Мужское решение

На втором этаже Яков затащил ее в малую гостиную, закрыл за собой дверь. - Анна Викторовна! Вы издеваетесь надо мной? – он кривил губы от негодования. – Ладно, поручик Михайлов. Но Шумский откуда взялся? Когда это вы обещали ему второй вальс? Она отошла от разъяренного Штольмана к окну. - Яков Платонович! Иван служит недалеко, и он мой друг детства! А вот Нина Аркадьевна – она вам кто? - Друг детства? Друзья детства, знаете ли, не заглядывают в декольте к подругам! - Яков, прекрати. Ваня никуда не заглядывал, - отодвигаться далее было некуда. - Ваня? Ты так и называла его, пока он глазел на твою грудь? Ваней? – он наклонился к ней, желая услышать уверения в верности. Щеку ожгла пощечина, и от неожиданности он отпрянул. Его глаза сузились. - Анна Викторовна… - он больше не кричал. Шепот его сгустил висящее в воздухе напряжение так, что казалось, можно было ножом резать. Потемневшие глаза Штольмана приобрели цвет штормового моря. Упираясь поясницей в подоконник, она отклонилась от давящего взгляда. Лицо Якова было совсем рядом. Расставив широко ноги, он вдавил свои бедра в нее, и она ощутила его возбуждение. Тут же горячее озеро желания разлилось по ее животу и ниже. Она прерывисто вздохнула. Штольман отошел на полшага, и ее тело словно само подалось вперед, стремясь быть с ним. Склонившись к ее ладони, он медленно закатал край кружевной перчатки, горячим языком оставляя влажный след на коже. Не торопясь, стащил кружево, по очереди зажимая в зубах каждый пальчик перчатки. Анна замерла, будто перед хищным зверем. Все это время он смотрел ей прямо в глаза, отмечая расширившиеся зрачки и участившееся дыхание. Подняв ее безвольную руку, он перебрал губами пальцы, забирая в рот и облизывая каждую подушечку. Прикусил бугорок Венеры. Лизнул бешено бьющуюся жилку на запястье. Томительно долго целовал нежную кожу на сгибе локтя. Рукой в перчатке она вцепилась в отросшие кудри на его затылке, больно сжав их на мгновение. И тут же отдернула руку под недовольным рыком. Он поднял голову, обеими руками обвил ее талию. Будто наказывая, прижал к себе так сильно, что хриплое восклицание вырвалось из ее полуоткрытого рта. Груди ее распластались по черной ткани смокинга, ложбинка между ними углубилась. Он по-хозяйски оглядел белые полушария, вздымавшиеся над корсетом, перевел взгляд на губы. Анна сглотнула. Проведя сухими губами по ее щеке, он поцеловал чувствительное местечко под ухом. Словно в танце, приподнял ее над полом и рывком переставил так, что теперь он опирался о подоконник. Подтянул ее поудобнее. Сейчас она почти лежала на нем, чувствуя через несколько слоев ткани тугой ком плоти под своим животом. Створка окна приоткрылась, и на ее горящие щеки повеяло морозным воздухом, отвлекая от колдовства его тела. - Я-яков, - запинаясь, вымолвила она. – Полторац… Она чуть не упала, когда Штольман вдруг отпустил ее. Лицо его закаменело, лишь морщины под глазами стали глубже. Широко и резко шагая, он быстро вышел из гостиной. Анна еще минуту приходила в себя. Руки словно осиротели, лишившись его тепла, в животе билось неудовлетворенное желание. Внезапно она поняла, куда ушел Яков – подхватив юбки, она выбежала вслед.