The Forbidden fruit

Молчание накрыло комнату волной. Страх, отчаянье, боль? Что ты чувствовала в тот момент, Эрза? Глаза девушки прикрыты, и лишь изредка длинные ресницы подрагивали. Кожа ее стала бледной, точно на кровати сидел не живой человек, а мертвая кукла. Тик-так… тик-так…тик-так… Как же раздражает это навязчивое тиканье часов! «Тик-так, тик-так, тик-так» — только это она и слышала последующие минуты, часы, дни, и, казалось, вечность. Одиночество стало ее единственным другом. Эрза не хочет никого видеть, не хочет слышать что-либо. Хотелось просто умереть. Зачем жить, когда человек, которого ты так любила, умер? Хотелось просто закричать. Просто высвободить свои эмоции громким криком, от которого треснут стекла. Хотелось вновь расплакаться. Что бы по бледным щекам вновь потекли соленые слезы. Может, хоть так ей станет чуточку лучше? Хотелось просто рвать алые волосы на голове, биться о стены и кусать руки. Но Эрза не может позволить себе подобных слабостей. Дочь императора, будущая повелительница Империи Фиора. Да кого она обманывает! Скарлет не сможет ступить на престол, не сможет повести за собой целую страну. Как же было…страшно. Черти, почему она не родилась в какой-нибудь бедной семье крестьян, почему она вообще родилась?! Зачем она существует на этой несчастной планете, в этой стране? Зачем она существует? — Госпожа! — раздался тихий голос. Госпожа…ужасно. Как же ужасно слышать это из чьих-то уст по обращению к тебе. «Госпожа », «Ваше высочество », «Почтенная », и, самое гадкое — Императрица. Посмотрите на эту девочку, что сидит на кровати, пустым взглядом смотря на часы. С растрепанными алыми, как кровь, волосами и мешками под глазами! Ну, какая из нее «императрица »? — Госпожа?.. В ответ девичьему голосу — тишина. Пугающая, заставляющая волноваться за девушку, леденящая. — Эрза-сама? — Войди. Вот, почему бы не сразу так? Без этих глупых титулов, которых она даже по закону не достойна. Наверняка все эту отдадут ее мужу, которого благополучно найдут в какой-нибудь богатой семейке. Муж… еще одна больная тема. Дверь скрипнула. На пороге в комнату появилась молоденькая девушка в одежде горничной и с распущенными, лазурными волосами. Джувия, неуверенно топчась на месте, держала в руках конверт. — Что это? — Эрза точно проснулась от долгого сна. На конверте стояла печать «Совета». — П-письмо из Совета… вас просят явиться сегодня к полудню. Стоп, что? Тут же девушка посмотрела на настенные часы, сглотнув. В лучшем случае — опоздает.

***

Стоя перед всеми членами совета, юная дева сглотнула. То и дело поправляя накидку с вшитой эмблемой Фиора, Эрза пыталась унять волнение. Страшно! Как же страшно было перед этими людьми. — Эрза Скарлет, дочь Эрибра Скарлета, пятого Императора Фиора, — начал один из мужчин, стоящих на возвышении. Да, такой она и останется! Тенью своего отца, навеки известная как «дочь Императора». Хотя, уж лучше так, чем «никудышная Императрица Эрза », — Мы приносим искрение соболезнования по поводу смерти Эрибра Скалета, — она лишь кивнула, смотря в пол, — Мы просим вас взглянуть на это. При последних словах он протянул Скарлет конверт с печатью ее дома. Когда же раздался звук, что издается, когда бумага рвется, и письмо показалось свету, руки задрожали. «Я, Эрибр Скарлет, пятый Император величественного Фиора, завещаю сохранения, дом и правление страной своей единственной дочери — Эрзе Скарлет, шестой императрице Фиора. ©Эрибр Скарлет» Всего лишь несколько строк этого небольшого текста повергли аловолосую деву в состояние шока и оцепенения. «Отец, почему?! Почему не кузену, мачехе, — его жене, — кому-нибудь из прислуги?! Почему мне? Отец.?» Мысли ее смешались самую настоящую кашу, даже не пытаясь прийти в нормальное состояние. Как же страшно и больно. А остальные об этом знали, так? Не стали бы говорить с ней с такими титулами… — П-почему? — шепчет Скарлет, сжимая в руках бумагу. Вот-вот по побледневшем щекам покатились бы слезы, если бы она не закусила нижней губы. — Приносим свои искрение поздравления, Эрза Скарлет. Шестая императрица Фиора. Поздравления?.. Скорее соболезнования… А там, в темном углу, с оскалом на устах сидит парень. Его оливковые глаза блеснули хитрым огоньком, смотря на новую Императрицу. — Как же эта страна хороша, не так ли, Уртир? Я хочу владеть ей! И лишь одному Богу известно, имел в веду он Фиор или его Деву.