На первой полосе

Кошмар вчерашнего вечера не выходил у Тины из головы. До утра она не могла сомкнуть глаз, поэтому сейчас сидела на подоконнике с чашкой крепкого кофе в руках. Кончики пальцев были ледяными, и ни горячий напиток, ни лучи солнца не могли их согреть. Девушка каждые пять минут хваталась за телефон и просматривала контакты частного детектива. Позвонить или заявиться сразу? Тина знала одно: нужно начинать писать. Информации хватало на подогревающую интерес статью. Однако она нуждалась в разговоре с человеком из Лондона. Ведь он единственный знал ее героя хорошо. Она положила на колени макбук и по привычке открыла почту. Новых писем с угрозами не было. Тина пролистала ниже. 11.04. Анонимный отправитель. Один из кандидатов на пост президента не тот, кем кажется. В прикрепленных файлах есть краткая информация, но большую часть тебе придется добывать самостоятельно. Будь осторожна, он очень опасен и имеет связи. У тебя возникает вопрос: кто он? Ты очень умная девушка, Тина, реши эту задачу сама. Откуда вы меня знаете? Почему я должна о нем написать? Ты работаешь во влиятельном издании и грезишь написать такое, что потрясет каждого. Не спрашивай, откуда я это знаю. Эти статьи дадут огромный толчок твоей карьере и в то же время помогут нам. Не пиши больше на этот адрес. Просто выполняй свою работу. С этого таинственного письма все и началось. Чего там греха таить, Тина мечтала о такой публикации, что выдвинула бы ее на новый уровень. Поэтому она немедля взялась за эту тему. За два месяца она вышла на нужные контакты, которые могли приоткрыть завесу тайны прошлого этого человека. Она никому не говорила об этом. Ни Ирен, ни Ньюту, которым доверяла. После случившегося она еще раз убедилась в правильности своего выбора. Она пролистала вверх. 6.05. Анонимный отправитель. Я знаю, о чем ты пишешь, и не рекомендовал бы тебе продолжать, если ты дорожишь своей жизнью. Посмеешь ослушаться – пострадают все: родные и друзья. Ты не понимаешь, во что ввязываешься. Это было первое письмо с угрозой. Каждый день с одного и тоже адреса приходили пустые письма. Однако Тина продолжала копать. Пока, видимо, не копнула так глубоко, что заставило злоумышленников принять крайние меры и начать покушение на ее жизнь. Тина боялась, что они могли добраться до Куинни. После смерти родителей кроме сестры у Тины никого не осталось. Благо через некоторое время у девушки отлегло от сердца: у Ковальски была хорошая служба безопасности, и сестре ничего не грозило. Коснувшись кончиками пальцев закрытых глаз и допив кофе, Тина решила начать писать. Она открыла текстовый редактор, и пальцы, как сумасшедшие, побежали по клавиатуре, вбивая заголовок: Не тот, кем кажется. Что скрывает без пяти минут президент Геллерт Гриндевальд? Врезка, лид, первый абзац. Тина выливала на бумагу все, что носила в себе долгие два месяца, что ей не терпелось рассказать миллионам американцев. Написав две страницы, она поняла: этого мало. Не хватит даже для полосы, не то что на разворот. Нужно потерпеть еще неделю и встретиться с англичанином. Сегодня в редакцию можно было не спешить, поэтому Тина решила наведаться к детективу. Тина натянула первые попавшиеся джинсы и легкую блузку, забросила все вещи в рюкзак, кое-как уложила непослушные волосы и вышла на улицу. Солнце било в глаза так сильно, что пришлось достать очки. Ехать нужно было на другой конец города – Истчестер-Дайр-Авеню. Однако Тина жила недалеко от метро, поэтому за час планировала уложиться. Людей в метро, что в муравейнике. Тина не любила суматоху и всегда старалась абстрагироваться: закрыться книгой или газетой, засунуть наушники в уши, чтобы уж наверняка никого не слышать. Девушку не покидало неприятное чувство: за ней следят. Она связала волосы в хвост и не снимала очки, чтобы хоть как-то оставаться неузнаваемой. В ушах зазвучала грустная мелодия. Глаза мгновенно наполнились слезами, а в носу предательски защипало. Для чего она взялась это писать? Не столько из-за перспектив блестящей карьеры, сколько из-за обычного одиночества? Ее дома никогда никто не ждет. Стоило брать пример с Куинни. Она всегда пользовалась популярностью у противоположного пола. Светлые кудри и грация, улыбка и звонкий голосок. А что Тина? Тридцать три несчастья и законченный карьеризм в одном флаконе. Вот только они крепко не обнимут и не назовут «мамой». Черт, Голдштейн, перестань предаваться сантиментам. Ты делаешь благое дело. Возможно, этими статьями ты спасешь целую страну. Тонкие пальцы проникли под очки и смахнули слезы. Следующая остановка ее. Тина вышла на платформу. Здесь было непривычно тихо. Давно она не бывала в Бронксе. Неужели здесь живет американский Шерлок Холмс? Бронкс уже давно считают символом упадка Нью-Йорка. Если идти к югу, то можно наткнуться на знаменитые трущобы, где люди спят прямо на улице. Но Тина держала путь в восточную часть печально известного района. Она вбежала в первый же автобус. Может, это ошибка? Еще не поздно вернуться. Мысли хаотично наматывались в клубок, который девушке было тяжело распутать. Тина стояла напротив многоэтажки, в которой проживали люди явно хорошего достатка. Ну и райончик же вы выбрали, мистер детектив. Тина про себя улыбнулась. Ради такого зрелища стоило ехать из Манхеттена. Она вошла в дом и собиралась пройти дальше, но путь ей преградил назойливый консьерж. – Мисс, вы к кому? – К местному Шерлоку Холмсу. У меня важное дело, – пыталась отбиться от ненужных вопросов Тина. Она не стала дожидаться ответа молодого человека и проследовала к лифту. Нажав на цифру «15» она прислонилась к стене кабины. Нужно было собраться с мыслями. Характерный звук – и двери открылись. Тина нажала на кнопку звонка. Минуту ей никто не открывал, и девушка повторила попытку. Неужели спит? В девять-то утра? Послышался звук поворота ключа, замков и прочего, на что обычно закрываются двери. На пороге показался молодой человек лет двадцати, который больше рассматривал босоножки Тины, чем ее лицо. – Доброе утро, – вежливо поздоровалась она. – Могу ли я поговорить с мистером Грейвзом? Молодой человек не успел и рта открыть, как откуда-то сверху послышались крики. У него что ли двухуровневая квартира? Может, копнуть и под него, какие такие дела он расследует, что позволяет себе жить в таких апартаментах? – Криденс, сегодня я никого не принимаю! – голос был хоть и громким, но довольно приятным – низким и бархатным. – Выпроваживай всех гостей к чертям собачьим! – Простите, мисс, но мистер Грейвз сегодня не принимает, – виновато сказал парень. Видимо, ему часто попадает от босса. – Извините, но сегодня не выходной день, а среда, – как можно громче сказала Тина, чтобы хозяин квартиры ее услышал. – Среда – это маленькая пятница, – не заставил себя ждать ответ сверху. Криденс неуверенно переминался с ноги на ногу, а Тина продолжала стоять за дверями. – А вы, собственно, кто? – сын что ли? – Я Криденс – помощник мистера Грейвза, занимаюсь бумагами. – Отлично, – Тина уверенно прошла в квартиру. – Я не уйду отсюда, пока мистер Грейвз не соизволит со мной поговорить. Простите, не представилась. Тина Голдштейн, – она протянула руку Криденсу. Паренек неуверенно ее пожал. – Очень приятно, мисс Голдштейн, – улыбка на его лице выглядела слишком вымученной. – Отбросьте лишний официоз. Можно просто Тина. Она ехала на другой конец, чтобы наблюдать за отходняком известного детектива? Расскажи кому – не поверят. – Но, мисс… – неуверенно начал Криденс, забывший о просьбе Тины. – Я никуда не спешу, – Тина присела на кожаный диван. – Один звонок – и я могу просто взять отгул на работе. И хоть целый день просидеть здесь и дождаться, пока ваш босс отойдет от похмелья. – Криденс, ты с кем там разговариваешь? Я же сказал – никаких посетителей! – Мистер Грейвз, проспитесь хорошенько, я подожду, – ухмыльнулась Тина. Наверху что-то с грохотом разбилось. – О, нет, – взмолился Криденс. – Тина, вам действительно лучше прийти завтра. Вы не подумайте, мистер Грейвз очень хороший человек, но когда ему приходят эти письма, он очень срывается. И чего паренек так заступается за Грейвза? – Я никуда не спешу, – настойчиво сказала Тина и достала из рюкзака газету. – Тогда, может, чаю? – сдался Криденс. – Не откажусь, – улыбнулась Тина. Наверху стало тихо. Не таким Тина представляла знаменитого Персиваля Грейвза. Она ожидала увидеть модного денди с Ролексом, а увидела алкоголика, которые обычно обитают в подворотнях Бронкса. – Угощайтесь, – Криденс поставил на столик чай и вазу с печеньем. – Спасибо, – Тина взяла чашку. – Он всегда такой? – Нет, просто вы попали не в тот день. Мистер Грейвз невероятный человек. Можно сказать, он мне жизнь спас! – парень широко открыл глаза. – Взял к себе на работу, чтобы я мог оплачивать учебу в колледже. – А на кого ты учишься? – На юриста. И работа у мистера Грейвза мне очень в этом помогает. Тина сделала глоток, готовясь задать новый вопрос, но Криденс ее опередил: – Вы по какому поводу пришли? – По тому, что и другие – за помощью. – Знаете, к нам всякие приходят. В последнее время ничего интересного не было. – О, я подброшу вам работенку. – Что у вас случилось? – Меня хотят убить. Тина сказала это так просто, будто говорила о повседневных делах. Парень чуть не упал со стула. – Подождите минуту. Он побежал наверх. Неужели приводить в чувство мистера любителя хорошо выпить? Тина осмотрелась по сторонам. Квартира была очень уютной и обставлена со вкусом. Дорогая мебель из дерева, кожаный диван, множество антикварных вещей. Тина будто попала в музей. На полках стояли фотографии в аккуратных рамках. Молодой Грейвз с дипломом в руках, с девушкой, с ребенком… – Может, вам провести экскурсию, чтобы утолить ваше любопытство? – язвительно поинтересовался голос за спиной. Как долго она изучала квартиру Грейвза? – Боюсь, у вас это не получится, потому что жажда что-то узнавать – это мой хлеб. Она повернулась к нему лицом и замерла. Вот он – человек с обложки. В легком летнем костюме и даже с Ролексом. И как Криденсу удалось заставить его спуститься? – Пройдемте в мой кабинет. – Даже так, – промямлила Тина, однако пошла вслед за мужчиной. – Присаживайтесь, – он указал на стул рядом со своим столом, – и рассказывайте. Тина посмотрела в его темно-карие глаза, которые казались чуть ли не черными. Он выглядел уставшим и от этого старше своих лет. – Меня хотят убить, – повторила она то, что сказала Криденсу. – Это я знаю. Тина закусила губу, не зная, с чего начать. – Почему вы решили-таки спуститься? – это первое, что пришло ей в голову. – Здесь вопросы задаю я. – Но и задавать вопросы – это моя работа, – возмутилась Тина. – Но не в этом кабинете, мисс журналист. Грейвз посмотрел на нее, пристально изучая. – У вас под глазами мешки недельной давности, будто вы вообще по ночам не спите. Любите морщить лоб – там уже видна мелкая морщинка. Не можете жить без кофе – пятно на блузке этому свидетель, – Тина его и не заметила, глаза ее округлились. – Не придаете особого значения своему внешнему виду – на лице отсутствует косметика, да и выглядите вы нелепо. Могу предположить, что и живете вы одна. Мне продолжать дальше? – он лениво откинулся на спинку стула. Гребаный Шерлок, может, он еще и мысли читает? – Мысли не читаю, но тонко чувствую настроение людей, – уголки его губ слегка дернулись вверх. – В данный момент вы испытываете раздражение. Тина остолбенела окончательно. Это не человек. Это сканер во плоти. – Вы правы – я журналист в «The New York Times», – осторожно начала Тина. – Месяц назад мне на почту стали присылать письма с угрозами. Сначала это было четкое указание, потом каждый день просто пустые сообщения. Я перестала реагировать. А вчера меня сбила машина. – О чем вы сейчас пишете? – Я взялась за новую тему. Я пишу о политике, и все ограничивается мелкими новостями, потому что мне пока особо не доверяют серьезных вещей… – Сейчас. О чем сейчас? – он перебил Тину. – Я не могу вам этого сказать. Грейвз сложил пальцы в замок. Выглядел он немного устрашающе. Как прокурор на допросе опасного преступника. – Тогда как вы хотите, чтобы я вам помог? – Вчера меня чуть не убили. Это мне подбросили под двери квартиры, на скамейку и когда меня сбили, – Тина достала письма. Минуту Грейвз их изучал. – Просто напечатанный текст, они явно не хотят быть узнанными, – говорил он больше себе, чем Тине. – Вы видели их лица? – Нет. На переносице мужчины появилась морщина: он задумался. Тина заерзала на стуле, обдумывая – сказать всю правду Грейвзу или нет? – Если вы и дальше будете ерзать, то протрете дыру в своих джинсах и боюсь, что и в моем стуле тоже. – Однако вы наблюдательный. Он поднял на нее глаза, и Тину будто холодной водой окатило. С таким не пошутишь. – О ком вы пишете? – голос его словно свинцом налился. Тина судорожно сглотнула. Вот это поворот. Она не упоминала, что пишет о человеке. Глаза искали, за что ухватиться, лишь бы не смотреть в бездонные глаза Грейвза. Пальцы то сжимались, то разжимались, а по спине пробежали холодные мурашки. – Имя, – настойчивее повторил Грейвз, и Тина почувствовала, что находится в камере для смертников. Девушка опустила голову и уставилась в ковер. Слезы пеленой застелили глаза. – Геллерт Гриндевальд, – полушепотом сказала она. Но Грейвз услышал, и лицо его тут же изменилось. В глазах блеснула тревога. На лице отпечаталась растерянность. Он поднялся из-за стола и налил из графина воду, одним махом осушив стакан. – Зачем вам это? – он держался двумя руками за столик. – Вам жить надоело? – с него окончательно слетела маска прокурора. – Мне прислали письмо с информацией, – пыталась оправдаться Тина. – И я вышла на одного англичанина, который очень хорошо знает Гриндевальда. – Покажите письмо. Тина достала макбук и зашла на почту. – Вот. За пару секунд Грейвз пробежался по строчкам их короткой переписки. – И вы не знаете отправителя? – Нет, он сказал не выходить больше на связь. В кабинете воцарилось молчание. Грейвз сбросил пиджак и закатал рукава рубашки. Он подошел к окну и долго смотрел в одну точку. – Почему вы взялись писать о нем? – первым нарушил тишину мужчина. – Я хотела хоть раз в жизни написать о чем-то серьезном, – в голосе зазвучала обида. – Выделиться среди других, продвинуться дальше по карьерной лестнице. Знаете, где я раньше работала, какими методами получала информацию? – она посмотрела на Грейвза. – И вот сейчас у меня есть шанс, который выпадает раз в жизни. – Что вы хотите от меня? – Помощи, – девушка задумалась, – и защиты, – добавила она. Если бы она произнесла другое имя, Грейвз тут же выпроводил ее за дверь, так как с такими «делами» к нему приходят каждый день. Все резко стали страдать паранойей, что их хотят убить, за ними установлена слежка. Но имя Геллерта Гриндевальда было для Грейвза не пустым звуком, а дело Тины не казалось очередным и проходным. Тина казалась ему запуганным олененком, который нуждался в защите. Ее глаза умоляли о помощи. Что-то дрогнуло в Персивале, чего уже не было давным-давно. Минутная слабость, которая так часто мешала работать. Эмоции, которые он старался в себе подавлять. – Хорошо, я возьмусь за это дело. Как скоро вы планируете пустить статью в печать? – Через неделю. Когда встречусь с англичанином. – Пришлите мне ее черновой вариант и оставьте свои контакты. Желательно, чтобы вы присылали мне небольшой отчет в конце дня. Каждый день, – подчеркнул он. – Хорошо. Тина встала и собиралась уходить. Однако голос Грейвза ее остановил. – Вы не представились, мисс журналист. – Порпентина, – выдала она свое полное имя и, слегка покачав головой, исправилась, – можно просто Тина Голдштейн. – Я читаю ваш блог. Тина удивленно выгнула бровь. – Я пишу там полнейший бред. – Да не в газете. Личный. Очень занимательное чтиво, – Грейвз загадочно улыбнулся. – Откуда вы… Но она не стала ждать ответа. Человек-сканер. Впервые за долгое время Тина искренне улыбнулась.