От ненависти до привязанности, от недоверия до дружбы

       — Послушай, а мы туда идём? — донеслось до меня сквозь раздумья, но отвечать я не стал, немного набирая скорость.       Слишком много мыслей скопилось за небольшой кусочек времени, проведённый в компании этой фейры. Фейры ли?       Итак, надо разложить всё по полочкам: она, вроде, всю жизнь провела на Остале, а потом её забрал папаша — возможно, тот самый Огнев — в свой дом, где она встретилась с какой-то Еленой. Если её отец Нортон Огнев… Хм, тогда эта Елена не какая-то, а Мортинова, и если она назвала девчонку фейрой… Но тогда бы Василиса просто не смогла переместиться по огненной лестнице и открыть ту дверь, что была запечатана моим довольно сильным эфером. Всё действительно сводилось к одному: девчонке кто-то дал часовую силу. Хотя, Ник сказал, что слышал кое-что о какой-то, как выразился его отец, странной дочери Огнева, которую сама Елена, видимо, как минимум недолюбливает, и, будучи ещё той стервой, каких поискать надо, спокойно могла наврать рыжеволосой.       Та-ак, а что там было помимо всякого бреда про какого-то Эрика с часами, взлётов на посвящении — если таковое вообще было, — Марка и ещё чего-то там? Вроде, ничего особого…       Мне вот интересно: девчонка в цирке работает? Просто где ещё можно было научиться такому, надо заметить, весьма эффективному приёму, который она проделала, когда дверь резко захлопнулась буквально перед её носом. В тот момент мне даже захотелось воскликнуть нечто вроде «ого!».        — Здесь точно никого нет? — обеспокоенно спросила она. О-о, неужто кто-то у нас тут волнуется? — Так тихо тут и темно как-то… — Ой, да ещё и темноты боимся.        Хах, она пока треуглов не видела. Впрочем, они скоро с радостью с ней познакомятся!        — Слушай, куда ты меня ведёшь? — О, Великие Часы, она начала меня уже доставать своими вопросами! Эта Василиса по любому что-то подозревает, но всё равно следует за мной, наивно полагая, что её затаённые опасения лишь параноический бред. Она как открытая… приоткрытая книга. — Ты говорить не разучился? — проявила девчонка наглость. Ну ничего-о…       Я довольно резко остановился, и она чуть не врезалась в меня. Хорошо, что «чуть». Пора ей устроить долгожданный допрос, который при Нике, к сожалению, был невозможен. А если отвечать не будет — заставлю, я могу.        — Почему ты здесь? — Я развернулся к ней. — Признавайся, что тебе надо?        — Мне ничего не надо… — растерянно ответила она.       «Ничего не надо», ага, сейчас, поверил.        — А я думаю, ты здесь не случайно. — Даже не думаю, а знаю! — Тебя твой отец, — хм, если он, конечно, Тот-самый-Огнев, — подослал, да? — Впрочем, если она соврала о своём папаше, то сейчас я устрою ей такую встряску, что девчонка уже не захочет притворяться его дочуркой. Тут я и решил высказать свою главную идею: — чтобы ты втёрлась в доверие к Нику, — а это не так уж и сложно, особенно, если ты маленькая бедненькая девочка, — и навредила его отцу…        — Да ты просто ненормальный! — К-хм, я предпочитаю «особенный». — Я здесь, потому что…       Потому что… что? Давай, расскажи мне, почему ты здесь! По её растерявшемуся лицу можно было понять одно: она не знает, что сказать. Почему не знает? Из-за того, что что-то скрывает!        -Ну? Что ещё соврёт коварная фейра?        — Ты просто болван! — Что, прости?! Болван?! Ах ты!..        — Поосторожней со словами, — предупредил я. Надо бы ей чем-нибудь пригрозить, и я даже знаю чем! — Я могу ведь и зачасовать тебя, в жабу превратить или в мышь, скажем…        — Как в мышь? — её большие глаза ещё сильнее расширились. Ха, я попал в цель!        — О, так мы боимся маленьких мышек! — Очень приятно было её поддевать.        — С чего ты это взял? — Она приняла максимально спокойное выражение лица, но небольшая бледность и беспокойство в глазах её сполна выдавали, что дало мне повод сильнее ухмыльнуться.        — Твои глаза заполнены страхом… — будто Астрагор, продолжил я, пожалуй, уже издеваться. От мысли об Астрагоре меня немного передёрнуло. — Какое, однако, совпадение… А кошек ты любишь?        — Послушай, раз взялся, то веди меня куда надо! — Я непременно отведу тебя туда, куда мне надо…        — А мы уже пришли. — Я ещё секунд пять назад увидел замаскированную дверь, которую сейчас только толкнул. — Прошу!       Девчонка несмело наполовину просунула голову в тёмный проём. До меня начал доходить не самый приятный запах — запах сырости.        — А ты уверен… — Полностью!       Я толкнул её в спину так, чтобы она точно упала внутрь этой комнаты с треуглами. Однако Василиса, будь она проклята, в тот же миг схватила меня за манжету рукава, и мы вдвоём, чего я не планировал, полетели в помещение, больно стукаясь о каждую ступеньку, после чего у меня наверняка появились многочисленные синяки, хотя ступеней, кстати, было не так уж и много.       Дверь, противно скрипнув, захлопнулась. О нет… Нет, нет, нет!       Кажется, эта девчонка… рада?.. Чему она, чёрт побери, рада?! Тому, что нас могут исцарапать до смерти?! А, да, то-очно… Она же наверняка не знает и о треуглах.        — Что ты наделала?! — воскликнул я. Представив то, как мучительно меня прикончат эти клыкастые кошки, я действительно испугался, что, возможно, отразилось и в моём голосе. — Дверь захлопнулась!        — А что, она не открывается? — Святой Эфларус, нет, конечно!        — Только с той стороны… — полушёпотом сказал я и, немного подумав, понял, что надо срочно выбираться отсюда, из-за чего неожиданно даже для себя выдал: дай сюда руку.        — Ни за что! — Так захотелось сказать «ну и ладно, оставайся тут», но Ник меня убьёт. Нет, он заставит меня почувствовать такую сильную вину за это, что я впаду в несвойственную мне депрессию и сам наложу на себя руки.        — Дай сюда, быстро!       Я не стал ждать ответа, без разрешения схватив её за руку.        — Тут должны быть ступеньки… — пробормотал я, пытаясь в кромешной темноте хоть как-то увидеть лестницу.       Впрочем, комнату тут же озарили тысячи оранжево-алых огоньков, которые хоть света практически и не давали, но этого хватало, чтобы было возможно рядом обнаружить небольшой край ступени. Послышались скребущиеся звуки, от которых по спине пробежали мурашки.        — Что это? — спросила Василиса.       Я, не отвечая на её вопрос, побежал по ступенькам вверх, всё ещё держа девчонку за запястье и, соответственно, увлекая за собой.       Дверь безнадёжно заперта — понял я, подёргав ручку.        — Не открывается… — Я старался сохранять максимальное хладнокровие, но отчаяние от того, что мы, быть может, обречены давало о себе знать.       Я ударил ногой о дверь — ничего.       Скрежетание всё усиливалось.        — Что это такое? — Василиса, скорее всего, испытывая страх, схватила меня за запястье обеими руками.        — Треуглы, — спокойно, как только мог, ответил я. — Иглозубые кошки. Большая, — и убийственно-опасная, — редкость… — Мой голос дрогнул.        — Ты что, собирался запереть меня с этими ж… — она сорвалась, — ж-животными?        — Это ты виновата! — Ну да, мне просто необходимо найти виновного во всём! — Не надо было меня тащить за собой! — М-да, сама логика. — Немного попугалась бы, и всё…        — Попугалась?!        — Когда будут нападать — бей куда сможешь, старайся скинуть их с себя… — дал ей наставление я. — Придётся часы задействовать, чтобы время назад прокрутить — в ту минуту, когда дверь была ещё открыта. Эх, и влетит же мне от Астариуса.       Мельком глянув на девчонку, я понял, что она меня и вовсе не слушала, но нет времени одёргивать её и тратить нервы на то, чтобы ей всё втолковать заново.        — Прошлое, две минуты назад, — приступил я. Остальную часть эфера уже практически одними только губами пробормотал, заканчивая часодейство.        Моё запястье осветилось сине-голубым светом, что означало «эфер готов». Я не стал полностью использовать часовую стрелу, а просто приложил запястье, на котором она и находилась в виде часов, к дверному замку. Щелчок.       Я услышал совсем рядом девчачьи крики — то орала Василиса, попутно размахивая руками. Дверь наконец открылась, и я, ухватив визжащую девчонку за то место, за которое получилось — шею, — вытолкнул её наружу, после чего сам оттуда вышел и мгновенно, чтобы эти твари не сбежали, закрыл дверь.       Василиса тяжело дышала, словно ей не хватало воздуха, и я даже на секунду испугался. Взглянув на её лицо, я заметил довольно большую царапину на правой щеке девчонки. Нехило ей досталось, однако.       Я поднялся на ноги, достал из кармана штанов давно там лежащий платок и дал его Василисе с глупыми словами:        — У тебя кровь на щеке…       Она подняла на меня убийственный взгляд и тут же отвернулась.        — Нам надо быстро выбираться отсюда, уважаемая фей-ра, — специально растягивая последнее слово по слогам, сказал я. Пожалуй, не стоило этого делать.        — Перестань называть меня фейрой! — воскликнула девчонка, вскакивая на ноги.        — Называю как хочу, имею право…       Василиса, размахнувшись, со всей своей силой ударила меня по щеке, слава Великим Часам, ладонью, крикнув:        — Не имеешь!       Боль разлилась по всей щеке. Этого я от какой-то девчонки уж точно не ожидал, тем более такого действительно сильного удара. Надо признать, бьёт она неплохо! Не думал, что среди девчонок бывают и те, кто может хорошенько врезать. Нет, Захарра, конечно, исключение — это я знал всегда…       Однако вскоре, когда моё удивления прошло, я действительно разозлился, уже придумывая кое-что новенькое…