And then she left.

Датчик сердцебиения размеренно пищал на всю реанимационную палату, где почти сутки лежала Вильде, не приходя в сознание. Все были в курсе, кроме одной только Евы, потому что Кристофер запретил им рассказывать что-либо, пока Хэллерюд не полегчает. Состояние Вильде было переоценено — около 7 минут она лежала бездыханно, почти погибая и уже без отслеживаемого пульса, но сейчас хотя бы дышала. Датчик вдруг стал пищать чаще и чаще, громче с каждым разом. Медсестра ринулась ко врачу, едва увидев это через стекло. Пока мужчина средних лет и молодая девушка успели вернуться в палату Хэллерюд, экран, списывающий показания датчика, перестал показывать что-то кроме одной только прямой линии — пульса больше не было. Состояние стремительно ухудшалось, и врачу пришлось прибегать к электрическому реаниматору, но и тот не сделал своего дела. Вильде Хэллерюд скончалась в 17 лет по случайному стечению обстоятельств, которые устроила сама себе — почти самоубийство. Врач записал что-то в тетрадь, вздохнул, глядя на Вильде, и оставил медсестру, похлопав ее по плечу. Молодая девушка плакала, аккуратно снимая трубки, через которые Хэллерюд дышала последние 24 часа. Ее руки тряслись, и она не могла оторвать взгляда от такой юной и красивой девушки, видя в ней себя. Уходя, медсестра взяла погибшую за руку.  — Прости, — и удалилась, а слёзы осыпали ее белоснежный халат градом. Никто не спросит у Вильде на том свете была ли она сплетницей, никто не станет отказывать и называть «недостаточно хорошей», зато ее смерть может помочь вразумить некоторых. Всё та же медсестра шла по длинному коридору в регистратуру. Всё было будто в кино — светлые стены выглядели вовсе не светлыми, а в ушах звенело. Девушка подняла телефон, копируя номер с телефона Вильде.  — Алло, это, — Она остановилась, чтоб прочитать имя, — Нура?  — Да, а кто беспокоит?  — Клиника. Ваша, я понимаю, подруга, скончалась. Мне очень жаль, не могли бы Вы приехать или сообщить родственникам мисс Хэллерюд?  — Конечно. Едва разговор окончился, телефон выпал из моментально ослабевших рук Нуры, и та взглянула на Вильяма пустыми стеклянными глазами, наполненными слезами. Магнуссон протирал пыль на полке, но тут же понял, в чём дело.  — Она умерла в больнице, — Нура заревела, а Вильям прижал ту к себе, весьма огорчившись. Он не мог плакать, потому что это могло ещё больше испугать и без того обессиленную потерей девушку, — Нам нужно ехать. Магнуссон лишь бесшумно кивнул и помог Сатре надеть пальто. По дороге в больницу она обзванивала остальных, и реакция была всегда одной и той же — смиренным молчанием, но наверняка они все — Крис, Кристофер и Сана — лишь скрывали эмоции, ошарашенные таким неожиданным и страшным известием. Дождь всё так же обливал Осло, и многие самолеты не могли сесть из-за тумана, накрывшего весь округ. Порше будто плыла в этом белом облаке, и в машине стояла абсолютная тишина, лишь иногда Вильям посматривал на Нуру, не перестающую плакать без единого звука. Едва пара зашла в больницу, медсестра узнала девушку по фото, которое стояло в телефоне Вильде на контакт Нуры. Она опечаленно взглянула на Сатре.  — Мои соболезнования, — вздохнула она, — кем Вы приходитесь мисс Хэллерюд? Вы позвонили родителям?  — У неё нет никого, — Нура старалась держать спокойствие, но Вильям всё равно следил за ее поведением, потому что было возможно всякое, — мы — ее друзья — единственные. Будут проблемы с документами?  — Я думаю, да, но мы постараемся облегчить этот процесс для вас, — медработница правда прониклась трагедией, будто Вильде была ее лучшей подругой. Вскоре приехали Крис, Кристофер и Сана, всё так же без Евы.  — Где Ева?  — Мы не говорили ей, — Сана сказала.  — Нужно сказать сейчас, мы не сможем держать это в секрете.  — Ещё рано, — Кристофер сказал на повышенном тоне, и его голос содрогался.  — Она уже умерла, как может быть рано? — зарыдала Крис и села на диван рядом с Нурой, и последняя обняла ее, тоже плача, — Ей было рано умирать. Звоните Еве прямо сейчас.  — Я сам ей скажу, она недалеко живет здесь. Кристофер достал ключ от машины и выбежал из больницы к машине, стараясь быстрее добраться до Евы.  — Мне нужно сказать тебе что-то очень важное, — Мун была в неплохом расположении духа.  — Что?  — Вильде умерла, — его глубокие каре-зеленые глаза тоже наполнились слезами, пока Ева стояла, даже не двигаясь, и осознавая сказанное Крисом.  — Ты шутишь?  — Нет. Я боялся сказать. У нее был приступ дома.  — Это мы виноваты, — Ева села на лестницу, потому что ноги подкосились, и даже не плакала — просто молчала и думала, — из-за нас у нее был приступ.  — Все в больнице, нам надо ехать. Так же, как Вильям и Нура, пара добралась до госпиталя абсолютно молча. Автоматические двери открылись, и почти сразу за ними, в огромном холле больницы, сидела компания, теперь состоящая лишь из четверых парней. Кристофер шел за Мун, вздыхая. Сатре вскочила сразу, как увидела подругу, что была явно в шоке — иначе это задумчивое равнодушие назвать нельзя — осознание придет позже. Компания молча сидела, дожидаясь медсестры, что должна помочь с документацией и оформлением. Каждый вспоминал Вильде со своей стороны, но ни один не хотел осознавать и принимать случившееся. Такая глупая смерть в 17 лет — больше наказание для всех окружающих погибшего, а не для него самого. Впереди должен был быть выпускной, жизнь — абсолютно всё, но получается, что погибла Хэллерюд по собственной глупости, спровоцировав очередную драму.  — Я чувствую, что всё теперь пойдет не так, — сказала Крис, но все промолчали.