Возвращение блудной Кристины

      Белые хлопья кружились в воздухе, резко контрастируя с тёмным небом. Снежинки намочили волосы Кристины, и теперь капли неприятно стекали по лбу и щекам. Сумерки давно опустились на Париж, на улицах почти не осталось людей, только изредка девушка с виконтом натыкались на бродяг и дам сомнительной наружности, да мокрая от снега бродячая собака, чихая, пробежала мимо, прихрамывая на одну лапу.       Величественное здание Гранд Оперы оставалось в нескольких кварталах позади. Издалека казалось, что громада оперного театра зловеще нависает над городом, и Кристина то и дело взволнованно оборачивалась на творение Шарля Гарнье.       Холод пробирал Даае до костей, тело сотрясала крупная дрожь, золотые пряди мокрыми сосульками падали на оголённые плечи, подол платья был изорван, но она продолжала упорно шагать по безлюдным парижским улицам. Рауль, понуро опустив голову, шёл рядом. Ему приходилось не лучше, верхняя одежда осталась где-то в опере, а мокрая рубашка продувалась насквозь. А учитывая то, что Эрик чуть не утопил её жениха, Кристина серьёзно опасалась за здоровье храброго юноши. Жилет Рауля вместе с деньгами должен был быть где-то в районе камеры пыток, так что молодые люди не могли нанять экипаж.       «Представляю, как нелепо мы выглядим сейчас: я в сценическом платье с грязным подолом и мой смелый виконт в рваной рубашке», - думала Кристина, тяжело вздыхая. - Кристина, дорогая, потерпите совсем немного, мы доберёмся до ближайшего полицейского участка, а потом глазом моргнуть не успеете, мы будем уже в поместье!       Но ей всё вовсе не казалось таким легким. По мнению девушки, до особняка де Шаньи было как до звёзд. - Да, Рауль, вы правы…- ободряюще улыбнулась она, чтобы поддержать жениха. - Кристина, самое главное, монстр отпустил нас! Теперь нам ничего не страшно!- Рауль улыбнулся.       Его спутница отстранённо кивнула. Какая-то часть её вспоминала тёплую и уютную комнату в стиле Луи-Филиппа… Но певица списала всё на усталость и сильное потрясение. В её сознании всё смешалось - идёт её выступление, она поёт, свет резко тухнет, она чувствует на себе стальную хватку Эрика, его угрозы в доме у озера, поворот скорпиона, душераздирающие крики Рауля и стенания перса из камеры пыток, её мольбы, неожиданный перепад настроения Призрака, слёзы, струящиеся из-под маски, его разрешение уйти, бесконечная дорога наверх… Она до сих пор не могла поверить, что Маэстро отпустил их. Теперь Кристина была свободна, её ждала счастливая жизнь виконтессы, они с Раулем будут вместе, как и мечтали! Между ними не будет грозной тени в развевающемся плаще и с пенджабским шнурком в костлявых пальцах. Бывшая хористка выдохнула бы с облегчением, но их ещё ждала длинная дорога по ночному городу. Ей было жутковато, она шарахалась от каждой тени, хватала за руку уставшего Рауля, чем вскоре стала его раздражать. - Кристина, теперь вам нечего бояться, мы в безопасности, - устало сказал он и погладил ладошку невесты.       Девушка со вздохом отпустила его локоть. Она не могла не заметить перемены в Рауле после того, как они покинули дом у озера. Он большую часть времени молчал, можно сказать, не обращал на неё внимания. «Даже Эрик проявил бы больше заботы», - зло подумала Кристина. Но тут же одёрнула себя. Рауль, милый Рауль, бросился в подвалы, чтобы спасти её, конечно, он теперь уставший и замкнутый. Столько пережить...       Размышления Кристины прервал свист. Они со спутником обернулись. Девушка тут же ойкнула и прижалась к Раулю. А бояться было чего - из тёмного переулка вырисовывались тёмные силуэты нескольких мужчин, к их беспокойству, весьма рослых и коренастых. - Чем обязан, господа? - спросил Рауль.       Кристина заметила, что голос его немного дрожал. Причиной этому, она уверена, были ещё несколько человек, появившихся с другой стороны от них. На бродяг все они были не очень похожи, из чего Кристина сделала вывод, что это скорее бандиты, коими полны парижские улицы ночью. Рауль, видимо, пришёл к тому же заключению, так как продолжил: - Мы несчастные люди, попавшие в беду. У нас нет денег или ценностей…       Полный человек с маленькими усиками, видно главарь, вышел вперёд. - Вы слышали, друзья, он назвал нас господами! - Послышался хохот. - Вынужден огорчить вас, мы вовсе не господа, я - Дядюшка Жак, а это мои ребята. - Жак, потрепанные они какие-то… Может, и впрямь нет ничего у них ценного? - спросил тощий мужчина сбоку от пары. - Да нет, Сев, ты глянь, у бабёнки-то колечко сверкает на ручке!       Кто-то из этих ужасных людей схватил Кристину за руку и осветил кисть фонарем. Она отпрянула к своему жениху. Девушка была уверена, что Рауль защитит её. Но, тем не менее, взгляд её скользнул по размытым очертаниям Гранд Оперы. - И это всё, что у вас есть? - спросил главарь; Рауль кивнул. - Я виконт де Шаньи, а это моя невеста. Я вышлю вам деньги, сколько нужно, если вы не тронете нас!       Виконт говорил разумно, но Кристине показалось, что его голос стал дрожать ещё сильнее. Ах, несчастный Рауль, он так за неё боится, думалось мадемуазель Даае. В толпе тем временем послышался гогот и смех. - Что-то не верится нам в это, виконт! Да и на дворянина не особо-то ты похож… Жиль, забери-ка колечко у девчонки, а мы пока посудачим, что с ними делать.       Кристина прижалась к своему рыцарю, ища защиты. Кто-то схватил её за руку, но она выдернула тонкое запястье. - Я осыплю вас золотом, будьте уверены! - уверял виконт бандитов. - Кристина, отдайте это кольцо, так надо! - быстро заговорил он.       Кристина же вспомнила золотые глаза, полные боли. - Нет! Это кольцо Эрика, я не могу! Пожалуйста, не отнимайте это! - взмолилась певица даже более упрямо, чем от себя ожидала.       Взгляд затуманился слезами, но она крепко прижимала руку с заветным золотым ободочком к груди. Рауль, от волнения, очевидно, больно сжал её предплечье. - Кристина, вы погубите нас! Неужели этот Монстр так много для вас значит?! - его лоб исказил страх пополам с гневом. - Я обещала ему, Рауль!       Жулик снова схватил руку Кристины и стал срывать с пальца кольцо. Девушка закричала, и, сама не ожидая от себя такой прыти, отвесила ему пощёчину. - А вот это ты зря… - прошипел мужчина, потирая покрасневшую щеку с жесткой щетиной.       Кристина задрожала теперь не только от холода, так как вся шайка двинулась на них. Несколько человек крепко схватили Даае, заломив руки. Каково же было её удивление, когда она поняла, что на её крики и слёзы не обращает внимание Рауль! Впрочем, певица тут же успокоила себя тем, что у виконта наверняка есть план.        У некоторых головорезов в руках блеснуло оружие, что лишило Кристины всякого спокойствия. Судя по всему, Рауля тоже. Потому что внезапно виконт сорвался с места и полетел по улице так быстро, как только мог. Сначала его спутница опешила от такого предательства, но когда увидела, что большинство мужчин бросились за ним, девушка подумала, что это, вероятно, его попытка отвлечь внимание. Но не очень успешная. Человек пять остались с Кристиной. Омерзительные улыбки озарили их мужчин и они стали брать мадемузель Даае в кольцо. - А с тобой мы развлечёмся, куколка!       За несколько секунд, что Кристина отчаянно соображала, что бы предпринять, в голову лезли все возможные мысли. Рауль вернётся, Рауль вернётся… Но её любезный жених растворился во тьме ночной получше Эрика, уводя за собой головорезов. Эрик? Нет, он не придёт её спасти. Он не услышит её крики, а если такое и возможно, то вряд ли спасёт. Она предала его. Обманула. Раздавила морально. Но не время сейчас думать о Маэстро!       Подобрав юбки, Кристина скользнула в один из известных ей переулков. Дальше она слышала только стук сердца в висках. Девушка не обращала внимания на преследователей, на боль в руках после захватов, на холод. Она падала, разбивала колени, поднималась, снова бежала. Казалось, это было бесконечно. За спиной постоянно слышались удары сапог об мостовую. Она не смела оглянуться, только бежала вперёд. Сердце колотилось в висках, дыхание сбивалось, морозный воздух жег легкие. Не смотря на это, Кристине Даае даже не пришла мысль откупиться кольцом. О, оно было бесценно! Кристина обещала ему, её учителю, Ангелу Музыки, Эрику! Это небольшая цена за свободу, что он ей подарил. За ту боль, на которую он добровольно себя обрек. Призрак Оперы заслужил, чтобы Кристина исполнила клятву.       Несколько раз певица бросалась на двери домов, но ей не отворяли. Вероятно, считали её одной из тех особ, что по ночам промышляют на улицах. Слёзы застилали глаза, но она продолжала смотреть на здание оперы, ноги подворачивались, но она бежала к главному входу. Нет, Кристина не бежала к Эрику, не посмела бы… Но в данной ситуации Гранд Опера казалась самым близким и надежным спасением.        Преследователи отстали все, кроме одного. И этот один был именно тем, кому Кристина отвесила звонкую пощёчину. Когда мадемуазель Даае замешкалась около очередной двери, мужчина нагнал и схватил девушку за плечо, рывком разворачивая к себе. - Маленькая дрянь, ты расплатишься за всё!       Прошипел он, и, прижав свою жертву к стенке, стал разрывать платье. В глазах зарябило от страха, ноги сделались ватными, но вдруг не пойми откуда взявшаяся сила проснулась в хрупком теле Кристины, и она вырвалась из цепких лап головореза. Вынырнув из переулка, девушка оказалась на главной площади. А затем буквально взлетела по лестнице и забарабанила в двери что было сил. Секунды тянулись невозможно долго, каждое мгновение Кристина ожидала, что её нагонят, но, хвала небесам, швейцар узнал её и впустил. - Мадемуазель Даае, у меня распоряжение вас на порог не пускать, - пробасил мужчина.        Это стало последней каплей и, захлёбываясь слезами, Кристина кратко пересказала ему случившееся. Сбивчиво, перемежая речь рыданиями, но во всех красках. Швейцар холодно выслушал, а потом попросил удалиться до прихода директоров. Оказалось, до рассвета осталось всего каких-то пару часов. В комнаты хористок швейцар запретил подниматься, но позволил до утра остаться на диванчике в холле. Кристина не понимала, что заставило директоров отдать такие приказы, но сил выяснять не было. Оставалось только одно желание - лечь в мало мальски безопасном и теплом месте, чтобы заснуть и снять напряжение последних кошмарных дней.       Долго девушка не могла успокоиться, сначала истерично рыдала, потом вовсе в тёмных углах ей начал казаться Призрак Оперы. Ближе к восходу солнца отяжелевшие веки Кристины, наконец, сомкнулись, и она забылась беспокойным сном.