После полуночи (дополнение к Федерации чтения)

- Потому, доктор Купер, что солёная карамель очень редкий вкус и найти его будет непросто. Давай, поторопись, нам надо успеть, - она приподняла брови несколько раз, взяла его за руку и потащила к спальне.       Всё началось после последнего книжного клуба, тогда Эми тошнило последний раз.       Эми знала об этом феномене, конечно. Это всё биология. Гормональные изменения могут усилить половое влечение во втором триместре. Увеличение притока крови к гениталиям, в области таза, способно привести к повышенной чувствительности и большему удовольствию от секса в период беременности. Но в первом триместре это последнее, о чем она думала, потому что она постоянно хотела спать. И удержать еду в желудке. О сексе ей точно не хотелось думать. Она чувствовала себя отвратительно, усталой и больной. Бедный Шелдон, когда это началось, он ни разу не завел разговор о сексе. Они так редко бывали наедине, что очень ценили такие моменты, и приберегали это время для разговоров, особенно если им повезло и её не тошнило, и она не спала. А поговорить им было о чем.       Потом, к счастью, это прошло. Она чувствовала себя отлично. Её энергия вернулась, еда снова была замечательной на вкус, она чувствовала себя… почти красивой. Через несколько дней Шелдон тоже это заметил и спросил. Она улыбнулась и сказала правду, что она наконец-то чувствует, что её тело словно храм. Она подумала, что он закатит глаза на это утверждение, но он улыбнулся так счастливо, что от этого было почти больно. Ей казалось, что она светится.       Она не поняла, наблюдает ли он за ней внимательнее в этот вечер, или он так наблюдал за ней всю беременность, она раньше была слишком усталой, чтобы замечать. Это не имело значения, в его глазах было так много любви, ей просто хотелось купаться в ней. Но когда он так внимательно смотрел, как она раздевается, она поняла, что-то изменилось. Когда она забралась в кровать к нему, он положил руку на её живот. Ей было интересно, давно ли он заметил; она и сама-то не была уверена, что не воображает себе. Но её юбка стала заметно теснее. Она гордилась этим физическим доказательством их успеха, и улыбнулась ему опять. Она обнаружила, что она отчаянно хочет заняться с ним любовью. Но он уже надел пижаму, и она знала, что он не согласится, когда Пенни и Леонард дома, поэтому она не стала и пытаться.       Ей приснился сумасшедший эротический сон ночью, очень яркий, она проснулась немедленно. Она не просто хотела его, а требовала. К счастью, либидо Шелдона было почти таким же огромным, как и его мозг, и да! да! да, его почти не надо было убеждать, когда он проснулся. Это было не похоже на то, что она испытывала раньше. Она требовала его прикосновений, не могла поверить, что это произошло так быстро и в этой позиции!.. Она держалась крепко за него, не желая, чтобы это ощущение прошло. На неё накатило словно волной, такой сильной, как прилив. Она пыталась прижаться к его плечу, чтобы быть потише, но она себя не контролировала. Внезапно он остановился.       - Эми, ты в порядке? Тебе больно?       Она была уверена, что умрет, если он не начнет двигаться опять:       - Шелдон, не смей останавливаться! Это потрясающе!       Всё опять вернулась, и было ли когда-нибудь также хорошо? потом снова приливная волна, и ей уже было всё равно, кто услышит, она лишь хотела, чтобы все знали, как это потрясающе.       Всё стало только ещё лучше через несколько недель. Её тело теперь уже точно изменилось, она никогда не чувствовала себя более женственной. Она была счастлива быть женщиной, счастлива, что ей доверено такое ответственное задание, что Шелдон сделал ей такой подарок, иметь ребенка Шелдона. Она чувствовала, с какой любовью он смотрел на её тело, и впервые в жизни она чувствовала себя по-настоящему красивой. Она кружилась в этой любви, и хотела, чтобы Шелдон прикасался к ней, чтобы она могла делиться с ним этой любовью.       К счастью, Шелдон заметил эти перемены в ней, он также не мог отказать ей. Прошло несколько пьянящих недель, когда она чувствовала себя покинутой без его прикосновений, без его тела рядом, не зная, где кончался он, и начиналась она. Ей было интересно, что Шелдон думает, но она поняла, что он, скорее всего, не думает вообще. Она видела по его лицу, что он сдался этому. А она, если честно, была слишком занята, доплывая с этим приливом до моря.       Удовольствие от его рук. Удовольствие от его языка. От дыхания на ухе. От его… от каждой части её тела, к которой он прикасался. Она боялась, что может кончить от его взгляда в переполненной людьми комнате.       Она пыталась, ради него, уткнуться в его плечо, чтобы быть тише. Она удивилась, казалось, что ему всё равно. Она была богиней, дивой и соблазнительницей.       Как-то раз, примерно в середине этого "декретного месяца" (технически, это был неверный термин, и она знала об этом, но звучало правильно), она решила обсудить это с подругами.       - Бернадетт, когда ты была беременна, твоё либидо увеличилось по экспоненте во втором семестре? – спросила она.       - Хммм… - задумалась Бернадетт, - да, была неделя или две, когда я чаще, чем обычно, была в настроении. Я бы не использовала слово «по экспоненте», но…       - А Говарду понравилось такое изменение в поведении?       - Ну, он же мужчина, - сказала Пенни.       Они улыбнулись друг другу.       Эми задала другой вопрос:       - А оргазм? Он казался тебе лучше, сильнее?       Бернадетт немного занервничала:       - Э, это немного личный вопрос, но раз уж мы зашли за черту… Я не помню такого, значит, наверное, нет. У меня не было такого болезненного первого триместра, у нас был секс и в этот период. Может, ты просто забыла предыдущие ощущения.       - Нет, не забыла. Я бы такое запомнила. К тому же у меня получается достичь оргазма легче и быстрее. Прошлой ночь, кажется, у меня было четыре подряд. Ну, три точно, под конец я уже не совсем понимала.       Бернадетт заметила, что в этот раз Пенни не подавилась вином от такой информации.       - Эми, прости, но я в это не верю. Конечно, биологическая возможность есть, но это не значит, что такое бывает, да ещё постоянно. Ну, не без… ты знаешь… Так, Пенни? То есть, четыре подряд?       - О, думаю, Эми говорит правду, - сказала Пенни, - поверь мне.

***

      Шелдон познакомился впервые с феноменом в книге, которую читал, исследуя вопросы беременности и роли отца, пока Эми спала. Бедная Эми, она так много спала в эти недели. И её тошнило, не каждый день, но часто. Ему показалось, что это звучит как анекдот из псевдонауки, и он хотел спросить Эми об этом феномене. Но он не хотел будит её, и уж конечно не стал спрашивать, когда её тошнило. И он не мог спросить об этом в присутствии Пенни и Леонарда. Их совместное без-сна, без-тошноты одновременно-в-одной-комнате время было таким ценным, и они обсуждали другие, более важные темы, так что об этой и не вспомнили. В это он верил, по крайней мере.       Потом что-то случилось. Одним днем она чувствовала себя хорошо. На следующей неделе он заметил, что она меньше спит. А её кожа, что случилось с её кожей? Она светится? Он спросил Эми, как она себя чувствует, и она улыбнулась, по-настоящему улыбнулась и сказала, что ей лучше. Она сказала, что наконец-то чувствует, что её тело словно храм. Он списал это на ещё одно проявление через чур сентиментальной натуры, но улыбнулся в ответ, потому что он был так счастлив, что от этого было почти больно.       Он не мог перестать смотреть на неё весь вечер, за столом, на диване рядом с ним, пока они смотрели фильм. Она была великолепна. В этот вечер, он лег в кровать раньше и смотрел, как она раздевается, ждал, чтобы увидеть новые изменения на этой неделе. Их было немного, и когда она была одета, они не были заметны, но они были. Когда она легла рядом, он положил руку на её живот, на доказательство их успеха, и Эми улыбнулась ему. И во всей этой гордости и любви он обнаружил с удивлением, что он отчаянно хочет заняться с ней любовью. Но Пенни и Леонард были дома, и он не был уверен, хочет ли Эми, поэтому он не стал поднимать эту тему.       Она разбудила его посреди ночи, он поначалу не понял, но что-то в нём тут же выкрикнуло да! да! и Эми хотела его. Странно, но это напомнило ему их первый раз. Он умирал от голода к её телу, и ему казалось, что это лучше, чем он помнил (сколько уже прошло времени?), он не мог думать, изо всех сил стараясь замедлиться… но она вцепилась в него так крепко, словно он был богом, и она выкрикнула, так сильно, что он по-настоящему испугался. От этого крика туман рассеялся и он остановился.       - Эми, ты в порядке? Тебе больно?       - Шелдон, не смей останавливаться! Это потрясающе!       У него чуть сердце из груди не сбежало, и это всегда было так хорошо? и она выкрикнула, и ему было всё равно, если она разбудила всю улицу, это было потрясающе.       В следующие недели стало только хуже; её тело менялось у него на глазах, и он не мог перестать думать об этом. Он всегда думал, что Эми красивая, но ему не когда не нужно было объяснение для этого или качественная характеристика. Он любил её красивый ум, значит, и она сама красива. Но теперь он понял, что никогда не видел ничего красивее в своей жизни. Она была очень ценной для него, а теперь стала ещё ценнее. Она буквально источала что-то от этого подарка, выполняя самое ответственное задание для него, и всё, что он хотел, разделить это с ней.       К счастью, изменения случились с Эми, она всё время хотела, чтобы он был рядом. Кажется, первые несколько пьянящих недель он не мог даже сосредоточиться на работе, он хотел как можно скорее попасть домой и потеряться в ней. Он хотел спросить об этом у Эми, но это было опять-таки нелогично, и ему было всё равно. И он был слишком занят, чтобы думать об этом.       Секс посреди ночи. Ранним утром. Остались в доме одни. На гостевой кровати. Секс на полу гостевой комнаты. Быстрее-неси-одеяло-на-диван-секс. Леонард-и-Пенни-ушли-за-мороженым-секс.       Он перестал пытаться как-то заставить Эми быть тише. Он был поражен тем, что он не может ошибиться. У неё были оргазмы, которые могли придумать только в кино. Он был мужественным и сильным жеребцом.       Как-то в середине декретного месяца (это слово использовала Эми, он никогда его не слышал раньше), он обратил внимание на внезапно повисшую тишину за столом в кафетерии университета, когда он подсел к друзьям. Тишина была того типа, которая появляется, когда они разговаривали до этого о нем, хотя он никогда не был точно в этом уверен.       - Шелдон, как Эми? – спросил Радж, после того как Шелдон указал на затянувшуюся паузу в разговоре.       - Хорошо, спасибо. Мы были у доктора вчера, всё развивается, как и должно. Даже матка Эми может служить примером развития органов человеческого тела.       - Тааааак, и никаких побочных эффектов от беременности? – спросил Говард, двигая бровями.       Глупая улыбка Леонарда подтвердила его опасения. Ну, он не будет обсуждать это, и они это знают.       - Тошнота и усталость прошли. Она говорит, что чувствует себя отлично.       - Уверен, что она чувствует себя отлично, - пробормотал Говард тихо. Шелдон проигнорировал это.       - Знаешь, Шелдон, я слышал, что беременные женщины проходят похотливую фазу, - сказал Радж. Леонард и Говард хмыкнули.       Шелдон со стуком опустил вилку на стол, оглядел друзей, которые вели себя как школьники. Ему не нравилось, что они обсуждают Эми в таком ключе. Но он почему-то чувствовал гордость за себя.       - Хорошо. Если хотите знать, либидо Эми возросло по экспоненте. И это, помноженное на привлекательность её тела, очень меня возбуждает. Мы наслаждаемся частым коитусом, а поскольку прилив крови к её гениталиям увеличился, это позволяет доводить её до множественных оргазмов каждый раз, - Шелдон закрыл рот, сам пораженный своими словами. Не надо было говорить этого. Что на меня нашло? Но взгляд на лице Говарда и Раджа стоил того.       - Гр-х-х-х, - ответили они одновременно, отодвинув тарелки от себя. Леонард продолжил есть.       - Серьёзно, ты после этих слов можешь есть? – спросил Радж.       - Ну, вы сами в этом виноваты. И, - Леонард откусил немного, - это была версия с рейтингом G. Поверьте мне.

***

      Поэтому тем вечером, когда Леонард и Пенни ушли за мороженым, Шелдон оперся на руки, чтобы не давить на растущий живот Эми. Обычно ему не нравилось так отстраняться от неё, но он знал, что у них мало времени, а так он сможет быстрее подвести её к пику. Хотя в последнее время это и так легком получалось.       И в такие моменты думать было сложно, но у него появились две мысли. Первая: сегодня, наверное, последняя ночь этого безумного декретного отпуска. В последние две недели страсть немного уменьшалась. Он будет скучать по этому месяцу. Вторая: стало сложнее заниматься сексом в этой позе, он не был уверен, сколько они ещё смогут продолжать. Он тоже будет скучать по этому, по возможности смотреть на неё, на её волосы, раскиданные на подушке, её тело, приподнявшееся немного…       В этом момент она достигла зенита, и он смотрел и любил её, не в силах сдержать свой оргазм. Вместе они были гармонически слаженным механизмом, позволяющим им усилить чувства друг к другу.