Морально, но мёртв.

Не все в нашем мире подобно игре, но кое-что остается

Гуляли по просторам парка мы недолго, ибо плохая погода и моя усталость не дали этого сделать. Лишь время от времени солнце проявлялось из-за серых туч и тускло озаряло мир, будто умирая и даруя последнюю улыбку перед кончиной. — Рейд, ты меня слышишь? Очнись! — Боги! Это все оказалось простым сновидением? Откуда я тогда воспринимал все, как реальность, чувствовал тепло? — Рина, ты выглядишь, как ангел! — Придурок, это больничный халат! Ты меня так пугаешь, я чуть было копыта на месте не откинула! Сидим мы у пруда, а он — бац! — и падает в него! Ты в своем уме?! — как всегда, она читала мне нравоучения. Как она прекрасна когда злится, прямо глаз не оторвать! — Ау?! Куда уставился?! Я с тобой разговариваю! — Ну я ведь жив. Это прекрасно, я могу продолжать любоваться тобой. — Нет, ему действительно плохо. Кристиан, ты сильно головой ударился! Остаешься на ночь в больнице! Она так говорила, будто я совсем глухой и глупый. Второе, может быть и правда, а вот первое — никак. Решив осмотреть помещение, я наткнулся на сидящего на стуле рядом с моей койкой. «Одинокий парень…? Одинокий парень с Ариной? Одинокий парень, который из-за Арины со мной?! Жуть!» — сильно и накрепко я засел в своих мыслях, пока меня оттуда не вытащил шлепок. Красный след от руки и ногтей был большим и вот-таки зиял на моей щеке. — И за что? Я тут думаю, а она… — последовал еще один удар. Теперь я понял значение фразы «искры из глаз посыпались». Было больше обиды, чем боли. Это предательство такое или нет? К счастью, нашу идиллию прервал стук в дверь. Я был готов ко многому, но не к такому. Зашла высокая девушка с длинными волосами и подчеркнутыми формами, ну вот прямо-таки с модельной внешностью. — Me llamo Рикарда. Soy tu médico. — Я прекрасно знаю испанский и сразу понял, о чем она говорит, но ничего не ответил, лишь продолжил с открытым ртом рассматривать ее. Меня прервал грубый «шершавый» голос Арины. — О чем она? — Habla ruso? — Si, hablo ruso. Я ваш лечащий врач, и, похоже, ничем не могу Вас порадовать, — у нее очень милый акцент. Так забавно наблюдать, как она стесняется видя меня и пытается не смотреть в глаза. — У Вас подозрение на э…п-п…илепсию. Вот так. — Н-да, не слишком хорошие вести. Я разочарован, — мне резко поплохело, закружилась голова и помутнело сознание. Решив никого не расстраивать, я отвернулся и тихо заплакал от безысходности. Около двух часов я внимательно смотрел узоры на прикроватной тумбочке, в надежде увидеть что-нибудь интересное (в узоре, ага). Когда мне окончательно наскучила тумба, я захотел увериться, что никого нет. — Арина? Ты тут? — в ответ тишина. Я повернулся, ожидая, что никого не будет за спиной, но там продолжил сидеть тот паренек, что и два часа назад. В той же позе, будто он спит. — Ау? Что ты тут делаешь? — снова тишина. Никто не ответил. Меня стало угнетать это молчание. Я несколько раз упал в попытках встать на ноги. Когда же мне это удалось, в глазах помутнело, да и разум совершенно затуманен. Я не понимал, что делаю. Совсем. Решившись на такой отчаянный шаг, я почти сразу же возненавидел себя за него. Качаясь, будто во мне литра так четыре водки, я, ничего не видя и не слыша направился к стулу у входа. Холодный пот, честно говоря, лился с меня, подобно водопаду. Настолько плохо мне еще никогда не было. Мурашки танцевали ламбаду у меня на спине, пока я, отчаянно боролся за правду. — Парень? Ты кто вообще такой? — я дотронулся до его щеки. Он просто рассыпался, как песчаный. Мой взор упал на пол. Там ничего не было. Через несколько минут я тоже оказался на полу.