Больше не знаю, кто я

      Большинство учеников Хогвартса ещё только расходились по своим комнатам, из-за чего в проходах создавалось столпотворение. Слава Мерлину, что в директорской башне практически никого не было.       Быстрым шагом Малфой дошёл до нужной горгульи, но в последний момент остановился. Он не знал, что ждёт его в кабинете профессора. Различные мрачные мысли лезли в голову, которая и без того уже раскалывалась на части. Прямо сейчас хотелось развернуться и убежать подальше отсюда.       — Мистер Малфой? — вдруг раздался голос из-за спины, отчего Драко вздрогнул. — Вы довольно быстро. Прошу, — немым жестом руки директор пригласил юношу зайти внутрь, еле слышно называя пароль статуе.       Драко последовал за профессором, держась на довольно приличном расстоянии. Если бы староста не сообщил о приезде отца, то можно было предположить, будто Дамблдор откуда-то узнал о замысле Тёмного Лорда и Пожирателей, касающегося, как раз-таки, его самого. Даже стало интересно, что он предпринял бы тогда.       Просторная круглая комната встретила приятным тёплым светом, создавая некий уют. Уют, незнакомый холодным подземельям Слизерина. Но, когда Малфой заметил в кабинете Люциуса, всё освещение будто пропало, окутывая помещение мраком.       Малфой старался показать всем своим видом, что ему, откровенно говоря, плевать на сложившуюся ситуацию. Только кулаки были сжаты в просторных карманах мантии.       — Здравствуй, Драко, — поднимая подбородок и откладывая какую-то вещь на серебристый столик, которую рассматривал секунду назад, произнёс мужчина. — Ты заставил нас с мамой прилично понервничать, убежав из дома.       Зубы сжались, тело заметно напрягается.       «Нас с мамой…»       — О, мне так жаль. Не хотел доставлять вам неудобства, — поднимая брови, пожал плечами парень. — Ну, я жив, здоров. Полагаю, на этом визит окончен?       Малфой-старший любезно попросил Альбуса Дамблдора оставить их на пару минут наедине. Драко до последнего надеялся, что разговаривать с ним один на один не придётся, но всё полетело к чёрту, когда директор одобрительно кивнул и удалился вглубь огромной комнаты.       Если до этого Люциус и старался вести себя добродушно, то теперь перед юношей был самый настоящий Пожиратель смерти. В глазах плескалась ярость, вперемешку с презрением, губы были искривлены, а спина, напротив, казалось идеально прямой.       — Что ты устроил, щенок?! — сквозь зубы прошипел Люциус.       — А вы серьёзно ожидали от меня чего-то другого? После всего, что произошло?!       Он не сразу понял, что стоило бы ответить как-то иначе. Малфой-старший никогда не терпел дерзости и разговоров с ним подобным тоном. Но когда бледная ладонь, с надетыми фамильными перстнями на каждом пальце, сжала шею, пришло осознание всей своей глупости.       — Мало того, что ты опозорил нас с матерью, когда она бесцеремонно влетела на собрание у Гойлов и начала бессвязно объяснять, что ты натворил, так ещё и…       Мужчина не успел договорить, как Драко перебил его:       — Она не моя мать. И ты мне тоже никто, так что убери свои чёртовы руки. Мало ли ещё запачкаешься, — он буквально выплюнул каждое слово в это ненавистное лицо, после чего сделал резкий рывок, освобождаясь от хватки волшебника.       — Закрой пасть! За эти шестнадцать лет ты столько раз встал мне поперёк горла. Клянусь, если бы не Нарцисса, тебя бы все благополучно забыли сразу же после какого-нибудь несчастного случая ещё тогда, когда нам сообщили, что ты — поганый выродок магглов. И слушай меня внимательно, никаких выходок. Если твой грязный язык повернётся рассказать кому-то об этом… Ты сильно пожалеешь. И ты исполнишь своё задание, и ты примешь Метку. Попробуешь ослушаться — пенять придётся только на себя, сынок.       С каким же презрением и издевательством он говорил. Неужели он действительно ненавидел Драко все эти годы? Неужели он не смог полюбить, не смог привязаться? Прошло почти семнадцать лет, и, неужели… ничего?       От осознания, что он всегда был нежеланным для — пусть и приёмного, но всё же — отца, стало так обидно, что чувство собственной никчёмности выросло в геометрической прогрессии.       — Да пошёл ты!       Драко уже развернулся в попытке уйти, как тут же свалился на пол, корчась от знакомой боли. Всего пару раз он подвергался этому непростительному ещё в стенах Мэнора, однако и за эти пару раз смог запомнить ощущение ломающихся костей и разрывающихся органов. Только неожиданный Круциатус со спины оказался ещё больнее.       Крепко стискивая зубы, он пытался не кричать, однако терпения хватило ненадолго. Из-за собственного крика он больше не слышал ничего. Почему никто никак не среагировал на происходящее? Почему никто не остановил это? Где этот Дамблдор, когда так нужен? В конце концов, это же его кабинет, и он находится всего лишь за какой-то идиотской стенкой. Всего лишь за стенкой.       Заглушающее заклинание, ну конечно. У Люциуса всегда всё было продумано, и такую глупую ошибку он точно бы не совершил.       Казалось, проходит целая вечность, когда пытка прекратилась. Тело продолжало предательски дрожать, но ноги всё же подняли тяжёлое тело, дабы поскорее убраться из кабинета, покинуть эту грёбаную комнату, спрятаться от самого ужасного в мире человека.       — Я надеюсь, мы поняли друг друга? Подобное неповиновение, проступок с твоей стороны — и все твои самый страшные кошмары воплотятся в жизнь. А сейчас — проваливай!       Множество поворотов сменялось кучей коридоров и огромным количеством людей. В глазах всё плыло, а уши заложило от говора учеников, превратившегося в назойливый гул. Распихивая всех руками и не думая даже извиниться, Драко направился в гостиную Слизерина. Оставалось преодолеть ещё один поворот, и он оказался бы на месте. Не терпелось скорее скрыться ото всех.       В паре метров от Драко уже виднелся проход в подземелье, когда кто-то со всего размаху впечатался ему в грудь, выбегая из-за угла. Тело ещё ныло после непростительного заклятия, а теперь Малфою показалось, что душа начала покидать его.       Лицо исказилось в гримасе боли, а ноги пошатнулись, заставляя опереться на стену.       — Да брось, Малфой, — произнес голос, чей владелец только что чуть не сшиб Драко с ног.       Серые глаза поднялись и увидели перед собой образ невысокой девушки. Разум дорисовал детали и предоставил возможность узнать в этой особе Грейнджер.       — Грейнджер. Какого чёрта ты так носишься? — всё ещё морщась, проговорил Драко.       — Не твоего ума дело. И будь добр, сделай лицо попроще. Я помню, что ты особо нежное существо, но не хрустальное, в конце концов, — закатывая глаза, раздражённо сказала гриффиндорка, искренне удивляясь поведению однокурсника.       — Ты вроде куда-то спешила? Так и вали отсюда нахер на все четыре, — как бы он ни старался, голос звучал тихо. Вышло совсем неуверенно, и тогда Драко отстранился от стены и, плечом отпихнув гриффиндорку в сторону, удалился в направлении слизеринских комнат.       Ещё мгновение девушка смотрела на него, хмуря тонкие брови. Немой вопрос застыл в карих глазах, но привычно вздёрнув подбородок Гермиона сочла, что существуют гораздо более важные дела, и покинула этот мрачный коридор.

***

      Боль постепенно затихала, шаги становились быстрее, а стук начищенных туфель по каменному полу — громче. Прохлада подземелий Слизерина быстро привела в чувство. В гостиной никого не было . Однокурсники разошлись по комнатам, о чём говорили голоса и смех со второго этажа. Сейчас совершенно не хотелось присоединяться к друзьям, поэтому Драко решил провести немного времени в одиночестве.       Тёмный кожаный диван и камин с огнём, который ничуть не согревал — вот компания Малфоя на ближайшие несколько минут или часов. Он положил ноги на столик, стоящий перед собой, откинул голову на спинку дивана и попытался переварить последние события.       Какую позицию принять? Как поступить?       Столько лет быть марионеткой человека, у которого никогда не было даже капли любви или привязанности, а только вечные наказания. Повиноваться ещё и теперь Драко не собирался. Он не жалел о том, что сказал в кабинете профессора.       Он не собирался выполнять идиотские приказы Люциуса. Пусть делает, что хочет, но Драко больше не станет подчиняться. Люциусу нечем шантажировать его, а Драко нечем жертвовать.       Наверное, можно было быть спокойным.       — Драко, ты чего один? — раздался голос Панси, доносящийся с лестницы, ведущей в комнаты девочек.       — Я только пришёл.       Девушка молча подошла ближе и села на диван. Взгляд изучал напряженный профиль юноши, по которому скользили блики огня.       — Драко, что с тобой? Что случилось этим летом? Ты никогда не был… — тихим голосом, чтобы их никто не услышал, начала сыпать вопросами Паркинсон.       — Панс, всё нормально. Говорил же, просто устал, — раздражённо оборвал её Малфой.       — Я же вижу. Я ведь знаю тебя и…       — Просто заткнись, ладно?       Паркинсон замолчала, но не собиралась уходить. Вместо этого она подсела совсем рядом и, действуя на свой страх и риск, положила голову ему на плечо, осторожно приобняв.       Драко не сопротивлялся. Ему было всё равно. Жаль, что девушка этого не понимала, воспринимала это за какое-то взаимное чувство.       Так прошло около пятнадцати минут. Панси не отрывалась от него ни на секунду, а из комнат становились всё тише. Сборы в школу, длинная дорога, первый ужин в Хогвартсе после огромного перерыва в три месяца всех немного измотали.       Глаза уже закрывались, и если сейчас Драко не дойдёт до кровати, то уснёт прямо здесь.       — Уже много времени.       Девушка поняла намёк, поэтому только кивнула, поцеловала его в скулу и молча поднялась на этаж для девочек.       Малфой тяжело вздохнул, провожая её взглядом. Руки взъерошили светлые волосы, и Драко направился в свою комнату. Блейз уже спал, а Теодор листал какую-то книгу или журнал. В общем-то, в сумерках было не разобрать.       — Чего хотел Большой папочка? — усмехнулся друг, при виде однокурсника в проходе.       — Просил передать, чтобы ты перестал залипать на шлюх, которые тебе не светят, — кивая головой на предмет в его руках, сказал Драко и занял свою кровать.       — Эй, между прочим это учебник по… Травологии, — Нотт убрал вещь в прикроватную тумбочку.       — Я так и понял, — Малфой отвернулся и натянул на себя одеяло.       Ещё пару минут было слышно, как Тео продолжал что-то бубнить, но мозг невольно отключался, веки будто налились свинцом, и Драко провалился в сон.       Всю ночь ему снились убийство директора и посвящение в Пожиратели. Всего лишь отдельные фрагменты, не связанные в единую картину, однако пугали из-за этого не меньше.       Дрожащая рука с палочкой поднималась на Дамблдора. Зелёный свет Авады. Скорбь всех учеников и профессоров школы.       Шипящий голос Тёмного Лорда. Чёрная метка, растянувшаяся от локтя вплоть до самого запястья.       Новые убийства. Охота на грязнокровок. Падение Хогвартса. Крики ужаса. Торжество Волдеморта.

***

      Проснулся Драко от сильных подталкиваний и громких разговоров. Хотелось верить, что уже наступило утро и не придётся засыпать снова, чтобы видеть эти кошмарные картины. Какова удача, когда юноша заметил перед собой проснувшихся друзей.       — Малфой, я полчаса не могу до тебя добудиться! Вставай уже. Завтрак через десять минут, — срывая с него одеяло, сказал Забини.       Проведя ладонями по лицу, Драко принял сидячее положение.       — Какой первый урок?       — Зельеварение, — ответил Тео, завязывая на своей шее зелёный галстук.       Зельеварение прогуливать нельзя, иначе проблем с деканом собственного факультета избежать попросту не получится.       Снейп. Он же теперь тоже в курсе того, что Малфой — грязнокровка. Причём и узнал он это раньше его самого.       — Мерлин! Шевелись, Малфой. Все только тебя ждут, — закидывая нужные учебники в сумку, возмутился нерасторопности друга Блейз.       — Идите. Я опоздаю, — после этих слов, он лениво потянулся и проследовал в ванную комнату.       Дверь хлопнула, оповещая, что друзья всё же ушли на завтрак.       Вода холодными струйками стекала по телу, помогая окончательно проснуться. Голова была тяжёлой, будто Драко и не ложился спать вовсе.       Когда же он снова сможет почувствовать себя легко, не думая о чём-то настолько отвратительном и безысходном? Да никогда. Теперь придётся жить с этим, как-то мириться. И Люциус со своим господином практически точно не оставит его в покое.

***

      Все уже собрались за своими столами, когда Драко зашёл в Большой зал. Найдя глазами друзей, он прошёл на свободное место рядом с ними. Стол, как всегда, ломился от различных блюд. Бери и ешь, что хочешь, только вот кусок в горло не лез.       Рука потянулась к огромной тарелке с фруктами и выбрала одно единственное яблоко.       — Ты пропустил речь Дамблдора, — замечая однокурсника, сказал Гойл.       — Как же теперь есть, не услышав от него «приятного аппетита»? — воскликнул Драко.       — Я подумал, тебе будет интересно. У нас новый учитель Зельеварений, — пожимая плечами, ответил Грегори.       Значит первый урок не у Северуса Снейпа? Это уже хорошо, но хотелось узнать больше подробностей.       — Почему не сообщили вчера? И кто теперь будет вести?       — Ну, тот прибыл в школу только утром, а до этого Дамблдор не до конца был уверен, что тот согласится преподавать. А профессора зовут Гораций Слизнорт. Если вдруг не знал, то он когда-то давно уже работал в Хогвартсе.       — А Снейп?       — Он, наконец-то, добился своего. Защита от Тёмных Искусств.       Воздух из лёгких вырвался сам собой. Всё-таки совсем расстаться с профессором не получилось. Хотя, на что можно было надеяться? Что тот вдруг по непонятным причинам уйдёт из школы? У него ведь тут тоже своего рода задание от Волдеморта: следить за каждым шагом учителей. Директор считал его одним из самых верных людей своего окружения и естественно ни о чём не догадывался. Наивный старикан. Вокруг одни предатели, пора бы это уяснить, что никому нельзя доверять. Особенно сейчас, когда война вот-вот начнётся.       После завтрака все ученики направились по кабинетам.       Класс Зельеварения находился в одном из подземелий, холодных и тёмных.       Шестикурсники собрались в этой «пещере» раньше, чем пришёл профессор. Драко успел отметить для себя, что в этом году класс по этому предмету значительно меньше по сравнению с предыдущим годом. Малфой насчитал всего двенадцать человек, причём большинство из них оказались знакомы ему.       Он сам, Забини, Нотт, Поттер, Уизли, Макмиллан, Грейнджер и ещё несколько человек. При виде последней, Малфой с раздражением вспомнил вчерашний вечер, когда они столкнулись в коридоре. Её дерзость по отношению к нему, и его голос, неуверенно говорящий что-то в ответ. Снова передёрнуло от этой картины, ведь обычно всегда всё было наоборот.       Горация долго ждать не пришлось. Он объявился буквально через две минуты после прихода учеников. Начал сразу же толкать речи, рассказывать, как рад вернуться в Хогвартс, и как ребятам повезло, что они попали в этот класс, набрав нужное количество баллов на экзамене.       — Первое зелье, рецепт которого мы будем разучивать, это «Напиток Живой Смерти».       За этим объявлением последовало небольшое объяснение его свойств и назначений. Одного глотка этого зелья хвати ло бы, чтобы уснуть на очень длительное время, без всяких пробуждений. Полезная штука, Драко бы она не помешала. Может, не снилось бы ничего.       — Для этого мне бы хотелось разбить вас на пары. Командная работа, все дела. Ну, вы понимаете. Итак… — начал профессор.       В паре с Малфоем оказался Нотт, а не какая-нибудь зазнайка с Когтеврана или заносчивый гриффиндорец. Это уже вторая неплохая новость за утро.       Поттеру в пару достаётся Уизли, чего, в принципе, и следовало ожидать. Двое когтевранцев, два пуффендуйца, Макмиллан и девушка с Когтеврана.       — И последняя пара: Блейз Забини и Гермиона Грейнджер, — произнёс Гораций. — Именно такими группами вам предстоит работать весь первый семестр.       По мнению Драко, Блейзу не повезло больше всех, объединившись с этой дурой, и тот, разумеется, был солидарен. Половину урока слышались только их перепалки и оскорбления, но потом они всё же объявили временное перемирие, не разговаривают друг с другом.       Чёртов Напиток Живой Смерти не поддавался практически никому. Рецепт казался самым сложным за всю программу обучения, но, как сказал профессор, все последующие зелья будут только сложнее. Значит, было необходимо как-нибудь подтянуться по этому предмету.       К концу урока, относительно нормальное зелье получилось только у Забини и Грейнджер. Это было неудивительно. Если эта зазнайка ставила себе какую-то цель в плане учёбы, то подняла бы мёртвого, лишь бы добиться результата.       В качестве поощрения им достаётся небольшой пузырёк с эликсиром «Жидкой Удачи». Грейнджер оставила его своему напарнику, вздёрнув нос и заявив что ей не нужна эта бесполезная вещь.       Гриффиндорка сложила учебники в свою сумку и уже собиралась уходить, когда то ли по неосторожности, то ли нарочно, Забини разлил на её мантию смесь каких-то жидкостей. Оставшиеся до этого момента в кабинете ученики начали смеяться больше над растерянным и одновременно злым выражением лица девушки, нежели над неуклюжестью слизеринца. Не считая её дружков, конечно.       — Чёрт, Забини! Такому неуклюжему неудачнику, как ты, точно пригодится это дурацкое зелье, — прошипела Гермиона, пытаясь исправить ситуацию.       — Очень остроумно, грязнокровка.       «Грязнокровка» с уст лучшего друга слетело несомненно привычно, но только теперь воспринималось несколько иначе. Будет ли он так же называть Драко, если тот когда-то решится признаться? А он решится, обязательно.       — Только я думаю, что тебе оно нужнее. Грязнокровка, зубрила, да ещё и страшненькая… Знаешь, Грейнджер, с такими-то данными на тебя вряд ли кто-то клюнет без действия магии. Так и протаскаешься тенью за своими дружками.       — Закрой свой рот, придурок! — взорвался Уизли и уже собирался броситься на слизеринца, но профессор вовремя остановил это.       Гермиона ещё пару секунд смотрела на мулата, вероятно, проклиная. Челюсти сжались, а тонкие руки крепко вцепились за ремешок сумки так, что побелеют костяшки пальцев. Поттер что-то сказал ей на ухо, и закинув руку на её плечи, увёл из кабинета.       Следующим уроком была Травология, на которой, по идее, можно было расслабиться. Но Драко приходилось весь урок выслушивать обзывательства, предназначенные грязнокровке, со стороны рассердившегося на то, что придётся работать с ней в паре очень долгое время, Забини. Но все его слова пролетали мимо ушей, хотя объектом размышлений Малфоя тоже является Грейнджер. А точнее, её маггловское происхождение. Всё это наталкивало на мысль о том, что с Блейзом всё же стоит поговорить в самое ближайшее время. И Драко планировал сделать это сегодня вечером.