1.
День отлета выдался теплым, солнечным — прощальная улыбка октября. Да еще и воскресенье. В общем, проводить «Трех Огней» не пришли только самые ленивые — визжащих фанаток набился полный аэропорт. Впрочем, и охрана была на высоте: Усаги, Оливия и братья Коу спокойно дожидались посадки в отдельном помещении. Девочки тоже были здесь — в качестве провожающих. Они отвели Усу в сторонку, чтобы проститься и поболтать напоследок. - Как долетите, сразу позвони, - сказала Минако, кажется, уже двадцатый раз за полчаса. - Слушаюсь, мамочка, - Усаги показала ей язык. - Не ёрничай! Я, между прочим, волнуюсь! Как ты там будешь без нас... Не забудь предупредить меня о свадьбе заранее — я собираюсь приехать и устроить девичник! - Да угомонись ты, Мина! Она еще в Японии, а ты уже на её свадьбе в Америке гуляешь! - фыркнула Рей. - Я просто хочу помочь! Это же моя подруга! - Ну да, давай, помоги ей во всём! Со свадьбой, с платьем, с девичником. С брачной ночью тоже можешь помочь. И конечно, с медовым месяцем. А то сама не справится. Все засмеялись, а Уса густо покраснела. - Усаги, будь очень осмотрительна и аккуратна в чужой стране, - наставляла Ами. - Помни, ты не дома. И вообще... если что — звони, не стесняйся, в любое время дня и ночи. Но лучше — дня. - Уж кто-кто, а Уса-то звонить никогда не стеснялась, - ухмыльнулась Рей, и все снова прыснули. - Что-то мы сегодня слишком много веселимся, - заметила, отсмеявшись, Макото и в очередной раз посмотрела на дверь. - Походит на истерику. Чует мое сердце, скоро начнем безудержно рыдать. - Кого это ты всё высматриваешь, Мако? Кто-то еще должен прийти? - Да... то есть, нет, - Кино слегка смешалась, - Доктор Джиба, вроде, собирался зайти. Но, вероятно, передумал. - Пф! А ему-то что здесь делать! - возмутилась Минако. - Неужели он и в аэропорту не оставит Усаги и Сейю в покое! Кому он тут нужен — да, Уса? Ответу Усы помешала телефонная трель — звонил Мамору, как по заказу. - Ну вот, помяни — он сразу и появится! - фыркнула Мина. - Усаги, сбрось его! И вообще отключи телефон — пусть этот Джиба знает, что ему не рады! - Нет, это невежливо! - выдохнула Уса как-то слишком поспешно и убрала руку с мобильным за спину. - К тому же... я только скажу «до свидания». Только это. И под недоуменные взгляды девочек она боком-боком отошла подальше — почему-то не хотелось разговаривать при них. Ну вот не хотелось! - Алло, - Усаги даже сама не узнала свой голос — какой-то комариный писк. - Цукино, ты чего пищишь? - Мамору, похоже, был настроен иронично. - Самолётов, что ли, боишься? - Ничего я не боюсь! Просто в горло что-то попало, - Уса выразительно откашлялась. - Ну-ну. Пончики, наверное. Ты ведь всегда глотаешь их, не жуя. - А вот и нет! - А вот и да. - Слушай, зачем ты мне звонишь?! - Я подумал, вежливость требует, чтобы я пожелал тебе доброго пути. Всё-таки, два месяца наблюдений... - Не стоило беспокоиться! Я прекрасно улечу и без твоих напутствий! - выпалила Усаги и испугалась — не прозвучало ли это слишком грубо. Тишина на другом конце вдруг стала очень нервировать; блондинка осторожно позвала: - Эй, ты здесь? - Пока да. - А чего молчишь? - Беру пример с тебя. - Но ведь... это телефонный разговор, поэтому... мы ведь не можем просто молчать в трубку? - эта очевидная вещь прозвучала так неуверенно, что Уса почувствовала себя глупо. - Почему нет? Для молчания нет разницы между обычным разговором и телефонным. Тишина есть тишина. И порой она красноречивей слов. - Так зачем ты мне, всё же, звонишь?! - взвилась Усаги, не принимая его тона. - Сказал же, пожелать доброго пути. - Ну так... желай! Очередная тяжелая пауза повисла в воздухе. Уса понимала, что правильнее всего — нажать на сброс, но почему-то никак не могла на это решиться, чутко прислушиваясь к дыханию на другом конце. - Цукино, скажи мне одну вещь: ты счастлива? Только честно. Вопрос прозвучал, как удар набата, и Уса судорожно пыталась собраться с мыслями, чтобы сказать хоть что-то определенное. Нет, просто хоть что-то: - Я... а... Не твоё дело! и... я, вообще-то, выхожу замуж! - Это не ответ, Усаги. Да, вот так и сказал - «Усаги». Не «Цукино», не «Оданго». Блондинка задохнулась — это было впервые на её памяти, когда он назвал её так. «Усаги». Собственное имя показалось таким... личным. Она так и зависла, на пару минут перестав воспринимать реальность, и не заметила шума вокруг. Не увидела, как в комнату вошли два офицера полиции и заговорили о чем-то с братьями Коу на повышенных тонах; не заметила, как все вокруг всполошились; лишь с удивлением смотрела на спину Сейи, которого под руки практически волокли на выход. - Всё, Кукла, радуйся, никуда не летим! - Ятен сердито сверкнул глазами в сторону Усы. - Хватит трепаться по телефону — Сейя арестован!2.
- Что значит, «я не помню»?! Сейя, так не годится! - Таики был очень сердит и серьезен. - То и значит — не помню и всё! Я был пьян в стельку. - А я знал, знал, что твоё поведение однажды выйдет нам боком! - шипел Ятен. - Ты пил, гулял, творил что вздумается и не пропускал ни одной юбки! Но мог бы, по крайней мере, узнавать, сколько им лет — ведь это же элементарно! Но нет, нашему великому Сейе ни до чего нет дела! И вот теперь мы должны всё это расхлебывать! - Ятен, давай потише. Не забывай, где мы. Полицейский участок не лучшее место для таких разговоров, - старший Коу устало опустился на стул — напротив Сейи. Вот уже три часа «Три Огня» пребывали здесь, дожидаясь своего адвоката, который, как назло, именно сегодня отбыл из города. Впрочем, кое-чего они смогли добиться самостоятельно: а именно пребывания Сейи не в камере, а в запертом кабинете, вместе с братьями. И даже ненадолго к ним пустили Оливию и Усаги. - Да всё это фигня, и наш адвокат так считает, - с наигранной расслабленностью Сейя потянулся. - Он так и сказал по телефону: «фиг-ня». Почему девчонка ждала полгода, чтобы на меня заявить? - Дело не в том, Сейя, когда это случилось, а в том, что это действительно было! - А вот в этом я не уверен! Что, собственно, такого произошло? Она - муза, я — музыкант. Мы встретились в музыкальном кафе, вместе сочинили песню и отправились продолжать знакомство в клуб. Что там дальше было — помню смутно. Одно могу сказать точно - выглядела она и вела себя точно как совершеннолетняя! Мы что-то пили, танцевали, а проснулся я один на диване отеля. Одетым! Даже вспомнить не мог, с кем и как я туда попал. Ну и в чем, скажите, я виноват?! В том, что не заглянул ей в паспорт? Так ведь никто из вас, ребят, этого тоже не делает! - Не делаем, потому что не связываемся с кем попало! - Ах, да! Святой Ятен сидит вечерами дома и кушает кашу с маслом. - Сейя, что было дальше? - повысил голос Таики. - Ты потом встречался с этой девушкой? - Мельком. Пару раз она подходила ко мне на улице и пела что-то про неземную любовь. Но я уже понял — она не моя муза, и свел общение на нет. И полгода от неё ни слуху ни духу! Не понимаю, с чего вдруг... - Вероятно, она затаила обиду. А твоё публичное заявление о женитьбе её задело, и она решила, что пришел час расплаты. Хорошо, если ей просто нужны деньги. Плохо, если она жаждет отыграться по полной. Потому что факт остается фактом — ей нет восемнадцати. Крыть нечем. - Даже если всё обойдется, скандал нам всё равно обеспечен, - мрачно заметил Ятен. - Вот и будет тебе черный пиар. - Да как ты можешь быть таким спокойным?! Наше турне практически сорвалось, репутация подмочена, тебя ожидают судебные разборки, ты заперт в полицейском участке, а ведешь себя, как на курорте! Тебе еще, между прочим, с невестой объясняться. На её месте я не захотел бы иметь с тобой дела! - Вот только Куколку сюда не приплетай! Я сказал ей, что всё это дело прошлое, и она поверила! Она на моей стороне. В отличие от некоторых. Так ведь, Пончик? Усаги, сидевшая в уголке, поспешно кивнула: - Думаю, ты говоришь правду. Но тебе следует извиниться перед этой девушкой. - С чего вдруг?! Она обвиняет меня черт знает в чем, а я еще должен извиняться?! - Значит, ты сильно её ранил, раз она так себя ведет. Извинись, и быть может, она даже передумает... - Ну уж нет! Не стану я признавать вину вот так запросто — я ведь даже не помню толком ничего! Куколка, это было так давно... Всё теперь изменилось, я изменился. Даже не верится, что такое произошло со мной — словно привет из прошлой жизни. - Да, я знаю. Но перемены к лучшему не отменяют прошлых ошибок. Отсутствие воспоминаний — это не алиби. Я хочу верить, что девушка просто наговаривает на тебя — от обиды. И ты в любом случае должен попросить прощения — за то, что эту обиду нанес. Тогда тебе и самому станет легче, вот увидишь. - Хм, давайте отложим вопрос с извинениями на потом — на то время, когда невиновность Сейи будет доказана, - вмешался Таики. - А пока надо сосредоточиться на защите. Нам нужны факты. Сейя, ты точно больше ничего не можешь добавить? Усаги не стала слушать ответ брюнета и вышла в коридор. Вообще-то, её присутствие здесь было необязательным — братья Коу уже не раз отсылали Усу домой, да и мама звонила, волновалась... Однако она не могла себе позволить оставить Сейю в такой момент. Долг призывал её быть рядом с женихом и ожидать приговора судьбы. Сейчас очень не хватало подруг — их дружеское плечо очень бы пригодилось в такую минуту. Но, кроме Усы, в участок никого не пустили. Да и девочки не горели особым желанием туда попасть. Честно говоря, все как одна они были против Сейи. Даже Минако, которая еще не давно пророчила Усаги великое счастье с солистом «Трех Огней», теперь лишь пожимала плечами: «Вот не повезло, так не повезло!» Последней надеждой была Макото — как работник Министерства Предназначения, она вполне могла бы оказать содействие. Ведь союз Усаги и Сейи, по её же словам, представлял собой научную ценность. Тем не менее, ответ был таков: - Прости, Уса, но я не представляю, что тут можно сделать. Министерство не ввязывается в такие дела. Я бы очень хотела помочь, правда. Но что, если Сейя и правда виноват — ты об этом не думала? В общем, Уса осталась одна. Она не сердилась на девочек — в конце концов, они не обязаны слепо верить в её жениха — человека с не самой лучшей репутацией. Ни одна из них не знала и не чувствовала Коу так, как Усаги — на особом, тонком уровне. Но их поддержки - хотя бы молчаливого присутствия - действительно недоставало.3.
- Эй, голова с шишками, так и знал, что ты здесь, - с другого конца коридора к Усаги неспешно приближался... Мамору. Красивый, насмешливый, в костюме. - Не шишки, а оданго! - запротестовала блондинка, хотя в данный момент это было совершенно не важно. - Не суть. Лучше скажи, адвокат твоего Сейи еще не появлялся? - Пока нет, ждем. Но откуда ты... - ...а адвокат мисс Джинго? - Чей-чей? - Нацуми Джинго, девушка, заявившая на Коу, если ты не знала. - А... да, он где-то был тут. По крайней мере, я видела его полчаса назад... - Отлично. Значит, всё решим прямо на месте, - Мамору шагнул в сторону, намереваясь обогнуть недоумевающую Усаги, но та воспротивилась и решительно перегородила ему путь: - Эй! Ты ничего не хочешь объяснить? Зачем тебе этот адвокат? Для чего ты вообще сюда приехал?! Макото сказала, Министерство не вмешивается в такие дела. - Но я ведь не только ученый Министерства, я еще и человек. Который может помочь. И если я могу что-то сделать, то почему бы не сделать? Уса немного устыдилась своих нападок и виновато шмыгнула носом: - Значит, ты тоже веришь, что всё это клевета и Сейя не виноват? - Такого я не говорил. Если подумать, всё против него: разгульный образ жизни, беспорядочные связи, беспечное поведение. Да ты и сама понимаешь. Не удивительно, к чему это привело. Даже странно, что подобное не произошло раньше. - Нет, невозможно! - выкрикнула Усаги и тут же смутилась своей горячности. - Я не могу хорошо объяснить, но... Я знаю, что он не мог... то есть, теоретически, мог, но точно не сделал ничего такого... - В тебе говорит привязанность Музы. Ваша связь очень крепка, вместе вы создаете чудесную музыку. И поэтому ты горой стоишь за своего Музыканта. Но насколько ты уверена в нем, как в человеке? Представь ненадолго — на одну секунду — что он и правда виновен. Как ты поступишь? Закроешь глаза на мораль или же больше не будешь с ним? - Я... надеюсь, я никогда не превращусь в того, кто сможет закрыть глаза на мораль. Тем не менее, она не мешает мне поддерживать Сейю. Что бы он ни делал в прошлом, сейчас он другой. И если Сейя должен заплатить за свои ошибки, так и будет. А я буду рядом. - Умничка, - тихо произнес Мамору с легкой улыбкой. Его тон, взгляд и поза неожиданно изменились: теперь он смотрел на Усаги мягко, почти нежно. - Сейчас редко попадаются люди, которые не бросают друзей ни при каких обстоятельствах. Ты молодец, уважаю. Уса, пораженная такой переменой, не могла вымолвить ни слова и смотрела на Мамору словно видела впервые. А он, то ли серьезно, то ли потешаясь над её видом, продолжал: - Мако права, Министерство не может вмешиваться в дела полиции. Но кое-какие сведения из архивов добыть удалось. Вот, ознакомься, - Мамору достал из нагрудного кармана листок бумаги и протянул Усе, а та рассеянно его взяла. - Что это? - Карточка музы - Нацуми Джинго — с результатами Теста. Копия, разумеется. Обрати внимание на дату рождения. Видишь? - Вижу. Но не понимаю. - Да уж, математика — явно не твоё. - Причем тут математика?! - При том, что этой девице уже давно-о-о за восемнадцать. Даже полгода назад. - Тогда выходит... она всех обманывает?! - Дошло, наконец! Не волнуйся, не виноват ни в чем твой Сейя. Разве что, только в беспечности. - Но это же здорово! Здорово! - Усаги чуть ли в ладоши не хлопала. - Я знала, что всё обойдется! Вот только... как ей удалось это провернуть? Почему никто не проверил, сколько ей лет на самом деле? - Вопрос не ко мне. Но что бы Нацуми Джинго ни предприняла, она не учла одного: в Министерстве Предназначения хранятся данные всех Муз, и изменить их невозможно. Я всегда знал, что однажды наша аккуратность в архивных записях кому-нибудь да пригодится. - Ох, спасибо... спасибо тебе большое... - лепетала Уса; она просто не знала, как и чем еще можно выразить свою горячую признательность. - Подожди благодарить, - отмахнулся Мамору. - Сначала давай всё разрулим. Где там, говоришь, этот адвокат? Думаю, увидев карточку Нацуми, он сам откажется от дела. И твой Коу отправится домой.***
Усаги всё ещё стояла в коридоре одна, пребывая в радостном ожидании. Мамору скрылся в дверях кабинета вот уже полчаса назад, туда же вскоре зашел и наконец-то объявившийся адвокат «Трех Огней». Вот-вот вся компания, во главе с Сейей, должна была появиться, чтобы торжественно проследовать к выходу — довольные и свободные. Уса даже представить себе не могла, что всё вот так быстро и хорошо сложится. Что помощь придет, откуда не ждали, и найдутся неопровержимые доказательства в пользу Коу. Конечно, придется всё-таки заставить его извиниться перед Нацуми, но это мелочи, это потом. Главное — ситуация разрешилась. А доктор Джиба... такого участия с его стороны Уса совсем не ожидала и сама не понимала, как к этому относиться. - Цукино, ау! Замечталась? - почему-то, Мамору вышел один. - Ну всё, готовься встречать своего победителя. - А где же... - Подписывает последние бумаги. Скоро будет. Ты не волнуйся, никаких помех. Адвокат этой Джинго сразу пошел на попятную. Да и сама она вряд ли еще сунется, её и так ждут проблемы - за клевету. - Мамору, я хотела... в общем, спасибо. Ты правда, так помог... - Ок, принимается. Не могу сказать, что мне это ничего не стоило, поэтому не буду. - Стоило? - переспросила Усаги удивленно, - Чего же? - Душевной борьбы, например. Скажу прямо, ради одного Коу я не стал бы шевелиться. Не часто приходится вытаскивать из полиции беспечную «звезду» — лишь бы не разрушился творческий союз. - Дался тебе этот союз! - по непонятным причинам, Усаги почувствовала досаду. - Дался тебе этот Коу! - в тон ей ответил Мамору. Они обменялись горящими взглядами и дружно друг от друга отвернулись. Умом Усаги понимала, что ситуация неправильная: не годится так разговаривать со спасителем Сейи. Но почему-то подобрать правильных слов для Мамору у нее никогда не получалось: всё всегда сводилось к противостоянию. По неведомым причинам этот загадочный и невозмутимый человек постоянно лишал её равновесия. О чем думал в этот момент Мамору, было сказать трудно. Всё так же, не оборачиваясь, он спросил: - Ты и Коу... вы теперь снова захотите отправиться в Америку? - Скорее всего. Причин задерживаться нет. - Ясно, - он коротко кивнул, словно сам себе, и неспешно направился прочь. А Усаги смотрела ему вслед и осознавала, что, наверное, видит его в последний раз. И как назло — со спины. Конечно, зачем ему оглядываться... Словно услышав её мысленный посыл, Мамору остановился. - Нет причин, говоришь? - два шага, и он вдруг оказался прямо напротив. - А как тебе такая причина? Прошло всего две секунды, ровно два удара сердца — то самое время, когда еще можно было что-то сделать: отступить, отвернуться, убежать. Но Усаги будто приросла к полу. Всем своим существом она понимала, ЧТО сейчас произойдет, и всё равно не сдвинулась с места. Больше двух секунд Мамору и не ждал — притянул блондинку к себе. Он целовал её нежно, крепко сжимая в объятиях. Она отвечала. И не было вокруг ни людей, ни полицейского участка. Вообще никого и ничего не было. Но волшебство момента не могло длиться вечно. Мамору резко отстранился, посмотрел очень серьезно, словно решалась его судьба. А затем ушел, оставив Усаги саму разбираться в своих чувствах. Хотя, может, просто не захотел слышать её приговора. Или дал время подумать? Как бы то ни было, Уса была в ужасе: от себя, от Мамору, от того, что только что случилось. Как она могла это допустить?! Почему позволила?! Тут к ужасу добавилось и внезапное озарение: тот дерзкий незнакомец, который посмел целовать её в темноте, и был Мамору Джиба! Теперь в этом не осталось никаких сомнений. Но хуже всего было то, что... в дверях кабинета стоял Сейя и смотрел на неё взглядом, полным непонимания и боли. Похоже, он всё видел...