***
Как только все разошлись по спальням, Сокол вывела старших в кабинет, сверкнув глазами на Альбуса, последний на несколько мгновений задержался в Зале. Но и этих десяти секунд вполне хватило. Большая чёрная собака, похожая на Гримма, перегородила ему путь. Спустя минуту на этом же месте появился мужчина с запутанными волосами и совершенно безразличным выражением лица. — Сириус… — Дамблдор тяжело и обреченно вздохнул. Он даже не успел морально приготовиться к обвинениям. — Директор, — Блэк пристально посмотрел на директора. Эти гляделки продолжались бы вечно, но анимаг выдохнул и, на удивление, совершенно спокойным голосом начал: — Я не могу присутствовать на этом, несомненно весёлом, мероприятии, благодаря некоторым обстоятельствам, которые вы и сами знаете, — хмыканье. — Но вот, что я хочу сказать… Я молча дослушал всю книгу от начала до конца, не только потому что вынужден скрываться, но и потому что в какой-то мере понимаю Вас. Директор удивленно поднял брови. Он уже и не думал, что сможет спастись от вулкана по имени Сириус Блэк. Бывший мародер теперь стоял перед Дамблдором и задумчиво хмурился. — Я — крестный Гарри. И я всегда буду против малейших выпадов в сторону мальчика. Мне не нравится все те, кто хоть каплю заденет сына Джеймса. Когда я впервые увидел Гарри, то подумал, что он — копия родителей. Потом, со временем, ещё больше убеждался в этом. Но немного погодя, я понял, что люблю Гарри, не потому что его отец мой друг, и мать тоже… А только из-за того, что он весёлый, как Джим, серьёзный, как мама, ответственный и притягивает неприятности как магнит. А ещё он стал для меня всем, он понимает меня. В его характере есть нечто особенное, то, в чем заключается настоящий Гарри. Думаю, вы поймете мое недовольство вашими действиями… Но также, я знаю, что для такого важного дела, как убийства Волан-де-морта, нужна закалка. Я могу понять опасности, так вы готовите его к дуэли всей жизни. Могу понять, честно… Некоторые вещи, как например Дурсли, или вынужденная изоляция, конечно, не входят в этот список… Я не рад ТАКИМ методам, но знаю, что для Гарри это необходимо, если он хочет встретится с Волдиком и остаться в живых… В глубине души он тоже это понимает. Миссис Уизли, или мадам Боунс, к примеру, не захотят даже слушать об этом… Ремус считает точно, как я… Но всё мы волнуемся за Гарри. Не за Избранного, Мальчика-который-выжил, а за Гарри. Единственное, чего я вас прошу это: Гарри НЕ ДОЛЖЕН серьёзно пострадать. Он мой крестник, моя родственная душа. РАЗРЕШИТЕ общаться всем друзьям с Гарри. ОБУЧИТЕ легилименции и оклюменции СОБСТВЕННОРУЧНО. После книг исправим недочёты вроде Амбридж. И ОБЪЯСНИТЕ, в конце концов Гарри о крестражах, да не дергайтесь, я знаю об этом, РАССКАЖИТЕ ему про то, что он должен сделать, почему и как, про пророчество, сказанное Сивиллой Трелони. И, ради Мерлина, ПОЙМИТЕ, наконец, что Гарри НЕ РЕБЁНОК! Он прошел ваши испытания ещё на младших курсах! И… помогите… ему… Сириус ещё один раз посмотрел на опешившего Дамблдора и покинул Большой Зал.***
— АЛЬБУС! ЧТО ВСЕ ЭТО ДОЛЖНО ОЗНАЧАТЬ?! — миссис Уизли начала сразу, как только директор переступил порог своего кабинета. — Я… — ДРАКО МОГ ПОСТРАДАТЬ!!! ВСЕ ДЕТИ МОГЛИ ПОСТРАДАТЬ!!! — Миссис Малфой… — ЧТО ПРИКАЖЕТЕ ДУМАТЬ?! — ЭТО ПРОСТО ВОЗМУТИТЕЛЬНО! И… К… На… В… — всё перемешалось и вскрики призвать к благоразумию директора (о помощи) потонули в сплошном гаме. Альбус только успел автоматически заметить, что Ремуса и правда тут нет, а Фадж и Амбридж по непонятно какой причине, съёжились в углу. Катрина задумчиво крутила прядь волос, не интересуясь происходящим. В итоге практически у всех были сорваны связки. Девушка вздохнула и направив на себя палочку, прокричала голосом, усиленным «Сонорусом»: — СКОЛЬКО МОЖНО ГОВОРИТЬ, ТИХООО! Наконец настала долгожданная тишина. Всё, как по команде, посмотрели на Катрину. Она вздохнула. — По очереди! — Альбус, объяснитесь! — миссис Уизли взяла все в свои руки. — Я знаю, Гарри дорог всем нам, но есть одно занимательное «НО». — Директор впервые потерял свое хваленное спокойствие, — Волан-де морт! — Он рявкнул это на всех. — Идет война. Потери растут. Но Гарри, наш Гарри это ключ к успеху, — и не давая никому ничего вставить продолжил, — он должен подготовится! Опыт и удача, которая кажется настолько привычной, что всего один шаг и это будет собственные заслуги… Я был бы очень даже рад, если бы это не Гарри стал основным звеном в победе! Не забитый родственниками мальчик! Не мальчик, который, как никто заслуживает счастья! Но увы… Все промолчали, пораженные услышанным. Сокол глянула на директора и миролюбиво сказала: — Растили мальчика на убой, да? Все понимаю, конечно. Но пожалуйста, научите его. Не сражаться с Васей, — подмигивание, — а теории и практике заклинаний. И ушла, хлопнув дверью. Женщины, тем временем уже очнулись и окатив Министра и Жабу презрительными взглядами, убрались с кабинета. Ну, а Дамблдор, впервые за неделю, облегченно вздохнул.***
Тик-так-тик-так-тик-так… Часы тихо и мерно тикали на стене. Глава рода Малфой, член Попечительского совета, Люциус Малфой сидел у себя в кабинете. Правая рука расслабленно лежит на крае кресла, а левая придерживает трость. Палочка в кармане. Важные вещи, документы и деньги в сейфе. Эльфы убираются и готовят. На воротах — защитные чары. Тёмный Лорд прибудет не скоро… Ничего не стоит опасатся… Выходной… Длинноволосый блондин прикрыл глаза. Вдруг с камина вываливается нечто. Люциус держит палочку и неотрывно наблюдает за комком из тел. Кто смел вот так вот заявиться прямо в кабинет к нему, Лорду Малфою? С удивлением он узнал в этом кто-то свою жену, аристократку с рода Блэк и сына, будущего главу рода. Люциус рассержено выдохнул. Сколько раз надо объяснять этому мальчишке все правила и полномочия? — Люциус! — Нарцисса была…мм… не похожа на себя. Волосы растрепались, на щеках проступил румянец, а глаза блестели. — Нарцисса, — голос, как всегда холодный, словно лед, — думаю, тебе стоит объяснить, почему ты пришла ко мне в столь неподобающем виде, да ещё и без предупреждения. — В Хогвартс пришла девушка. Девушка из будущего. Нет, дорогой, не ухмыляйся, это правда. Она принесла книги о Гарри Поттере. Семь книг. Семь курсов. Семь пред историй. Мы начали читать первую часть и уже закончили. Мальчик подтвердил, что это правда. Все описано в самых мелких подробностях. Думаю, тебе стоит почитать вместе с нами. Люциус ещё немного промолчал. — А есть какая-то информация, интересная Лорду? — ЛЮЦИУС! Также там написано про ВСЕ школьные годы Драко! И вообще, тебе будет интересно это послушать… — Что ж… — мужчина смерил семью взглядом, — возможно, стоит приехать в Хогвартс завтра.***
Раз-два-три-четыре-пять будем вместе мы играть… Лес. Тени. Страх. Ужас. Далекое прошлое. Девочка в белом платьице шла по тропинке. Шесть-семь-восемь-девять-десять как же мне прожить на мести… Поляна. Красные и чёрные цветы. Выгоревшая трава. И палящее солнце. Теперешнее теперь неизвестно. А девочка в белом платьице и дальше бежала по тропинке. Трилионы-трилиарды с чем же мне бродить несчастной… Океан. Вода смывает все беды. Но в тоже время глубина и губит, и манит. Водоворот истории. Будущее всем узнать охота. А девочка в белом платьице не останавливается. Раз-два-три-четыре-пять смерть я встретила опять…***
Утром все высыпали в Большой Зал. Студенты оживленно переговаривались. Ну, конечно, такая тема для разговоров. Их есть две: про Волан-де-морта или про Гарри… Последний же опаздывал на завтрак. Ещё в начале нового дня сообщалось, что кроме тех, кто читал первую книгу, прибудет сам Люциус Малфой, который поглядывал на всех с выражением лица « Я-круче-всех-а-вы-вообще-кучка-бездарей». Тонкс увлеченно переговаривалась с Ремусом Люпином, возле которого сидел Сириус в образе пса. Учителя ничего не делали, а семейство Уизли, кроме двух младших членов упорно старались лишить всех способности различать цвета, оставляя только один: рыжий. Кстати о рыжих и других… Гермиона бежала по коридору. Ведь только на пять минут отоспаться хотела! Обычно примерная ученица встает ровно с будильником, а то и раньше. Но сегодня был особенный день. Сегодня, после прочтения первой книги, замученная переживаниями Гермиона уснула сразу. И все бы было хорошо, если бы не одна рыжая проблема по кличке Живоглот. Этот....... КОТ улегся ей прямо на лицо, после чего девушка чуть не задохнулась в три часа НОЧИ! А потом пришлось смывать шерсть с лица и заживлять царапины. В итоге Грейнджер проспала. И теперь неслась по коридору, попутно ругая всех и вся. Но заходя (залетая) за поворот на кого-то наткнулась и сбила с ног. Она подняла голову. Этим кем-то оказался Рон Уизли. Парень морщился и потирал макушку. Но открыв глаза и увидев, кого принесла нелегкая, улыбнулся и помог девушке встать. — Куда спешим? — ангельские, голубые глаза немного насмешливо смотрели на Гермиону. Та перевела дух. — Хух… я… ху… — Главное: узбагоится! — Рон улыбался девушке. — Да, прости, — Гермиона заправила за ухо выбившуюся прядь, — просто проспала. Брови Уизли поползли наверх. — Ты опоздала на 10 минут, — он помог поднять ей сумку, — кстати, зачем тебе учебники? Мы ведь не учимся. — Это художественные книги. Я люблю почитать просто так, ради удовольствия, — Гермиона довольно примружилась. А Рон подумал, что она невероятно красивая такая: когда волосы несобранные в строгий пучок, а распущенные, а карие, глубокие глаза возбужденно сверкают, заманивая. Про себя парень думал, что они похожи на две шоколадки, которые так и хочется съесть. «Сладость моя,» — мелькало где-то в недрах мозга, или правильнее сказать, в глубинах сердца. — Что думаешь насчет всего этого? — чтобы разрушить тишину спросил он. — О книгах? — верно догадалась его собеседница. — Даже не знаю… С одной стороны нам представился невероятный шанс изменить будущее в лучшую сторону. А с другой… Ну сам подумай, кому бы захотелось раскрыть тайну карты мародеров, кухни, наших планов? — Да… Парень и девушка дошли до дверей Большого Зала. Сам не зная, почему, но Рону не захотелось заходить в помещение. Но надо было начать читать книжку. Карие и голубые глаза пристально изучали лицо оппонента. — Какой твой любимый цвет? — ни с того ни с сего спросил Рон. — Голубой, — вдруг проказливо улыбнулась девушка. — Почему? — удивился тот. — Просто потому, что я люблю его, — и толкнула дверь в Зал. Никто, кроме самой Гермионы Грейнджер не смог бы сказать, почему голубой цвет стал для нее любимым. Гарри думал. Обо всем на свете. Начиная Волдиком (гори семь раз, гори!) и заканчивая тыквенным соком. Но если разобраться, то в мыслях этого мальчишки фигурировала одна особь по имени Джинни Уизли. Это рыжее чудо. С карими глазами и вздернутым носиком. Национальный Герой не мог вспомнить ни единого предмета, с которым не была бы связана Джинни. Вдруг в комнату и зашла недавно упомянутая. «Вспомнишь солнце — вот и лучик,» — улыбнувшись подумал Гарри. Да, Джинни действительно походила на яркое солнышко, которое освещало своим оптимизмом всех вокруг. Девушка приподнялась на носочки и поцеловала Поттера в нос. — Чего ты так лыбишся? — подозрительно протянула она. — Да так, — хитро сверкнул глазами Гарри, — настроение хорошее. — А у меня все не так радужно, — Джинни резко нахмурилась и, обняв брюнета прошептала ему на ухо: — ты помнишь тот ужасный год? Я была одержима Волдиком. Из-за меня закаменели и пострадали люди! — одна слезинка упала Гарри на руку. — Ты не виновата, — парень зарылся в густые рыжие локоны своей девушки, — и я обещаю, никто не достанет тебя, пока я рядом. Ну чего ты грустишь? — Гарри резко подхватил Джинни на руки и начал кружить под ее радостный визг и смех. — А теперь пора читать! — состроил героическую рожицу парень. — Мученик! — хихикнула Джинни, позволяя лохматому юноше спустить свою спасенную принцессу вниз.