Живи

Второй день без Фитца. Я скучаю. Я уже столько всего хочу ему рассказать, что не знаю, с чего начну, когда он проснется. Не знаю, что он спросит, и что я отвечу. И спросит ли он что - нибудь вообще. После того, что он сказал на дне океана, я чувствую себя виноватой, потому что ничего ему не ответила. Я просто не успела. Я не успела даже понять, что случилось. А он успел. Я почти уверена, что он успел понять, и теперь обижен на меня. И я хочу быть рядом, когда он проснётся. Поэтому я и сижу здесь всё время. Я хочу извиниться за то, что это он сейчас на больничной кровати. За то, что это ему больно. За то, что это он чуть не погиб, а не я. Я проснулась очень рано, и сразу же поехала к Фитцу. Честно говоря, я и не спала. Всю ночь я сидела и думала. И ждала, когда наступит утро. Скай хотела просидеть всю эту ночь вместе со мной, но я не позволила. С ней на моих глазах невольно наворачиваются слёзы, а я уже устала плакать. Уж лучше одной. Сейчас только одиночество и может помочь мне. На самом деле, мне действительно есть что сказать Лео, но я боюсь, что, когда он проснется, я не смогу подобрать слов, хотя и репетирую эту чертову речь постоянно. Правда, я не устаю корректировать содержание. И снова и снова повторять. Войдя в палату, я замерла. На маленькое мгновение, но увиденное выбило меня из колеи. Фитц. Такой бледный, что сливается с белыми простынями. Я никогда ещё не видела его таким, и, честно, лучше бы и не видела. Врач что - то записывает в карту. - Как он? - вырывается у меня самый глупый вопрос, который только можно было задать. - Состояние стабильное. В себя не приходил, - бросил доктор, не отвлекаясь от записей. - Я могу побыть с ним? - Можете.