Сквозь тернии к звёздам

      После того события прошло несколько дней. Я не знаю их точное количество, считать что-то не представлялось возможным. Что же будет дальше? Что я ищу в своём одиночестве? То, чего я не хочу получить? То, чего он не сможет мне дать? Я говорю, что всё хорошо. Но я отчётливо вижу боль, которая проносится мимо. Уж лучше потерять любовь, чем двигаться по жизни, не имея понятия, что это за чувство. — Как думаешь, Тедди, она хочет жить, не зная страха? — Его голос заставляет меня вздрогнуть. — Может… Поможем ей, как ты считаешь? — Канато-кун! Врываться в комнату девушки посреди ночи — неправильно. А если бы я сидела без одежды? Он растягивает губы в кривой улыбке, еле сдерживая смех. — И что с того? Ты хочешь сказать мне, что я не имею права видеть тебя голой? Какая же ты дура! Он до боли сжимает мою руку и притягивает к себе, оголяя шею, и без того покрытую синяками. Мне дико страшно, я не знаю, что происходит со мной сейчас, но я не могу этому сопротивляться. Так случилось, что нет пути назад. Всё, что осталось — тишина, которая порождает потери. В тот день, когда Райто опорочил меня, была сломлена гордость и разбито сердце. И этот несчастный мальчик с фиолетовыми волосами понимает это. Когда-то они с Райто были близки, но сейчас что-то стало с их отношениями. Неужели всё произошло из-за меня? Сломленная и искалеченная, презираемая всеми шестью братьями я когда-то давно излучала свет. Теперь всё, что мне остаётся — лежать на краю могилы, в ожидании смерти, покрытая грязью и позором. Он слышит мой крик. Он слышит, как я кричу. А потому внезапно впивается острыми клыками в мою шею и жадно пьёт кровь, не давая надежды на пощаду. — Я не отпущу тебя… Будь уверенна, что ты вмиг забудешь об этом мерзавце. Правда, Тедди? Я же лучше него? Конечно лучше… Тедди любит меня. А ты? Ты… Любишь меня? Отвечай! Я замираю, не в силах произнести слов. Глядя на то, как он лихорадочно сжимает игрушку в своих бледных ручках я невольно улыбаюсь, ослеплённая своей жалостью. Я в нерешительности выпрямляюсь и дотрагиваюсь до его руки, что проведёт меня к самому сердцу. Как много девушек попалось на хлопанье этих длинных ресниц? — Конечно я люблю тебя, Канато-кун. Отчасти это не было ложью. Я бы хотела заботиться о нём, как о младшем брате, но сейчас оставалось только надеяться на то, что мой ответ его удовлетворил. Он довольно кивает и толкает меня на кровать, положив голову на мои дрожащие коленки. — Я буду умолять твоё сердце… Не исчезай… Когда ты умрёшь, ты станешь самой прекрасной куклой в моей коллекции. Я буду шить тебе самые прекрасные платья и разговаривать с тобой каждый день. Может быть, я даже позволю тебе общаться с моим Тедди. Но ты не умрёшь сейчас, правда? Ты будешь давать мне свою кровь и готовить торты? Я действительно напугана его словами, но одновременно с этим мне жаль его. Бедный маленький мальчик, давно погибший. Ты сбежал от солнечного света, но ты всё ещё хочешь видеть его. — Конечно буду… Он поднимается с места и бьёт меня по лицу. С громким вскриком падаю на пол, не понимая, что происходит. Жгучая боль разливается по всему телу, захватывая меня всю, растворяя в голубом тумане. — Какая же ты идиотка! Это называется человеческой слабостью. Ты правда думала, что такая, как ты, заслуживает моего внимания? Даже если ты отдашь мне всю свою грязную кровь, я никогда не полюблю тебя! Думаешь, что знаешь нас? Ты ошибаешься… Ты ошибаешься! Я ненавижу тебя. И Тедди тоже ненавидит тебя. Верно, Тедди?! Я отползаю к двери, лихорадочно выискивая золотую ручку. Канато затихает, смотря на своего медведя. — Тебе так понравилось то, что мой брат делал с тобой… И после этого ты смеешь утверждать, что когда-то была ангелом. — Но я не… — Заткнись! Ты всего лишь грязная девчонка, ты не значишь ничего больше, ты никому не нужна. Ты знаешь, что глаза не смогут солгать тебе, если их не будет? Незрячие глаза не видят, конечно… Я больше не буду смотреть на тебя и видеть твой мерзкий взгляд, если твоих глаз не будет. Хочешь, я окажу тебе услугу и выколю их прямо сейчас? Я буду медленно вырывать их, глядя на то, как ты корчишься от боли в моих руках. Сначала я проткну твои глазные яблоки серебряной вилкой… У вас же серебром от вампиров защищаются, я прав? Я буду медленно насаживать твой отвратительный глаз на зубчики вилки, которой обычно ем торты. Я буду скручивать её, слушая твои сладкие крики… Я буду слизывать капли крови с твоих щёк, и ты ничего не сможешь сделать с этим. А потом я возьму твои глазки в руки и вырву их. Ты даже не достойна быть моей куклой. Ты сгниёшь в земле, и тебя будут поедать черви. Я нащупываю ручку двери и дёргаю её, убегая. Скрепив страницы своего разума остатками веры я бегу куда-то, не видя дороги. Мне уже не важно, кто попадётся на моём пути, даже если это будет Райто. Хоть бы это был Райто… Но никого нет. Только тот самый безумный мальчик догоняет меня и в истерическом смехе прижимает к холодной стене, слизывая бисеринки пота с влажных щёк. — Ты надеялась убежать от меня? Дура. За это я сделаю тебе больно. Так больно, что ты не сможешь дышать. Как думаешь, если сжать ладони на этой шейке, из твоих губ будет вытекать такой же красивый звук, как и твои крики? Он не шутил. Крепко сжимает мою шею в своих ладонях, и последнее, что я вижу — безумную улыбку мёртвого мальчика.

Больше не будет больно и плохо, Сегодня не кончится никогда.