Мери

      Полнолуние. Яркий свет освящает старый ветхий дом, принадлежащий семье Уинкс. Спокойный и очень тихий. Прекрасное местечко для кладбища тайн. В этом доме Мери держит уже 9-й день в заложниках знаменитого музыканта Джона Левиса. Бедняга от шока находится в бреду, пристегнутый наручниками к спинке кровати. — Джон, просыпайся, — с материнской заботой она произнесла эти два слова, потрепала его за уши и пощекотала пёрышком нос. Громко чихнув, он проснулся. Ещё толком не раскрыв глаза, он взглянул на неё: Мери сидела прямо напротив него. Внешне она была похожа на американскую домохозяйку 50-х: красивая, сильно политая лаком укладка, платье в горох с юбкой колоколом, и яркими губами искривлёнными в неестественной улыбке… И это странно, ведь на дворе был уже 1981 год. — Что ты делаешь? — от испуга у него пересохло в горле, — Мери! Что тебе нужно? — Ох, Джон, ты ведь знаешь, — её голос подрагивал, а глаза наполнились влагой, — Знаешь, как сильно я тебя люблю!       На эти слова Джон отрицательно закачал головой и поджал губы, стараясь не смотреть на её лицо. Его внимание привлекли её красивые, тонкие пальцы, бережно сжимавшие ветхую тряпочку. — Вчера ты был плохим мальчиком, заставил меня волноваться! — её губки капризно надулись, — А ведь я говорила тебе, как всё это влияет на моё настроение. — Постой, — еле слышно шептал он, — Мери, я тебе тысячный раз говорю, что ты ошибаешься… Я не тот, за кого ты меня приняла. Меня зовут Джон Левис, но я простой рабочий с деревообрабатывающей фабрики. Вовсе не музыкант, я даже не знаю, сколько струн на гитаре — 5 или 8?..       Но не успел он и договорить, как рот его был заткнут кляпом — вонючей, пыльной тряпкой. — Ой, снова ты начал меня разыгрывать! Прости, милый, но тебе пора уже идти со мной на компромисс! Я ведь знаю тебя и уж точно ни с кем не перепутаю. А ты который день мне твердишь, что я ошиблась. Хм, даже если и так! Тебе что, трудно мне подыграть, хотя бы ради своей свободы… Глупый мальчишка!