Красавица и Чудовище

Нарцисса сидела за роялем, руки ее безвольно замерли над клавишами, будто чья-то невидимая рука заставляла ее держаться подальше от этого инструмента. Она дернулась, и тонкие пальцы сжались в кулаки, опускаясь на колени. Она любила музыку, но, сколько бы ни старалась вернуться к ней, у нее никогда ничего не получалось. Именно поэтому она стала приучать к этому дочь. Удивительно отрадно было смотреть на то, как маленькие пальчики Дельфии проворно бегают по черно-белым клавишам, создавая удивительное звучание. Нарцисса даже порой заставляла дочь играть, только для того, чтобы закрыть глаза и ненадолго расслабиться, раствориться в мягком звуке. Музыка возвращала ее назад во времени, туда, где она училась играть под присмотром старшей сестры, в родной дом, где ее любили, где ей были рады. Музыка возвращала ее в ту пору, когда они только сошлись с Люциусом, и она играла ему веселые и грустные мелодии, а он с упоением смотрел на нее. Это были счастливые часы ее жизни. Часы, которые вернуть она уже не в силах. Дверь в музыкальную комнату со слабым скрипом приоткрылась и в помещение заглянула Дельфия, безмолвно спрашивая разрешение на вход. Нарцисса натянула на лицо улыбку, которая давно уже перестала казаться всем радостной; измученное бледное лицо, когда-то было изумительно красивым, а сейчас же она с трудом узнавала себя в зеркале. Нарцисса подвинулась, уступая основное место за роялем маленькой хрупкой девочке. Она не стала вставать, как обычно, а наоборот осталась сидеть бок о бок со своей дочерью. — Все в порядке, мам? — вкрадчивый голос вывел ее из предвкушения воспоминаний, которыми она сейчас жила, возвращая в суровую серую реаль. — Все хорошо, милая, давай сыграем то, что выучили, — она погладила девочку по волосам, трепетно словно птичку, которая вот-вот вспорхнет, если не так взмахнуть рукой, и девочка одарила ее улыбкой. Какое-то время ничего не происходило, девочка подняла руки и замерла, точь-в-точь как ее мать пару минут назад, но Дельфия перешла этот невидимый барьер и опустила кончики пальцев на клавиши и музыка ворвалась в комнату. Пальцы Нарциссы невольно, словно в забытьи, стали подрагивать, словно клавиш касалась она, и музыка пробудила серую комнату ото сна. За окном, словно снова встало солнце, играя лучиками со стеклянной вазой, полной алых и белых роз, на диване чуть поодаль, закинув на спинку руку, сидел Люциус, довольно покачивая головой. Он был молод и свеж, полон идей и стремлений, его светлые волосы на то время еще не достававшие до плеч лежали идеально ровно, серые холодные глаза, сверкали только тогда, когда он смотрел на нее. Так хотелось повернуться, протянуть руку и коснуться его белой кожи пальцами, почувствовать, как он наклоняет голову навстречу ее ладони. Улыбка нежданным гостем пронеслась по ее лицу, когда ладонь нащупала вечно холодную кожу, а музыка все лилась непрекращающимся потоком, снося преграды между ними. Но тут Нарциссу словно облили холодной водой, она распахнула глаза, и серый мир окружил ее со всех сторон. Пойманная в ловушку, она снова забылась в мечтах, она снова жила тем, что отныне не существовало, пока рядом под боком сидели вполне живые люди. Нарцисса смущенно и растеряно захлопала глазами, отчасти пытаясь прогнать слезы отчаянья. В кого она превратилась? — Ну как? — она даже не заметила, как прервалась мелодия. — Отлично, солнышко, — Нарцисса улыбнулась немного неловко, поворачивая голову к девочке. Голубые глаза, в точности такие же как ее, смотрели пристально, возможно догадываясь обо всем, что творилось в голове у женщины. — Ты большая молодец, — добавила Нарцисса, когда молчание вдруг стало неприятным. — Мам, мне кажется, в доме есть кто-то еще, кроме нас, — Нарцисса напряглась, но на ее лице ничего не дрогнуло. — Ты же знаешь, что в нашем поместье всегда полно гостей, — назвать Пожирателей гостями язык не поворачивался, но она делала все, что могла, чтобы сдержать порыв негодования. — Нет, совсем не гость, — девочка покачала головой и невольно придвинулась ближе к матери, показывая, что раскрывает той страшный секрет. — Ну, в подземельях… — Нарцисса очень не любила говорить на тему подземелья и людей там, особенно ей не нравилось, каким был Драко после посещений этих мест. — Нет, я знаю, что в подземельях тоже есть люди, но я не о них. — Не говори глупости, Дел, кроме нас здесь никого нет, — отрезала Нарцисса боясь продолжать этот разговор, он может зайти в дебри страшных событий войны, а сколько бы та не старалась отгородить маленькую беззащитную Дельфию, та все равно узнает всю правду. — Но тут есть девушка, я ее видела. Она заперта здесь, как пленница, — голос девочки вдруг стал тише, и женщине пришлось прислушиваться. — Не забивай свою голову этим, — отмахнулась Нарцисса, закрывая крышку рояля, больше она была не в силах сидеть здесь.

***

В комнате почти всегда было темно и холодно. Гермиона не была ограничена в действиях, но уже через день ее охватило небывалое отчаянье, и все, что она могла делать, это сидеть на кровати и смотреть в небольшое окно, которое была даже не в силах распахнуть. Она чувствовала себя героиней глупой мелодрамы, в которой жизнь идет вокруг, а героиня так и сидит на месте, словно каменное изваяние. Ей исправно приносили самую разнообразную еду, и вопреки стереотипам о пленниках, она съедала почти все. Сначала она думала морить себя голодом, чтобы кто-нибудь скорее пришел, но разве она сможет встретить какого-нибудь нежданного гостя, если будет валиться с ног от усталости? Вопрос был решен буквально за пару секунд, чтобы быть уверенной в том, что ей хватит сил на побег или на крайний случай атаку, она будет есть и пить, будет спать и претворяться, что все хорошо. Надо было только придумать дельный план побега. Вот тут она и провалилась. Часами она пыталась найти лазейки и подвохи, часами она размышляла вслух, лишь бы слышать чей-то голос. А потом появилась она. Маленькая девочка, которая смахивала на ангела, в приглушенном лунном свете. Она боялась, но как гордо держала себя. Гермиона разглядела и дрожащее, словно листок на ветру, существо с большими ушами и короткими тонкими ногами. Девочка была дружна с домовиками, что выдало в ней добрую еще не испорченную душу, но черты ее лица, так похожие на черты хозяина этого места, и манера вести себя выдавали в ней предрасположенность к обратному. Девочка была совсем юна, но уже успела перенять некоторые особенности своих родственников, например, она довольно четко повторила Драко Малфоя, когда ей не понравились слова Гермионы: из ее глаз исчезла заинтересованность, сменившись надменностью и недоверием, губы сложились в линию. Грейнджер допустила оплошность и упустила свой шанс получить назад палочку. Лишь только домовик дисаппартировал Гермиона испустила полустон и снова рухнула на кровать, ей хотелось реветь и рвать на себе волосы от тугого комка отчаянья, который отнимал у нее все силы. Очнулась ото сна на следующее утро, она с трудом осознала, что вдруг разбудило ее. — Завтрак, — тихо пробормотал домовик, которого Гермиона застала врасплох. Он неловко переминулся с ноги на ногу и уже готов был исчезнуть в воздухе, но Гермиона его опередила. — Почему твой хозяин не заходит ко мне? — она пыталась говорить дружелюбно, но почему-то впервые в жизни ей казалось, что и домовики здесь такие же неприятные, как и жители этого мэнора. Успокаивала лишь мысль, что Добби тоже когда-то служил этому дому, но тем ни менее был самым отважным и верным существом во всем волшебном мире. Глаза домовика забегали по комнате, а маленькое тело чуть заметно потрясывало от волнения. — Не приказано говорить, мисс, — он оглядел Гермиону беглым взглядом и, видимо убедившись в чем-то своем, тихо добавил, — Хозяину не о чем с вами говорить, — хлопок, и Гермиона опять оказалась в пустой комнате. Значит для этого Пожирателя Смерти еще не все решено? Гермиона вместо того чтобы подойти к столу с едой направилась к подоконнику. На небе вместо утреннего солнца красовались огромные свинцовые тучи, на земле грязными кляксами лежал снег, Гермиона даже не заметила, когда он успел выпасть. Зима в этом году настала слишком рано. В огромном саду не было ни души, деревья, сбросившие листву, выглядели как бездушные скелеты. Удивительно как точно природа отражала внутреннее состояние. Гермиона обняла себя за плечи и снова погрузилась в мысли. До этого момента она была уверена, что у Драко Малфоя есть какой-то хитроумный план, но сейчас в ее душе поселилось зернышко сомнений. Действительно ли он знает, что собирается с ней сделать? Почему он не принимает поздравления от своего Лорда за то, что буквально собственноручно дал ключ к возможной победе? Должно быть, у него была какая-то другая мотивация держать ее здесь. На секунду она посмела предположить, что она сумеет выбраться сухой из воды, просто потому что у этого молодого волшебника может быть частичка души. — За что же ты борешься, Драко Малфой? — задала она вопрос, который так и остался без ответа.

***

Обида засела в груди маленьким зверьком, который выжирал в ней веру в близких. На очередном обеде Драко опять был не в духе. — Почему ты больше не заходишь в музыкальную комнату? — парень даже не поднял головы, лишь чуть подался вперед, показывая, что ее слова не прошли мимо его ушей. — Мама говорит, что я делаю успехи, — Дел надеялась, что она сможет, наконец, поговорить обо всем с братом, что сможет разобраться с тайной запертой волшебницы вместе с ним, но время шло, а Драко все меньше появлялся на обедах, а в остальных случаях она и вовсе его не видела. — Мне некогда, — слишком простой ответ, в груди Дел снова заскреблась обида. — А когда к нам приедет Анна? — Дел поковыряла вилкой остатки овощей, совсем не желая их есть. При упоминании этого имени Драко поднял глаза, и на секунду в них отразилась боль или разочарование, она так и не смогла понять, что это было. — Не думаю, что она приедет, Дел, — на удивление грубо ответил Драко, обрубая этот разговор без каких-либо объяснений. Анна была девушкой Драко, прежде чем умер отец. Она часто приезжала к ним на выходные и проводила почти все время в компании Дельфии, чему та была нескончаема рада, потому что своих подруг у нее не было, а до школы было еще много лет. Анна скрашивала ее серые будни, но в один прекрасный момент Драко вернулся домой без нее, тогда-то он и стал холодеть ко всему, что происходило вокруг. В следующий раз, когда Анна прибыла в поместье вместе с семьей, она уже не улыбалась, а почти все время недоверчиво косилась в сторону Драко. Тогда она последний раз поговорила с ним с глазу на глаз и исчезла из их жизней, словно сон. Друзья Драко тоже не были частыми гостями в этом доме, во-первых, Дурмстранг был слишком далеко, а, во-вторых, Драко больше не был обычным подростком, теперь он был хозяином древнего поместья, и эта пропасть мешала ему все еще оставаться на связи с кем-то из знакомых. Даже Дельфии было понятно, что именно отсутствие друзей меняет ее брата до неузнаваемости. — Драко, тебе нужно отдохнуть, — Дел осеклась, поймав его взгляд, но все же продолжила, — Пригласить друзей, — ее речи действительно звучали очень по-детски для Драко, он закачал головой, ухмыляясь, словно что-то в ее словах его насмешило. — Дельфия, я не нуждаюсь в твоих советах. В жизни есть куда более важные вещи, чем друзья и веселое времяпровождение. — Но я ведь, — только Дельфия открыла рот, чтобы сказать, как заботится о нем, как Драко резко вынес руку вперед, заставляя ее замолчать. — Я. Не нуждаюсь. В. Твоих. Советах. Иди спать, — он встретил ее пылающий недовольством взгляд уже таким привычным холодом. Это было последней каплей для Дел. Она резко вскочила, позабыв о приличии, стул издал протяжный вой, проехавшись ножкой по камню. Девочка точно знала куда отправится, обида подгоняла ее со страшно силой. Дельфия остановилась возле двери, за которой сидела таинственная волшебница, и, не медля ни секунды, вызвала нового домовика. Как только домашний эльф оказался рядом с ней, он переменился в лице. Дельфия обычно такая дружелюбная в этот раз была похожа на Малфой как никогда раньше. Она вздернула аккуратный нос, сжала губы и смотрела на своего домовика сверну вниз, хотя разница в росте была очень несущественная. — Хозяйка? — пропищало существо, Дельфия чуть скривила нос. — Открой эту дверь, — несмотря на то, что внутри нее горел целый пожар из эмоций, внешне она казалась просто чуть разозленной. — Но, — даже если домовик был закреплен именно за ней и должен был слушаться все ее приказы, главным в доме все еще оставался Драко, и снимать заклятья, наложенные им, было строго запрещено. — Я хочу, чтобы ты открыл эту дверь! — без жалости ответила беловолосая. — Ты войдешь со мной и запечатаешь дверь, если понадобиться, — домовик был готов биться об стены от того, что не знал, как поступить. Но Дельфия прекрасно понимала, что за ней останется преимущество: все домовики любили ее и не любили Драко, и если им все равно попадет, они встанут на ее сторону. Спустя долгие секунды маленькое существо дернулось, разворачиваясь к двери, и щелкнуло пальцами. Ничего не произошло, но Дельфия все же потянула за ручку, и, на ее удивление, та распахнулась.