Будни призраков Силы

— Я вот думаю, может, нам обои какие-нибудь поклеить? — протянул Бэйн, сидя на стуле и внимательно разглядывая карты в руках. — Это бар, а не бордель, — проворчал Реван, сосредоточенно глядя в свои карты. — Хотя и здесь хватает джедаек лёгкого поведения. — А чего только джедаек? — поднял голову Экзар. — Так наши леди-ситхи за мужиками не гоняются, — фыркнул Реван, закинув одну ногу на другую. — Да, за мужиками они не гоняются, — многозначительно протянул присоединившийся недавно к призрачному братству Каан. — Тебе лучше знать, — хмыкнул Бэйн, — Ты же с ними бегаешь. Ну что, девочки, вскрываемся? Поочередно все вскрыли карты. Реван усмехнулся и разложил свои в последнюю очередь. Ситхи недовольно завыли. — Опять, — сокрушенно произнёс Ксендор. — Погоди, — насторожился Бэйн, рассматривая карты. — Этот же туз у меня в козырных. Жулик! — Сам жулик! — отмахнулся Реван, сгребая карты. — Я тебя пну! — А я свисну! — Ты уже у меня карты свиснул, шулер! — Сам шулер! Пока эти двое спорили, в баре появился бледный, как постиранный белизной плащ Нихилуса, Вейдер. На негнущихся ногах он кое-как добрался до дивана. — Аникей, ты как? — спросил Экзар. Вейдер закрыл лицо подушкой и завыл. Бэйн и Реван замолчали, удивлённо глядя на Избранного. — Я наведался к своему внуку, — дрожащим голосом произнёс он. — Я за валерьянкой, — поднялся Бэйн. — Зря, — покачал головой Реван. Вейдер поднял голову, глядя в потолок, тяжело вздохнул. — Сила, я никогда тебя ни о чем не просил… Ладно, однажды я попросил открыть дверь в политический рай, чтобы развестись с этой стервой. Но сейчас моя просьба несколько иного рода. Ради блага всех мёртвых, — на живых плевать, — сделай так, чтобы мой внук стал бессмертным и я никогда его здесь не видел! Последние его слова эхом отозвались в баре, сливаясь со звуком взмаха крыльев. — Сразу видно, чей сын, — усмехнулся Ксендор. — Осталось только перенять привычку появляться за спиной. — Ты не подсказывай — вдруг услышит, — шикнул на него Реван, тасуя карты. — Ещё партейку? — Да ну! Пока ситхи возмущались, Реван думал. Посмотрел на потрескавшийся потолок, почесал небритый подбородок. Думал-думал и придумал. — А давайте в мафию сыграем? Как ни странно, это предложение встретили положительно. Для более интересной игры пригласили девушек: Митру, Асоку, Занну и Эйлу. К ним присоединились Вейдер и Кеноби. Реван положил на стол стопку карт и резко ударил по ним ладонью. Карты сменили масти, в один миг превращаясь в карты для игры в мафию. — Итак, — уселся на барную стойку Реван, дождался, пока остальные придвинут диван, разложат подушки, и только тогда продолжил: — У нас есть врач, комиссар, любовница, четыре мирных и три мафии. Разбираем карты. Все тут же ринулись за картами, а потом — на диван. Повезло только четверым: Бэйну, Экзару, Кеноби и Митре. Остальные расселись на полу. — На город спустилась ночь, — освещая лицо световым мечом, произнёс Реван. — И под покровом ночи просыпается мафия. Мафия делает свой выбор. Хороший выбор! Свершив своё тёмное дело, мафия засыпает и просыпается врач. Врач вылечил, к несчастью, не того человека. Врач засыпает, а просыпается комиссар. Ого! А сегодня везёт кому-то! Комиссар засыпает. Просыпается любовница. Ого-го! Не ожидал от тебя… Кого ты сегодня утащишь в царство порока? Ой… Ну и выбор… Хорошо, город просыпается! Все открыли глаза и в ожидании уставились на Ревана. Тот вздохнул. — Расклад такой — убили Оби-Вана, посадили Оби-Вана, изнасиловали Оби-Вана, вылечили Экзара. Кто мафия? — Энакин! — взвизгнул красный Кеноби. — Поддерживаю, — в один голос сказали Асока, Митра, Занна и Бэйн. — Вскрывайся, Эня. Вейдер недовольно бросил на пол карту… любовницы. Кеноби подавился воздухом. Он-то был мирным. — Э… Энакин… Ты? Вейдер мрачно скрестил руки на груди. — Продолжаем, — хлопнул в ладоши Реван. — Город засыпает, просыпается совиная мафия. — Ты? — удивленно воскликнул Энакин. — Итак, сегодня умрёт… Упс, не умрет. Мы ведь уже мертвы! Ладно, повторная смерть ожидает… Не, ну могли бы и получше жертву выбрать. На смену мафии приходит врач. Какой эгоист у нас врач. Напомнить врачу, что он может вылечить себя только раз? А поздно! Врача сменяет на своём посту неутомимый страж порядка — комиссар. Кого же он арестует? Нет, себя арестовывать нельзя. Неплохой выбор. Так как наша ночная бабочка быстро сошла с доски, хочу сказать следующее… Доброе утро, Вьетнам!!! Все открыли глаза. — Ох, это была бурная ночь, — выдохнул Реван. — Убили Занну, посадили Каана. Карты на бочку! Занна зашипела, открывая карту комиссара. Каан хмуро открыл карту мирного. — Мафия — Митра! — А по-моему, Бэйн, — отвернулся Каан. — Голосуем? Большинство голосов отдали за Митру. Она оказалась мафией. — Не моей идей было убивать Кеноби, — предупредила она. — Наступает ночь. Блин, мафия, может, вы вечером будете орудовать? А то ночью спать надо. Вон, врачу теперь вставать! Нет, меня вы убить не можете. Выбирайте уже! Что ж, прекрасный выбор. Врач, родной, спаси кого-нибудь от смерти лютой и Задолбалы вредной. Серьёзно? Врач у нас какой-то дегенерат, — Реван на секунду замолчал, а после пропел: — Третья ночь сон уносит прочь, третья ночь… Город проснулся. — Начнём с конца — вылечили Экзара, убили Ксендора. Карты, дамочки, карты! Ксендор перевернул карту врача. Энакин и Кеноби пытались не заржать. — Итак, у мирных жителей есть шансы победить. Как и у мафии. По двое с каждой стороны. Голосуем? — Это Эйла! — указала на неё Асока. — Сидит тут, как мышь. Она мафия! — В этом есть смысл, — задумчиво протянул Бэйн. — А может, это ты мафия, — прищурился Экзар, глядя на Тано. — Убиты Кеноби, Занна и Ксендор. Я, ты и Бэйн попадаем под подозрение. А кто у нас тут невинная овечка? Она! Она отводит от себя глаза! Единогласно проголосовали за Эйлу. Та в некотором смятении показала карту… мирного жителя. — Похоже, мы победили, — улыбнулся Кун, вскрываясь. Он и Асока оказались мафией. — Я что, лечил мафию?! — ужаснулся Ксендор. — Дважды, — подмигнул ему Экзар. — Требую ещё одну партию! — заголосила Занна. — Кто «за»? — вяло поинтересовался Реван и ничуть не удивился, когда все подняли руки. Это лучше, чем выходные в казино! И уж точно лучше нового ремонта. А потолок-то в трещинах…