Западня

Темари дрожала, находясь в душной раздевалке. Она сидела, поджав ноги, на подоконнике, и прижимала телефон к уху. Каждый новый медленный гудок убивал её, разрывая сердце. Но она уже не могла. Ей нужно было услышать его голос. Жизненно-необходимо. «Пожалуйста», — мысленно молилась она. Будет достаточно всего одного слова. Хватит одного его дыхания. Палец крепко стоит на кнопке сброса, если трубку возьмёт она. Темари боится её, мечтает избавиться и молча проглатывает обиду, пытаясь отогнать нехорошие мысли. Она не хочет желать зла, она не виновата, и ничего не может с собой поделать. Пожалуйста. Медленный гудок обрывается резко, замирает и дыхание девушки. — Алло? — удивленный голос. Сердце пускается в пляс, на искусанных губах расцветает улыбка. Тиски, сжимавшие сердце, растворяется. Это счастье. — Это я. — Темари? Личное маленькое счастье. — Прости, я просто хотела услышать твой голос. Прости. К глазам подбираются слёзы. Короткий вздох, чуть быстрый, чем надо, чуть эмоциональнее, чем нужно. — Темари, что случилось? С тобой всё хорошо? Не молчи! Волнуется, приятно. — Да, я… Это глупо, правда? — Любить не глупо, — усмехается. Темари видит, как раздвигаются его губы в доброй ухмылке, приподнимаются краешки губ, прищуриваются глаза. — Я сам уже хотел позвонить. Встретимся на выходных? — Да. Да! — сердце колотится. Девушка подскакивает с подоконника, распирающее внутри её чувство счастья переполняет. — В субботу будет выставка нового художника. Сходим? Она знает, что ему нравится искусство. Сама Темари предпочитает активный отдых посещению выставок и музеев, но ради него готова идти куда угодно. — Ты невероятная. Я люблю тебя, Темари. Встретимся в субботу. — Пока, — шепчет, телефон отключается. Так коротко, так быстро. Ей нужно больше, больше времени с ним. Глупая улыбка оживляет лицо девушки, она вертится у окна, пританцовывая. Руки воздеваются вверх, тянутся к ввысь, к бескрайнему небу и яркому солнцу. На душе заживают раскрывшиеся раны. Темари оживает, радостью сверкают глаза. Ученицы будут поражены перепаду настроения обычно строгой и всё же шутливой учительницы танцев, кто-то постарше попытается узнать причину. Девушка лишь таинственно улыбнётся, прикладывая палец к губам. Это её тайна. Его и её маленькая тайна, которую она сохранит и убережёт от всех. Потому что такие тайны грязные.

***

Утром Тен-Тен проснулась разбитой. На работу идти не хотелось, голова и ноги, казалось, налились свинцом, передвигаться было невероятно трудно. Выпив чашку сладкого крепкого чая, стало немного легче. — Давление поднялось что ли, — задумчиво пробормотала девушка, рассматривая серый пиджак. Некрасивый такой, слишком тёплый, надевать его она не спешила. — Рановато задумываться об этом. Хотя давление может скакать в любом возрасте, кто-то устойчив, кто-то нет. А вот Ямато-сан всякие магнитные бури и прочая зараза не берёт. Зараза к заразе не липнет, — хихикнула Тен-Тен, закрывая дверь на замок и неспешным шагом направляясь в сторону метро. Участие в конкурсе оказалось скучным и нудным. Девушки всё время грызлись между собой, ругались и ехидничали, сверкая злобные накрашенными глазами. Победа, конечно, досталась шикарной модели с красивыми густыми волосами, но приз зрительной симпатии вручили Тен-Тен с определенным удовольствием. Правда, потом пришлось отбиваться от настойчивого ведущего, но это мелочи жизни и разбитого носа. В памяти навсегда врезались бурные аплодисменты зала, а подаренные прекрасные букеты украсили, несмотря на уборку, продолжавшую находиться в заброшенном состоянии квартиру и уверили, что мир принимает её такой, какая она есть. Пытаясь вспомнить способы понижения давления, Тен-Тен задумалась, стоит ли ей наоборот повышать его. Раньше она проходила строгую медицинскую комиссию, но никогда не задумывалась о здоровье, которое, к счастью, железное. Тен-Тен купила ароматный кофе и вдыхала его глубокий запах, и постепенно тяжесть прошла, забирая с собой усталость и придавая силы на противостояние секретарю. Зайдя в здание и кивком поздоровавшись с девушками, с которыми познакомилась при передаче документов, отправке документов, составлении документов, исправлении документов, документы, документы… В общем, это очередной неинтересный день. Рутина медленно затягивала удавку, не давая возможности выбраться из замкнутого круга. Тен-Тен прошла в кабинет, поставила остывший кофе на стол и разложила по нумерации папки, приготовив те, что требовались на сегодняшнем совещании. В кабинете было душно, и девушка открыла окно, впуская утреннюю свежесть. Ветер ласково потрепал собранные в беспорядочный хвост волосы и похулиганил, разбросав бумаги. Девушка наклонилась поднять их, как хлопнула дверь, и послышался ехидный голос: — Как только меня не встречают на любимой работе. В душе оклика не было. — Доброго утра, — не обращая внимания ни на что, продолжила своё дело Тен-Тен. Когда она поднялась с колен, то увидела оценивающий взгляд Неджи, который он тут же скрыл. В ответ девушка тоже нагло осмотрела начальника, отметив, что выглядит он необычно. Вечно отглаженный и идеально сидящий костюм был помятым, топорщился карман. Воротник белой рубашки скомкан, брюки надеты наспех, и ремень затянут слабо, отчего штаны могли вот-вот свалиться. Длинные волосы, всегда собранный в низкий хвост, распущены и свисали сосульками. На шее алел бесстыдный засос. Тен-Тен с трудом подавила распирающий смех. У кого-то явно была хорошая ночь и неожиданное утро. Светлые глаза Неджи устало посмотрели на бумаги. Мужчина еле скривился, словно от головной боли. Девушка испытывала к нему жалость несколько секунд, дальше ей пришлось сосредоточиться и плотно сжать губы, чтобы не расхохотаться. Идеальный Неджи спустился с пьедестала на землю, явив обычного представителя золотой молодёжи, проводящей весёлые вечера в клубах. Её реакцию он истолковал по-своему. — Можете радоваться. Меня вчера невеста бросила. — И вы праздновали? — вырвалось у Тен-Тен раньше, чем она осмыслила сказанное. От кровавой расправы её спасло появление озабоченного секретаря. — Тахакаши, вы вчера отправили отчёт, который я вам дал? — Да, сразу же отправила по почте. — Отправьте его снова. Девушка, занимавшаяся проектом, удалила файлы и теперь срочно нужно восстановить. Тен-Тен подошла к своему столу. Одинокий кофе манил, просил не мучить его. — Вот, возьмите, господин Хьюга. Взяла специально для вас. Под неодобрительным взглядом секретаря, так и обвиняющем в желании залезть в постель начальства, девушка протянула стаканчик Неджи, закусив губу. Неджи принял кофе, величественным кивком поблагодарив. — Спасибо, — отхлебнув кофе, мужчина блаженно закрыл глаза. — Холодный, мой любимый. И скрылся в своём кабинете. Тен-Тен неожиданно поняла, что ей всё равно. Всё равно, что он скажет, что сделает и подумает о ней. Его мнение перестало волновать, ехидные слова не будоражили душу. Неджи стал незнакомцем, которого она когда-то знала, и всё. Лелеянная обида и глубоко спрятанные чувства растаяли, ответы на мучившие вопросы получены. Пора закрыть эту страницу жизни и двигаться дальше. Девушка вернулась в реальность и встретила осуждение секретаря с недоумением. Ну подумаешь отдала кофе великому господине Хьюге, чтоб он подавился, за это же не сажают в тюрьму. Или он решил, что она хочет привлечь его внимание, когда несчастного господина Хьюгу бросила коварная невеста, и он так нуждается в сочувствии и доброте. Проявлять подобные чувства к Неджи выше сил Тен-Тен, тем более он заслужил. Умница Сакура, так ему и надо. — Это было мило с вашей стороны. Господин Хьюга обязательно оценит вашу помощь. — Не люблю холодный кофе, — не скрывала злорадства Тен-Тен, наблюдая, как вытягивается лицо секретаря.

***

Сакура всю ночь не могла уснуть, переворачиваясь в кровати. То душно, когда открыла окно, стало холодно, то пить хочется, то в туалет, то подушка прилипла к щеке, то одеяло жарит, а тонкий плед колется, то ещё что-то. Под утро она забылась тревожным, неспокойным сном и проснулась через несколько часов, на удивление, полная сил. В холодильнике еды не обнаружилось, и пришлось собираться в магазин. Осторожно обходя полу высохшие лужи, Сакура вошла в супермаркет. В магазине было полно народу, ради утренней акции «Скидки на всё — 30%» люди встали пораньше и выбирали товар, громко переговариваясь и сталкиваясь тележками. Повоевав за корзинку, Сакура набрала продукты и направилась к кассам. Сердце ухнуло вниз. Очереди казались бесконечными и совсем не двигались. Встав за двумя женщинами в одинаковых желтых платьев, она приготовилась страдать от голода, холода… нет, в такое жаркое лето холод не страшен. — Мой сын идёт сдавать документы в медицинский университет. В последний два года готовился к экзаменам, почти не гулял, резко подтянулся в учёбе. Смотрю на него, и сердце не может нарадоваться. Так изменился после трагедии! Авария, отец в реанимации, никакой надежды. Он тогда ничего есть не мог, похудел, ходил бледным, как труп, неделями лежал в кровати, пустыми глазами смотря в потолок. А потом она взялась за отца, провела операцию и в буквальном смысле поставила на ноги. Она наш ангел-хранитель. Сынок смотрел на неё огромными глазами и решил поступать в мед, мы тогда посмеялись, а оно вон как получилось. По биологии и химии твёрдые пятёрки, экзамены раскусил, как орешек. Остались только вступительные… Сакура замерла. Разговор женщин отступил на задний план. В голове эхом отдавались мысли, наполненные болью и горечью. Она ведь тоже могла. Могла поступить. Учиться. Заниматься по-настоящему любимым делом. Не тратить время на съёмки и посещения вечеринок. Она бы спасала жизни людей. Девушка с шумом втянула воздух и вонзила ногти в ладонь, чтобы не расплакаться. Почему всё так получилось? Почему она изменила мечте? Почему стала очередной глупой моделью? Почему дала эмоциям взять вверх? Сакура опустила голову вниз, длинные пряди занавесили лицо, щекоча нос и щёки. Раздражают. Мешают. — Извините, — неожиданно обратилась она к женщинам, уже перешедшим к сплетням. — А когда вступительные экзамены начинаются? — Сначала надо подать документы, завтра и сегодня последние дни. Если время надо, то они работают с восьми до двух. Девушка судорожно нащупала телефон. Полдевятого. — Спасибо! — крикнула она, срываясь с места. Впихнув корзинку в руки ошеломленного охранника и извинившись, Сакура побежала домой, шлёпая по лужам. Вбежав в квартиру и скинув испачканные кеды в угол, которые врезались в стены, оставив мокрый и грязный след, девушка начала шариться по полкам. Где-то должна быть нужная папка. В руки попадались книги, фантики, потерянная бижутерия, многочисленные портфолио и модные журналы. Отчаяние волнами накатывало, убивая только распустившуюся надежду. Где же она! Обыскав шкаф и ничего не найдя, Сакура оглянулась, её глаза пробежались по каждой поверхности зала. Сердце колотилось, как сумасшедшее, руки дрожали. Хотелось упасть на колени и расплакаться. Разрыдаться, вырывая волосы из головы и размазываться слёзы по щекам. Выть от безысходности и колотить ослабшими кулаками по полу. Где же она? Догадка пронзила Сакуру. Девушка, качаясь из стороны в сторону, вошла в спальню. Она подошла к шифоньеру и присела, отодвигая чехлы. Нечто голубое, вжатое в стенку, блеснуло. Девушка счастливо улыбнулась и вытащила на свет папку. За столько лет на ней скопилось много пыли. Открыв её, Сакура проверила наличие нужных бумаг. Всё было на месте. Девушка подняла голову и посмотрела на часы в форме цветка. Ровно девять, до двух ещё есть время, но нужно прийти заранее, чтобы узнать о возможных изменениях. Она закрыла папку и положила её на неубранную с утра постель, чуть не запнувшись о плед. — Нужно произвести хорошее впечатление, тем более мне не восемнадцать и встретят на собеседовании со скептицизмом. Сакура рассмеялась, любовно посматривая на папку. От одиночества начала говорить сама с собой!