Неразлучные

Домой идти не хотелось. Там родители снова начнут воспитывать его. А настроения выслушивать их нравоучения у Кира не было, как впрочем, и желания. Единственным человеком, который принимал Кирилла таким, какой он есть, был Ромка. К нему Кирилл и отправился. - Явился, жертва пьяной акушерки? – вместо приветствия произнес Кирьянов, пропуская друга в квартиру. – Знаешь, ты ходячая проблема. Твои маман и папан со вчерашнего утра мне трезвонили с требованием выложить всю инфу о том, где ты лазил в компании Настьки. - Ну, а ты? – спросил Кир, проходя в гостиную. – Что сказал-то? - Ну, а сам ты как думаешь? – устало произнес Кирьянов, протягивая Кириллу бутылку пива, взятую из холодильника. – Сказал, мол, понятия не имею, и вообще дозвониться до тебя сам не могу. - Представляю, что меня ждет, – невесело усмехнулся Богров, делая большой глоток из бутылки. – Откуда они взялись здесь вообще? Должны же были только через неделю приехать. - Их папа Настькин вызвонил, – пожал плечами Рома. – Как, кстати, Настя? Вы ведь в больнице были уже? Как ее мама? - Вроде бы все не так страшно, – ответил Кир, глядя куда-то в стену. – Ее маму прооперировали. Теперь вроде все нормально. - Ну, а чего ты тогда кислый такой? – удивленно спросил друг. - Ромыч, я, кажется, в Настю влюбился, – тихо прошептал Кирилл, делая большой глоток из бутылки и по-прежнему глядя куда-то в стену. Рома, зная Кира, мог бы и засмеяться. Он не мог даже предположить, что бабнику-Богрову может понравиться кто-то вроде Беловой. И Кирьянов бы даже не воспринял слова лучшего друга всерьез, если бы не видел в тот момент глаза Кира. Если бы не видел тоску в его взгляде. - Так скажи ей об этом, – предложил Ромка. – И делов-то. Или ты хочешь сказать, что храбрый и безбашенный Кира просто боится признаться в чувствах девчонке? - Боюсь, – честно признался Кирилл, опустив голову. – Я знаю, ей это не нужно. Она сама сказала об этом. Мы разговаривали сегодня. Настя сказала, что не хочет что-то менять в своей жизни. Не хочет волновать родителей. Ромыч, как так? - А чего ты хотел? – спросил у Богрова друг. – Ты думал, что она к тебе в объятия кинется? Ее ведь и понять можно. Только представь сам, живешь себе, не трогаешь никого. И тут: здравствуйте, цветов не надо! Один раздолбай вихрем врывается в твою размеренную действительность и ставит все с ног на голову! Сбегает с тобой в охапку из участка, втягивает в драки, увозит в какую-то Нарнию на концерт, знакомит с непонятными людьми… А твои родители в это время с ума сходят! А ведь она просто хотела тебе помочь! Может быть, она бы и была благодарна за такое разнообразие. Но ведь сам подумай, по сути виноват-то ты. И что бы ты сделал на ее месте? - Наверное, я бы тоже послал себя, – невесело усмехнулся Кирилл. Ромка, соглашаясь с ним, кивнул с улыбкой. – Но, Ромыч, как же я хочу быть с ней. Ты и представить себе не можешь, – покачал головой Богров, отбрасывая пустую бутылку из-под пива. – Если бы мне кто-нибудь сказал пару недель назад, что я так втрескаюсь в кого-то вроде нее, я бы, наверное, в лицо рассмеялся. - Ну да, девушка и правда немного не твоего формата, – согласился с другом Кирьянов. – А может, это и не любовь вовсе? Может, как обычно? Перебесишься, и все вернется на свои места? - Нет, не вернется, Ром, – снова покачал головой Кир. – Это не просто так, я чувствую. Настя ведь она… Она не такая, как все. Повисло молчание. Кирьянов мог бы сколько угодно шутить на эту тему. Но глядя на убитого и упитого друга, что-то не хотелось. Не нужно было говорить лишних слов, чтобы понять, как терзал себя сейчас Богров. И алкоголь, который обычно гасил все мысли и переживания, в этот раз не помогал. Кир понимал, что Ромка прав, и что Богров был причиной всех Настиных неприятностей. И сейчас принципиальный Кир, наверное, готов был даже извиниться, только бы появился хоть крошечный шанс на то, что Настя не оставит его снова. - Кир, я у тебя как у друга спрошу, только честно ответь, – заговорил наконец Ромка. Кир равнодушно посмотрел на товарища. – Скажи, у вас с Настей… У вас было что-нибудь? - Что? Ты о сексе, что ли? – удивленно спросил Богров. Ромка утвердительно кивнул. – Нет. Честно. Был поцелуй, да. Но я впервые в жизни совсем не думал об этом. То есть, ты знаешь мое отношение к девушкам. Но в этот раз все не так. Настя, она… Она совсем еще ребенок, – в голосе Богрова зазвучала нежность, когда он заговорил о Насте. Кирьянов в это мгновение будто не узнавал своего лучшего друга. – Такая храбрая, но беззащитная. Ты знаешь, Ром, сегодня ночью, там, в домике… Когда я поцеловал ее, она ответила. И если бы была возможность повторить эти минуты… Ромыч, я бы не потребовал от нее большего. - Богров, ты совсем спятил, – с улыбкой проговорил Кирьянов, отбрасывая пустую пивную бутылку. - Вовсе нет! - Богров, ты пьян! - Вовсе да! – не стал отрицать Кирилл. – Но я действительно люблю эту девочку. - Так, может быть, стоит поговорить? – предложил Рома. – Только не в таком состоянии. - Ей это не надо, – с сожалением пробормотал Кир… *** Настя уверяла себя, что все хорошо. Что все вернулось на свои места. Что совсем скоро ее мама поправится и вернется домой. Только легче не становилось. Девушка не могла остановить предательски нахлынувшие слезы, ручьем катившиеся по бледным щекам. Но на этот раз все дело было не в банальном чувстве вины. На его место пришло ужасное ощущение потери чего-то важного и дорогого. Кира. Как парень вроде него сумел так прочно обосноваться в ее сердце, поставив все с ног на голову? Как всего за каких-то три дня он стал для нее таким близким и родным? Словно Кирилл всегда присутствовал в ее жизни, участвовал в ее судьбе. Богров не казался ей чужим или незнакомым. Раньше Настя мечтала, что однажды встретит идеального человека. Идеального во всем, с идеальными для нее вкусами и взглядами на жизнь. Она мечтала, что у нее все будет так же, как и у ее родителей, которые прожили вместе почти двадцать лет, но оттого только лучше понимали друг друга. И за всю свою жизнь Белова ни разу не усомнилась во взаимности их чувств. Девушка мечтала, что вот так, однажды, и она встретит человека, похожего на ее отца: умного, ответственного, интеллигентного и понимающего. Кирилл Богров уж точно никак не подходил под этот устоявшийся в ее сознании образ. Но именно его выбрало ее сердце. Беловой до безумия хотелось быть с ним. Остаться с ним один раз и навсегда. Была ли это всего лишь юношеская блажь или что-то действительно настоящее? Настя и сама не знала, но боль потери душила слезами, мешая думать трезво. Разве они пара с Богровым? Изначально было понятно, что им совсем не по пути, и Настя даже в мыслях не могла допустить, что нравится Киру. Но зачем же тогда он все это делал? Зачем нужно было везти ее с собой на концерт, на Молодежку? Зачем нужно было целовать ее там, в домике? Сердце и рассудок девушки впервые были по разные стороны баррикад. Сердце кричало о желании быть рядом с Кириллом. А рассудок тихо, но настойчиво шептал, что нельзя. Слишком много проблем сулят ее чувства. Настя не хотела вновь расстраивать своих родителей, свою маму. Именно поэтому девушка и решила расстаться с Богровым. Наскоро приняв горячий душ и выпив кружку зеленого чая, Настя отправилась спать. Достав из шкафа свою пижаму, девушка задумчиво перебирала пальцами легкую ткань. Отложив вдруг одежду, Белова достала из шкафа шорты и натянула на мокрое тело. Взяв в руки футболку Богрова, которую еще не успела вернуть владельцу, Настя уткнулась в нее носом. Темная ткань приятно пахла чуть терпким ароматом одеколона Кира, смешиваясь с едва уловимым запахом костра. Словно одежда впитала в себя его запах после ночных объятий. Немного поразмыслив, девушка натянула футболку на себя и осторожно забралась под одеяло, подтянув колени к себе. Белова, прикрыв глаза, будто перенеслась обратно в тот домик у озера. Даже показалось, что вот он, Кир, лежит рядом и нежно перебирает пальцами ее волосы, гладит по щекам. Девушка будто снова ощутила вкус его губ. Но реальность, опустившаяся на Настю, едва та открыла глаза, оказалась слишком сурова. Пустая квартира и пустая постель. Во всем была пустота. Даже в сердце.