Любовь одна, но подделок под нее — тысячи. Франсуа Ларошфуко
Yo, you, bulletproof in black like a funeral, The world around us is burning, but we’re so cold It’s the few, the proud, and the emotional… Twenty one pilots — Fairly local.
Мы сидели на полу ванной комнаты, полуодетые. Я — упершись взглядом в точку где-то прямо перед собой, Тайлер — прислонившись спиной к стене и запрокинув назад голову. Мелкими глотками он пил Ред Булл прямо из банки. — Что теперь будет? — произнесла я и сама испугалась звука собственного голоса: я не узнала его, он казался мне чужим, глухим, севшим. — О чем ты? — едва слышно прохрипел Тайлер в ответ, обращая на меня свой взгляд, когда повернул голову влево, чтобы взглянуть на меня. — Ну… — я откашлялась, чтобы немного прочистить горло, и добавила. — Ну… Я имею в виду, что теперь будет с нами? Что дальше, Тай? Он посмотрел на меня, и его губы дрогнули в легкой мимолетной усталой улыбке: — Все будет, как раньше… — он произнес это так, что мне показалось, будто он и сам не верит в правдивость своих слов. Потом он слегка качнулся в сторону, улыбаясь все той же странной полуулыбкой. — Разве ты не хочешь, чтобы все было, как раньше, малышка? Я часто заморгала, отводя взор куда-то вдаль, помотав головой, я не могла понять: — Как раньше, это как, Тай? — неуверенно произнесла я. Каждое слово давалось мне в этот момент с огромным трудом. — Так же… — все с большей неопределенностью сказал парень в ответ. — Ты что, забыла?.. Эй, Джекс… — позвал он снова, когда я не ответила сразу, и насторожился. — Ты что, забыла, эй? Я вновь помотала головой, зажмуриваясь. Мои волосы все время спадали мне на лицо, как будто бы скрывая меня, и я то и дело заправляла непослушные пряди за уши: — Нет-нет, не забыла… Я не забыла, Тай… Как я могла забыть?! — я прохрипела эти слова, они жгли мне горло. — Но ведь ты же понимаешь, что это невозможно?! Невозможно, чтобы было так же, как раньше! — я готова была расплакаться, говоря это, чувствуя, как слезы подступают к моим глазам, а в горле нещадно щиплет. Я никак не могла отдышаться. Зачем, зачем он давит на больное? Зачем он говорит мне эти вещи, понимая, прекрасно понимая то, что так быть не может. — Но почему?! — негодующе произнес Тайлер и вдруг резко выпрямился, заглядывая мне в лицо, стараясь поймать мой взгляд своими пытливыми карими глазами. — Тайлер, — я почти взмолилась, вставая на ноги так же быстро, как отодвинулась от парня, и останавливаясь прямо перед ним. — Прошло столько времени… — я смотрела на него с высоты своего небольшого роста и физически ощущала, как стена между нами становится все толще. — Ты изменился, я изменилась… — я произносила эти слова так, как палач оглашает смертный приговор. — Мы оба изменились. Все изменилось! — И что дальше?.. — тут же отозвался он, смотря на меня снизу вверх, все еще оставаясь сидеть на полу. И я увидела, как ярость возвращается в его прекрасные янтарные глаза вместе с потускневшим стальным чернеющим взглядом. — Так не бывает!.. — я едва не закричала в ответ, заламывая руки, чувствуя, что еще чуть-чуть, и я точно заплачу. Как вдруг, мигом позже, он вскочил передо мной, резко выпрямляясь и жестом останавливая мои дальнейшие слова: — Все, хватит, не продолжай! Я понял, — он прервал меня, и я явственно услышала металл в его голосе. Сейчас он стоял так же, как и я, но мы были далеко не равны в росте, поэтому сейчас моя голова была задрана, когда я смотрела на него, почти не моргая. Теперь мне почему-то казалось, что он воспринимает все неправильно. Все неверно, не так, как я себе предполагала. Он думает, что я пытаюсь отшить его или что-то вроде того, но это не так. Я не пыталась. Я просто пыталась доказать ему, что в этой жизни не все бывает так легко, как бы нам не хотелось. Через секунду он отвернулся, а я сделала какой-то кривой неловкий шаг к нему, едва заметно дотрагиваясь пальцами до его плеча: — Похоже, это ты ничего не помнишь… — прошептала я, опуская лицо. В этот миг он резко повернулся ко мне обратно: — На что ты намекаешь, Джеки? — его голос был низким, а в глазах полыхали все те же ярко-красные языки пламени, пламени ярости и гнева. Я разочарованно отшатнулась. Эта безнадежность была близка к поражению. Что толку спорить с ним? Он, кажется, все еще не желает сдаваться, подчеркивая свое раздражение, которое заставляет его мышцы напрягаться так сильно. — Ты бросил меня тогда… — надломленно и хрипло я выдавила из себя эту фразу, чувствуя, как глаза переполняются слезами, и они уже ручьем льются по моим щекам, обжигая их, но я не обратила на это никакого внимания. Я, казалось, даже не могла моргать. Я пристально смотрела на высокого парня, что стоял сейчас передо мной, стараясь не упустить ни одного его жеста, ни одного вздоха, ни одного изменения его мимики. Услышав это, Тайлер вдруг как-то резко и неожиданно сник, быстро заморгав. Он ссутулился, опуская плечи, и устало потер глаза: — Джеки… — почти на выдохе произнес он и замолчал, в один миг, как будто прерывая собственные мысли, словно бы заставляя себя замолчать. Мягкость, которая на некоторое время появилась в его голосе, вдруг неожиданно для меня смешалась с осадком горечи, старыми воспоминаниями и вспыльчивостью. — Джеки! — он продолжал. — Ты разве не понимаешь, что все это было сделано не просто так? — Что?! — я вскричала, пятясь назад, хмурясь и отчаянно морща лоб. — Не просто так, Тайлер, что ты такое говоришь?! — я зажала рот рукой, не давая плачу вырваться наружу снова. Я пыталась… Я правда пыталась справиться с этой деликатной задачей — маленькими осколками моего сердца, которые он так и не поднял. И это была его вина… — Это не моя вина! — вдруг возмущенно и растерянно закричал он. Господи… Тайлер бросился ко мне, хватая меня за запястья. — Это была не моя вина, Джеки… — Но ты меня бросил… — горечью в моем голосе, казалось, могла отравиться целая армия. — Я бросил тебя не по своей воле… — досада и растерянность в его интонации почти окончательно уничтожили меня. — Так было нужно… — Кому?.. — взмолилась я снова, вскидывая заплаканные глаза на него. — Так было нужно, — повторил он, как-то безысходно и потерянно, но его терпение вот-вот могло взорваться. Он пытался доказать мне то, что убивало меня. И его тоже. — Кому?.. — едва слышно пробубнила я снова, пытаясь отвернуться, но Тайлер удержал меня, хватая за плечи и легонько встряхивая: — Я должен был узнать имя того, кто причинил тебе вред тогда! Такова была цена! Я же не знал… я не знал… что так будет. Я… я хотел защитить тебя! Мои глаза почти не моргали от такого количества слез, что собрались в них: — Цена?.. — недоумевающе пробормотала я, ничего не понимая. Он опустил голову, хватаясь пальцами за виски и прикрывая глаза. Шумно выдохнув, Тайлер сказал: — Я должен был узнать имя этого человека, я должен был отомстить за тебя… мне была невыносима сама мысль о том, что кто-то мог причинить тебе боль. Я хотел убить его, клянусь… — Но ты чуть не убил меня… — выдохнула я, чувствуя, как трясутся мои плечи. Глаза парня, в которых было такое отчаяние, вдруг тоже наполнились слезами. Они блестели так отчаянно, что почти заживший шов на моем сердце снова разошелся: — Я не хотел этого, малышка… — он всхлипнул, так горестно, что я почти бросилась к нему, но я удержала себя, слушая его дальше. — Я любил тебя больше жизни… Ты — все, что у меня было. Ты была всем для меня. Ты была светом. Все, что я делал и… — он замялся, но потом решительно добавил. — … и делаю, все это только ради тебя и во имя тебя, Джеки, — он выдохнул, отдуваясь, так, будто один этап сложнейшего пути был пройден, и, набирая воздуха в грудь, он добавил. — И я принял решение: ты не должна была больше страдать из-за меня. Я подумал, что ты рано или поздно придешь в себя после нашего расставания. Найдешь себе достойного парня, который полюбит тебя… может быть, почти так же сильно, как я когда-то… И ты забудешь обо мне. Ты не будешь видеть моего разрушения. Ты не должна была наблюдать за тем, как это происходило бы. Ты не должна была видеть то, как моя жизнь катится под откос, — в этот миг его руки задрожали. Он схватился за столешницу, чтобы не упасть. Дыхание было частым, таким, что я слышала каждый его вдох и выдох. — Ты должна была просто уйти, — он закончил свою эмоциональную речь этой странной фразой, которая почти сравняла меня с землей. Как я могла уйти тогда? Как я могла забыть все так просто? Но я знала, что для него это было принципиально. Я знала, кем для него был Джейсон на тот момент. Во мне говорили обида и разочарование: — Ты решал свои проблемы, — выдохнула я. — Ты хотел удовлетворить только свои амбиции! — это прозвучало сурово, и я почувствовала, как начинаю злиться. — Нет! — Тайлер резко повернулся ко мне, быстро моргая. — Нет! Как ты можешь говорить такое?! Не будь жестокой… не будь такой жестокой… В эту секунду мы оба провалились в пропасть молчания. Какая-то странная пустота образовалась между нами. Изменение тембра голоса, громкость, с которой мы говорили, тревожили меня. Я испуганно боролась со своим дыханием, пытаясь контролировать себя. Я выдохнула, подхватывая с пола собственную майку и как-то неуклюже напяливая ее на себя: — Мне пора. Мне нужно идти… — я повела себя глупо. Я повела себя опрометчиво, позволяя ему снова победить мои эмоции, которые теперь я почти не могла сдерживать. Мне нужно просто уйти, чтобы навсегда решить эту проблему. И это НЕ бегство. — Но ты же любишь меня… Ты же сама это сказала, Джеки! Ты же все еще меня любишь?! — с мольбой и надеждой в голосе вдруг произнес Тайлер. Я закатила глаза, покачивая головой. Это несправедливо. Это слишком несправедливо. Я хотела во всем разобраться, а в итоге запуталась еще больше. — Пожалуйста, не уходи… Останься! — отчаянно сказал он, пытаясь ухватить меня за запястье, но я увернулась, отдергивая руку. — Не уходи, Джеки, ты не должна… — его глаза метались по ванной комнате в поисках любого, подходящего предмета, который бы мог остановить меня. Но все здесь было мне чужим. и ничего бы не помогло. Это выглядело душераздирающе. Это вынимало мое сердце, ведь совсем недавно, он мог остановить меня простым поцелуем, мягкой улыбкой или ласковым взглядом своих красивых грустных глаз. Но теперь всего этого было недостаточно. И мы оба это понимали. — Пожалуйста… — Тайлер сглотнул, приоткрывая губы, чтобы добавить что-то еще. — Прошу тебя, Джеки, не уходи… Ты нужна мне… Его руки дрожали так сильно, когда он закусил нижнюю губу так, что она побелела. Он был взволнован. Он был растерян. Я видела, как тяжело он дышал, ожидая моего ответа. Он был напуган… — Мне пора, — выдохнула я, отрицательно качая головой. Я отвернулась от него. Этот дом и все, что находилось в нем, словно бы по мановению волшебной палочки превратилось в тюрьму, из которой я отчаянно пыталась совершить побег, вырваться на свободу, не желая оставлять за собой ни капли воспоминаний. Мне нужно уйти. Мне необходимо уйти. Или я снова окажусь в ловушке. Мгновения казались часами, удары сердца — оглушительными ударами набата. Тайлер метался, метался в душЕ, не показывая этого внешне, но его глаза полностью выдавали его. Он — воплощение нервного крушения. А я… Я ужасный человек. Жестокий и отвратительный. — Пожалуйста… — снова прохрипел он, в его глазах стояли слезы, грудь тяжело вздымалась, но я лишь покачала головой, отступая назад все дальше. Но мое отступление не казалось мне поражением. Оно было для меня победой, победой над собой и своими демонами. Я просто должна была преодолеть это. И если бы мое сердце уже не было разбитым, оно разбилось бы сейчас, и я бросилась бы к нему, желая лишь снова увидеть его прекрасную улыбку, но оно было истрепано в клочья. Тонюсенькая нить, что могла бы удержать нас, была почти разорвана. Слова обожгли мое горло: — Мне пора. В эту секунду я почти вырвалась в коридор. Дверь не была закрыта за мной, но я не обернулась, ни разу, и понеслась вперед, не обращая внимания на угрызения совести, которые сдавливали мое горло, словно тиски. Они проступали сквозь мою кожу, словно пот в жаркий день. Наконец, справившись со своей майкой, я выбежала на улицу, хлопнув входной дверью и метнулась к своей машине, отчаянно дергая за ручку дверцы водительского места: — Дерьмо! — выругалась я тут же, вспомнив, что ключи от моей машины были все еще у Джоша, потому что он привез нас и, не успев вернуть их мне, скрылся где-то наверху. Я раздосадованно застонала, запрокидывая голову назад и закатывая глаза. Как же было бы здорово просто уйти отсюда, но моя забывчивость и глупость не давали мне никакого шанса. Я могла бы плюнуть на все, если бы умела заводить автомобили без ключей, но мне не дано, поэтому мне просто необходимо было вернуться туда и забрать то, что принадлежало мне. Я подергала за ручку двери и, легонько толкнув ее, вошла внутрь. Никто не отозвался, и никто не запер ее за мной, когда я так стремительно убегала. — Джош?! — позвала я достаточно громко, чтобы он мог услышать. Но никто мне не ответил. Я прислушалась, осторожно шагая вперед. Дверь в ванную комнату все еще не была закрыта, свет так и горел там, тускло освещая небольшой промежуток коридора. Сомнение и тревога закрались в мое сердце вместе с этой оглушительной тишиной, что звучала в этом доме сейчас. Я осторожно заглянула туда… — Боже, Тай… Он был на полу, судорожно глотая воздух, чтобы хоть как-то заполнить свои легкие, но, несмотря на его длинные нерегулярные рваные вздохи, это не приносило никакой пользы для него. — Тайлер! Тай, что с тобой… — я звала его вновь и вновь, но он, казалось, даже не отреагировал на меня. Он продолжал лежать, свернувшись, подтянув колени к груди, под самый подбородок, его пальцы скребли кафельную кладку, и, казалось, он задыхался. Мои колени подогнулись, когда я упала на пол рядом с ним. Я обхватила его лицо руками, приглаживая растрепавшиеся всклокоченные волосы, заставляя его посмотреть на меня: — Тай… Тай, я здесь, посмотри на меня… посмотри… — я умоляла его, как когда-то раньше, изо всех сил пытаясь доказать ему, что он не был одинок. Он приоткрыл воспаленные покрасневшие глаза: — Джеки… Джеки… Я не… Это ты?.. — Да-да, это я, я здесь, я не ушла, я держу тебя, слышишь?! Я не ушла... нет... нет...You’re giving me a million reasons to let you go You’re giving me a million reasons to quit the show You’re givin' me a million reasons Give me a million reasons Givin' me a million reasons About a million reasons… Lady Gaga — Million Reasons.*
Панические атаки… Просто держи его. — Я держу, Тай… Эти глаза… Он вновь приоткрыл свои веки… Эти уникальные глаза, меняющие оттенки от янтарного до черного с налитой кровью в них. Он растерянно моргал, глядя на меня, он чувствовал себя потерянным… потерянным для всего этого мира, как никогда раньше. И виной этому была я. — Я не ушла, — снова пробубнила я, давясь слезами, садясь рядом, складывая ноги по-турецки, и прилагая все свои силы, я вытянула руки, чтобы прижать его к себе, передвинуть ближе, но он слишком тяжелый для меня. Я судорожно пыталась вспомнить, что тогда говорила мне Келли, когда она боролась с этими его атаками в его раннем детстве. Она пела… Бинго! Она пела! Я начала перебирать в голове детские песенки, что только могла вспомнить… Господи, помоги мне! — Incy Wincy spider climbing up the spout, Down came the rain and washed the spider out, Out came the sunshine and dried up all the rain, And Incy Wincy spider climbed up the spout again…**- я заскулила эту первую пришедшую мне на ум песенку, раскачиваясь из стороны в сторону, прижав пальцы к его вискам и осторожно и плавно массируя их. Я пела ее снова и снова, как на повторе, будто бы моя пластинка заела, пока не почувствовала, как Тайлер зашевелился. Я осторожно подхватила его подмышки, пытаясь притянуть ближе к себе, когда он не стал сопротивляться, перемещаясь в полусидячую позу и прижимаясь спиной к моей груди: его голова была запрокинута назад, затылком он прижимался к моему плечу, веки опущены, а ресницы сильно дрожали, дыхание все еще было сбивчивым, но оно, казалось, начало восстанавливаться. Секундой позже парень навалился на меня сильнее, все еще тяжело дыша и позволяя мне немного прижать его к себе. Мое сердце билось так зверски мощно, что казалось оно вот-вот вырвется из груди, и будет биться о его позвоночник. Мне было очень тяжело держать его таким образом, ведь опоры за моей спиной не было, и мне не к чему было прислониться, а его вес был намного больше, чем я бы могла поднять. Мои мышцы начали неметь, но я мужественно сжала челюсти, продолжая бороться за него. — Я рядом, — сказала я уверенно, хотя мой голос дрогнул от напряжения, я повторила это снова, еще более твердо, чтобы дать ему уверенности в себе. — Тайлер, я рядом. Я не ушла. И не уйду. Дыши, ладно? — я целенаправленно обхватила руками его грудную клетку, сжимая сильнее, так, будто бы я всегда была рядом, так будто бы мы никогда не расставались. Но его все еще очень сильно трясло. — Тише… тише… Его дыхание сипло со свистом вырывалось из его груди. Как бы я хотела помочь ему, как бы я навсегда хотела справиться с его проблемами, с этими приступами паники и ужаса, которые причиняют ему столько боли. Все, чем я могла помочь — это тем, что я просто прочесывала его густые темные волосы, поглаживая их, массируя его виски, чтобы унять боль. То, что происходило сейчас между нами было сильнее, интимнее, мощнее, чем что-либо в этой жизни. Это была связь. Это была та самая почти разорванная нить, концы которой мы сумели соединить и переплести в самый последний момент, спутать и сковать. Влажная кожа… дрожащие ладони… сбивчивое осторожное дыхание… мягкий шепот… синяки и боль… — Я здесь, Тайлер… Время тянулось мучительно долго. Каждая секунда, каждое мгновение — вечность. — Я здесь, малыш… Я почувствовала, как его дыхание начало восстанавливаться. Я же все еще продолжала гладить его волосы. — Почему… почему же ты не сказал мне раньше, глупенький?.. — Я не хочу жаловаться тебе, Джекс… — сипло ответил он, облизывая пересохшие губы. — Это не жалобы… — пробормотала я, удивляясь его упрямству, после чего добавила. — Как это произошло? — Это… Это… — Тайлер хрипел, сбивался с мысли, но продолжал говорить. — Это вернулось после реабилитации… После того, как я перестал принимать успокоительные. Это все снова вернулось ко мне… Я… — он шумно сглотнул. — Я делал это ради тебя. Я знал, что ты была бы счастлива знать, что я завязал… Я едва сдержала себя, чтобы не ахнуть в голос. Я еле-еле успела прикрыть губы рукой, чтобы никак не выдать себя. Я осторожно кивнула, чувствуя, как начинаю дрожать сильнее, и слезы вновь подступают к горлу. Я ответила: — Я счастлива… Правда, я счастлива. С тобой все будет хорошо, — я прошептала эти слова, низко склоняясь к его уху, губами почти касаясь его кожи. — Ты в безопасности, я рядом. Я никуда не уйду, я не оставлю тебя одного. Я буду рядом столько, сколько ты захочешь… Он тихо засмеялся: — Когда-то эти слова я говорил тебе, — прошептал парень, и я почувствовала, как он улыбается. Пусть горько и грустно, но улыбка сейчас озаряла его лицо. — Теперь пришла моя очередь, — тоже с легкой улыбкой на губах, сквозь слезы, отозвалась я. Тайлер пробормотал: — Ты останешься? Останешься на ночь? — эта надежда в его голосе просто уничтожала меня. — Прошу, пожалуйста, помоги мне… Помоги мне, Джеки, помоги мне не оступиться, помоги мне принять решение… Просто останься… побудь со мной, позволь мне чувствовать тебя рядом снова. Позволь мне быть с тобой, прикасаться к тебе, Джеки… Помоги мне справиться с этим, малышка. Только ты можешь это сделать… — Тш-ш-ш… — я снова прислонилась к его коже, чувствуя, как он вновь начинает нервничать. — Все в порядке. Я останусь… — Я… Я не хотел больше… — он почти простонал эти слова. — Я никогда больше не хотел возвращаться в этот ад, к наркотикам, к зависимости… — он хмыкнул, прикрывая глаза. — Но ад, видимо, находится во мне, проявляясь по-разному… — О, Господи, не говори так, пожалуйста… — я прервала его, пугаясь. — Хорошо, хорошо. Я не буду, — спокойно сказал он. — Просто останься… Я глубоко вздохнула, прежде чем прошептать в ответ: — Да, я останусь, я обещаю, я помогу тебе, Тай…