хлопьями, покрывая ледяным ковром всё вокруг. Мороз вырисовывал узоры на стёклах. Мама что-то готовила на кухне, папа сидел напротив телевизора, а брат игрался рядом, пытаясь нарисовать самую классную модель самолёта. Уют… Почему я вновь чувствую это? Мне должно быть страшно! Каждая клеточка моего тела должна кричать и вопить от ужаса, так почему этого нет? Куда делся мой инстинкт? И что вообще происходит? Я открыла глаза, но поняла, что мы так и стоим посреди приёмной. Ни Хибари, ни я не шелохнулись с места. Он больше не улыбался, однако по его лицу ничего не возможно было понять. Он зол? Раздражён? Возбуждён? Жаждет крови? Что именно? Не понятно. Возможно, он потерял ко мне интерес? Я не боец, и он это понял. Избивать меня равносильно тому, что избивать дерево. Оно ничего не скажет и не сделает. Всего одного удара будет достаточно, и я отправлюсь к праотцам. Но секунды шли, а мы так и не двигаемся с мёртвой точки. — А? Гокудера-кун! Ямамото! — послышался вопль Тсуны с другой стороны комнаты. Очнулся. — Что за…? — Они не проснутся, — произнёс Хибари, оборачиваясь в сторону Тсуны. — Я об этом позаботился. — Что? — воскликнул Савада, осматривая друзей, потом посмотрел на меня и запаниковал ещё сильнее. Кажется, Тсуна переживал, что Кёя и мне что-то уже сделал. Но не успел он сделать и шага, как на подоконнике, за спиной Хибари появился Реборн с пистолетом в руках, что направлен в сторону Тсуны. Выстрел. Пуля Посмертной Воли попала прямо в голову парню, отбрасывая его назад. Такого неожиданного поворота Глава Дисциплинарного Комитета не ждал. Особенно когда через мгновение Тсуна вновь поднялся, вот только в одних трусах и пылающим на лбу пламенем. Интересно, он его видит? — А-а-а!!! — кричал и рычал одновременно Савада. — Я побью тебя своим предсмертным желанием! — Что за…? — Хибари сорвался с места и атаковал Тсуну. — Розыгрыш? — на этот раз удар был значительно сильнее. Отбросив Саваду обратно на пол, Кёя заметил: — Я сломал тебе подбородок. Однако, — повернулся в сторону валявшихся без сознания Ямамото и Гокудеры. — Необходимо добить оставшихся, чтобы и их забрала скорая. После этих слов Савада вновь встал на ноги и со словом «Дурак!» атаковал Хибари. Казалось, что у него в руке ничего нет, но всего одно мгновение, и теперь он крепко сжимал тапок. Я не понимаю, почему именно тапок, а не, например, полицейскую дубинку, ну или хотя бы бейсбольную биту, но удар получился звонким. Кёю даже слегка пошатнуло. — Можно мне тебя… убить? — ярость так и сочилась в голосе Главы Дисциплинарного Комитета. Сейчас будет бойня. А ведь Посмертное Пламя длится всего пять минут. — Довольно, — прозвучал голос Реборна, что задумчиво изучал Хибари. — А ты всё-таки силён, как и предполагалось, — после чего посмотрел на меня. — Дар! Тсуна! Соберите остальных и уходите. — Не знаю кто ты, — начал Кёя. — Но сейчас я крайне раздражён, — сорвался с места и попытался атаковать Реборна, а ведь он ребёнок. Хоть и не простой, но Кёя этого не знает. — Присядь и подожди, пока я закончу, — казалось, что Реборну конец, но тот спокойно блокировал удар Хибари, использовав своего же хамелеона. — Ого! А ты крут! — теперь в глазах парня сиял азарт и интерес. Видеть достойного соперника ему в новинку, и он не смог сдержать эмоции. — Тсуна! — бросил Реборн. — Понял! — отозвался парень, резко подбегая к Гокудере и Ямамото. Обхватил каждого рукой за пояс и бросил мне: — Хватайся за шею! Спорить и терять даром время — не стала. Ясное дело, что пора валить и точно не через дверь. Я обхватила Тсуну за шею со спины и мысленно просила об одном — чтобы было как можно меньше синяков. — Закончим на сегодня, — произнёс Реборн Хибари, бросая в того зажженный динамит. — Чао-чао! В приёмной прогремел взрыв как раз в то самое время, когда мы всей оравой выпрыгивали в окно. И это притом, что приёмная находилась на втором этаже. Мамочка, роди меня обратно! От меня пахло жареным беконом. Часть волос всё же успели подгореть и покрыться сажей. Теперь я больше была похоже на чёрта, нежели на призрака. Все парни пришли в себя, и мы вернулись на ту крышу, где недавно обедали. — А я ведь говорила, — в сотый раз повторяла слова. — Что это слишком подозрительно. Что не может быть правдой. И что? Меня хоть кто-то послушал? Нет! — Реборн! Зачем ты это всё подстроил? — воскликнул Тсуна. — Было довольно опасно, — признал Реборн. — Вам повезло, раз отделались всего лишь царапинами да синяками. — Э? — не понимал Тсуна. — Что ты имеешь в виду? — Это была тренировка в военном режиме, чтобы вы совсем не раскисали, — пояснил малыш. — Всё-таки лучшая тренировка — это реальное столкновение. — Послушай, Реборн, — начинала злиться я. — Может парни и раскисли, но я-то каждый день через ад прохожу! И зачем мне выходить на поле боя, если, по идее, я должна была всего лишь советовать? — Я знаю и должен признать, что ты справилась лучше всех, Дар, — спокойно ответил Реборн. — Ты ведь сразу оценила ваши возможности и вероятность победы. Более того, получила меньше всего повреждений, сводя их к минимуму. — Конечно! — повысила я голос. — Это было и так очевидно! Хибари даже в половину силы нас не атаковал. Для него мы были как игрушка на верёвочке. — Даже в половину?! — ахнул Гокудера, а после злобно бросил: — Чёрт! Как он мог?! — Вот именно из-за этого, я и не желала связываться с мафией! Это опасно, а мне как-то очень нравится жить, — скрестив руки на груди, продолжала я. — Ты об игре? — не понимал Ямамото. Боги! Он до сих пор думает, что «Мафия» — это игра! Я даже отвечать на этот вопрос не стала. — Хи-и-и!!! — вопил Тсуна, хватаясь в панике за голову. — Что же нам делать? Мы же теперь в чёрном списке у Дисциплинарного Комитета! Он нас всех убьёт! Хи-и-и! — Ну-ну! Не волнуйся, — хлопал по плечу парня Такеши. — В следующий раз я его обязательно подорву, Десятый, — присоединился Гокудера, но Тсуна уже никого не слушал. — В следующий раз? — бросила я, вставая на ноги. — Без меня как-нибудь. Мне этого добра по самое «не хочу» хватило. Я не парень и не воин. Дайте мне жить так, как я хочу. — Тц! — фыркнул Гокудера. — Как же она меня бесит этим своим поведением… Ты уже давно в этом погрязла! — Гокудера-кун! — попытался остановить его Тсуна. — Дар, — перед тем как уйти, Реборн вновь запрыгнул мне на плечо, останавливая и привлекая внимание. — Я выбрал тебе «клуб». — Что? — не сразу поняла я. О таких мелочах уже и думать забыла. — Ты сказал, что я могу сама выбрать. — У тебя был шанс длиной в несколько месяцев, но ты им не воспользовалась, — парировал Реборн. — Я говорил, что в таком случае клуб выберу — я. И вот я говорю, что нашёл то, что тебе подойдёт. — И что же это? — насторожилась я, предчувствуя беду. — Ты вступишь в Дисциплинарный Комитет, — спокойно отозвался малыш, мило улыбаясь. — И желательно на этой неделе. Лица присутствующих описывали несколько эмоций: шок и мысль: «покойся с миром». Даже в глазах Гокудеры я увидела некое сочувствие, а это значит, что дело приняло действительно серьёзные обороты. Что я могу сказать? Этот день не задался с самого начала, так с чего бы ему заканчиваться на позитивной ноте?