Близилось Рождество, а с ним и Новый Год. Это такая пора, когда обычно жители Америки, скажем, ходят по уютно украшенным рынкам, торговым центрам и магазинам в поисках подарков для своих родных, выискивая их по годной цене, в то время как жители России также ходят по всяким крупным торговым центрам типа «Ашана», где можно и носки мужу купить, и едой для оливье «затариться». Типичные обыватели, довольно спокойно воспринимавшие сам факт наступления Нового года, ибо давно уже выросли из возраста, когда верили в Деда Мороза (а без него какой праздник!), начинали выть и суетиться, стоило только достать список подарков. А так как на пустоту кошельков в канун Нового Года жаловаться глупо, то жаловались люди на всё, что угодно, кроме этого: на отсутствие или избыток снега, на пробки, на головную боль, на то, что ёлка старая и осыпается, на тёщу, что должна приехать на праздник, да, в конце концов, на Уходящий Год, который, скотина такая, преподнёс много проблем, но мало радостей. По-настоящему радовались только дети. Они, между нами говоря, везде одинаковые. Что в России, что в Америке. Они с доброй верой в сердце запечатывали письма, где сообщали доброму старику с Северного полюса, что круглый год они вели себя хорошо, а так же, максимально старательно выводя буквы, писали список того, что хотят в качестве подарков. А их родители читали эти письма под предлогом того, что нужно проверить орфографию и вздыхали, в голове прикидывая, во сколько им это всё обойдётся. В общем, каждый миллиметр воздуха был пропитан атмосферой наступающих праздников, и уездный город Р. не был исключением.
Никита и Венди по-прежнему учились в школе. Вдвоём они довели уровень деликатного подстёба и подколов над учителями и одноклассниками до практического совершенства. Их сила заключалась в том, что в отличие от обычных подростков, всячески напонтованных и с огромными комплексами, Венди и Никите было вполне хорошо и без всего этого. Вдвоём им было абсолютно комфортно и весело. После всего пережитого любые проблемы, которые могли заботить обычных подростков, казались сущим пустяком и не вызывали волнения, именно поэтому на ненависть одноклассников ребята не обращали никакого внимания. Все быстро успели уяснить, что с ними связываться — себе дороже, так что к наступающим праздникам никто мозг уже не выносил. (Особенно после того, как девушка сломала палец одному приставучему хулигану.) Венди и Никиту это вполне устраивало. С переменной частотой к ним заглядывал Шеогорат, хотя они и сами наведывались к нему через порталы почти каждый день, поодиночке или вдвоём. Не обделяли они вниманием и городок лесорубов в штате Орегон — Гравити Фолз, хотя Диппер и Мэйбл уже давно уехали, а своих братьев и отца Венди навестить просто так не могла. Но она любила наблюдать за ними издалека, заглядывая в окна городской школы или прячась за деревьями у их дома. В такие моменты она становилась тихой и задумчивой; Никита не мешал ей. Каким-то странным шестым чувством, возможно, появившимся из-за их необычной связи, он чувствовал, что ей лучше не мешать. Девушка несколько минут ходила молча, а потом по обыкновению она заглядывала к Сусу домой или в Хижину Чудес. Так проходили дни, срастаясь в стремительно улетающие недели.
Декабря 22го, где-то во второй половине дня, Никита шёл к гаражу через сеть серых улочек города Р. На подростка прохожие не обращали внимания, что было парню привычно. Все спешили поскорее укрыться в тёплых домах от холодного ветра и снегопада. Никита как раз проходил мимо одного из тупых магазинчиков, когда из витрины раздался голос рекламного диктора:
«Близятся праздники, а у вас до сих пор нет подарка? Гадаете, что подарить родным и близким? Спешите! Только у нас распродажа аж до 31 декабря со скидкой в…»
Никиту скидки не интересовали, но глядя на плазму за стеклом, показывающий данный ролик, он вдруг задумался о том, что на Новый год принято что-то дарить.
В задумчивости он вошёл в квартиру, которую снимали они с Венди. Девушка полулежала на диване, сосредоточенно глядя в потолок. По нему ползал небольшой паучок. Наверное, она хотела прочитать его мысли. А какие мысли могут быть у паука? И я не знаю. Венди повернулась на хлопок двери и лениво улыбнулась. Никита стряхнул снег с растрепанных волос, скинул куртку на пол и дошёл до дивана, ложась рядом. Венди нехотя подвинулась. Теперь оба уставились в потолок.
— Скоро же праздники, да? — Спросил Никита скорее у паука, чем у девушки. Паук не ответил.
— Ага. — ответила пауку Венди.
— Надо подарки дарить.
— Надо, — Никита услышал скрип подушки. Скорее всего, это она так кивнула.
— А что ты хочешь?
Венди села, а Никита перестал пялиться на бедного паука и перевёл на девушку взгляд. Лицо у неё было удивлённое.
— Ты предлагаешь нам обменяться подарками, чувак? Что, вроде как я тебе бритву и носки, а ты мне шампунь? — она рассмеялась, а вот Никита, кажется, не допёр.
— Ты что, хочешь шампунь?
— Нет, я шучу. Я просто слышала, что у вас в России так делают.
— Даже не знаю, — буркнул Никита, тоже принимая вертикальное положение. — Я тебя поэтому и спрашиваю. Раз ты не хочешь шампунь, то что ты хочешь?
— Вау, да ты похоже настроен серьёзно. Ну хорошо, если хочешь знать моё мнение, то я предлагаю подарки-сюрпризы. Я готовлю что-то тебе, ты мне. И всё тайно. Вообще, так обычно и делают. Что думаешь?
— Ладно. Только тогда я по нескольку дней пропадать буду, наверное. Мало ли, где буду искать. Ты меня найдёшь, если что.
— От меня так просто не избавишься. — Венди ухмыльнулась и чмокнула Никиту в щёку. Тот натянуто улыбнулся в ответ, мысленно уже размышляя над новой проблемой. Ребята провели вместе вечер за просмотром телевизора, на ужин заказали пиццу, в общем необычайно обычный вечер. Такие случались редко, но такому спокойствию Никита радовался. В его бурной жизни это были моменты передышки, необходимые даже самому стойкому человеку. К тому же, ночь была уже не такой скучной…
Проснувшись поутру в объятьях рыжеволосой (ну как объятьях — Венди просто закинула на него ногу и посапывала в плечо), Никита снова задумался о подарке. Безусловно, богатым он не был, но денег всегда можно взять у Шеогората. С другой стороны, Венди навряд ли оценит что-нибудь дорогое, покупное. И что делать? Парень был в растерянности. Это был первый Новый год, когда он действительно задумался, что подарить. К слову, о подарках своим дедушке и бабушке он никогда никогда не заботился. Но не так давно у него появилось то, чему ему так не хватало — настоящая семья, пусть и демоническая, друзья, девушка. А в семье принято дарить на праздники друг другу подарки.
Хорошенько поразмыслив, Никита решил посоветоваться с Шеогоратом. Он тихонько выскользнул из-под одеяла, быстро оделся и открыл портал на кухне. Вскоре в прямоугольнике перед ним возникли каменные стены Румынского замка.
Шеогорат нашёлся в главном зале. Он перекидывался острыми фразами с Хаскиллом, который украшал помещение. Он занимался декором уже много зим подряд, и эта не была исключением. Никита просто сел на стул и стал вслушиваться в их разговор. Темой ссоры являлся, как ни странно, сыр. Демон считал, что на каждую горизонтальную поверхность замка стоит положить по куску сыра разных сортов. Хаскилл был не согласен и хозяину уступать не собирался, хотя бы просто потому, что не хотел. Шеогорат доказывая свою точку зрения, отчаянно жестикулировал и хмурился, видимо, чтобы произвести большее впечатление. Бессмертный же невозмутимо украшал зал, изредка бросая короткие фразы в ответ. Демон отвечал с двойным энтузиазмом, который, впрочем, не приносил результата. Наконец, Шеогорат заметил Никиту.
— Скажи ему, что пармезан очень бы неплохо вписался в общую композицию! — вместо приветствия протянул демон. Парень пожал плечами.
— Это даст какой-нибудь результат?
— Каждое слово, нами произнесённое, приведёт к какому-либо результату, тебе ли не знать! — поучительно сказал Шеогорат.
— Да уж… Слушай, я пришёл за советом.
— Ищешь подарок для Венди? — как-то быстро догадался демон, — Посмотри в библиотеке. Почитай всякие истории, у меня есть коллекция потрясающих романов… где-то в углу. А вот в каком… — он задумался, но вспомнить, куда он эти книги запихнул, так и не смог. Или сделал вид, что не смог. — Хаскилл, где у нас романтика?
— Она разбросана по всей библиотеке.
— Нда, никакого порядка! Хотя это даже хорошо. Безумие и сыр! Это был очередной намёк, Хаскилл, что нам нужно больше сыра в украшениях.
Дальше Никита слушать не стал. Он направился прямиком в библиотеку, где в поисках идей ему предстояло провести нешуточные раскопки. Помещение встретило его полумраком, полнейшим хаосом и тишиной. Шкафы с книгами возвышались до потолка, который скрывался в тени сводов так, что даже краю не было видно. «Бесконечность — не предел» — пробормотал Никита и двинулся к первому шкафу.
После нескольких часов просмотра самых разнообразных манускриптов, рукописей и фолиантов голова гудела так, словно на его разум снова обрушились все голоса Вселенной. Только на этот раз вместо мыслей шли цитаты. Столько розовых соплей, неправдоподобных диалогов и чересчур глубокой непонятной литературы Никита в жизни не читал. А это он только перелистывал страницы, даже особо не вчитываясь. К тому же, он не умел отличить качественную книгу от бульварной писанины, и поиски никаких особых результатов не принесли. То ли он невнимательно искал, то ли в книгах герои друг другу подарков не дарят вовсе, но чего-то хоть отдалённо напоминающего инструкцию «как дарить девушкам подарки» он так и не встретил. Так что Никита вынужден был отложить всё на потом. Голодный желудок многозначительно урчал, а тёмная библиотека только нагоняла тоску.
Парень побрёл на кухню, перекусил тем, что нашёл, прогулялся по замку и вернулся обратно. Он несколько раз делал в тот день набеги на библиотеку, посредине дня даже вздремнул в кресле, а потом всё снова по кругу. Книги-кухня-коридоры-книга-кухня-коридоры. К вечеру он вымотался совсем.
Шеогорат пришёл к неутешительным выводам, когда Никита устало плюхнулся в кресло рядом с камином.
— Я так понимаю, что идей для подарка пока нет. — заметил первый через пару минут молчания.
— Угу… — буркнул Никита, — Но ты тоже хорош. Направил в библиотеку вместо нормальной помощи. Посоветуй что-нибудь.
— Я?! — изумился демон, — Я не мастак в делах любовных.
— Сказал тот, кто соблазнил мою пра-пра-мнеленьстолькоговорить-бабушку. И не только её.
— Ну так подарки девушкам дарить — дело одно, а заманивать их в ложе — совсем другое, хе-хе. Ну ладно. — Демон на мгновение задумался. — Девушкам нравится чувствовать, что отношения с ними тебе важны.
— Но они мне и так важны, разве это не понятно?
— У девушек другое восприятие мира. Ты должен показывать, какая она особенная, подарить ей что-то, что обладает для вас двоих особым смыслом.
Никита почувствовал, что головная боль возвращается. «Показывать, что она особенная. Да неужели он и так этого не делает? Разве она не знает, какая она особенная?» — думал он, глядя в камин. Пламя было единственным источником света в гостиной, и потому из полумрака выступали лишь окрашенные в рыжий силуэты. На каминной полке довольно возлежал сыр, действительно вписываясь в украшения. Шеогорат, наверное, уломать Хаскилла так и не смог, поэтому разложил сыр самостоятельно. Часы на стене тикали в такт Никитиным невесёлым мыслям. Парень чувствовал, что этот слишком странный совет правдоподобным не был. С другой стороны, не было человека менее смыслящего в таких вещах, чем Никита, и навряд ли найдётся демон более опытный, чем Шеогорат. Внутреннее противоречие бесило. Он даже забыл о присутствии демона. И тот не упустил возможности этим воспользоваться. Он щёлкнул пальцами прямо у Никиты над ухом, и тот вздрогнул, возвращаясь в реальность. Демон уже стоял, явно куда-то собираясь уходить.
— Ты, конечно, прости, прерываю мыслительный процесс. Просто хочу напомнить, что в Америке главный праздник не Новый год, а Рождество.
Никита в недоумении почесал затылок.
— И?
— А то, что 25-го они уже подарки друг другу дарят.
Через секунду лицо парня озаряется пониманием, а через две — ужасом.
— Подожди… Сегодня какое?
— Двадцать третье декабря.
— То есть… Уже послезавтра?
— Так чего ты сидишь? — усмехнулся Шеогорат. — За работу, друг мой, за работу.
Он посмеялся, провожая жёлтыми глазами рванувшегося к дверям парня, а потом, насвистывая что-то весёлое, открыл портал в стене.
Никита разбегу выломал двери библиотеки и схватил первую попавшуюся книгу, твёрдо решив прочесть её сначала и до конца. В ночи одиноко блестел полумесяц, искажаясь через стекло.
Когда парень через боль в глазах дочитал-таки последние страницы, горизонт за окном едва заметно посветлел. «Джейн Эйр» оказалась книгой увлекательной, но несколько непонятной и в поиске подарков абсолютно бесполезной. Никита устало протёр глаза и пришёл к мысли, что книг с него хватит. И почти тут же вырубился.
***
Пробуждение пришло из-за чересчур яркого света, ударившего по глазам. Парень поморщился и перевернулся на другой бок. Очень запоздало проскользнула мысль, что он лежит горизонтально, да и к тому же на чём-то мягком. Чуть быстрее проскользнуло воспоминание, что заснул он вчера на книге. И тогда он открыл глаза.
Никита был не в тёмной библиотеке, а в одной из комнат замка. Солнечный свет лился сквозь окно у изголовья кровати. Но кто такой мазохист, что строит окна возле изголовий, чтобы тебя ещё и солнце по утрам будило? Стоит сказать, что строители замка были людьми неглупыми, и по их расчётам прямые лучи должны были проникать в комнаты лишь когда никто не спит. Никита слышал об этом от Хаскилла и очень кстати сейчас вспомнил. Выходит, он заспался? Небесное светило, кажется, недавно достигло своего пика и только-только начало обратный путь вниз. Посмотрев на часы на стене, Никита только в этом убедился: 12:45.
Дверь отворилась, и лёгкой походкой вплыл Шеогорат. Демон покачал головой в знак якобы неудовольствия, но в глазах с вертикальными зрачками искрилось веселье.
— Нехорошо, молодой человек, до такого состояния себя доводить, ай-ай-ай! Истощите-с, сударь, столько за работой проводить. Хоть и похвально ваше усердие.
— Да я и сам не рад, — зевнул Никита, пропуская мимо ушей странные обороты речи. — Эти книги уже в горле сидят.
Демон недовольно на него посмотрел. Кажется, он хотел, чтобы ему подыграли. Но у Никиты, только-только вставшего, настроения дурачиться не было. Пока. Однако разочарование на лице желтоглазого почти сразу исчезло, сменившись лукавым выражением лица
— Больше в библиотеку не пойдёшь? — хитро спросил Шеогорат.
— Неа. — всё так же просто ответил Никита.
— Хорошо! — Он, казалось, этого и ждал. — Тогда сегодня будем приобщаться к музыке! Одевайся давай.
Никита фыркнул и нацепил шапку, висевшую на стуле. Это всё, что с него сняли, прежде чем уложить в кровать.
— Ты быстро.
— Так чего мы стоим?
— Ах, да, есть ещё кое-что, — Сказал Шеогорат, копаясь в кармане пиджака. Судя по улыбке довольного кота, это «что-то» очень его веселило.- Держи, это вам с Венди.
Он протянул Никите помятую картонную открытку. На ней было всего пара слов, написанных с несоблюдением строчки большими буквами (возможно, поэтому слов было так мало), словно автор строк торопился, пока писал и совершенно не уважал получателя. Написано было следующее:
«Кому: Венди
На Рождество некому подавать на стол, так что приходи 25го, к шести. И лохматого с собой возьми, пригодится. Стэн
P.S. Хватит лыбиться, демон»
«Лохматый» не смог не улыбнуться. Старик был как всегда в своём стиле.
— Чем ты его шантажировал? — спросил он. Шеогорат сделал невинное лицо.
— Не понимаю, о чём ты говоришь! — но тут он посерьёзнел, — Честно говоря, я ничего ему даже не сказал. Видать, он действительно соскучился по Венди. Он не такой уж и скряга, знаешь. Так что это полностью его идея.
— А зачем ты тогда в Хижину наведывался?
— А у меня других дел не может быть, кроме как стариков на приглашения разводить? Пошли, я уже всё приготовил.
В главном зале и вправду уже было всё готово. На столе лежали разнообразные диски, кассеты, несколько плейеров с подключёнными наушниками, компьютер с открытой вкладкой браузера и пара бутербродов на блюдце. Шеогорат даже раздобыл старинный граммофон по такому случаю. Нутром Никита чувствовал, что это будет даже хуже чтения книг. И он не ошибся.
***
Голова пульсировала и, казалось, вот-вот разорвётся. Подсознание упорно играло припев той ужасной русской песни, чья мелодия заедала в памяти надолго, но слова были слишком тупы и бессмысленны, чтобы её вообще можно было петь. Шеогорат что, серьёзно думал, что это поможет?
— Ну как ты, страдалец? — с издёвкой спрашивает демон.
— Я чувствую себя, будто оглох. — пробормотал Никита. Он развалился на кресле, запрокинув голову в потолок и не двигался.
— Значит, никаких идей или планов посвятить ей песню не возникло.
— Ты же знаешь, что в этом я полный ноль. Я никогда не играл на инструментах, никогда не умел рифмовать. Я вообще в этом всём не разбираюсь.
— Так что ты тут сидишь?! — со скукой в голосе спросил Шеогорат. — Иди и делай то, что ты МОЖЕШЬ делать.
Никита резко поднял голову, догадываясь, к чему он клонит.
— Так мне подарить ей что-то, сделанное своими руками? Оружие? Украшение?
— Понятия не имею. — пожимает плечами демон. Никита вскакивает и незамедлительно открывает портал в свой гараж, в мастерскую. Шеогорат лишь тратил его время, и скорее всего намеренно, но ему ведь простительно, засранцу. У парня просто не было времени на вполне оправданную злость. В поисках необходимых предметов Никита метался, как сумасшедший, а те, как назло, не находились. Но вскоре он сел за работу и провёл в ней весь оставшийся день. На сей раз его занятие приносила ему удовольствие и уверенность в результате. Парень твёрдо знал, чего он хочет. Открыв порталы в необходимые места, он раздобыл все нужные материалы, некоторые были редкими и требовали осторожности в обращении.
Он плавил смесь золота, серебра и платины, чтобы создать металл красивый, но прочный. Почти ювелирная аккуратность, неожиданно проявившаяся у Никиты, была как нельзя кстати. Плести кольчугу или из проводков творить ружьё — это одно, а плести цепочку… Да, Никита делал цепочку. Главному компоненту надо же на чём-то держаться. Потом он принялся за решётку, как он мысленно это окрестил. Это было что-то наподобие куба с дверцей с одной стороны, только куб был сделан в виде витиеватых переплетающихся веток из того же сплава, которые выглядели как красивая и абсолютно нелогичная решётка. Каждая веточка заканчивалась либо двумя листьями, либо спиралью. Такую тонкую работу он не сделал бы при всём желании, поэтому выпытал у Шеогората имя одного ювелира, который якобы был чем-то ему должен. Тот помог завершить эту «клетку» и даже повесил на дверцу миниатюрный золотой замок и дал Никите ключ от него. Но оставался лишь главный компонент.
В своих дневниках парень много раз упоминал о камне, обладавшем силой, но руки просто не добирались как-то его использовать. Конечно, Никита раздобыл его со скуки ещё несколько лет назад. И, понимая, насколько важным и опасным источником энергии этот камень мог быть, парень просто закинул его в угол, где он пылился долгое время. Но ведь искусство маскировки — быть у всех на виду, верно? В таком бардаке никто кроме хозяина не нашёл бы его. Это был небольшой зелёный камень размером с обхват пальца. Красивый ограненный малахит, с широкими тёмно-зелёными и тонкими светло-зелёными кольцевыми полосами. Камень был слегка тёплый, независимо от температуры, и напоминал Никите зелёные глаза Венди. Парень тщательно ополоснул самородок, поместил внутрь этой клетки и повесил её за угол на цепочку. Готово.
Только сейчас, глядя со стороны, он понял, что получилось действительно потрясающе. Это смотрелось изящно, легко и красиво, малахит внутри отлично оттенял блестящие изогнутые веточки. Никита довольно вздохнул, положил подарок на стол и опрокинулся на диван, мгновенно засыпая. В городе Р. было 5 часов утра, 25го декабря.
***
Никита проснулся довольно быстро, но удивительным образом выспался. Часы показывали половину одиннадцатого. Парень как мог привёл себя в порядок и набрал код Венди для портала.
Та находилась на их съёмной квартире, в спальне. Девушка мирно посапывала в подушку, а рыжие волосы волнами растеклись по простыне. Такое ощущение, будто и не было этих пары напряжённых, полных тяжёлого труда дней. Никита не смог сдержать улыбки, в груди что-то сладко щемило, и он понял, что успел соскучиться. Осторожно, чтобы не разбудить Венди, парень скинул ботинки и пристроился рядом. Девушка вдохнула как-то глубже обычного и вдруг широкой ладонью впечаталась лицо Никиты, ощупывая его с закрытыми глазами. Удовлетворённая сиим действом, она убрала руку под подушку и устроилась поудобнее.
— Это ты так со мной поздоровалась или просто так на Рождество принято? — оторопело спросил парень.
— Это я так убедилась, что ты — это ты. — сонно пробормотала Венди, не открывая глаз.
— А что, мог быть кто-то другой?
— Ну не знаю… Вдруг нас копы ищут? Или Шеогорат решил опять дать мне пару уроков? Или твой двойник? — с этими словами она потянулась, вытягиваясь, словно ленивый кот.
— Но мой двойник был бы таким же. — запротестовал Никита.
— Зануда. — ухмыльнулась Венди, наконец-таки открыв глаза.
— С Рождеством?
— С Рождеством.
Подростки улыбнулись друг другу и встали с кровати. Никита полез в карман и подошёл к Венди со спины, пока та искала одежду. Сердце бешено забилось в груди. Вид обнажённой возлюбленной притягивал взгляд, но и немало отвлекал от его главной цели. Никита наклонился вперёд и провёл пальцами по её шейным позвонкам. Венди вздрогнула и застыла на месте. Воспользовавшись моментом, парень достал украшение и аккуратно повесил ей на шею. Чуть тёплый металл коснулся белой кожи и словно приклеился к ней. Украшение висело как влитое. Но максимальный эффект произвёл изумлённый взгляд Венди. Она так и не успела одеться и сейчас она стояла перед ним, прямая, плечи расслабленные, а на белой ровной коже лишь зеленеет малахит, глубокий, как её широко открытые глаза, яркий, как пламенно рыжие волосы. Рот её чуть приоткрыт в удивлении, и вся картина достойна ближайшей вечности.
— Чувак, у меня нет слов. — произносит она через минуту.
— Я вижу, — осторожно кивает Никита.
— Это… ты сам сделал?
Снова кивок головой.
— Я… Мне… Это потрясающе! Просто потрясающе!
— Правда? — недоверчиво переспрашивает парень.
— А ты как думаешь? — Венди кинулась ему на шею. Голос её звенел счастьем. У Никиты отлегло от сердца. Ей понравилось. Всё хорошо.
— Хм, Венди… Ты не могла бы… одеться? Ты прекрасна и так, но хм… велико искушение.
— Ну хорошо. — Девушка игриво подмигнула ему и наскоро оделась, после чего взяла Никиту за руку и повела прочь из комнаты.
— Что ты делаешь?
— Веду тебя под ёлку.
— С каких пор у нас в квартире ёлка?
— Ну, у меня было пару дней, знаешь. — Никите показалось, что это прозвучало с какой-то обидой, но он засунул эту мысль подальше. В гостиной и вправду стояла небольшая скромно украшенная ёлочка, а под ней лежал маленький свёрток с зелёной лентой. Венди подняла подарок и протянула парню. Тот осторожно, стараясь не выдавать волнения, развернул его. На ладони лежал небольшой перочинный нож с деревянной рукояткой. На ней каллиграфическими буквами было вырезано «Кордорой». Буквы были покрыты слоем серебра. Оно потускнело от времени, но оттого выглядело благородно. Никита вынул лезвие. Нож был хорошо заточен, а металл был просто отличного качества. Он покрутил оружием в воздухе. Ножик удобно лежал в руке, и управляться с ним было просто. Парень собрал его обратно и посмотрел на Венди. Та застыла в ожидании, видимо, тоже ждала его реакции.
— Спасибо. — восхищённо произнёс Никита, снова осматривая свой новый ножик. — Кордрой?
— Это фамильный. Принадлежал ещё моему… прадеду, да. Он передаётся в нашей семье старшему наследнику. Обычно это мальчики, но моему папе «повезло».
— Но, раз это семейная драгоценность, то почему ты подарила его мне?
— Предпочитаю топоры. — отшутилась Венди, но Никита видел, что веселье было напускным. Парень заглянул ей в глаза.
— И только из-за этого? Ты бы не отдала просто так своё наследие только потому что любишь топоры. У вас в семье все их любят. Так почему?
— Ну, а ты как думаешь? — спросила Венди, глядя с какой-то тоской, словно он не понимает очевидного.
Парень не знал, что сказать.
— Потому что ты теперь моя семья. Не знаю, что это за цепь между нами, судьба или вторая половинка или что-то подобное. Но я люблю тебя, а, значит, ты мне очень близок. Ты стал частью моей семьи. Так что… Он твой.
Она пальцами закрыла ладонь Никиты, на которой лежал нож, в кулак, после чего долго и нежно его поцеловала. Теперь ход стоял за ним. Примет он такой подарок или нет? Парень вдруг так ослепительно улыбнулся, что все, кто его когда-либо знал, вряд ли признали бы в нём угрюмого чудаковатого парня, роющегося в куче мусора. Никита вообще улыбался редко, но эта девушка делала с ним что-то необыкновенное. И, надо сказать, он был счастлив, что вернулся в эту вселенную.
