Серафим

Джеймс зверел все сильнее с каждой секундой. Это его коммандер, его любимая женщина, майору Бакенбарды следует заткнуться, иначе Вега наплюет на субординацию и даст майору Бакенбарды такую затрещину, что он отсюда аж на Фобос улетит. Диос, она ведь уже несколько раз сказала, что не работает на «Цербер», сколько можно повторять один и тот же вопрос в разных формах? Тем более в такой обстановке?! И если простых слов мало, она только что убила нескольких церберовцев. Какие ему еще нужны доказательства?.. И как он сумел дослужиться до майора?! Донылся до повышения, что ли? Хотелось не только дать Майору Бакенбарды по морде, но и заорать на него, что он дурень и зануда. Но Джеймс до поры до времени молчал. А этот каброн всё продолжал нудить. – Как я могу быть уверен, что ты не работаешь на них? – Кайдан, ты же меня знаешь. Ты должен понимать, что… Вега сделал глубокий вдох и длинный выдох. Дядя часто говорил, что это помогает управлять гневом. Иногда помогало. Сейчас – едва ли. – Она не связывалась ни с кем из «Цербера», – встрял Джеймс и скрипнул зубами. – Я бы знал. – Ах да, – отозвался Кайдан, и попытка придать тону ехидство удалась ему очень плохо. – Вы же все это время были рядом с ней, лейтенант. – Да, был, – сказала Шепард. – Он все это время был рядом. «В отличие от некоторых», – однозначно намекал ее тон. – И прошу тебя, давай больше не будем. По крайней мере, сейчас. Не то время и не то место. Все имеющиеся ко мне претензии и все подозрения ты сможешь высказать потом. Майор Бакенбарды наконец-то заткнулся. Вега провел с этим холеным придурком бок о бок всего лишь несколько часов, а голова от его нытья начала болеть уже к исходу первого. Два желания – больше никогда его не видеть и не слышать и треснуть ему по харе, наплевав на субординацию, обстоятельства и свидетелей, – приглушили все остальные. Когда «Нормандия» взяла курс на Марс, Джеймса переполняла злость на Жнецов, на несчастья, которые они принесли, на свое и всеобщее бессилие и, наконец, на тот факт, что его счастливое время, когда были только они с Шепард, внезапно и резко закончилось. Но он незаметно для себя и феноменально быстро спроецировал абсолютно всю эту разнокалиберную злость на майора Бакенбарды и теперь готов был порвать его на части. И Шепард чувствовала. – Джеймс, – сказала она, прикоснувшись к его предплечью, закованному в тяжелую броню. – Спокойно. Как она делала много раз до этого. Майор вздрогнул и обернулся: она не сказала «лейтенант», и она назвала Вегу по имени, это уж точно должно было спровоцировать новую волну нытья, не так ли? Однако Кайдан промолчал. Его лицо исказила гримаса такого нечеловеческого страдания, что Джеймс постарался не смотреть – иначе, наверное, блеванул бы. Их отвлек шум из вентиляции. Отвлек и положил конец нытью, разбирательствам, спорам и пыхтению от злости. Они моментально рухнули в укрытие, и буквально в следующую секунду из отверстия в потолке вывалилась… Трия?! Джеймс поднял голову и засвидетельствовал то, как она хладнокровно расправилась с двумя бело-желтыми. Такое ощущение, что даже с удовольствием. Когда эта – совсем другая – асари повернулась на голос Шепард и ее лицо озарила робкая улыбка, иллюзия развеялась совершенно. Не Трия. Трия была бы здесь беспомощна. И Трия никогда и никому не смогла бы выстрелить в лицо. Когда наступал момент опасности, Трия даже забывала, что она биотик. Хотя они были похожи внешне. С другой стороны, если не присматриваться, на первый взгляд все асари похожи. У этой глаза больше, лицо шире, губы тоньше. И ростом – чуть повыше. И Джеймс ее где-то видел. Даже ее голос показался знакомым. – Лиара, что ты здесь делаешь? А, ну да. Мир имеет форму и вместительность чемодана, не так ли? Не Трия, но близко. Ее любимая и почитаемая наставница. Джеймс пристально разглядывал ее, пока Лиара рассказывала о каких-то чертежах устройства, якобы способного уничтожить Жнецов. Все же имелось столько сходства с Трией, что Вега принял решение не заморачиваться и Лиару тоже называть «док». Слушал он ее в пол-уха. Он давно уже не верил ни в чудеса, ни в волшебные кнопочки, побеждающие зло одним нажатием. И вообще, пусть всем этим занимаются не только те, кто верит, а те, кто понимает толк в технике. Джеймс жаждал сейчас одного: стрелять в церберовцев. И они очень быстро откликнулись на это желание, начав ломать дверь с противоположной стороны помещения. – Кайдан, мне надо, чтобы ты вернулся к шаттлу и присматривал за нашими путями отхода, – сказала Шепард, вскидывая свою пушку. Он не стал спорить. – Да, мэм. Пока платформа лифта медленно опускалась, майор Бакенбарды смотрел на нее с тем же непреходящим страданием и тоской. Снова сражаться с живым противником оказалось легко и просто. Не сложнее, чем с оленями Санта-Клауса. Еще совсем недавно Джеймс боялся, что потерял хватку, но сейчас им двигала такая непоколебимая решимость, что он, наверное, смог бы задушить Жнеца голыми руками. Сначала он не понимал, откуда это взялось, но потом мельком поймал на себе одобрительный взгляд Шепард… И всё встало на свои места. Церберовцы мешали им, как могли. Выводили из строя лифты, устраивали на пути баррикады, ломали замки на каждой двери, перенастраивали пушки, мехов и системы защиты. Но остановить их маленькую команду так и не смогли. Джеймс шел впереди – пёр, как таран, выносил двери собственным телом, бил стекла и палил из дробовика с неиссякаемой яростью. Особенно сильно он обозлился после того, как увидел, какая судьба постигла ученых в столовой и по чьей именно вине они умерли. Кем вообще надо быть, чтобы вот так вот уничтожить кучу ни в чем не повинных людей? Так, как эта бессердечная сука, действовали разве что Жнецы. И Коллекционеры. За неимением поблизости майора Бакенбарды, Вега обратил всю свою злость против церберовцев и Евы – если это вообще ее настоящее имя. Прорываясь через треклятых бело-желтых наемников, как бешеный пёс, он уже заранее представлял себе, как отыщет ее и измочалит ногами в кровавую кашу. Один выстрел – это слишком легкая смерть. Или, возможно, стоит ее выкинуть в марсианский газовый рай, чтобы она там задохнулась, как все эти несчастные… Единственным серьезным препятствием, которое затормозило их почти на четверть часа, оказался тот факт, что церберовцы увели со станции оба поезда и блокировали таким образом самый быстрый и безопасный путь в Архив. Однако Шепард оперативно нашла выход из положения, пока Лиара хмурилась и заламывала руки (Джеймс уже успел заметить, что она, как и Трия, в экстремальных ситуациях далеко не всегда сохраняла самообладание; наверное, тот инцидент у вентиляционного люка был для Лиары скорее исключением, чем правилом). Шепард расковыряла костюм одного из мертвых наемников с намерением вытащить оттуда передатчик… Но замерла, сидя рядом с ним на корточках и держа переднюю панель шлема в застывшей руке. Джеймс пошел посмотреть, что такое. – Диос мио. Это же… – Хаск, – подтвердила Шепард. – Они вживляют синтетику в своих солдат. Господи… – Вот ведь больные ублюдки. Шепард быстро взяла себя в руки и, своим обычным ровным голосом, ни на мгновение не сорвавшись, устроила по рации довольно убедительный спектакль. Впрочем, скорее всего, церберовцы не поверили. Вдруг в этом придуманном отряде «Дельта» не было женщин? С другой стороны, что еще было делать? Джеймс бы никогда не смог убедительно врать и спокойно вещать в такой ситуации. А Лиара сейчас и подавно слегка заикалась. К тому моменту, когда они добрались до Архива, Джеймс был с ног до головы забрызган кровью. Он был зол. И это было очень, очень приятно. Они вступили в огромный круглый зал, держа пушки наготове, но внутри никого не оказалось – ни единой души. – Проверь периметр, – сказала ему Шепард. Вега кивнул. В центре помещения располагалось что-то, сразу же напомнившее Джеймсу не раз виденные в клипах протеанские технологии. Кажется, эта штука называлась «маяк». Однако когда Шепард и Лиара подошли поближе, а последняя бросилась к терминалу за вожделенными чертежами своего сверхустройства, воздух заколыхался и проявил холо-изображение мужчины в красивом костюме и с сигаретой в руке. – Призрак… – прошептала Лиара. – Я предупреждаю тебя в последний раз, Шепард, – заговорил он важно, церемонно и почему-то чрезмерно громко. – Не пытайся вмешаться в мои планы. Вега ненавидел пустые разговоры и красивые речи. Этому пендехо не хватало пары яиц, чтобы появиться тут лично, так пусть и не треплет языком. Кроме того, Джеймс из собственного опыта (и из сотен фильмов) знал, что, когда злодей начинает разглагольствовать, значит, у него уже все схвачено. Или он думает, что схвачено. – Забалтывает, – пробормотал он и прошептал Шепард по внутренней связи: – Не слушай его, он тебе парит мозг. «Злодейская речь», помнишь? – Да, – тихо ответила Шепард и оборвала связь, ударив кулаком по кнопке на терминале. Джеймс резко остановился и в образовавшейся тишине как следует прислушался. Какие-то слабые звуки доносились из-за ближайшего поворота. Что-то очень похожее на скрип гаек или шарниров. Он подкрался ближе – по стеночке, стараясь не дышать. Выглянул. И узнал эту сволочь по заднице. Такую даже если спустя год увидишь – ни с какой другой задницей не спутаешь. Джеймс не стал ничего говорить, не стал направлять на нее оружие и требовать отойти от консоли. В жопу переговоры. Он просто бросился на нее и со всей дури треснул прикладом. Он бы выстрелил в эту бессердечную суку, но ударить – как следует ударить – хотелось гораздо сильнее. Это в принципе был первый раз, когда Веге так хотелось отпиздить даму. Никаких угрызений совести он не испытал – во-первых, потому что в дамы это чудовище, если подумать, и не зачислял, а во-вторых, потому что мечтал об этом моменте последние полчаса без перерыва. Но вот разочарование, увы, пришло. Доктор Ева не упала. Она попыталась выбить из него дух своей длинной красивой ногой. Джеймс сумел увернуться и от ее ноги, и от острого каблука, очень вовремя вспомнив навыки, которым его с горем пополам научила Шепард: с тех пор, как он проиграл ей самый первый «танец», она то и дело показывала ему дельные приемы в тренажерке. Бить он умел хорошо и с душой, а вот уворачиваться – нет. Шепард слегка подкорректировала его стиль, и это его сейчас спасло. Кроме того, он получил вполне логичное оправдание для того, чтобы треснуть Еву еще раз. Джеймс, конечно, надеялся повалить ее и пинать ботами в свое удовольствие, пока не переломает ей нахрен все ребра, но по башке – тоже неплохо. И, в принципе, такой удар был способен проломить череп. Но она и в этот раз не упала, а изо всех сил врезала кулаком ему под дых. Голой рукой. По тяжелому обмундированию. Которое специально создано для того, чтобы смягчать такие удары раз в пять. Претенциозная дура. Хотя все равно почему-то было очень больно. Однако эта боль Вегу только разозлила. Выпущенный в упор заряд из дробовика отбросил доктора Еву на стену. Шепард добавила пулю в шею из снайперки. От Лиары прилетело каких-то биотических люлей. А эта блядь все не падала и не падала. И не кровоточила. Вега выпустил еще заряд. И еще. Она рухнула на третьем. И из нее посыпались искры. – Вот же пута! – в сердцах рявкнул Джеймс. – Мне следовало догадаться, – добавила Шепард, подходя ближе. Джеймс на всякий случай – и ради личного удовлетворения, конечно, – схватил киборга за ногу и треснул ее тушкой об стену еще разок. – Она скачала все данные, – сказала Лиара, быстро проверив терминал. – Я на всякий случай перекину к себе все, что осталось, но, Шепард, я практически полностью уверена, что необходимые нам данные у нее… В ней. Когда они обмотали искрящуюся, будто новогодние фейерверки, Еву всем, что было под рукой, Вега, как самый сильный, вызвался ее тащить. Очень хорошо и славно было волочить ее по полу – опять же, за ногу. Но Шепард через некоторое время попросила его закинуть ношу на плечо. – А то вдруг еще сильнее расцарапаешь, и мы из нее ничего не сможем скачать, – объяснила она. Впрочем, поведение Джеймса ее явно забавляло. Она мягко улыбалась. Вега готов был спорить на что угодно – Шепард тоже чувствовала удовлетворение. Он никогда раньше не видел Призрака, даже на фотографиях, ибо откуда же им взяться. Но этот мужик с первого взгляда производил впечатление классического злодея – вот просто как будто выполз из фильма про суперагентов. Таких лубочных плохих парней очень, очень приятно уделывать. Хотя бы по мелочам. Наверное, он в создание этого киборга вложил хренов миллиард, потому что обычные мехи так не двигаются и не действуют с такой самостоятельностью. Считай, что ты просрал миллиард мне в покер, чувак. Поплачь, и тебе станет легче.