Исполненное обещание

      Девушка закрыла дверь и прислонилась к ней лбом. Минуту постояла так, неподвижно, успокаивая дыхание. Ньют, не знавший, как себя вести, смотрел на нее – он был невероятно счастлив оттого, что видел ее так близко после стольких месяцев, проведенных вдали от Нью-Йорка. Она нисколько не изменилась – лишь волосы отросли. Длинные широкие брюки и подпоясанная рубашка только подчеркивали стройность ее тела.       Тина медленно отошла от двери и повернулась к Ньюту. Взглянув на него чуть более пристально, девушка поднесла ладони ко рту, а ее глаза затуманились.       – Что… Ньют… Что ты здесь делаешь? – пролепетала она прерывающимся от избытка чувств голосом.       – Разве Куинни и Якоб тебе ничего не сказали? Я заходил утром, – ответил молодой человек, застенчиво улыбаясь и по-прежнему прижимая к себе чемодан и книгу.       – Нет, не сказали… – прошептала Тина. Она шагнула к нему, не отрываясь глядя в его глаза.       – Я так рад тебя видеть, – признался Ньют дрожащим голосом и тоже сделал шаг ей навстречу.       Теперь они стояли буквально в паре сантиметров друг от друга.       – Я … тоже очень рада.       Неосознанно и еще сомневаясь, Ньют одним движением преодолел то небольшое расстояние, что еще разделяло их. Он положил руку на ее стройную талию, другой рукой приобнял за спину и прильнул к ней. Дрожащие ноги Тины уже почти подломились под грузом эмоций, поэтому она приняла его объятия с восторгом и с облегчением. Она положила голову ему на плечо. Кожа девушки была мягкой, как и ткань ее одежды. Тина глубоко вздохнула. Ньют пах по-мужски, кожей и деревом. Казалось, их объятия будут длиться вечно. Молодой человек, еще минуту назад дрожавший от волнения, с удивлением понял, как ему хорошо в объятиях Тины. Они впервые были так близки. В прошлом году он осмелился лишь дотронуться до ее щеки. За месяцы усердной переписки молодые волшебники сблизились. Они постепенно перешли на «ты»; затем их письма стали все более длинными и личными, более задушевными. Вплоть до того самого последнего письма, которое Тина не получила, – завершая его, Ньют рискнул написать: «Целую тебя».       Сколько времени они простояли так? Но молодой человек наконец прервал молчание:       – Я… Я обещал привезти тебе экземпляр, – сказал он и протянул Тине книгу. Та взяла ее и выдохнула:       – Спасибо…       Друзья, не сговариваясь, направились в гостиную. Не дожидаясь приглашения – еще несколько минут назад он сам не ожидал от себя такой смелости, – Ньют снял пальто и поставил чемодан около дивана. Тина, не отрывая глаз от книги, рассеянно присела в кресло.       – Прекрасная книга! Она выглядит чарующе…       – Да, тема увлекательная, – скромно ответил молодой человек, гордясь тем, что смог продемонстрировать результат своего труда этой особенной для него девушке.       – Ох, прости, я забываю об обязанностях хозяйки! Хочешь чего-нибудь выпить? – спохватилась Тина после нескольких минут просматривания текста по диагонали.       – Нет-нет. Хотя… Да, стакан воды, пожалуй, – улыбнулся Ньют: у Тины сейчас было почти такое же выражение лица, что и у ее младшей сестры сегодня утром.       Девушка отправилась на кухню, поймала бокал и наполнила его чистой водой из бутылки, стоявшей на кухонном столе. Обернувшись, она подпрыгнула от неожиданности, обнаружив, что Ньют пришел следом и теперь стоял рядом с ней.       – Эй, ты напугал меня! – произнесла она, протягивая ему бокал.       Молодой человек сделал несколько глотков и поставил бокал.       – Как хорошо! У вас что-то жарковато.       – Ты… ты так считаешь? – пробормотала Тина, опуская глаза.       Поняв, что его слова могут быть истолкованы неоднозначно, Ньют вздохнул и возвел очи горé. «Помилуйте, что же делать, чтобы прекратить это мучение?» – подумал волшебник. Прекрасное мучение, которое закончилось лишь тогда, когда Тина вновь заговорила:       – Они тут даже порядок не навели! – сказала она уже совсем другим, ворчливым тоном, рассматривая царивший на кухне беспорядок. Мука, скорлупа, миски, полные теста, пустые и грязные тарелки…       Ньют вздохнул с облегчением, почувствовав себя немного увереннее:       – Якоб и Куинни?       – Да, они как раз готовили рулетики с корицей.       – Выглядит аппетитно… – облизнулся молодой человек, заинтересованно присматриваясь к различным ингредиентам.       – Так и есть! Разве ты не знаешь? Нет, ты не можешь уехать из Нью-Йорка, не попробовав рулетики с корицей!       – Да я и не собираюсь сейчас же уезжать… – заметил Ньют непринужденно, уверенно и немного лукаво. Подобным тоном он не говорил уже много лет.       – Значит, у тебя будет время попробовать массу всего вкусного у нас, – в тон ему ответила Тина. Смущение пропало. Если Ньют хотел поиграть – они поиграют, и у Тины в рукаве припрятано несколько козырей…       – Сейчас рулетики с корицей подойдут как нельзя кстати. Что до остального – посмотрим, – вздохнул Ньют, улыбаясь уголками губ и не сводя глаз с девушки.       Оба волшебника застыли, не моргая, словно играя в гляделки: кто первый не выдержит и прервет зрительный контакт? Все еще глядя Ньюту в глаза, Тина подхватила шепотку муки, рассыпанной по всему столу, и пошевелила пальцами перед его лицом: несколько крупинок попали ему под веки и заставили молодого человека прикрыть глаза и рассмеяться, разрядив таким образом приятное, но опасное напряжение, установившееся в кухне.       – Ты умеешь готовить? – спросила Тина почти нежно.       – Нет, совершенно не умею. А ты?       – Да меня к кухне подпускать страшно!       – Тогда доделаем рулетики?       – Давай. Так им и надо, этим двоим, не будут убегать…       Вооружившись поваренной книгой Якоба, забытой им на столе, НЬют и Тина принялись за дело.       «Раскатать тесто скалкой, нарезать на квадратики разного размера…»       – Прекрати есть тесто, Ньют, тебе станет плохо.       «Смешать коричневый сахар, масло и корицу…»       – Тина, у тебя тут сахар…       – Где?       – Здесь.       – Ой! Спасибо…       «Приготовить глазурь…»       – Как ты думаешь, мы все правильно делаем?       – Не знаю… Такие кусочки пойдут?       Три четверти часа спустя, когда Ньют ставил наконец в духовку последний противень с рулетиками, Тина улыбаясь во весь рот, улизнула из кухни в гостиную. Она схватила книгу, уселась и продолжила ее листать. Через несколько минут она заметила на одной из первых страниц надпись пером, сделанную рукой Ньюта:

«Тине. Одному из самых таинственных созданий, которых мне повезло встретить в жизни. Надеюсь, что эта книга тебя не разочарует. Ньют».

      Девушка почувствовала, как у нее перехватило горло и сжалось все внутри. Она перечитала надпись раз десять, не в силах оторваться. Дыхание сбилось, она кусала губы, чтобы удержать вздох, рвущийся из груди.       Тина бережно отложила книгу и подняла глаза. Ньют все еше был на кухне: он наводил порядок на столе с помощью волшебной палочки. С минуту Тина смотрела на него. Сколько раз в течение этих долгих месяцев она мечтала оказаться с ним наедине? Вдохнуть его запах, коснуться его кожи, да хотя бы просто услышать его голос… И вот он у нее дома… на кухне… Девушка не могла в это поверить. Целые месяцы она мечтала об его объятиях, его губах – и вот, когда они встретились, маленькая робкая девочка проснулась в ней, мешая осуществить самые заветные желания…       К черту эту глупую робость! Тина порывисто поднялась и направилась к Ньюту. Подойдя поближе, она ласково положила руку ему на спину. Ньют словно ждал этой ласки: он не подскочил от неожиданности, а медленно обернулся. Оба волшебника, оказавшись лицом к лицу, смотрели друг на друга так, словно простого взгляда было вполне достаточно, чтобы выразить все их подспудные страхи и затаенные желания. Ньют положил волшебную палочку на стол; Тина легонько коснулась его щеки – а он, наслаждаясь ее теплом, положил руки ей на бедра. Пальцы Тины пробежались неловко с щеки Ньюта по всему его лицу. Нос, усыпанный тысячами рыжих капелек, светлые брови, длинные ресницы… слегка потрескавшиеся чувственные губы, выдающийся подбородок… Не в силах больше сдерживать себя, Ньют чуть наклонился к Тине и поцеловал ее в висок. Он не отстранился; она тоже замерла. Теперь уже молодой человек продолжил свое исследование: он поцеловал ее в лоб, потом в кончик носа и наконец в уголок рта. Тина вздохнула от удовольствия, обхватила ладонями лицо Ньюта. А он, сгорая от нетерпения, накрыл губами губы своей любимой. Первый нежный поцелуй, и молодой человек сильнее обнял свою любимую. Прошли секунды, минуты… кажется, даже часы, но ни один из них и не подумал размыкать объятия.       Наконец Тина неуловимым движением отстранилась и улыбнулась. Она взяла руки Ньюта в свои и повела его к дивану. Уселись рядышком, по-прежнему не разнимая рук.       – Нью-Йорк и в самом деле умеет очаровать… – пошутил молодой человек, по-прежнему весь пунцовый.       Смущенная Тина покусала губы и сильнее сжала руку Ньюта.       – Да ты еще ничего толком не видел… – прошептала она.       – Ох… я не знал, что ты такая соблазнительница.       – Я… я имела в виду разные кварталы… я о городе говорю, – возмутилась Тина, толкнув его в бок.       – Да-да, конечно.       Задетая за живое, Тина подвинулась к нему и снова прижалась губами к его губам. Ньют попытался слегка прикусить губу девушки, но та оказалась проворнее и, слегка повернув голову, ушла от его захвата; теперь уже она предприняла попытку нежно захватить в плен его нижнюю губу, но безуспешно. Потихоньку эти легкие и шутливые поцелуи становились более горячими и страстными. Руки Тины пробежались по шее и торсу Ньюта – а он с наcлаждением гладил спину девушки…       Через несколько минут Тина с удивлением почувствовала, как что-то твердое зашевелилось у ее бедра. Она решилась взглянуть, но Ньют вдруг оттолкнул ее.       – Пикетт!! – закричал он, вытаскивая маленького лечурку из кармана брюк. – Ты что тут делаешь?!       Тина, мгновение назад подумавшая совсем о другом, расхохоталась: так забавно выглядели эта почти неприличная ситуация и окрасившееся в багровый цвет лицо Ньюта.       Пока молодой человек уговаривал крошечное существо вернуться в чемодан, а Тина не могла остановиться, смеясь до слез, в проеме входной двери показались Якоб и Куинни.       Булочник нахмурился и бросился к духовке:       – Рулетики! Они сожгли рулетики! – вскричал он, вытаскивая из духовки противень, за которым потянулся густой след серого дыма.       Куинни осталась в гостиной: стоя у дверей, она анализировала ситуацию. С игривой улыбочкой она перехватила взгляд старшей сестры.       – Куинни, нет! Остановись. Уйди из моей головы!       Осознав, чтó только что произошло, Ньют, не зная, куда деваться от стыда, начал подумывать о том, чтобы до конца своих дней запереться в чемодан.       – Ооо, как это прекрасно… – вздохнула Куинни: в ее голосе смешались неподдельная нежность и чистая насмешка.       – Куинни, прекрати! – злилась Тина, видя неловкость Ньюта и чувствуя, как ее саму накрывает волной смущения.       Куинни хихикнула и отправилась на кухню к Якобу.       – Як, оставь в покое рулетики: у этих двоих, кажется, совсем другое было на уме…       В гостиной Тина бросила расстроенный взгляд на Ньюта; а тот вновь глядел не отрываясь в глаза своей любимой, думая о том, что игра в конце концов действительно стоит свеч…