Мужское решение

Предполагалось, что Анна завяжет дружбу с Полторацким, и постепенно ее расспросы, льстящие самолюбию провинциального нувориша, наведут Варфоломеева на возможные места хранения истинного завещания. Теперь же план полковника давал явную трещину. Обведя глазами бальный зал, Анна не нашла ни Якова, ни помещика. Прищелкивали каблуками кавалеры, гордо вертели пышными прическами юные барышни и замужние дамы, решившиеся на лихую мазурку. Среди гостей старшего возраста, отдыхавших на стульчиках и диванах, она тоже не увидела знакомой фигуры. Задыхаясь от волнения, она обежала пустынные комнаты первого этажа, спугнув в коридоре за фикусом влюбленную парочку. В длинном коридоре путь ей преградила Нежинская. - Нина Аркадьевна, здравствуйте, - Анна попыталась пройти мимо. – Прошу прощения, я спешу. Нежинская обратилась к ней с ласковой, как ей самой казалось, улыбкой. – Что же вы, Анна Викторовна, по комнатам бегаете? Благоверного вашего потеряли? Могу помочь… Не желая грубить придворной даме, Анна двинулась вправо. Нина Аркадьевна нарочито небрежно столкнулась с ней и ойкнула: - Ох, простите меня неловкую, что-то ноги устали! Милый Якоб так прекрасно танцует, прямо закружил меня. Ну вы то знаете, конечно… Хотя что-то я не видела вас с ним сегодня… Глубоко вздохнув, Анна набралась терпения. Она была твердо уверена, что муж не стал бы возрождать близкое общение с Нежинской. Ревность ее в танцевальном зале была никак не связана с красотками в его руках – ей всего лишь хотелось быть на их месте. Всего лишь… - Госпожа Нежинская, дайте же пройти. Извините, мне не до вас. Фрейлина не собиралась сдаваться так легко. Объятия Штольмана действительно возродили в ней былые чувства, немного поугасшие за год с момента последней встречи. Это было так прекрасно – находиться в его руках, так знакомо и легко. Они так подходили друг другу! В вальсе она едва сдерживалась, чтобы не предложить Якову свидание, и лишь предчувствие очередного унижения не позволило ей открыть рот. Смерив госпожу Штольман с головы до пят, Нина едко заметила: – Вообще-то, милочка, вам стоило бы последить за фигурой, Якоб всегда любил … стройных дам, - и она повела пружинной талией. Анна знала, что немного расплылась после рождения Дюка, и корсет уже не затягивался так плотно, как раньше. Но по вечерам Яков, когда выпадала такая возможность, помогал ей расшнуровывать этот дамский инструмент пыток. - Аня, - вздыхал он, растирая ее покрасневшие ребра, - Тебе же наверняка больно. Брось ты этот испанский сапог. Помогая ей надеть домашнее платье, он раскрывал широкие ладони и обхватывал ее талию. – Смотри, милая, как раз по моим рукам. Дюк, иди сюда, помоги. Сын подходил, переваливаясь при каждом шаге как медвежонок, и вытянув ладошки вверх, прикладывал к ее животу - теперь они обнимали ее уже в четыре руки. Смеясь, она пыталась убрать цепкие ладони, но мужчины переставляли их обратно. Дюк визжал от удовольствия. Заканчивалась эта игра обычно тем, что вместе с сыном она оказывалась на коленях у мужа. Из милых сердцу воспоминаний ее вырвал голос Нижинской. – Если пожелаете, Анна Викторовна, я посоветую вам свою модистку. Она так умело убирает возрастные изменения… Этого Анна уже не вынесла. Кто бы говорил! Мстительно наступив на изящно вытянутую ногу фрейлины в золотой туфельке, она выбежала из коридора. Где же Яков? … По широкой лестнице Анна вернулась на второй этаж. Из комнаты для джентльменов раздавался глухой стук, и она осторожно заглянула в приоткрытую дверь. Полторацкий, упершись спиной в стену, смешно дрыгал одной ногой. Второй он пытался зацепиться за белоснежное биде. Штольман держал его обеими руками под горло, почти подняв в воздух. - Где завещание вашего отца, Полторацкий? – голос Якова был лишен каких-либо оттенков. В голосе звучала чистая сталь. Сергей Николаевич что-то прохрипел, и Яков, перехватив его за лацканы, с размаху приложил лбом о край роскошного унитаза. - Не нужно со мной шутить, - он сунул Полторацкого головой в фарфоровую дыру. – Где настоящее завещание? Не расслышав ни слова из раздавшегося глухого булькания, Яков вытащил помещика за шиворот. Несколько раз сильно потряс, дожидаясь ответа. - В Минеральных водах, у адвоката Лаврентьева, - промычал мокрый Полторацкий, держась за голову. – Да отпустите же меня… Отшвырнув помещика, Яков вымыл руки в ближайшей раковине и вышел из уборной. Анна хотела уже спрятаться за угол – от Штольмана в таком взведенном состоянии стоило держаться подальше. Но муж тут же поймал ее за талию. - Анна Викторовна, незачем от меня убегать. Я не ем хорошеньких барышень, - склонившись к ее уху, он прошептал: – На людях. Взяв у гардеробщика ее пальто, он помог жене одеться. - Едем домой. Огонь в его глазах сказал Анне, чем они немедленно займутся дома.